Цитаты из книги «Эсми Солнечный Ветер»

– Неужели тебе нравятся такие мужчины? Да, речь шла о Джуне. С учетом всего, что случилось, мне следовало испытать горечь. Но тот факт, что Тамир интересовался моим прошлым, в то время как я сама пыталась не нарушить границ его личного пространства, оказался куда занимательнее. Я даже толики грусти не испытала! Наоборот – развеселилась сильней. – Мм-м… – ответила «умно». И хотя была убеждена, что знаю себя лучше, чем кто бы то ни было, поняла – вопрос поставил в тупик. То есть я никогда на тему вкусов не размышляла. Несколько секунд на поиск ответа, и веселье отодвинулось на второй план, а меня, в который раз за последнюю четверть часа, охватило недоумение. Я даже уточнила: – Ты сейчас о характере или о внешности? – Оценить характер мне пока сложно, – сказал Тамир. – О внешности. Я задумалась опять. Лейла, если речь заходила о Джуне, всегда кривилась и называла его хануриком. Ну а я… Когда мы познакомились, Джун показался очень привлекательным, но эта привлекательность заключалась не во внешности, а в том, как он себя повел. В тот период Джун был единственным мужчиной, кто смотрел на меня как на человека, а не тело с неплохой мордашкой и формами. Именно это подкупило. Помощь, которую он оказал, стала еще одним кирпичиком в отношениях. Джун сделал мне много хорошего, и вопрос внешности как-то не вставал. Назвать бывшего жениха привлекательным? Да, пожалуй, могу. Но сказать, что он в моем вкусе, – нет. – Нет, – озвучила я и, хмурясь, потянулась за остывающей рыбой. Только Тамира ответ не удовлетворил. – Если так, то почему ты с ним встречалась? Почему собиралась замуж? Я подарила собеседнику вопросительный взгляд и промолчала, а муж принялся перечислять: – Он не в твоем вкусе, он принципиально ниже тебя по социальному положению, он не имеет никакого отношения к твоей профессии… Так почему, Эсми? На миг почудилось, что передо мной не главнокомандующий военного флота Риторы, а личный продюсер – Лейла. Просто логика рассуждений полностью совпадала, да и вопросы эти я не раз слышала. Вот только Лейла, в отличие от Тамира, ответы знала. Хотя считала мою позицию предельно глупой. – Потому, – ровно ответила я. Думала, Тамир будет спорить, но он кивнул. А я переложила на тарелку пару ложек салата, полила рыбу соусом и, кажется впервые в жизни, задумалась над тем, как же должен выглядеть мужчина, про которого могу сказать – да, он в моем вкусе. Несколько минут на размышление и сосредоточенное изучение листочков рукколы, и взгляд сместился в сторону Тамира. Следом пришло уже поднадоевшее чувство удивления – да вот же он, интересный мне типаж. Высокий, мощный, в меру симпатичный и очень уравновешенный. Со строгой классической стрижкой, а не соломенной, тысячу раз перекрашенной копной непонятно чего. И без лишних улыбок! Без постоянного жеманства и попыток показаться умнее, нежели есть в действительности. Без позерства и дешевых, ничем не обоснованных понтов! – Эсми? – поймав мой взгляд, позвал муж, но я мотнула головой и промолчала. Просто открытие было слишком невероятным и личным. Самое же смешное заключалось в том, что прежде таких вопросов вообще не возникало. Джун стал для меня первым, и я не то что не смотрела – даже не пыталась смотреть на других. Я хорошо знала, какие типажи нравятся приятельницам, коллегам, публике, а для меня самой тема была закрыта. Ведь у меня уже был мужчина, и отказываться от него я не собиралась. А если так, то к чему все эти выяснения? Если так, то зачем душу бередить? Шок от осознания оказался настолько сильным, что я переваривала эту информацию добрую половину ужина. И постоянно косилась на Тамира – не нарочно, просто так получалось. Ведь живой представитель интересного мне типажа… Муж тоже посматривал, причем с недоумением. По всему выходило, что фото бывшего произвело неизгладимое впечатление. Ведь действительно ханурик… Не Тамир, разумеется, Джун.

