– Это значит, что вы не особо переживали, когда отправляли нас из родного дома в старый маяк. Я бы даже сказала наоборот. Сия история вызывала у вас восторг, – я подмигнула ей. – Ну так и оставьте нас в покое. Забудьте о нашем существовании.

– Я запрещаю… я запрещаю… – леди Дивелла чуть не плакала, понимая, что ничего не сможет с нами поделать. – Мое имя не может быть посрамлено таким занятием, как покойницкий промысел!

– Вы уже ничего не можете нам запретить, – Лида указала ей на дверь. – Прошу вас покинуть наш дом и более никогда не появляться здесь.

Мачеха вспыхнула еще сильнее. Она крутанулась на каблуках и выскочила из комнаты, сыпля проклятиями.

– Нет, ты видела? – Варежкина возмущенно погрозила пальцем ей вслед. – Приехала права качать! Только мы свои права знаем, и нечего на нас давить!

– Полностью с вами согласна, Лидия Дмитриевна, – я указала ей на стул. – Не принимайте близко к сердцу. Продолжим наше чаепитие.

– Валентина, как вас по батюшке? – Варежкина вопросительно взглянула на меня.

– Матвеевна.

– Валентина Матвеевна, извольте величать меня Гвиневера. Иначе спалимся, голубушка, – она важно уселась на стул. – А сейчас продолжим чаепитие.

* * *

– К вам посыльный из Гранд-холла, ваша светлость, – в дверях кабинета возник слуга в красной ливрее.

– Пусть войдет, – Гарольд посмотрел на друга. – Предчувствую дурную новость, Закари. Но это должно было случиться рано или поздно.

В кабинет вошел молодой мужчина в дорожном костюме и, поклонившись, передал герцогу конверт, перетянутый траурной лентой.

Гарольд распечатал его, пробежал глазами по густым строчкам, написанным рукой леди Кларенс, после чего опустился в кресло.

– Так и есть: лорд Кларенс скончался на рассвете… Бедная тетушка…

– Прими мои соболезнования, Гарольд, – маркиз жестом велел посыльному уйти. – Он прожил отличную жизнь.

– Несомненно. Лорд всегда рассказывал интереснейшие истории о своих путешествиях, – герцог позвонил в колокольчик, вызывая слугу. – Я любил бывать в Гранд-холле подростком…

Когда появился слуга, Гарольд распорядился принести виски и продолжил:

– У них с тетушкой были удивительные отношения. Они не могли прожить друг без друга и нескольких часов. Леди Кларенс сопровождала своего мужа во всех поездках, она, как ангел хранитель опекала его всю жизнь… Возможно, поэтому у них не было детей. Тетушка просто не смогла бы заботиться так преданно о ком-то еще…

– Лорд будет похоронен в фамильном склепе? – поинтересовался Закари, принимая от слуги стакан с чистейшим виски. – Упокой Господь его душу.

– Нет, дядюшка всегда хотел найти последнее пристанище на острове «Седых бурь», – ответил Гарольд. – Поэтому нужно все для этого подготовить.

– Прошу прощения, ваша светлость, но разве вы не слышали последние новости? – осторожно спросил слуга. – Об острове «Седых бурь»?

– Какие еще новости? – герцог с интересом поднял на него глаза. – А что случилось, Эванс?

– Вот, это принесла с рынка моя дочь, – он порылся в кармане и достал сложенный вчетверо листок. – Прошу вас.

Гарольд развернул его и через секунду его лицо вытянулось.

– Что??? Закари, ты только послушай! «Со дня выхода сего объявления правила захоронения на острове «Седых бурь» меняются. Чтобы получить право на одиночное захоронение, воинское, почетное, семейное или же получить место в нише стены скорби, нужно обращаться за письменным разрешением к сестрам Гвинивере и Гвендолин Гилмор. Все услуги являются платными. С расценками можно ознакомиться непосредственно в день обращения. Выбирайте нас. Вы никогда не сможете произвести последнее впечатление дважды»! Как тебе, а?

– Это шутка? – маркиз взял листок и несколько раз прочел объявление. – О Боже… Это невероятно!

– Нет, это не шутка, – понизил голос слуга. – Мне донесли, что леди Дивелла Гилмор слегла. У нее нервное потрясение.

