Тотальная аннигиляция

«Всё идёт по плану…»

Гэндо Икари «Евангелион»

Григорий Кабанов

Сайт фантастика. рф

Во времена, когда все мечты человечества были исполнены, испуганный мужчина бежал по коридорам, судорожно озираясь назад. За шумом собственного дыхания было трудно разобрать шаги преследователя. Лишь длинная тень время от времени падала на стену очередного изгиба бесконечно петляющих футуристических катакомб.

Оказавшись в небольшом холле (благодаря металлическому полу и трубам тот напоминал машинное отделение старинного корабля) беглец сбавил шаг и обернулся.

Звонкие щелчки каблуков вознеслись над дребезжащим эхом. Мужчина усмехнулся и что-то пробормотал в передатчик, закреплённый на руке

Из-за нагромождений железных шкафов показалась невысокая фигура. Строгий серый костюм – пиджак с длинной юбкой, – а также лакированные туфли в тон чёрным волосам, производили впечатление деловой женщины. Глаза хранили ледяную серьёзность, не позволяя ни одной эмоции коснуться правильных черт её красивого лица.

– Ты меня не достанешь, сука! – крикнул мужчина, истерично усмехаясь. В подтверждение его словам тишину огласила дробь глухих шагов. Между беглецом и преследователем живой стеной выстроились люди в чёрных костюмах. Сверкнули бластеры. Хором щёлкнули предохранители.

Неуловимый кивок головы, и один из охранников улетел в сторону. Движение глаз, и второй, кувыркнувшись, впечатался в потолок. Женщина подняла руку. Шея следующего сломалась, будто у цыпленка. Миниатюрные пальцы сомкнулись, и очередного человека смяло, как лист бумаги. Продолжая производить изящные жесты, напоминающие взмахи дирижёра, женщина хладнокровно забирала жизнь за жизнью.

Плазма, выжигающая искрящиеся языки пламени из всего – от металла до камня, – не причиняла охотнице никакого вреда. Смертоносные. пылающие стрелы беззвучно исчезали, касаясь идеально выглаженной серой ткани.

Когда последний телохранитель разлетелся на бурые ошмётки, убийца перешагнула через труп и подошла к мужчине. От ужаса тот не мог пошевелиться, лишь сидел на полу у стены, разрисованной причудливыми узорами тёмно-красного цвета.

– Приказ: тотальная аннигиляция на квантовом уровне, – произнесла женщина, указав рукой на трясущегося от страха мужчину. Тот заслонял лицо пальцами, не желая наблюдать, как от стен отламываются бесформенные куски и, будто подхваченные ветром, устремляются в странный полёт.

Жестяные перегородки, обломки труб, клапана, шланги – они отрывались и медленно кружили по комнате. Створки шкафов падали на землю, и искрящиеся электронные платы, размахивая оборванными проводами, пускались в неторопливый вальс меж потолком и полом. Сотни, нет, тысячи деталей соединялись в новый механизм, опутывая её правую руку. Конечность женщины обросла нагромождениями железного мусора. Олово на раскаленных проводах сплавляло вырванные куски аппаратуры в самых сумасшедших комбинациях. При этом датчики, светодиоды и жидкокристаллические экраны тут же принимались перемигиваться зелёными огоньками, показывая, что этот ужасающий хаос функционирует исправно… и тут же скрывались под новой порцией блестящих обломков.

Это длилось целую вечность, до тех пор, пока указывающая на жертву рука окончательно не скрылась в недрах приспособления, превышающего любые мыслимые габариты. На глазах обречённого мужчины, искрясь, сварились последние узлы, сделанные из фермы, минуту назад подпиравшей потолок, и куска железной лавки. Небывалого размера пушка была завершена. Высотой и шириной ненамного меньше роста женщины, а длиной три-четыре метра, этот устрашающий механизм пришёл в движение. С шумом вращались маховики, странной мелодией переливались звуковые сигналы, а исполинские дула восьми стволов принялись наливаться пламенем и исторгать жар.

