5

Нужные документы, как и говорил Жорж, нашлись на подоконнике. Правда, часть оказалась под ним, пожелтевшие, с погрызенными краями.

Бумаг было столько, что пришлось перебираться работать на пол. Прямо на паркете, выбрав пятачок побольше, я принялась рассортировывать документы, раскладывая их в хронологическом порядке. К счастью, все они оказались датированы.

Шаг за шагом, стараясь, не пропустить ничего важного, я из хаоса создавала стройную систему. Одновременно делала пометки о доходах и расходах, чтобы получить полное представление о тратах города.

И надо заметить, расходов оказалось гораздо больше. На ремонт центральной площади была потрачена внушительная сумма. Укладка брусчатки, реставрация фасадов, строительство перрона. Новые чеки, договоры и расписки только прибывали.

А вот приход оказался более, чем скромным. Казначейство за прошлый год отправило городу такую сумму, какую моя матушка тратила за один поход по магазинам. Ну ладно, за два.

Что ж, надо будет уточнить у Жоржа, откуда взялись деньги на работы. Может, я что-то упустила?

Даже текущие траты Прислони, такие как покос травы летом, уборка снега зимой, оплата жалования городскому лекарю и дворнику, – который все же был в городе, – были больше, чем бюджет от казначея. Вот жмоты! А потом еще жалуются: почему же все из маленьких городов перебираются в столицу?

Я тщательно продолжала записывать, какие суммы и на что были потрачены, и где не хватает актов о проделанной работе, когда в кабинет вальяжно вошел уже знакомый мне кот.

– Ага, вылез все-таки из-под шкафа! – констатировала я.

Зверь бросил на меня уничижительный взгляд.

Теперь я могла как следует его рассмотреть. Он действительно оказался полностью черным. Ни единого белого пятнышка. А еще он был аномально большим и скорее напоминал небольшую пантеру, чем домашнего любимца.

Черныш, – так я назвала кота про себя, – двигался с грацией и уверенностью, вальяжно ступая по документам, всюду разложенными на полу.

Наконец, достигнув противоположной стороны кабинета, он запрыгнул на подоконник и уставил на меня свои янтарные глаза.

– Для тебя все оттуда убрала, – пробормотала я, ненадолго отвлекаясь от изучения бумаг, – наслаждайся.

«Наслаждался» кот недолго, очень скоро ему это надоело, и он спрыгнул с подоконника. Да не просто спрыгнул, а прямиком на высокую стопку из договоров, которые я складывала аккуратной башенкой после того, как вносила информацию о них в свои заметки.

Башенка, справедливо не выдержав такого посягательства, опасливо покосилась, а потом рухнула. Листы взмыли в разные стороны.

Янтарные глаза уставились на меня с насмешкой.

– Ах ты маленький паршивец! – Вскрикнула я, вскакивая с колен на ноги. – Там же было все по датам разложено! А теперь надо собирать все заново!

Кот, устроившись в углу, принялся вылизывать лапу, поглядывая на меня с выражением «так все и задумывалось».

И чего он на меня взъелся? Ведь я ничего плохого ему не сделала. Даже пирожком накормила. Пусть и не совсем добровольно.

– Будешь безобразничать, я тебя выгоню, – прошипела я нахалу. – Мне проблемы не нужны.

Кот на мгновение остановился от вылезания, задумался. Взгляд янтарных глаз казался умным, почти осмысленным.

Но, кажется, он принял мою угрозу как вызов.

В следующую секунду черныш изящно подскочил и всеми четырьмя лапами приземлился на документ, лежащий прямо передо мной. Лист заскользил по паркету, вместе с котом, гордо восседающим верхом на нем. Он словно катился на санках с горы. Бумаги, разложенные вокруг, хаотично взлетали в воздух, разлетаясь в разные стороны. Та система, которую я уже успела для себя наметить, была полностью разрушена. Теперь предстояло заново раскладывать всю эту мешанину из бумаг. Часы работы насмарку!

– Ах, ты негодник! – Я была в ярости. – Невоспитанное создание! Пошел вон отсюда!

Кот смерил меня презрительным взглядом, а затем вальяжно, высоко задрав хвост, пошел к двери, которую я тут же с грохотом за ним и захлопнула. На мгновение вновь подняв бумаги в воздух. Впрочем, хуже уже все равно не станет.

