– Эммм, ну это… кхм… это земли владыки Золтака. Они простираются от топей на северо-западе, где его замок, до великого обрыва на юго-востоке. Где-то семь дней ходу от края до края. Мы с тобой и все, кто сидит в клетках. – магические существа, – мужичок говорил медленно, стараясь, чтобы девушка поняла каждое слово.

– Господи! От меня несет как от собаки, – почуяв запах собственной одежды, с отвращением сказала собеседница – Может, хватит уже! Какой еще Зотак? Какое я еще магическое существо? Изуродовали черной краской мои волосы, ногти и непонятно, что сделали с кожей, подложив в придачу разукрашенную зверюшку! И думаешь: я поверю?! . – теряя терпение, возмущенно проговорила Саша, показывая на себя.

– Золтак, его зовут Золтак! – поправил Навной девушку. – Да никто тебе ничего не делал, ты – самое что ни на есть магическое существо, семерида, дух леса, одна из первых в вашей лесной рати. Младшие – вон они, – махнув рукой на стоящую через одну клеть с небольшими, похожими на детей, существами в ярких одеждах попытался объяснить собеседник. – Пикси!

Повернув голову, Саша проглотила язык от увиденного. Все это время она не замечала, что вокруг стоят далеко не пустые клетки, как ей показалось вначале. В одной из них сидели существа, не известные девушке. Ростом с двухлетнего ребенка, с большими глазами и длинными взлохмаченными волосами, из-под которых торчали острые уши, они отличались цветом кожи, глаз и волос. Кто-то имел бледно-голубую кожу, синие глаза и волосы; кто-то бледно-зеленую, кто-то серую, почти белую, желтую. Казалось, что в клетке сидят тропические птицы, а не маленькие люди. У всех на плечах виднелись такие же как у неё, кровавые повязки. Детские, чуть вытянутые лица были направлены в ее сторону. Они так же пристально рассматривали ее, как и она их. Саше стало не по себе, она потянулась к кончикам своих острых ушей и стала их нервно ощупывать.

– Что за чертовщина? – теперь уже шепотом спросила она саму себя, чувствуя легкую дурноту от происходящего. – Почему они так на меня смотрят? Чего хотят?

Навной ухмыльнулся, посмотрев на них.

– Потому, что ты их хозяйка. Семерида! Они надеятся на твою помощь. – сказал как очевидное бородач и посмотрел на пленницу распахнутыми от восхищения глазами.

– Что? Кто я – еще раз? – переспросила Саша, уставившись в пол и пытаясь выстроить логическую картинку. Но ничего не выходило. -Я – человек! А не какая-то там сенергида!

Она почувствовала наплывающую истерику. Голос начал срываться, ум отрицал увиденное и услышанное. Склонив голову к коленям и накрыв руками, она пыталась спрятаться от происходящего.

– Семерида, – опять поправил ее толстячок. – Эээ неее, люди выглядят совсем по-другому. Ты именно дух леса! Да ты на кожу свою и на зубы посмотри!

– Да бред! – взглянув на свои серые ладони, нервно отмела доводы заложница и, вскочив с места перебралась в противоположный угол, подальше от Навноя, и уставилась в деревянные пол.

– С чего начать- то?… – озадаченно проговорил мужичок и, подойдя поближе, стал оглядываться по сторонам.

– Давай я начну, а ты делай выводы сама. Хорошо? – спросил он у Саши, но, видя, что она молчит, решил продолжить. – Таких как ты, крупных представителей лесного пантеона, семь видов. Каждая обладает особым умением, в основном подчиняет свою стихию. Вы – как бы это верно сказать? – родились в них.

– В чем родились? – не выдержав, переспросила девушка.

– В стихиях, – повторил Навной, стараясь не обращать внимания на поведение собеседницы. – В воде и дожде, что питает лес. В камнях и земле, что дают ему жизнь. В ветре и воздухе, что поют лесу. В лаве и огне, что согревают и омолаживают. В снеге и льде, что горы стерегут. И в двух самых важных, что стоят над всеми. Это – жизнь и процветание, и смерть и разрушение. Ты – последняя. Тот болван был не прав, ты не бракованная. Они кроме лесных семерид больше никого не видели. А на человека ты не особо похожа, разве что только ростом. Существ с серой кожей немного в нашем мире…

– Навной! Где тебя носит? – прервал речь раздраженный крик откуда-то издалека.

