13.

Я застыла, не веря своей удаче. Мужчина все еще находился близко ко мне, и я чувствовала его взгляд. Поежилась от внезапно охватившего меня холода.

– Что будет, если я не успею?

– Успеешь.

Всего в одно слово он умудрился вложить и свою уверенность, и угрозу. Так что, я понимала, что да, успею. Мне вовсе не хотелось испытывать терпение Хайдена. Я повернулась и бросилась вверх по лестнице, потом через весь дом наружу. Пересекла опушку, на секунду испугавшись, что снова сейчас завязну в магической ловушке, но воздух оставался самым обыкновенным, и я уже бежала по незаметной тропинке через лес. Совсем позабыв про плащ, оставшийся на спинке кресла в гостиной, не обращая внимания на то, что начинаю задыхаться, что в ногах просыпается боль от быстрого бега.

Пока впереди не показался просвет, выстраивала в голове все, что нужно успеть за отведенное мне время. Заплатить за комнату, забрать необходимые вещи – если мне предстоит провести не один день в чужом доме, я должна хотя бы иметь смену одежды и необходимые мелочи для умывания. Да и для уборки понадобится много того, чего нет в доме мага. А еще отнести заказы, которые так и дожидаются меня на подоконнике. Заглянуть во все лавки, в которых меня будут ждать, предупредить, что ближайшее время я не смогу помогать. И было бы неплохо купить хоть немного провизии. Пусть Хайден обходится одним кофе, я же предпочту не голодать.

Выбежав из леса, я поняла, как сглупила. После такого темпа сердце норовило выскочить из груди, легкие отказывались поглощать воздух, так что вместо того, чтобы бежать дальше, мне пришлось медленным шагом идти в сторону дома, пытаясь восстановить дыхание. А уж подняться на свой этаж я смогла с превеликим трудом.

Заметалась по комнате, хватаясь то за одно, то за другое. Вытащила из комода деньги и так и продолжала собираться с зажатыми в руках монетами, пока не уронила их. Пришлось ползать по полу, собирая деньги и ругаясь на свою несобранность. Заставила себя на несколько мгновений остановиться и успокоиться. Чем больше я тороплюсь, тем медленнее все делаю. В голове всплыли слова бабушки, услышанные в далеком детстве. “Торопись, не спеша”. Тогда я никак не могла понять, как это возможно, ведь одно исключает другое. Но вот сейчас эта простая мудрость оказалась как никогда кстати.

Я вытащила из комода смену белья и одежды, завернула в них гребень, кусок мыла, пушистое полотенце, зубной порошок и щетку, выудила из нижнего ящика комода единственное сокровище – маленькое серебряное сердечко на вощеном шнурке. Память, оставшаяся от мамы. В центре сердечка переливалась огнем точка янтаря. Совсем крохотный осколок солнечного камня на солнце горел так ярко, будто был живым. “Осколок сердца феникса” – называла его мама и иногда давала мне поносить свою любимую подвеску. Вот только, когда она была жива, сердечко висело на серебряной цепочке, которую пришлось продать в голодные дни, когда я еще не обзавелась постоянной работой.

Я надела шнурок на шею и спрятала подвеску под воротом платья. Прикоснулась пальцем сквозь ткань, прошептала, что все будет хорошо. И даже сама поверила в это.

Далее занялась заказами. Собрала те, что уже были готовы, и отложила в сторону те, что так и не дождались своей очереди. К моему счастью, таких было немного, и они могли потерпеть еще пару недель. Потом подумала и завернула их в отдельный сверток. Возьму с собой, а там, вдруг Хайден расщедрится на еще пару часов на воле, и я смогу вовремя выполнить заказ?

Выходила из доходного дома я с тяжелой сумкой, перекинутой через плечо, и практически с пустыми карманами. Почти все, что было – отдала в оплату следующего месяца. Хотя обидно было расставаться с деньгами, зная, что как минимум половину этого времени я даже не буду жить в своей комнате.

Сэйна Мирта страдальчески запричитала, когда я сказала, что не смогу выполнить ее срочного заказа. Потом посмотрела на мою набитую сумку и с невыразимым трагизмом произнесла:

– Покидаешь нас?

– Нет-нет, что вы. Просто придется уехать ненадолго. Перебраться ближе к лесу, скажем так.

– И правильно. – Вдруг закивала она. – Ты такая бледная, тебе будет полезен свежий воздух. Но, может быть, ты все же сможешь помочь мне? Там ведь не так много. А я сразу оплачу весь заказ. Да еще и добавлю. – Она вдруг схватила меня за руки и взмолилась. – Юнавиль, прошу тебя, у тебя же руки золотые, так как ты – никто не сделает.

Кляня себя за мягкотелость и что уж скрывать, желание получить обещанную оплату, я согласилась. И выходила из лавки нагруженная еще больше, но с приятно потяжелевшим карманом.

Остальные алхимики лишь пожали плечами в ответ на мои слова об отъезде. Кто-то сказал, что все равно дождется выполнения заказа, кто-то лишь пожелал удачи, забирая уже готовые ингредиенты.

Оставалось только свернуть на рынок, чтобы прихватить с собой свежего хлеба, немного овощей и, если смогу заставить себя расстаться с лишним медяком, ароматного сыра.

