шевному покою, ему необходимо было написать «Доктора Живаго».
Хотя Борис не сделал того, чего так отчаянно хотела Ольга, – не оставил ради нее жену, – с того момента как Пастернак взял на себя обязательства перед ней, в рамках ограничений, налагаемых своей семейной ситуацией, он делал все возможное, чтобы выполнять эти обязательства перед Ольгой и ее семьей. Он обеспечивал им финансовую поддержку, он любил Ирину как дочь, которой у него не было, он доверял Ольге свою самую драгоценную собственность – свое творчество. Он обращался к ней за советом и помощью в редактуре и перепечатке текстов. И что такое «Доктор Живаго», если не его длинное и сердечное любовное письмо к ней?
Работая над «Ларой», я, к собственному удивлению, заметила, что прониклась к Борису большей симпатией и терпимостью. Я чувствовала себя близкой подругой или родственницей, которая по причине естественной и растущей нежности глядит сквозь пальцы на