– Ой-ой-ой, прости, я потом все объясню. Ты только камень не трогай! – заторопился мужичок, торопливо удаляясь от клетки и на бегу договаривая фразу.

Саша хотела огрызнуться в ответ, но вдруг ясно осознала, что она начинает верить в происходящее.

Все было реально! Постоянно пульсирующее от боли плечо и онемение тела от локтя до шеи. Сырой воротник свитера и прилипшая от жары к телу футболка. Ноющая боль в животе, затылке и пояснице. Болели ступни и ушибленная при падении коленка. Окружающие звуки, запахи и палящее по-летнему солнце. Все окружающее заставляло девушку поверить, что это не сон и не чья-то шутка.

Пустырь, размером с половину футбольного поля, жил своей жизнью. Куда бы, Саша ни повернула голову, везде стояли клети со странными созданиями. Изредка между ними ходили человекоподобные существа. Разные оттенки кожи, разные по форме лица и тела создавали впечатление, словно она попала на выставку фильмов и игр в стиле фэнтези. Но большинство составляли крысолюди – рефексы. Они, как надзиратели, расхаживали везде, скалясь и злорадствуя. Кто-то из них жарко спорил с посетителями, а кто-то развалился на скамье и, почесывая голое пузо, что-то потягивал из деревянной кружки, хмелея на глазах.

Почувствовав, что ее вот-вот хватит удар, пленница сняла жаркий свитер. Лимонная пуховая куртка и ботинки куда-то пропали. Они либо осталась в лесу, либо были утащены одним из красавцев, поймавших девушку.

– А я еще штаны хотела надеть потеплее, – прошептала она про себя, закатывая серыми руками джинсы, стараясь не обломать длинные ногти.

Время шло, оно казалось бесконечным. Солнце грело воздух, не щадя окружающих, отчего жутко хотелось пить, а рана на плече невыносимо чесалась, однако любое прикосновение к ней отзывалось острой болью. Каждый раз, обратив внимание на цвет своей кожи, Саша начинала тереть ее, намереваясь содрать краску. Но – безрезультатно: цвет оставался прежним, а кроме покрасневших царапин, на поверхности кожи ничего не появлялось.

Раз в час к клеткам подходили надзиратели, поднося большой черпак с водой на длинной деревянной ручке. Семерида, как и остальные пленники, с жадностью пила живительную влагу, несмотря на то что посуда прошла через многих. В середине дня, когда солнце, находясь в зените, стало совсем уж нещадно палить, крысолюди раздали черствые лепешки. Переползая с одного места на другое, Саша следовала за тенью, старательно пережевывая пресный хлеб, искоса поглядывая на заканчивающих свой обед пикси, которые начинали драться за остатки еды, как маленькие беспризорные дети. Проходящая мимо крысиная морда ударил палкой по железным прутьям.

– А ну заткнулись! – прикрикнул он на маленьких существ, обнажив кривые желтые зубы. Пикси, как стайка мышей, перепугано зашебуршались, а потом вдруг стали кривляться и кидаться на прутья клетки в сторону стражника с шипением.

Девушка усмехнулась, дожевывая последний кусок. Контрабандист, поняв, что его угрозы не воспринимаются, устало махнул и решил удалиться в тень одного из шатров.

– Какое у тебя странное одеяние, дитя, – раздался хриплый, но приятный голос совсем рядом.

Саша, повернув голову, увидела стоящего рядом с клетью сгорбленного человека в черном балахоне. Лица его плохо было видно. Из-под большого капюшона видны были только сморщенный подбородок, немного крючковатый нос и усталые, но такие притягательные зеленые глаза. Руками с распухшими костяшками пальцев, покрытыми тонкой, словно пергамент, кожей, незнакомец держался за длинную палку плохо очищенную от коры.

– Я не хотел тебя напугать своим безобразным видом, прости, милая, – сказал старик и собрался уходить.

– Нет, постойте! – умоляюще воскликнула девушка. Ей так не хотелось, чтобы он уходил!

– Своим безобразным видом меня пугают только местные бандиты, – проговорила она, стараясь улыбнуться.

