Песня черного ангела

Она вышла в коридор и, прежде чем двинуться к выходу, свернула в туалет. Как часто бывает в маленьких городках, туалет в отделении был общим и единственным, однако поделен на изолированные кабинки. Анна подошла к умывальнику, оглядела себя в зеркале. Включила воду и плеснула в лицо холодной водой. Потом, войдя в кабинку, задвинула шпингалет и вдруг услышала, что в помещение снаружи кто-то зашел. Судя по шагам, их было двое. – Ты что о себе возомнил? – спросил первый голос, и Анна узнала в нем голос Кретова. Ему ответил второй, принадлежащий Николаю Клейменову: – Давай без наездов! – Учти… – прошипел Кретов. – Я потащу тебя за собой. Если бы не я, ты бы до сих пор крутил у меня баранку. Помни, что я посадил тебя в это кресло. Один неверный шаг – и ты отсюда слетишь. – Зря вы сюда пришли. Не то у вас теперь положение. Брезгин дал показания. – Уничтожь! Порви! Убей самого Брезгина. Но чтобы под меня ни одна гнида не посмела копать. Где сейчас эта баба? – Стерхова? – переспросил Николай. – Уехала. – Слава тебе господи! Теперь сворачивай всю эту богадельню. И помни, что ты повязан со мной кровью. – Помню. – Одного понять не могу. Чей труп нашли возле коттеджа? Я‐то думал, что там Каратанова. А говорят, какой-то мужик. – Сам удивляюсь. – Ну все… Мне пора ехать. А ты здесь давай! Держи круговую оборону. Дверь хлопнула, и шаги удалились. Немного выждав, Анна открыла дверь кабинки и увидела Клейменова, который стоял у зеркала и безмолвно смотрел на себя, совсем, как она смотрела на себя десять минут назад. Увидев ее в зеркале, он обернулся: – Вы?! Анна решительно подошла и влепила ему оплеуху, в которую вложила всю горечь разочарования и обманутых ожиданий. – Я все слышала. Вы – подлец! Она выбежала из туалета. Позади нее раздался изменившийся голос Клейменова: – Подождите! Я все сейчас объясню! Выскочив на улицу, Анна прыгнула в такси и крикнула: – Гоните и побыстрее!

– Втравили вы меня в историю. И что, по-вашему, теперь делать с Кретовым? – Преступник должен сидеть в тюрьме. – Смотрю я на вас и думаю, – Клейменов презрительно прищурился и продолжил: – Чего в вас больше? Наглости или самонадеянности? Вы, как асфальтоукладочный комплекс: сами стелите, сами прессуете. – Не самые, кстати, худшие качества для оперативника. – По-хорошему, я должен написать на вас рапорт. Но я этого не сделаю. – Почему? – спросила Анна. – Потому, что вы мне нравитесь.

– Так невозможно, мама! Нельзя рубить кошке хвост по частям!