Выбор блюд был небольшим, а подача отличной – не знала бы, что нахожусь на военном корабле, никогда бы не догадалась. Только это все же мелочь. Главным поводом изумиться стало непосредственно меню. Просто, кроме огромной тарелки с каким-то мясным блюдом, здесь было практически все, что я люблю. Нежирная рыба, салат с рукколой, запеченные овощи и до неприличия много свежей зелени. А еще три сливочных соуса на выбор – кстати, отдельная слабость. Ну и стакан морковного сока вместо десерта – главный и постоянный атрибут каждого моего ужина. – Но как? – взглянув на присевшего рядом Тамира, выдохнула я. – Это не я, – отозвался муж. – Это повара. И после нового изумленного взгляда пояснил: – В сети довольно много информации о твоих предпочтениях, вот они и поинтересовались. Ответ Тамира намекал на то, что сам Тамир тоже полюбопытствовал. С одной стороны, это было приятно, а с другой, вызвало новую волну недоумения. Значит, он моей жизнью и, соответственно, прошлым интересуется, а я, как последняя глупышка, взяла и проигнорировала ссылку на заметку про Зарию? Зачем, спрашивается?

Никогда не жаловалась на уровень своего дохода и денег на технические новинки не жалела, но систем с таким количеством примочек еще не встречала. Тут было все! От «полной релаксации» до «супер-энерджи»! Последний изначально был настроен на массу тела Тамира и едва не сбил с ног, но после того, как я поменяла параметры… Не люблю громкие заявления, но, кажется, этот душ станет одним из лучших моментов моей жизни. Клянусь, я никогда такого удовольствия не испытывала. В итоге в гостиную вернулась едва ли не танцуя. А поймав заинтригованный взгляд Тамира, призналась: – Знаю, что наши отношения далеки от романтики, но я в тебя, пожалуй, влюблюсь. Муж заметно опешил, но я не пояснила. Впрочем, он и сам догадался, ибо следующим вопросом стало: – Такой душ только здесь, на корабле? Или на Риторе тоже? – На Риторе лучше, – тихо рассмеялся Тамир. А я поняла: все, вопрос моего переезда решен окончательно. Более того, даже если меня с Риторы погонят, я никуда не полечу! Наблюдавший мою реакцию Тамир рассмеялся снова и указал на низкий, стоящий подле дивана столик.

Эта информация стала поводом отвлечься от планшета, взглянуть на мужа и задать закономерный вопрос: – Тамир, а кем ты приходишься императору? – Племянником, – с улыбкой ответили мне. Следующий мой вздох был вздохом облегчения. Просто лично я иллюзий насчет социального положения давно не питаю, мне хорошо известно, что слишком высокий статус – настоящее бедствие. Впрочем, статус племянника и главнокомандующего военного флота – это тоже немало. Ну и еще: все верно, оказаться каким-нибудь наследным принцем Тамир не мог. – О чем ты думаешь? – перебил размышления муж. Он следил за моей реакцией с большим любопытством. – О том, что ты не принц, – притворно надув губы, призналась я. Тамир подарил легкую улыбку и в актерскую игру точно не поверил. Но все-таки поинтересовался: – Это плохо? – Нет, это логично, – вновь откладывая планшет и переключаясь на клубнику, призналась я. – Ты не мог оказаться принцем, принцы на первой встречной не женятся. – А командующие флотом? – хитро щурясь, уточнил муж. Только я на уловку не купилась. В смысле, не смутилась и уверенности не утратила. – А почему нет? Командующий – человек дела. Он привык думать об эффективном выполнении поставленных перед ним задач. И если перед командующим стояла задача жениться, он вполне мог пренебречь такой мелочью, как родословная. Тамир улыбнулся шире и спорить, как ни удивительно, не ст

К тому моменту, как в моей дырявой памяти нашлась нужная комбинация, а почтовик прекратил ругаться и грозить просигнализировать о попытке взлома, Тамир успел не только переодеться, но и сходить в гостиную. И вернуться, неся в одной руке бокалы, а в другой – ведерко, из которого торчало горлышко еще запечатанной бутылки. Я за передвижениями мужа не следила, а так, видела все краем глаза. Вот и шампанское совершенно случайно заметила. И… да, застонала. – Тамир, нет… Муж улыбнулся и промолчал. Потом подошел к изголовью кровати, вызвал панель управления, и из спинки плавно выехала подставка. Она появилась посередине, условно разделив кровать на две зоны. Под моим жалобным взглядом Тамир водрузил бокалы и ведерко на подставку и опять вышел, чтобы через минуту поставить рядом с бокалами блюдо клубники и две плошки со взбитыми сливками. – Клубника – тебе, а печень, так и быть, будем убивать мою. С этими словами он забрался на кровать, поправил подушку так, чтобы было удобнее сидеть, и вынул шампанское из ведерка. А в ответ на мой недоуменный взгляд пояснил: – Ребята подарили ящик, надо хотя бы одну бутылку выпить. Сама понимаешь – обидятся, если не попробуем. Хотелось сказать: зачем пить, если можно просто вылить? Но когда обратила внимание на этикетку, предложение застряло в горле. Да и вообще… я закашлялась и признала себя еретичкой. «Солейз-Платинум»! Лучшее вино во всем Альянсе! И стоит оно… в общем, я на свой уровень доходов не жалуюсь, но позволить себе «Солейз-Платинум» могу только по очень большим праздникам. А еще оно до безумия вкусное и совсем не пьянит. – Печень убиваем вместе! – решительно заявила я. Мои слова совпали с хлопком, но Тамир услышал и улыбнулся