– Эти-то? – спросил старик и махнул палкой в сторону сидящих за столами рефексов. – Сказать тебе честно, их я и сам побаиваюсь, – мужчина усмехнулся, но тут же зашелся жестоким кашлем.

Саше стало его так жалко, будь она не в клети, а дома, напоила бы старичка горячим чаем, а если надо, то и накормила бы.

На минуту эти мысли озадачили ее. Неужели она повела бы малознакомого человека к себе домой? Но мелькнувшая старческая улыбка и блеск зеленых глаз заставили забыть об этом.

– Такое прекрасное юное создание взаперти – это не дело. Правителя на них нет! – начал причитать старец, угомонив недуг. – Был бы я молод, я бы мигом разогнал их. Не поверишь, а ведь я когда-то был сильнейшим в своей деревне.

Собеседник Саши расхорохорился, расправив плечи. Саша улыбнулась. Прошла минута.

– Горько, но время никого не щадит, даже камни, – опустив плечи, вновь сгорбился человек в черном балахоне.

– Ну, на то оно и время. Я тоже только вчера утром ходила по своему дому, а вот сегодня сижу тут, в этих уютных апартаментах, – стараясь подбодрить старика попыталась пошутить Саша, стуча кулаком по дощатому полу.

– Эй ты, старик! Отойди от товара, – бесцеремонно вмешался все тот же крысомордый, что ее облил.

Девушка и не заметила, как он и его толстый компаньон оказались рядом с её клеткой. Странный мужчина был одет, как показалось Саше, богато. Поверх темно-синего кафтана, подвязанного желтым, широким поясом, струился ярко – красный плащ с золотым рисунком, а кремово-белые штаны обтягивали толстые ноги, обутые в темно-синие же сандалии, расшитые золотым бисером. На короткой шее красовалась массивная золотая цепь, чуть ли не на каждом пальце сияло по драгоценному камню. От всей его фигуры веяло достатком и уверенностью, но кожа его упитанного лица и пухлых рук была желтого цвета, словно он болел гепатитом.

– Вот про нее я вам и говорил. Это редкость в наших краях, больших сил стоило ее поймать… – начал, подходя все ближе, деловито торговаться с богачом крысомордый.

– Что случилось, милая? – спросил пожилой мужчина, словно не слышал этих двоих.

– Уходите, прошу вас! – с тоской в голосе попросила она старика.

– Ты что, старый, оглох? Вали отсюда! – подойдя вплотную к клетке, заорал рефекс и толкнул человека в балахоне. Тот тяжело упал на землю и выронил из рук палку. Не успела она коснуться пола, как пронзительный вопль заставил гостей и представителей блошиного рынка замолчать и бросить свои дела.

Крысолюди поспешили к месту происшествия. Прибежав на вопли соплеменника, они увидели сидящего на земле желтомордого толстяка, трясущегося от страха. Их соплеменник висел в воздухе и пытался вытащить руку, застрявшую на перекрестии двух прутьев клетки. Но он не мог. Словно шипы, торчали на месте предплечья осколки костей. С завязанной конечности капли крови падали по разорванному рукаву на пол клетки, внутри которой сидела девушка с черными волосами. Она с ужасом и изумлением смотрела на свои трясущиеся окровавленные руки. Больше никого рядом не было.

Солнцу оставалось совсем немного, чтобы зацепиться за горизонт.

За тем, как небо меняет цвет, Саша следила одним глазом, ибо второй заплыл и не мог открыться. С разбитых губ, брови и носа давно перестала сочится кровь, но боль не уходила. Спина и живот словно распухли от боли. Старая рана в плече на их фоне, казалось, и не болела вовсе.

«Даааа… – тяжело выдохнув, подумала девушка и шутливо попыталась успокоить себя. – Такой жести в розыгрыше быть не может».

Успокоиться не получилось. Зато вновь перед глазами возникла страшная картина: обозленные рефексы бросаются к её клетке. Поймав заключенную девушку, они жестоко избили ее и, надев железные наручни с петлями, привязали веревкой к толстому столбу и бросили на землю.

Придя в себя, она увидела, что находится на каких-то задворках, вокруг стояли пустые кибитки и телеги.

– Зачем ты так? – раздался знакомый голос, и девушка, болезненно морщась, повернулась лицом к мужичку.