Вслед за криком всё озарил испепеляющий огонь.

* * *

Во времена, когда все мечты человечества были исполнены, появились новые – ещё более безрассудные.

Ученики старшей школы выстроились у экрана, украшенного самыми красивыми огоньками Вселенной. Учитель, сопровождающий их экскурсию, рассказывал о том, что огромная крепость из стекла и металла, чернеющая на фоне Млечного Пути, – деталь величайшей электростанции.

– Это «Звёздная Плотина». Вокруг ядра нашей галактики звёзды движутся с огромной скоростью. Вытянутый овал, который они образуют, называется «перемычкой». Они проносятся меж двух рукотворных крепостей – «Опор Звёздной Плотины», и возмущения электромагнитного поля рождают колоссальные запасы энергии. По беспроводным каналам она питает соседние звёздные системы. И вот сейчас «Опора» передвигается чуть ближе к «чёрной дыре», чтобы дать человечеству ещё больше энергии, восполнить увеличивающиеся потребности…

Зрелище завораживало. Дрожащие, прыгающие, мечущиеся искорки звёзд. Чёрные газопылевые облака, которые проносились мимо ядра и заслоняли его, будто песчаная буря, играющая солнечным светом. Космическая станция, называемая «Опорой», отображалась в стерео формате. Запись производилась с двух телескопов, расположенных в тысяче километров друг от друга, из-за чего всё казалось игрушечным, даже многотонная конструкция, летящая к центру Млечного Пути.

Но юноша, стоящий особняком, удивился совсем не тому, чему был должен.

Впервые за долгие годы к нему подошла самая красивая девушка в классе. Это показалось подозрительным, но он старался не подавать вида. Она почти беззвучно прошептала:

– Мне нужно кое-что тебе сказать. Пошли со мной.

Ожидая подвоха, он оглянулся по сторонам. Затем почувствовал теплоту и мягкость её пальцев, схвативших его за руку, и пустился следом за красавицей, совершенно не представляя, что будет дальше. Прикосновение бархатной ладошки заставляло сумбурные мысли бегать по кругу, будто звёздочки, пойманные гравитацией «чёрной дыры» и не способные вырваться из этого плена.

Она никогда не обращала на него внимание. Ни разу за всё время совместного обучения. Не брала его тетрадей (для этого существовали подружки), не разговаривала и почти не смотрела в его сторону. И даже в те редкие моменты, когда они встречались взглядами, она делала вид, что не смотрит, не видит, не хочет иметь с ним ничего общего. Так что же случилось теперь?

Неведомыми тропами звёздного отеля (изысканная отделка чуть изогнутых коридоров напоминала палубу прогулочного судна), они добрались до туалетной кабинки и заперлись изнутри. Всё это было странным, похожим на фарс и в то же время волнующим. Они стояли почти вплотную. Её макушка находилась под его носом, волосы приятно пахли. Тёплое дыхание спутницы будоражило его измученное воображение.

– Послушай. Я попала в беду. Ты мне поможешь?

Машинально кивнув, он с удивлением обнаружил, что несётся по коридорам космической станции вслед за бесцеремонной одноклассницей. Почти ничего не объяснив, кинув лишь одно-два слова, она увела его в странное приключение. И он согласился.

Но разве можно отказать такой до умопомрачения красивой девушке?!..

Во всём этом не было никакого смысла, равно как и причин. Лишь щемящее, дразнящее чувство опасности, будто он делает нечто запретное, за что могут сурово наказать. Ощущение это отдавалось приятной дрожью в каждой клетке, в каждой молекуле его тела. Он не знал, куда они бегут. Не догадывался, зачем или, точнее сказать, отчего. Быть может, их и правда кто-то преследует? Или они просто решили вырваться из оков обыденности? Кто знает, ради чего делается хоть что-то в этом мире?