К тому моменту, как в моей дырявой памяти нашлась нужная комбинация, а почтовик прекратил ругаться и грозить просигнализировать о попытке взлома, Тамир успел не только переодеться, но и сходить в гостиную. И вернуться, неся в одной руке бокалы, а в другой – ведерко, из которого торчало горлышко еще запечатанной бутылки. Я за передвижениями мужа не следила, а так, видела все краем глаза. Вот и шампанское совершенно случайно заметила. И… да, застонала. – Тамир, нет… Муж улыбнулся и промолчал. Потом подошел к изголовью кровати, вызвал панель управления, и из спинки плавно выехала подставка. Она появилась посередине, условно разделив кровать на две зоны. Под моим жалобным взглядом Тамир водрузил бокалы и ведерко на подставку и опять вышел, чтобы через минуту поставить рядом с бокалами блюдо клубники и две плошки со взбитыми сливками. – Клубника – тебе, а печень, так и быть, будем убивать мою. С этими словами он забрался на кровать, поправил подушку так, чтобы было удобнее сидеть, и вынул шампанское из ведерка. А в ответ на мой недоуменный взгляд пояснил: – Ребята подарили ящик, надо хотя бы одну бутылку выпить. Сама понимаешь – обидятся, если не попробуем. Хотелось сказать: зачем пить, если можно просто вылить? Но когда обратила внимание на этикетку, предложение застряло в горле. Да и вообще… я закашлялась и признала себя еретичкой

Зато, когда заметил замершую на пороге меня, как будто просветлел. Спустя еще несколько секунд не выдержал и сказал невидимому собеседнику: – При встрече поговорим. – И добавил чуть слышно: – Я очень надеюсь на твое благоразумие. Я свой выбор сделал. После чего коммуникатор был отброшен на низкий столик, а мне пояснили: – Мама звонила. Голос Тамира звучал ровно, даже как-то буднично, но я уловила напряжение. Тамир явно опасался моей реакции и готовился ну если не утешать, то защищаться точно. А я улыбнулась, причем совершенно искренне. – Что? – вмиг насторожился муж. – Ничего. Тамира этот ответ не удовлетворил. Он сделал шаг навстречу, позвал осторожно, но настойчиво: – Эсми? Пришлось пояснить. – Понятно, что твоя мама не в восторге от твоего выбора, но я не в обиде. У нее пока нет поводов относиться ко мне хорошо или одобрять наш брак. К тому же ей, должно быть, очень обидно, что свадьба сына была такой спонтанной и фактически тайной. Вероятно, ей бы хотелось разделить эту радость с тобой. Муж покачал головой, а я, глядя на эту реакцию, спросила: – Что тебя удивляет? Или ты думал, что твоя мама примет меня с распростертыми объятиями? – Не думал. Просто… ты отреагировала на новость не слишком типично

И хотя я не страдаю звездной болезнью и точно знаю – вселенная не вокруг меня вертится, о предмете интереса догадалась сразу. То есть роликов и клипов, которые посмотрел, пока были в гостиничном номере, ему не хватило? Ну ладно. Пусть ищет наслаждения в сети. Однако когда Тамир откинулся на спинку стула и многозначительно присвистнул, я не выдержала. – Что там? Мне подарили озорной взгляд, потом все-таки развернули планшет и показали… Ну вот… Я так и знала! Так и знала, что рано или поздно он на эту фотку наткнется! Нет, ничего противозаконного, просто съемка для одного благотворительного проекта – единственный раз, когда я согласилась обнажиться перед камерой. Впрочем, назвать это фото «эротическим» можно с очень большой натяжкой – снизу прикрывают микроскопические, но все-таки трусики, а грудь закрыта руками. Тамир снова повернул экран к себе и, глядя попеременно то на фото, то на попивающую чай меня, протянул: – Кажется, я действительно счастливчик. Действительно? Ах да… Счастливчиком его вчера на банкете называли. А потом я не выдержала и захихикала. – Что? – тут же откликнулся Тамир. Я помотала головой – нет! Чем-чем, а этими мыслями делиться не собираюсь! – Эсми… – Муж тоже веселился, но настаивал. – Не скажу! – Эсми… И я все-таки сдалась. – Просто представила, что бы ты сейчас смотрел, достанься тебе не я, а порноактриса, например. Не ожидала, что Тамир оценит, тем не менее через мгновение мы хихикали вместе. Вернее, я хихикала, а главнокомандующий военного флота Риторы тихо хохотал. – Я рад, что мне встретилась именно ты, Эсми, – отсмеявшись, сказал он. И добавил с очень теплой интонацией: – Кажется, ты и впрямь солнце. Я отрицательно качнула головой. – Не солнце, а Солнечный Ветер всего лишь. Муж подарил еще одну улыбку и промолчал.