– Я сама не знаю, как это произошло. Я не узнаю себя, – хрипло прошептала она, глядя на приближающегося собеседника.

– Если бы ты не была дорогим товаром, они бы убили тебя, – обеспокоенно произнес Навной и протянул деревянный черпачок с водой.

Саша жадно схватила ковшик с желанной влагой, но, пригубив, тут же отстранилась. Вода, словно лимонный сок, разъедала губы. Девушка, недолго думая, запрокинула голову вверх и стала заливать воду себе в рот. Наручень, упавший на кисть, заставил ее облиться.

– Радует одно: больше правой рукой он меня бить не сможет, – попытался пошутить мужичок и, достав из-за пазухи тряпичный сверток, стал разматывать его.

– Вода еще осталась? – спросила девушка, не обратив внимания на шутку.

– Да, я тебе целое ведро принес! – ответил её собеседник. Отложив в сторону пару яблок и лепешку, он поднял в воздух деревянное ведерко, покачал его из стороны в сторону.

– Дай мне, я хоть умоюсь… – не дожидаясь разрешения, она взяла ведерко и поставила его перед собой.

– Плохая идея…– начал говорить Навной, но его слова заглушил болезненный стон. Бородач, старался смотреть в сторону, чтоб не видеть, как мучается девушка.

– Ох, сейчас бы лед, – проговорила Саша.

– Его здесь не бывает, он есть только в горах. – печально ответил мужичок и спросил озадаченно. – А все-таки, почему ты так сделала?

Сев рядом, протянул яблоко и кусок лепешки. Отставив ведро и приняв предложенную пищу, девушка тяжело вздохнула.

– Я сама не знаю, как. Я только помню, что мне стало так больно и обидно за старика, когда этот крыс толкнул его. А потом все – как в дурмане, прилив злобы и ярости. Я даже не заметила, когда и как я схватила его за руку. Словно это была не я, – сказала девушка, разглядывая свое отражение в воде. – И что самое страшное, – она повернула голову к Навною, – мне это понравилось.

Саша вдруг заметила, что видит мужичка двумя глазами.

– О, глаз открылся! – удивилась она, словно забыв, о чем говорила ранее.

– Да и выглядишь ты лучше, – радостно воскликнул бородач, и девушка недоверчиво покосилась на него.

– Правда, посмотри сама! – указывая на ведро, серьезно предложил он.

Саша заглянула в ведро и в вечернем свете увидела своё лицо не таким страшным и израненным, как несколько минут назад. Ужасная слива почти сползла с глаза, а вместо двух вареников, появились вполне нормальные губы. Черный синяк под вторым глазом посветлел. Рассечение над бровью слегка затянулось. Умытое лицо теперь перестало походить на страшную маску.

– Что ты мне за воду принес? – завороженно спросила девушка.

– Да самую обычную, из того же ручья. Правда, я добавил капельку этого снадобья, – почесав затылок, признался Навной и повертел в руке маленький пузырек. –Я стянул его у рефексов.

– Надеюсь, у меня ничего лишнего не отрастет из-за твоего снадобья? – благодарно улыбнулась Саша, откусывая яблоко и отмечая при этом, что не испытывает почти никакой боли.

Мужичок тихонько засмеялся и развел руками, мол, кто знает. Девушка, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех, тоже начала хихикать, жуя сочный плод.

– Не каждый заступится за беззащитного. И я думаю, ты заслужила помощь от других, – ласково улыбнулся бородач.

– Спасибо! Хоть что-то за сегодняшний день хорошее, – поблагодарила собеседника пленница. И озадаченно спросила – Слушай, почему ты не сбежишь?

– А смысл? – обреченно сказал Навной, – Я далеко не смогу сам уйти, меня либо догонят рефексы, либо поймают солдаты Золтака. А повстанцев найти очень сложно.

– Так давай вдвоем сбежим, – всерьез предложила девушка.

– С камнем в твоем плече не удастся: он забирает не только магические силы, но и физические. Мотура бы давно выбрался из заточения, как и другие крупные звери, но вместо этого он лежит днями в полудреме. Пока камень не так сильно тебя опустошает, видно из-за того, что ты не из этого мира. Но скоро почувствуешь.

***

Молодой колдун долго не мог выбрать удобное положение для сна. Затянутая между двумя рейками нога не позволяла часто менять позу. Чувствуя, что копчик закостенел, Остей стал крутиться на жесткой койке.