Глава 16

Непогода обрушилась на остров ночью, и ее разрушительная сила возрастала с каждым часом, штурмуя башню маяка. Мощные волны бились о скалы с пугающим рокотом, а клубящиеся тучи с серой каймой низко нависли над бушующим морем. Ветер завывал раненым волком и будто злой демон носился среди рычащих вод. Пронзительный запах соли просачивался сквозь щели в старых рамах, наполняя душу тревогой. Он, словно хрустальные бусины, слетевшие с нити, звонко отбивался от каменных стен.

Я не могла уснуть, прислушиваясь к звукам стихии. Мне казалось, что в темноте прячутся зловещие тени. Кто они: привидение бедняжки Илоны или утопленники, которых поглотило безжалостное море?

Слава Богу, я в это не верила. Бояться нужно живых людей, а не несуществующих призраков. Перевернувшись на другой бок, я услышала голос Варежкиной, приглушенный одеялом:

– Тоже не спится?

– Не спится. Как-то неуютно, – прошептала я. – Может, на кухню пойдем, чаю попьем?

– Пойдем, – сразу согласилась Лида. – Надоело в темноту таращиться и прислушиваться. Будто ходит кто-то в темноте, смотрит на нас… Жуть.

– Не накручивай.

Я зажгла свечу и, накинув халаты, мы вышли из комнаты. В маяке было тихо, лишь звуки непогоды да храп Грэйса нарушали эту притаившуюся за каждым углом тишину.

Очаг на кухне все еще светился. Варежкина положила дрова на тлеющие угли и повесила на крючок медный чайник.

– Что ни скажи, а место атмосферное… – тихо сказала она, подвигая стул ближе к огню. – Как представлю, что мы одни на острове, мурашки по позвонку бегут…

– Почему одни? А Кевин с бабушкой? – напомнила я. – Забыла?

– Слушай, точно, – Лида поднялась и направилась к буфету, где стояло блюдо с печеньем. – Бабка, видать, непростая. Чувствую я, что умеет шаманить Белладонна эта… Имечко подходящее.

– Глупости все это, как и привидения, – насмешливо произнесла я. – Не существует ни ведьм, ни колдовства. Это все от невежества. Когда человек что-то видит, но объяснить себе не может.

– Да ладно! – Варежкина повернулась и изумленно уставилась на меня. – То есть то, как ты здесь оказалась, вполне научно объяснимая история?

– Вполне. Просто мы не знаем, как это работает, вот и все, – не сдавалась я. – А колдовство и призраки – это суеверия и мракобесие.

– А что тогда на кладбище тряслась как осиновый лист? – язвительно поинтересовалась Лида. А потом, подражая моим интонациям, сказала: – «Может не пойдем дальше?», «У меня мурашки.»…

– Потому что само место навевает неприятные мысли и ощущения! – раздраженно ответила я. Но, если честно, во мне было больше бравады. Но признаться в том, что я верю в паранормальщину, было смерти подобно. Женщина с высшим образованием, врач! Нет, нет и нет.

– Ну, не знаю… Я, допустим, верю, – заявила Лида. – Трусы красные, заброшенные на люстру, вообще всегда помогали.

– Каким образом? – я даже представить боялась, что это за «перформанс» с трусами. – Ты шутишь?

– Нет. Берешь трусы красные, забрасываешь их на люстру и орешь: «Трусы на люстру, деньги в дом».

Кричать нужно достаточно громко, а после того, как трусы надежно зацепились, шепотом произнести: «Поперло», – объяснила Варежкина. – У меня всегда получалось. Только я на абажур их закидывала. Люстры ведь нет… Помню, раз провела ритуал, а белье у меня, сама понимаешь, в прошлом было приличных размеров. И забыла. В тот день ко мне рабочие пришли ламинат укладывать. Так у них такие глаза были, когда мои парашюты на абажуре увидели…

Лида открыла дверцы буфета, достала блюдо с печеньем. И вдруг затихла.

– И что дальше? – спросила я, но она молчала, заглядывая в буфет. А через секунду ее голова полностью исчезла в его внутренностях. – Эй, ты чего?

– Валька, тащи сюда свечу! Тут что-то есть! – возбужденно заговорила Варежкина глухим голосом. – Быстрее!

Когда я подошла, она взяла у меня подсвечник и засунула его в буфет.

– Давай ближе! Смотри, что я нашла!

Я тоже засунула голову в буфет. Что можно было там найти, кроме крошек и баночек с джемом?