Отделанный по последней моде коридор извернулся змеёй, и вот, они очутились в большом холле с необъятным куполом. Сотни красиво одетых мужчин и женщин кружились в вальсе. Лаконичным взглядом девушка намекнула, что им нужно присоединиться к танцу, и вот они уже сами, шаг за шагом, обхватив друг друга, заходят всё дальше в движущееся многоликое единое людское существо, подчинённое командам завораживающих нот. Робко касаясь стройной талии, боясь сделать лишнее движение, чувствуя тепло её пальцев, он ловил её дыхание, текущее по его шее порывом лёгкого ветра. Он оглядывал окружившие со всех сторон фигуры во фраках, пиджаках и вечерних платьях самого разного покроя. При этом чувствовал вину за повседневную одежду, которая в окружении изысканных костюмов создавала эффект, противоположный обычному, – выделяло из общей массы.

Повинуясь броуновскому движению, они вышли к сцене, на которой стояли музыканты. Скрипки светились различными цветами радуги, подстраивая ослепительные цвета под высоту тона. Внутри виолончелей разноцветные маслянистые капли образовывали самые удивительные формы, что рождались и взрывались при касании смычка. Контрабас был полон кристально-чистой воды; золотые рыбки внутри, казалось, танцевали в такт музыке, размахивая блестящими хвостами во время взятия густых, осязаемых нот.

В такие моменты можно без колебаний признаться в любви. А можно просто молчать, наслаждаясь звуком дыхания танцующей в твоих объятьях красавицы.

Охранники лениво проводили их взглядами, и вот они снова бегут по лабиринтам звёздного отеля в поисках неизвестной цели, которой, быть может, и вовсе не было. Как нет цели у расширяющеёся Вселенной, у частичек света или у искреннего счастья.

Почти никогда в жизни ему не доводилось испытывать это чувство. Лишь иногда, перелистывая страницы интересной книги, он замечал, как сладостный адреналин наполняет кровь, поджигает сердце и дразнит вечно скучающий разум. А теперь (эта банальная фраза!) он будто сам оказался героем книги. Это как следить за кем-то, напоминающим тебя, по ту сторону кинотеатрального экрана. Бесконечно яркие краски заставляют всё сильнее сомневаться в происходящем. Так и он не верил, что бежит вслед за одноклассницей по вычурным переплетениям чужих коридоров. Не верил тому, что видел, слышал, ощущал и тем более думал.

Школьная романтика так поспешно минула его жизнь, что он не был в силах даже поверить в её реальность. Всё это казалось суеверием, нелепой шуткой, которую рассказывают недалёкие люди. Избитый, абсурдный анекдот. И всё же от странного, опьяняющего чувства кружилась голова.

Её бархатные пальчики мягко коснулись его груди. Но лёгкость эта показалась смертельным ударом. От волнения сердце забилось ещё сильней.

– Стой! За поворотом охранник, – вылетев из её чувственных губ, слова прозвучали отнюдь не тревожно. – Мы побежим вон к той двери на счёт «три».

«А что будет, если дверь заперта?» – хотел спросить он, но девушка уже сорвалась с места и кинулась через разветвление. Пара секунд показалась слишком опасной задержкой, но пути назад не было. Оставалось лишь броситься следом.

Высокий, худощавый охранник стоял слишком далеко, чтобы среагировать на шум. Он развернулся, когда школьник почти добежал до проёма (одноклассница с укором сверлила его взглядом из-за приоткрытой двери). Хлопнул замок, и они спустились по лестнице на более внешний виток спиралевидной станции.

Стены здесь были окрашены в бледно-красный, а номера комнат упали на пару сотен. Им бесконечно повезло, что на протяжении длинного, чуть изгибающегося коридора не дежурило ни одного охранника. Но везение могло иссякнуть в любой момент.

Девушка выглянула за поворот «перекрёстка» и тут же юркнула обратно. Лицо её исказил испуг.

– Это что – она? – прошептали её дрожащие губы, а глаза принялись метаться в поисках потерянной мысли.

– Что случилось? – осторожно произнёс парень.

– Что она здесь делает? – бормотала школьница. – Вот чёрт! Неужели…

Он выглянул за поворот. Стоя у перепутья, даже полностью скрывшись от взора неизвестных людей, он мог расслышать их голоса.