– Всемогущий, в лазарете что не было коек поудобней?! – раздраженно пробурчал юноша и, подложив под поясницу подушку, наконец удобно улегся. Мысли в голове стали роиться медленнее, и паренек почувствовал, что начинает проваливаться в безмятежный сон.

Краткосрочное блаженство прервал осторожный скрип двери. Испуганно открыв глаза, юноша увидел тонкий силуэт в плотном плаще. Почувствовал запах трав и эфирных масел, которые ему так нравились.

– Госпожа! – встрепенулся колдун.

– Сиди, Остей, – произнёс женский голос с легкой ноткой бархатистости.

– Да как же! Вам не следовало приходить в такое место… – обеспокоенно начал говорить пострадавший, но его остановил знак, показавшейся из складок плаща тонкой руки с золотыми кольцами на пальцах.

– Не трать мое время, – мягко предостерегла наставница юношу и серьезным голосом спросила. – Расскажи мне, что вы с этим червем нашли там, в умирающем мире?

– Что? – не поняв вопроса, переспросил Остей, уязвленный тем, что госпожа беспокоилась не о нем. Но, опомнившись, склонил голову, стал извиняться. – Простите, меня, госпожа!

– Сосуд, что сбежал от вас, – с легким раздражением пояснила женщина.

– Та чертовка? Но почему она Вас заинтересовала? Совершенно обычное второсортное магическое существо, из водных или земных племен, – расстроенно попытался объяснить молодой колдун.

– Второсортное не поменяет направление перемещения между материями! – раздраженно пробурчала гостья в плаще.

– Как между материями? Госпожа, помилуйте! Я не хотел Вас оскорбить этим вопросом… Я… Я просто не знал… – залепетал изумленно молодой человек, пытаясь вымолить прощение у гостьи.

– Избавь меня от этой бестолковой болтовни, – вновь раздраженно махнула рукой женщина. – У меня мало времени. Это существо очень сильно заинтересовало правителя, и поэтому я хочу опередить блондинистого гада и постараться отыскать и поймать сосуд первой.

***

Сидя на земле, Саша, упершись спиной об столб, всё ниже клонила голову. Она начала валиться в сторону, готовая сползти на землю, но, дернувшись, отогнала сон и вновь села ровно.

Открыв глаза, она увидела, что уже стемнело. Две начинающие убывать луны белым светом освещали стоянку и высившиеся вокруг деревья. Редкие костерки, освещавшие крысиные морды с закрытыми глазами, понемногу слабели и начинали затухать. Было тихо и мирно. Чьи-то разговоры, заглушаемые стрекотом сверчков, слабо доносились до ушей.

Девушка вновь неуклюже попробовала на прочность веревку, растягивая ее между наручнями. Канат проходил через ушки металлических браслетов, соединяя их между собой на запястьях. Если бы получилось ослабить узел, то Саша могла бы попытаться избавиться от неприятного украшения. Но онемение от локтя опустилось еще ниже, почти до кисти, а сверху дошло до щеки и нижних ребер, словно она отлежала руку и бок. Рука почти не слушалась хозяйку.

Её ушей достиг странный звук, словно что-то мягкое, но объемное шлёпнулось на землю.

Перестав возиться с веревкой, она обернулась в сторону звука. Но, кроме кибиток и темноты, ничего не увидела.

Подул неприятный, холодный ветер, заставивший девушку съежиться. Свитер остался в клетке, а тонкая футболка не защищала от ночной прохлады. Саша начала замерзать.

Вспомнив, что рядом с ней находится копна сена, она, недолго думая, собрала все силы и постаралась залезть внутрь, оставив ладони снаружи. Ограничивавшая движения девушки веревка, чуть натянувшись, осталась снаружи едва касалась земли.

Сухая трава колола и щекотала тело, оно начало чесаться, но, не обращая внимания на эти неприятности, семерида, поджав ноги к телу, выбрала удобное для сна положение.

Запах соломы и пыли успокаивал пленницу, тихое шелестение травы убаюкивало, и, наконец, расслабившись, она стала проваливаться в сон. Но что-то ее вернуло в реальность. Звенящая тишина заставила прислушаться и открыть глаза.