Но, к моему удивлению, на задней стенке явно просматривалось нечто инородное. Словно его приклеили, а потом закрасили и покрыли лаком. Это “нечто” Лида, может, и не увидела бы, но один из уголков отклеился, что сразу бросалось в глаза.

– Но этого не было, когда мы проверяли мебель! – изумленно воскликнула я, трогая пальцем загадочный предмет.

– Я нечаянно блюдом задела, вот оно и отошло! – Варежкина пошарила в ящике буфета и, вытащив нож, принялась аккуратно срезать неизвестную штуку. – Валь, это какие-то бумаги!

Вскоре наша находка уже лежала на столе, а мы склонились над ней в предчувствии каких-то таинственных событий. Осторожно сняв кожаную накладку с плотной, пожелтевшей от времени бумаги, Варежкина посмотрела на меня огромными глазами и прошептала:

– Это же карта!

Действительно, перед нами лежала карта. Ее покрывал сероватый слой пыли, а общее состояние говорило о том, что вещь эта довольно старинная. На грубую, почти пергаментную бумагу рисунок был нанесен вручную, и каждая линия, каждая черточка выглядели тщательно проработанными.

– Интересно, что она скрывает? – я рассматривала непонятные надписи на карте и совершенно ничего не понимала.

– Может, сокровища? – Варежкина моментально возбудилась. – А что? Не зря же ее кто-то спрятал в старой мебели!

– Как вариант… – я не могла с ней не согласиться. – Но еще бы понять, что на ней изображено.

В трубе громко завыл ветер, от сквозняка зашевелились шторы на большом окне, и по комнате пронесся странный звук, похожий на протяжный вздох.

– Что это?! – Лида испуганно огляделась. – Ты это слышала?!

– Прекрати дрожать! Это всего лишь звуки, которых всегда полно в старых домах, – с улыбкой произнесла я. – Тем более на улице такое творится.

Но, если честно, у меня самой душа рухнула куда-то в район пяток.

И тут раздались шаркающие шаги, направляющиеся в сторону кухни. После чего мы услышали недовольное ворчание Марисы. Я схватила карту и засунула ее под ночную сорочку, посчитав, что пока распространяться о нашей находке не стоит. Сначала нужно самим изучить ее.

Нянюшка вошла на кухню, громко зевнула, а потом, увидев нас, удивленно протянула:

– Вы почему не спите, леди?

– Буря не дает уснуть. Ветер так жутко воет в каминной трубе… – ответила я. – Мы решили попить чаю.

– Да… Осенью и зимой здесь часто бушуют ненастья, – нянюшка плотнее закуталась в шаль. – Проклятое место… Нужно развесить луковицы во всех комнатах…

– Зачем? – удивилась я.

– Как зачем? От призраков, – ответила нянюшка и наставительно продолжила: – Проткнуть их толстой иглой с красной нитью и подвесить на семь дней и ночей. Потом положить луковицы на листок чистой бумаги, сильно посолить, сжечь и выбросить в море. Главное – бежать домой, не оглядываясь. Верное средство!

Она заварила чай и устроилась рядом с нами у огня. Его мягкий оранжевый свет окрашивал комнату в теплые оттенки. Дрова в очаге умиротворяюще потрескивали, и у меня появилось ощущение, что время замедлилось. Маяк словно растворился в ревущей стихии, для которой мы были всего лишь былинками, занесенными в это место равнодушными ветрами судьбы.

Глава 17

Утро пришло вместе со вчерашней непогодой, которая продолжала завывать за стенами маяка. Морские брызги попадали на окна и, смешиваясь с дождем, превращали все в сплошную серую пелену. Мы с Варежкиной решили, что после завтрака обязательно займемся картой, ведь она точно хранила какую-то тайну. Каждая из нас мечтала, что это обязательно должен быть клад с драгоценными камнями и золотыми монетами. Лида всю оставшуюся ночь ворочалась в кровати, кряхтела, сопела, а потом не выдержала:

– Что если мы и правда золото найдем? Что будем делать с ним?

– Не знаю. Давай сначала его найдем, а потом уже будем решать, – прошептала я. – Пока это только мечты.

– Хоть помечтать… – Варежкина перевернулась на спину, заложив руки за голову. – Вот бы я развернулась… Открыла бы ритуалку серьезную… С деньгами вообще можно их настроить в каждом городе. Это прибыльный бизнес… Связи опять же… Обществу придется с нами считаться.