Я выругалась себе под нос, а потом вернулась к работе. Но, кажется, этот наглец поставил перед собой цель проверить мои нервы на прочность.

Он уселся возле двери и начал орать.

– Мяу! Мяу! Мяяяу!

Затем послышались звуки когтей, скребущих по двери.

Нет, я что-то слышала о том, что коты не любят закрытых помещений. Но не до такой же степени!

Я стиснула зубы, но на провокации не поддавалась. Устанет же он рано или поздно.

Поздно. Он устал поздно.

Мявканье за дверью продолжалось больше часа, изводя меня и мешая сконцентрироваться.

Иногда звуки ненадолго прекращались, но затем возобновлялись с новой силой. Там было все – от визгливых «муррмяу» до бархатистых «мрряф». В результате у меня начала раскалываться голова.

Я устало потерла виски. А может, это от голода? На обед был крошечный пирожок. Надо бы сходить куда-то и хорошенечко поужинать. Должно же быть в этом захолустье хоть одно приличное заведение?

Но сперва стоит дождаться Жоржа. Я не могла оставить дом открытым, а ключей он мне не дал. Или могла? Слышала, в маленьких городках дверей не запирают.

Но потом вспомнила свое утреннее неудавшееся ограбление и хмыкнула. Нет, пожалуй, оставлять дом открытым все же не стоит.

Словно подслушав мои мысли, входная дверь хлопнула. Жорж вернулся! Я неуклюже поднялась с пола, разминая затекшие ноги. Нет, на полу определенно неудобно работать. Стоит побыстрее разобрать бумаги, освободить стол и перебраться туда.

Звук, так обрадовавший меня, внезапно заставил нахмуриться. Из коридора донеслось звонкое цоканье каблуков. Это определенно был не бургомистр.

– Тук-тук-тууук, – послышался протяжный, слащавый голос из-за двери, от которого у меня непроизвольно закатились глаза. – Жорж, это я!

Голос был таким жеманным и приторным, будто его опустили в бочку с медом.

Дверь распахнулась с легким скрипом, и на пороге возникла женщина. Увидев меня, ее улыбка медленно сползла с лица. Мы уставились друг на друга.

Женщина была старше меня, возможно, даже старше бургомистра, но ненамного. Ей было в районе тридцати. Но при этом она была поразительно красива. Той самой красотой, которая редко кого оставляет равнодушной.

Миловидное лицо, прямой нос, пухлые губы. Густые, темные волосы были каскадом разбросаны по плечам.

А еще на ней было великолепное платье, сшитое по последнему столичному писку моды. С завышенной талией, подчеркивающей стройность хозяйки.

Разве что декольте было неуместно открытым. Но, признаться, и там было на что посмотреть.

– Ты кто такая? – первой воскликнула незнакомка, кривя губы. Эта мелочь неожиданно испортила ее лицо, лишая мягкости.

– Я Ева, новая помощница Жоржа. А ты кто? – я тоже решила перейти на «ты», раз уж собеседница не стала следовать правилам вежливости.

Губы собеседницы расплылись в слащавой улыбке, глаза же, напротив, стали холодными и цепкими.

– Жорж мне ничего такого не говорил.

– Должно быть, хотел сделать сюрприз, – не удержалась я от колкости.

– Тоже мне сюрприз, – фыркнула незнакомка, продолжая скользить взглядом по моей фигуре.

– А ты его… девушка? – не сдержала я свое любопытство.

– Я? Нееет, – возвращаясь к приторному тону, протянула брюнетка. И мне показалось, что ей очень хотелось добавить «пока что». – Меня зовут Мари. И я владелица местной цирюльни.

Интересные новости, вот уж чего я точно не ожидала встретить в этом городишке, так это цирюльню.

– И как? Много посетителей?

– Хватает, – Мари горделиво тряхнула содержимым декольте. – Чаще мужчины захаживают подровнять бороды. Но я принимаю и женщин. Вот тебе не мешало бы подравнять кончики.

Против воли я покосилась на концы своих волос, которые были еще в неплохом состоянии.

– Я учту, – я расплылась в ответной фальшивой улыбке.

– Так, где Жорж? – Мари вернулась к интересующей ее теме.

Я пожала плечами.

– Он передо мной не отчитывался. Уехал куда-то.