Женщина в строгом костюме беседовала с тремя охранниками.

– «Пси-корпус»? – спросил мужчина и вернул собеседнице удостоверение. – Ничего себе. Серьёзная организация. И кого вы ищите?

Её ответ расслышать не удалось. Возможно, она ничего и не произнесла, ведь «Пси-корпус» – это…

Неужели, та избитая байка, которую без устали повторяют на телевидении, оказалась правдой? Это звучит дико, но если агент легендарной организации владеет хотя бы сотой долей того, что им приписывают обыватели, дела – серьёзней некуда…

Повернувшись к подружке, он увидел, что та вытащила смартфон и рассматривает размытый фотоснимок. Неудачно сделанный, он, тем не менее, заставил её глаза округлиться, а брови подняться в немом крике.

– Она… – шептали дрожащие губы.

Парень осторожно коснулся её плеча:

– Кто это?

– Ты отвлечёшь их, а я побегу налево, – она его будто не слушала.

– Что тебя напугало?

– Выйди, подойди к ним, что-нибудь крикни и побеги прочь…

– На снимке – женщина, стоящая сейчас за углом?

– … Так, чтобы за тобой бросились следом, а в это время я…

– Откуда у тебя эта фотография? Ты что, уже встречалась с ней?

– … Побегу налево, мне нужно преодолеть двадцать метров. Если ты не отвлечёшь их, нам конец. Понял?

– Нет.

– Понял?

– Почему – конец?

– Ты понял?

– Скажи мне, почему?!

Она замолчала. Затем заглянула ему в прямо в душу своими блестящими от слёз глазами.

– На счёт три, хорошо? – спросила она почти шёпотом.

Он вышел из-за угла и двинулся по центру прохода, пытаясь изобразить непринуждённый вид. Колени неисправимо дрожали. Женщина, та самая, которая на снимке одноклассницы стояла в окружении зависшего в воздухе металлического мусора (должно быть, фотография была сделана во время взрыва и навечно остановила летящие во все стороны осколки), не произносила ни слова, но охранник вновь и вновь отвечал. Коротко, односложно. Гарнитуры в ушах его не было. Так значит, «Пси-корпус» – не выдумка?..

Школьник встретился взглядом с женщиной и пошёл прочь. Боковым зрением он увидел, как она двинулась следом.

Сказка кончилась. Грань между вымыслом и реальностью стала как никогда отчётливой. Герои кинофильмов, кажется, вообще не испытывают эмоций, лишь красочные взрывы озаряют их спины. Но когда страсти накалились, парень осознал, как далеко это от действительности. Разряд адреналина и сладостное напряжение меркли в тени совсем иных чувств. Унизительный страх, который заставляет ненавидеть себя. Дрожь во всём теле, как у припадочного больного. Но самое мерзкое – мучительный стыд. Вряд ли беглец, осуждённый за убийство, которого не совершал, – герой нашего времени – испытывает угрызения совести. Он считает, что поступает справедливо и во имя истины имеет право даже на убийство. Но школьник с досадой понимал: он не робот, не тень выдуманного человека и даже не актёр на съёмочной площадке. Он тот, кто совершает непоправимое. И это совсем не шутки.

«Остановись», – раздался голос в его подсознании. Неестественный, будто имплантированный. С ужасом предполагая, что это беззвучная команда агента, парень ускорил шаг.

Вмиг всё перевернулось и смешалось. Ноги сами оторвались от земли, и он взмыл в воздух. Сердце, и без того отчаянно стучащее, теперь явственно причиняло боль. Что произошло? Исчезла гравитация? Но она вызвана вращением станции. Если бы та резко остановилась, его швырнуло бы об стену. Так значит…

Оглянувшись, висящий между полом и потолком, он встретился взглядом с женщиной, поднявшей правую руку и будто подтягивающую невидимые нити. За её спиной, из-за угла, выбежала девушка и, не обращая внимания на кинувшихся следом охранников, устремилась в противоположную сторону.