– А что если это не золото? – предположила я. – И вообще, мало ли что скрывает карта? Может, там книги или предметы древности… Артефакты! Или вообще тайный выход к морю, которым пробирались контрабандисты. Как вариант?

– Предметы древности продать можно, – задумчиво произнесла Варежкина. – С книгами оно посложнее будет… А вот тайных ходов нам не нужно! Что там интересного? Пара ящиков контрабандного рома? Нет, я не согласна. Не порть мне мечту, Фунтикова!

Мы еще долго обсуждали карту с ее тайнами, но к утру все-таки уснули. Мне снились ящики с золотыми монетами, шкатулки с алмазами, а еще почему-то здоровенный попугай, орущий: «Пиастры!

Пиастры!». Под его пронзительные крики Варежкина плясала с одноногим Джоном Сильвером, размахивая бутылкой рома…

Но картой заняться после завтрака нам не удалось. Потому что в маяк пожаловали нежданные гости.

– Леди, там прибыли джентльмены! – в кухню заглянул испуганный Грэйс. – Маркиз Бекингем и герцог Веллингтон!

Мы с Варежкиной переглянулись. Зачем они приехали? Неужели из-за досадного происшествия на рынке? Да это ведь глупости.

– Ох, леди, что происходит? – испуганно воскликнула Мариса. – Не к добру это! Если они сами сюда явились, точно жди неприятностей!

– Сейчас узнаем, с чем гости пожаловали, – Лида решительно поднялась. Я следом. Любопытство разгоралось все сильнее.

Герцог и маркиз стояли в холле, с интересом рассматривая обстановку. Про себя я еще раз отметила, что мужики они шикарные, жаль только высокомерные. При виде нас джентльмены поклонились. Но это больше напоминало внезапный приступ люмбаго.

Кланяться отшельницам из маяка им явно не хотелось. Но все-таки мы были леди, поэтому мужчины соблюдали правила этикета.

– Доброе утро, леди Гилмор.

– Доброе утро, – ответила я на приветствие. – Чем обязаны вашему визиту?

– Это ваше? – герцог протянул мне сложенный листок, игнорируя Варежкину. Она его раздражала, и это было отчетливо заметно.

Я развернула наше творчество и кивнула.

– Да, это наше объявление.

– То есть вы в самом деле решили брать деньги за то, чтобы похоронить человека на острове? – уточнил он, не сводя с меня грозного взгляда.

– Именно так и есть. Не понимаю вашего удивления, – Варежкина заложила руки за спину и пошла нахаживать круги, закатывая глаза. Она просто упивалась своей деловитостью. – Остров «Седых бурь» престижное место. Это нужно учитывать в первую очередь. Вы, конечно, можете спросить, какие преимущества дает вам единоразовый взнос? Не стоит! Я с удовольствием объясню! Мы берем плату, потому что кто-то должен убирать подъездные пути к местам захоронений, охранять их от вандалов, вывозить мусор, обеспечивать сохранность могил и вести учет захоронений. И, в конце концов, остров не резиновый, а нам еще жить на нем долгие годы.

Я еле сдерживала смех, глядя на лица высокородных джентльменов. Похоже, Гвиневера Варежкина открывалась им с новой стороны.

– А знаете, что самое главное? – она резко развернулась к мужчинам, которые даже отпрянули от неожиданности. – Нет? Я и это вам расскажу. Остров «Седых бурь» принадлежит нам, как и все, что на нем находится. Поэтому мы вольны устанавливать здесь свои правила. Надеюсь, я доступно все объяснила?

Мне хотелось аплодировать Варежкиной, причем с криком: «Браво!».

– Неожиданная трансформация… – герцог Веллингтон навис над ней всей своей мощью. – Куда подевалась вечно ноющая леди Гвиневера?

Варежкина даже не дрогнула. Она смотрела на потенциального клиента взглядом злобного той-терьера и даже нос морщила точно так же.

– Испарилась, ваша светлость. Нет ее. Тю-тю! – взмахнула руками Лида. Веллингтон вовремя отклонился, чтобы не получить одной и шаловливых ручонок по носу. – И вообще, мне кажется, вы переходите все грани дозволенного!

– Уж сколько этих граней перешли вы, не счесть! – процедил герцог. – Достаточно споров! Я приехал поговорить о захоронении!