– И когда вернется?

– Говорю же, не отчитывался.

Мари недовольно дернула носиком.

– Мне нужно с ним поговорить о ремонте крыльца в здании, где я снимаю помещение под цирюльню. Хочу, чтобы его отремонтировали за счет города. Там прогнили доски в полу. И балясины с перилами сломаны.

– Денег нет, – сухо отчеканила я, вспоминая цифры из документов.

– Уверена, Жорж что-нибудь придумает… для меня, – на последнем она сделала акцент, вскидывая тонкие брови.

– Ну, раз так, пусть думает, – равнодушно ответила я.

– И вывеску. Хочу резную вывеску. – Мари раскинула руки, изображая размеры. Внушительные, надо заметить. – Цирюльня «Усы и бакенбарды». Или лучше «Аристократические локоны»? Как считаешь, что лучше?

Вообще, я никак не считала. Мне было все равно. Но я дежурно улыбнулась.

– Оба варианта неплохи.

Голова от посетительницы начала болеть еще больше. Хорошо хоть кот, наконец, соизволил замолчать. Хотя я и видела, как светятся его глаза в полумраке коридора, следя за нами.

А еще не мешало бы поесть. Живот предательски заурчал, напоминая, что больше нельзя оттягивать прием пищи.

– Мари, в городе есть приличные заведения, где можно… – Я бросила взгляд на хроносы на стене, – поужинать?

Да, пожалуй, время было как раз для раннего ужина.

– Ну, конечно! Столовая моей тетушки «Ложки и Вилы»!

– Может, вилки? – машинально исправила я.

– Нет, именно вилы. Это старое заведение. И раньше, когда в городе процветало воровство, местные земледелы шли обедать прямо со своим рабочим инвентарем. Никому не хотелось вернуться и обнаружить пропажу любимой лопаты или вил. Вот так название и прижилось.

– Ясно. – Я нахмурилась. – Значит, воровство процветает?

– Это было давно, – Мари беззаботно махнула рукой. – Теперь в Прислони спокойно. Ну, почти. – Глаза посетительницы как-то странно метнулись в сторону, заставив меня заинтересовано податься вперед.

– Что почти?

Ответить она не успела, нас отвлек звук хлопнувшей входной двери.

– Жорж! – почти благоговейно воскликнула Мари и, развернувшись на каблуках, поцокала встречать бургомистра.

В коридоре действительно показался Жорж. Уставший и какой-то потерянный. Кажется, у него тоже выдался непростой день.

– Мари?

Он не удивился приходу цирюльницы, но, судя по тяжелому вздоху, все же был раздосадован ее появлением.

– Жорж! Как ты вовремя! Я как раз поделилась с твоей новой помощницей своими планами, но ты их тоже должен услышать!

Бургомистр потер виски и поморщился.

– Помощницей?

Он широким шагом дошел до кабинета и теперь отстраненно рассматривал меня и бумаги, разложенные на полу. Снова поморщился, словно от зубной боли. Кажется, он уже успел забыть о моем существовании. Даже слегка обидно стало!

– Да, точно. Ева. Лучшая ученица курса.

– Мы с Евой как раз обсуждали, что было бы здорово поужинать в «Ложках и Вилах», и мы бы были ради твоей компании. – Сладким голосом пропела Мари. – Как раз расскажу тебе о своих планах.

Ничего такого мы, конечно, не обсуждали, но спорить я не стала. Очень уж хотелось есть.

– Ладно, идемте, – неохотно согласился Жорж.

Столовая «Ложки и вилы» находилась в одноэтажном здании недалеко от центральной площади. Серый каменный фасад украшала старая, покосившиеся вывеска и разбитый фонарь над входом.

Я с сомнением осмотрела обшарпанную дверь и мутные окна.

– Это точно лучшее заведение города? Может, есть что-нибудь еще?

– Даже не сомневайся! – излишне оптимистично воскликнула Мари, подхватывая меня под руку и утягивая внутрь. – Здесь трапезничает добрая половина Прислони. Моя тетушка Афина – кухарка, целованная богами. Кто попробовал ее стряпню однажды, больше не сможет от нее отказаться.

Я выдавила вежливую улыбку, но сделала мысленную пометку, что, похоже, пришло время научиться готовить.