«Хоть бы она успела, – подумал парень, и агент тут же обернулась. – Она что, прочла мои мысли? Услышала, как я думал об однокласснице? Если так, значит, это я её выдал…»

Агент выставила руку, чтобы поймать беглянку в незримые тиски, но не успела. Хлопнула дверь, щёлкнул замок. Женщина, не торопясь, двинулась в её сторону. А охранники бросились за молодым человеком, который, освободившись от неизвестной силы, рухнул на пол и устремился прочь.

Из неожиданно открывшейся кабины лифта вышел мужчина с собакой. Школьник поймал свой последний шанс, оказался в кабине и выбрал самый нижний уровень – внешний виток спирали. Впереди – ещё двадцать этажей.

Вдруг пришло озарение. Парень нажал на клавишу этажа, мимо которого ехал, в самый последний момент, но электроника успела среагировать, и двери лифта открылись. Как только он покинул кабину, в ней погасло освещение. «Ну, конечно. Чем устраивать засаду, легче вырубить лифт… Нужно было лишь связаться с оператором, и на это ушли те десять секунд, пока я спускался, ни о чём не подозревая. Меня спасло лишь чудо».

Пусть они и знают, где он вышел, но пока они туда доберутся, парень успеет удрать. Двигаясь самым неожиданным маршрутом, он, кажется, запутал след.

Но что теперь? Маленькое приключение подошло к концу. Их пути разошлись, как корабли в межзвёздном пространстве. Впрочем, его по-прежнему не покидало чувство, что он ещё не очнулся от этого сна. Как будто где-то на границе подсознания, там, где ещё теплятся мечты давно ушедшего детства, жива надежда встретить красавицу ещё раз и выполнить своё обещание. Ведь он дал слово, что поможет ей.

Действительно, вряд ли он сможет найти её в этом гигантском муравейнике. Одноклассница так и не сказала, куда направляется. Но, в отличие от женщины-агента, он помнил, каким маршрутом они добрались до той развилки. И будет вполне вероятным просчитать: кратчайшим путём к какому месту он мог быть? Даже если девушка изменила направление в попытках уйти от погони, рано или поздно она всё равно появится в намеченной точке. Там, куда они двигались изначально. Изучив план отеля на одном из терминалов и сделав необходимые выводы, он двинулся к внешнему уровню.

Мысли в сумбурных потёмках становились как никогда запутанными. Терялась всякая суть, поглощаемая лабиринтами бесконечных заблуждений, как терялся и он сам, пытаясь нащупать нужную дорогу. Лишь навигатор помогал не отчаяться окончательно. Надо всем этим ворохом нечленораздельных бессмысленных лозунгов возвышалась единственная цель. И она помогла добраться до самого края.

Ветвления ходов, обрамлённых дверьми, закончились, освободив пространство для доков, шлюзов и складов. Металлические платформы для швартовки кораблей, многоэтажные полки с громоздкими ящиками и тонкие, почти невидимые мостики между ними – всё это, держась на выдающихся из потолка колоннах в одном необъятном холле, возвышалось над застеклённым полом, под которым не было ничего. Достаточно представить чёртово колесо в парке, которого нет. И лишь недостижимые огоньки звёздных гирлянд своими мистическими отблесками отнюдь не рассеивали тень, а только подчёркивали её беспросветную мрачность. Это был цвет пустоты, абсолютной, бездонной, безразличной и столь же бессмысленной.

Суровая реальность обожгла сильнее жидкого азота. Увидев группу знакомых ребят, возглавляемых его учителем, он осознал, каким же глупым выглядело их приключение. Пока они с одноклассницей метались по коридорам, группа совершенно обыкновенным маршрутом добралась до пункта назначения их нелепого побега. В подтверждение этим словам из шлюза неподалёку появилась зачинщица переполоха. Она тоже направилась к толпящимся школьникам, отводя взгляд и, кажется, не желая вспоминать о случившемся, будто и сама всё только что поняла.