Я пока молчала, но была готова в любую минуту влезть в эту перепалку. Что бы ни чудила настоящая леди Гвиневера, никто не смел в таком тоне разговаривать с Варежкиной!

Мой взгляд метнулся в сторону маркиза, и я чуть не задохнулась от возмущения. Он смеялся!

Опершись локтем о камин, Бекингем положил голову на руку, а его плечи вздрагивали от хохота.

– О каком захоронении вы хотите поговорить? – тон Варежкиной снова стал деловым. Бизнесменша взяла верх над эмоциями. – Мы можем подобрать вам уютное легкодоступное место. Как я понимаю, в средствах вы не стеснены?

У герцога челюсть отвисла от изумления. Лида жгла не по-детски. Хватка у нее была похлеще, чем у бультерьера.

– Самое распространенное заблуждение, что нет никакой разницы, где находится место упокоения! А ведь кладбища постоянно расширяются, и крайние могилы достаточно быстро перемещаются уже в центр погоста. Поэтому и желательно место у тропинки: чтобы родственники часами не бродили по грустному месту в поисках! – вещала Варежкина, вопросительно глядя на герцога. – Так что, оформляем?

– Господь милостив! – выдохнул маркиз, уже не в силах сдерживать смех. – Я не верю, что это происходит!

Бекингем отвернулся, но я слышала его наглое веселье!

– Не вижу ничего смешного! – огрызнулась я. – Если вас что-то не устраивает, вы всегда можете найти другое место для печальной церемонии!

– Думаю, этого хватит, – герцог швырнул на стол тугой кошель. – А теперь соизвольте одеться и отправиться с нами на кладбище, дабы я мог выбрать место!

– Подождите минутку, – холодно произнесла я. – Это не займет много времени.

Лида взяла со стола деньги с таким выражением лица, будто это дань подданных своей королеве. Мы вышли из холла, и Варежкина с довольным лицом взвесила кошель в руке.

– Да тут прилично! Слушай, а мы ведь даже не установили цену! Нужно срочно заняться тарифами! У нас ведь не шарашкина контора!

Быстренько одевшись, Лида присела за столик и принялась что-то писать с серьезным лицом.

– Ты что там пишешь? – я заглянула ей через плечо.

– Расписку. Говорю же, все должно быть официально! – заявила Варежкина, протягивая мне лист. – Читай, я пока деньги пересчитаю. Как только установится хорошая погода, нужно ехать в город и регистрировать наше бюро ритуальных услуг. Чтобы как положено!

Вскоре мы вышли в холл, одетые в теплые плащи. Лида протянула Веллингтону расписку, и тот недоуменно пробежал по ней взглядом. Перед тем, как выйти из холла, он насмешливо посмотрел на нас, что оскорбило меня до глубины души. Нас не воспринимали всерьез. Теперь мне не меньше

Варежкиной хотелось доказать, что мы на многое способны! Еще посмотрим: кто кого!

Глава 18

Наша компания вышла из маяка и под порывами ветра направилась в сторону кладбища. Варежкина выглядела совершенно невозмутимой. Она мечтательно улыбалась, и одному Богу было известно, о чем она думает.

Мужчины шагали чуть позади нас. Они о чем-то тихо переговаривались, и я напрягла слух. Нас обсуждают? Но нет, оказалось, что друзья разговаривали о леди де ла Серда.

– Через неделю прием в доме Карлоса де ла Серда. Ты не забыл? – спросил Веллингтон.

– Как я мог забыть? Вчера я видел Лауру и Элену в городе. Они выходили от портнихи. Как же прекрасны эти южные розы! Только ради того, чтобы полюбоваться на нежную красоту сестер, я посещу это мероприятие, – ответил ему Бекингем. – Их кожа цвета золота сведет с ума кого угодно. А черные глаза таят в себе весь грех жарких ночей…

– Но и характер у леди де ла Серда не сахар. Девицы гонористы, капризны и требовательны, – усмехнулся герцог. – Гранд избаловал их.

– И что? Таким красавицам позволительно быть гонористыми и капризными, – возразил маркиз. – Я никогда не обращал внимания на женские причуды, а вот посадить такой цветок у себя дома, не отказался бы.

– Ты хочешь сделать предложение одной из сестер? – удивился Веллингтон. – Не рано ли?