Впрочем, внутри все оказалось не так плачевно. Просторный зал с длинными деревянными столами и добротными стульями выглядел вполне уютно. Да и пахло, надо признаться, весьма аппетитно.

Народу в «Ложках и вилах» оказалось немного. За столом возле стены сидело трое крепких мужиков. При виде нашей компании, они оторвались от еды, начав наперебой здороваться.

– Это кузнец и два фермера, – шепнула мне Мари.

Фермеры были обычными неприметными мужчинами в потертых рубашках и широкополых шляпах, прикрывающих загорелые лица.

А вот кузнец выделялся. Огромный, широкоплечий, с руками толстыми, как ветви старого дуба. Он сидел, откинувшись на спинку стула. Его густая, окладистая борода была тщательно подстрижена и опрятно уложена. Не иначе как работа Мари.

Завидев цирюльницу, кузнец стащил панаму, обнажая русые волосы, собранные в хвост, и прижал головной убор к груди.

– Господин бургомистр! Мари! – Он приветственно кивнул, не отрывая при этом взгляда от декольте цирюльницы. Разве что не облизнулся.

Мы уселись за стол возле окна. Через мгновение к нам выбежала девчушка лет тринадцати со светлыми волосами, заплетенными в две аккуратные косички. По всей видимости, она подрабатывала здесь подавальщицей.

– Вам по полной программе? – поинтересовалась она, с любопытством посматривая при этом на меня.

– Да, – ответил за всех бургомистр, до этого молчавший всю дорогу.

Скоро перед нами оказались тарелки, наполненные похлебкой. Это было густое, наваристое блюдо, в котором плавали щедрые куски мяса, картофеля и овощей, приправленные специями.

Несмотря на аппетитный вид, пробовала варево я с осторожностью. Но то ли я была слишком голодна, то ли блюдо было действительно великолепно.

На второе нам подали сочные куски тушеного мяса с жареной фасолью. Мясо буквально таяло во рту. Да даже наша домашняя кухарка таких шедевров не выдавала!

Мари не приукрасила, у ее тетушки Афины был действительно талант. О чем я ей и сообщила.

– Да! Так, все говорят! – довольно закивала цирюльница. – Поэтому многие мужчины сбегают из дома, чтобы поесть здесь.

Народу в столовой и правда прибавилось. Помещение потихоньку наполнялось голосами и любопытствующими взглядами.

Здесь были не только мужчины, но и немало женщин. Длинные столы быстро заполнялись. Но к нам никто не спешил подсаживаться. Похоже, бургомистр пользовался уважением горожан и его лишний раз старались не тревожить, а, может, всех отпугивал его хмурый вид. Всех, кроме Мари.

Она с упоением рассказывала, каким она представляла свое новое крыльцо.

– Жорж, ты же знаешь, моя цирюльня – это место, где рождается красота. И крыльцо тоже должно быть под стать ему. Оно должно быть прекрасно. Хочу деревянные перила с резными элементами. Вдоль них я поставлю горшки с цветами. А вывеска… она должна быть элегантной, как я. Я вижу ее в теплых тонах, с золотистой надписью. Можно, к надписи добавить изображение ножниц или расчески. Как считаешь?

– Угу, – Жорж вяло ковырял мясо в своей тарелке.

– Или лучше металлическую вывеску? Можно заказать у кузнеца?

Мари стрельнула глазами на гиганта, сидящего в противоположном конце зала. Тот взгляд поймал и протяжно вздохнул.

– Угу, – согласился бургомистр, продолжая пребывать в своих мыслях.

Мари, казалось, этой отстраненности не замечала. Она продолжала щебетать о чем-то своем.

В столовую вошли две старушки, которых я сразу узнала. Близняшки Милли и Вилли. В очередной раз я поразилась их сходству.

Женщины двигались с удивительной синхронностью. Семенили в такт, и каждое движение одной было зеркальным отражением другой. Даже когда старушки поправляли очки на носу, зорко озираясь в поисках свободных мест, их жест выглядел так, словно был отрепетирован заранее.

Поскольку все места в столовой уже оказались заняты, Вилли и Милли двинулись к нашему столику. В унисон спросили, можно ли присесть и, получив одобрительный кивок от Жоржа, устроились рядом.

– Как тебе первый рабочий день? – тепло спросила одна из старушек. Кажется, эта была Вилли. Но это неточно.