Я начинала нервничать, так как не могла сказать точно, сколько времени прошло. Часы на городской башне отсчитали половину третьего, а во сколько я выбежала из дома Хайдена, я не знала. Но надеялась, что провозилась не так долго, и у меня в запасе еще есть время на то, чтобы заглянуть в лавку различных товаров для дома, где непременно найдутся порошки, без которых те ужасные, покрытые жирной застаревшей пылью котлы попросту не оттереть.

Я прибавила шаг и уже сворачивала на узкую улочку, ведущую к рынку, как увидела того, кого сейчас хотела видеть меньше всего. А точнее – тех.

14.

Мне совсем не хотелось сейчас сталкиваться с этими двумя, но искать другую дорогу к рынку попросту не было времени. Поэтому я лишь поудобнее перехватила тяжелую сумку и решительно продолжила путь.

Кендра цеплялась за локоть Ксандра, оба стояли у самого крайнего прилавка с какими-то блестящими побрякушками и весело смеялись. Моя судьба их явно не заботила.

Я распрямила плечи и задрала голову. Прошла мимо, стараясь держаться в стороне, но они все же меня заметили. Кендра тут же выпустила руку моего недожениха и отпрыгнула в сторону на добрые полметра.

– Юна, с тобой все в порядке! – Она заискивающе посмотрела мне в глаза.

– Вашими молитвами, – ответила я и продолжила путь, уже присмотрев подходящий прилавок со свежими продуктами.

– Мы так волновались за тебя, но стража снова отказалась нам помочь, и мы совсем не знали, что делать. – Кендра семенила рядом и не переставала говорить. А я почувствовала, как начинает болеть голова. Да и с запястьем правой руки было не все ладно. Стихшая после заклинания пульсация снова начинала усиливаться, словно напоминая мне, что время истекает.

– Юна, да постой же ты! Расскажи, что случилось!

В отличие от моей подруги, если ее еще можно было так назвать, Ксандр хотя бы молчал. То ли было стыдно, то ли просто не знал, что сказать. Я надеялась на первое.

– Случилось то, что мне придется расплачиваться за ваши ошибки. И за мою глупость, что связалась с вами обоими!

– Почему ты так говоришь? Юна, мы же тебя не бросили, мы тебя обязательно вытащим! Вот отец Ксандра вернется, и мы все ему сразу расскажем.

Я едва удержалась, чтобы не засмеяться. Ксандр до сих пор решает все свои проблемы через отца? Что ж, прав был Хайден – достойный женишок, что и говорить.

Но сейчас мне меньше всего хотелось, чтобы эти двои и правда решили прийти меня спасать. Поэтому я резко повернулась к Кендре, сделала страшные глаза и прошептала:

– Берегитесь! Хайден сказал, что теперь весь лес окружен заклинанием, которое каждого, кто туда сунется, в три секунды превратит в безвольную куклу. А Хайдену останется лишь забрать его в свой подвал. Боги, Кендра, тебе повезло, что ты не слышала криков, которые доносятся из этого подвала.

Я увидела полный сомнения взгляд Ксандра, но он не попытаться переубедить мою подругу. Его передернуло – видно, вспомнил тот безобидный набор инструментов, который принял за орудие пыток.

– Но как же ты? – К чести Кендры, она пусть и капельку, но переживала за меня. А может, переживала только за то, что я вернусь и отниму у нее Ксандра.

– Мне придется быть в услужении Хайдена, пока он не согласится меня отпустить. Год-два, я не знаю. – Я притворно вздохнула и отметила, что больше не чувствую уколов совести за вранье подруге. А вот покалывание в запястье начинало ощущаться уже сильнее.

– Мне так жаль! – Воскликнула Кендра, но от меня не укрылась ее улыбочка, которую она тут же погасила. Ксандр тоже выглядел довольным моим ответом. Что же, сгинет Юна в подвалах злого мага – да и боги с ней. Эти двое точно скорбеть не станут.

Я отвернулась, не попрощавшись, и как могла быстро направилась к центру рыночной площади. Мои бывшие жених с подругой за мной не последовали. Но легче мне не стало. Злость на них разливалась в груди, и я уже совершенно не глядя похватала какие-то продукты, набор порошков для уборки, губки, полотенца, и быстрым шагом пошла к сгоревшему дереву – случайному указателю неприметной тропинки к дому Хайдена.

Пульсация в руке и полное разочарование, смешанное со злостью, подгоняли меня вперед, так что я вышла к опушке со сбившимся дыханием. Но покалывание в запястье не прекращалось. Я спешно пересекла поляну, рванула на себя дверь, влетела в дом, наконец, сбросила тяжелую сумку и заозиралась в поисках хозяина дома. Пульсация уже просто сводила с ума. Но я ведь вернулась, я здесь!

– Хайден! – Закричала я, бросаясь к двери в подвал и совершенно позабыв про вежливое обращение. – Хайден, я ведь успела!

– Успела. – Он выглядел довольным, хотя маска до сих пор была на его лице, скрывая часть эмоций.

– Тогда почему оно не проходит? – Я протянула ему руку, полагая, что маг сам должен снять это связывающее заклинание.

– Потому что время еще не вышло, а это… – Хайден прикоснулся к моей руке пальцами, проскользил по тыльной стороне ладони, вызывая внутри незнакомый трепет, – это лишь напоминание.

Он сделал шаг ко мне, так что между нами почти не осталось расстояния, коротко что-то шепнул, и пульсация исчезла. Я выдохнула с облегчением. Что бы это ни было, находиться под действием заклятия было не очень приятно.