он вообще много мне улыбался. И хотя ничего особенного или обидного в этих улыбках не было, я не выдержала и спросила: – Ты находишь меня забавной? – Нет. – А что тогда? Тамир наклонился к уху и шепнул: – Просто я очень рад, что моей женой стала именно ты. Ого. За годы публичной жизни я привыкла контролировать свою мимику, но тут не смогла – у меня даже рот от удивления приоткрылся. Главнокомандующий военного флота Риторы, заметив реакцию, тихо рассмеялся и опять наклонился к уху. – Мы вместе уже сутки, – начал пояснять он. – При этом я выдернул тебя с планеты, дав меньше часа на сборы, притащил на военный корабль, где из развлечений только старинный бильярд и симулятор военного боя, и нам лететь три дня, но при этом я до сих пор не услышал от тебя ни одного упрека. Я не выдержала и закатила глаза. О боже… Если это все, что тебе нужно для счастья, тогда ты сорвал джекпот. – Что такое? – Тамир, который все время экскурсии, равно как и сейчас, придерживал меня за талию, притянул ближе, заставив упереться ладонями в его грудь и в полной мере ощутить аромат парфюма. – О чем ты думаешь? Нет, ничего романтического в таком поведении и жесте не было. Просто кругом камеры, и хотя понятно, что данные с них просматривают только в особых ситуациях, но рисковать не хотелось ни мне, ни Тамиру. – Так о чем ты думаешь, Эсми? – Ты рано радуешься, – не удержалась от подколки я. Не поверил, я это по лицу видела. Пришлось признаться: – Я слишком ценю свое время, чтобы тратить его на такие глупости. Если меня что-то не устраивает, я не упрекаю, а просто решаю проблему. – И добавила, хотя и так очевидно: – Сама. А вот эти слова новоявленному мужу очень не понравились. Тамир поджал губы, в глазах цвета стали вспыхнул опасный огонек. Зато голос прозвучал мягко: – Понял. Я не могла не улыбнуться – все-то он понимает.

– Твоя семья не одобрила брак с той брюнеткой? – Моя семья не знала, что я всерьез намерен на ней жениться, – поправил Тамир. – А если бы знала, то приложила все усилия, чтобы помешать свадьбе. Сейчас я понимаю, что их мнение было правильным, тогда – не понимал. Какая знакомая ситуация. – Но теперь твоя семья в курсе… – Да. И мне необходимо представить тебя своим родственникам. Эти слова не удивили, я с самого начала знала, что придется. Это ему повезло жениться на сироте, а мне… ладно, проехали. – Я готова. Тамир замер. Кажется, не ожидал столь быстрого согласия. – Эсми, это может быть утомительно. – Но ведь этой встречи все равно не избежать. В глазах цвета стали сверкнули искорки тепла. Да, еще одна монетка в копилку наших плюсов – мы мыслим в одном направлении. – Женщина, которая не закатывает истерик, – это счастье. Я не выдержала, рассмеялась. – Что? – тут же насупился… муж. Нет, определенно пора привыкнуть к этому слову. Я же почти целые сутки замужем. – Ничего. Просто мои истерики в твоих руках. Не доводи, и все будет в порядке. – Ну вот… – Тамир вздохнул так тяжко, окинул меня таким говорящим взглядом… – Значит, сейчас мне придется сильно рискнуть. Я удивленно приподняла брови, а в ответ услышала: – У нас вылет через полтора часа. Сволочь. Нет, ну какая сволочь! Мы же в отеле! Мне до дома час, и это если пресса не поймает… Ладно, смеюсь. Плевать на все эти трудности. Тем более что умница Лейла принесла не только одежду и косметику, но и кредитку.