– Привыкаю потихоньку, осваиваюсь, – тяжело вздохнула я, почему-то вспомнив черного кота.

Надо будет уточнить у Жоржа его имя. Пока же вниманием бургомистра полностью владела Мари. Точнее, его ушами, так как мысли градоначальника явно витали где-то далеко.

– Тебе у нас обязательно понравится, – заверила Вилли, мягко коснувшись моей руки. – Конечно, у нас городок небольшой, со своими особенностями. Но в этом есть и своя прелесть.

Я вяло кивнула. Я уже расправилась с тушеным мясом и теперь попивала компот, чувствуя, как меня накрывает блаженная сытость.

– С цветом я еще не определилась, – продолжала щебетать Мари. – Но если покрасить крыльцо в желтый, то вывеску стоит сделать зеленой. Или лучше крыльцо сделать зеленым? Этакий островок спокойствия? А вывеска тогда будет синей?

Ответ Жоржа был уже предсказуем:

– Угу.

К разговору прислушались старушки.

– Да что ты пристала к бургомистру со своим крыльцом, – возмутилась Милли, принимая поднос от юной подавальщицы. – У нас в городе других проблем разве нет?

– Следующим на очереди на благоустройство должен идти городской парк, – вторила ей Вилли.

Старушки наперебой начали делиться его проблемами.

– Лавочки там уже давно все сломаны, сидеть негде.

– Дорожки заросли так, что не пройти.

– Фонари не горят, так что вечером страшно.

– А цветы в клубах давно завяли.

– Вот именно! – Как-то излишне легко согласилась со всем вышеперечисленным Мари и выдала свой аргумент. – В парке проблем очень много. И денег, соответственно, надо тоже много. А крыльцо у меня одно, маленькое! На него деньги найдутся. Правда, Жорж? – Цирюльница расплылась в сладкой улыбке, как бы невзначай принимая позу, демонстрирующую все прелести ее декольте. Словно оно тоже входило в перечень весомых аргументов.

«Аргумент» бургомистра не впечатлил.

– Денег нет, – устало сказал Жорж, отодвигая тарелку.

А вот меня проблемы городского парка задели. Да какие радости могут быть в таком городишке? Только и остается, что в парке гулять, да на цветочки смотреть. А он, судя по рассказам, находится в плачевном состоянии.

– Может, стоит написать казначею? Подробно изложить ситуацию. – Задумчиво протянула я.

– Как будто бы я не пробовал, – с досадой произнес Жорж. – Они не спешат увеличивать городской бюджет.

– Может дело в том, что-то кто-то не отчитался еще за прошлый год? – не сдержалась я от замечания, о чем тут же пожалела. Бургомистр бросил на меня тяжелый взгляд, пригвождая к стулу.

– Так отчитайся. Тебя же именно для этого сюда и прислали. – Холодно заметил он.

– Вот и отчитаюсь! И денег попрошу! И мне дадут! Уверена, что дадут! Все-таки речь о городском парке.

Жорж иронично вскинул бровь.

– Удачи.

– Умничка, Ева! – воодушевилась Вилли.

– Уверена, у тебя все получится! – радостно вторила ей Милли.

Бургомистр же смотрел на меня так, словно ни на секунду не сомневался, что денег от казначея мне не видать. Я вскинула подбородок. Что ж, вызов принят! Проверим!

– А что там с расследованием? – Вилли, одновременно с сестрой, поправила очки, сползающие на кончик носа. – Есть продвижение?

– Что за расследование? – удивилась я.

– Как? Ты еще не знаешь? – всплеснула руками Милли. – Вся Прислонь целую неделю только об этом и говорит.

– Я только приехала и еще не успела войти в курс всех дел города, – осторожно заметила я, переводя взгляд на Жоржа в ожидании того, что он меня просветит.

Но бургомистр лишь нахмурился, отчеканив:

– Продвижения есть, но вас они не касаются.

В воздухе повисла странная тревога, которая почти осязаемо парила вокруг. Даже голоса за соседними столами притихли, словно горожане прислушивались к нашей беседе.

– Кто-нибудь расскажет мне, что случилось? – не выдержала я.

Жорж демонстративно отвернулся к окну, намекая, что это точно будет не он.

– Убийство… – зловещим шепотом произнесла Вилли.