Новгородское училище находится в Юрьевом монастыре, это очень древняя обитель. Приезжаю я туда, а там студентов практически нет. Из очников только Михаил Рыжов, мы потом с ним вместе в Петербургской семинарии[4] учились. Мише семнадцать, он для меня маленький, я-то уже из армии пришел. Думаю: «Так… и что тут со мной будет, в этом детском саду?!»
Сидим с Мишей вдвоем, пустой класс, заходит нынешний митрополит Звенигородский Арсений (Перевалов), который был тогда еще иеромонахом Арсением, и говорит: «Я вас поздравляю, но и сочувствую». Рассказывает, какие правила – жить в монастыре, выходить по разрешению, выполнять послушания. Мы спрашиваем про каникулы, он смеется и говорит: «А у вас нет каникул».
И я думаю: «Что это?.. Ладно, месяц поживу здесь и уйду, если что».
Заезжаем в монастырский корпус, а это старинные стены, кельи практически в крепостной стене. Везде камень, холодно, неуютно. Я помню свое ощущение: страшно, странно, не по себе, не знаешь, что дальше будет…
Сейчас расскажу, как жизнь в монастыре строится.
В общей сложности нас там жило шесть человек. Из-за того что мало насельников, студенты выполняют полностью всю работу – и в трапезной дежурят, и псаломщиками читают, и на клиросе поют. Утром и вечером молитвы с отцом Арсением. Начинаются в 6.30 или в 7.00. Вычитывать нужно все по уставу, служба по полному чину. Отчитал – в трапезную, потом на послушания, вечером еще на учебу сходил, днем снег почистил, если зима. После учебы приходишь в келью, делаешь какие-то задания. Это понедельник.
Утром встаешь рано, идешь в трапезную. Накрываешь на столы для групп, а группы бывают по 150 человек, по 200. Картошку можно было чистить часов шесть не переставая. Просто чистишь и чистишь чанами, по пять, по шесть ведер. Я такого даже нигде не видел. Как это можно вынести? Но потом привыкаешь. Думаешь о чем-нибудь. Я, например, чистил и думал о том, как и куда я оттуда уйду. (Смеется.)
После учебы вечером идешь на ужин накрывать. Потом все убираешь и готовишь к завтрашнему дню. Это вторник.
В среду ты едешь с митрополитом на выезд. В четверг ты снова можешь с митрополитом быть на выезде – службы. А в пятницу – опять трапезная, все то же, что в понедельник. И вот так по кругу.
У нас не было ни одного выходного месяцами, и мы радовались просто тому, что после выезда с митрополитом есть время в город выйти.
Первые два месяца было очень тяжело, прямо очень. Не знаю, с чем сравнить, только с армией, наверное. Меня никто не обижал, но привыкнуть ко всем церковным правилам, усвоить, кто есть кто и как к кому обращаться, брать на все благословение было трудно.
И если говорить о диалоге с Богом, он у меня почти отсутствовал. Я себя все больше жалел и Богу жаловался. Что после армии пришел сразу снова в такую дисциплину, как это несправедливо. Бога обвинял, что так сложились обстоятельства.
Но прошло полгода, и я не стал уходить. Почему? Непонятно почему. Переосмыслил какие-то вещи.
А на втором году обучения совсем по-другому все воспринималось. За два часа почистишь картошечку быстренько, сходишь в зал позанимаешься, книжку возьмешь почитаешь…
Мне стало нравиться учиться. В колледже нам скучновато преподавали. А здесь будто открылась новая дверь – стало интересно узнавать богословие, евангельские истории, научные подходы. Я стал понимать, насколько я «серый», что ничего не знаю. Не то что о Боге, а вообще в целом. Мне захотелось все наверстать, появилась цель – поступить дальше в Санкт-Петербургскую семинарию.
На третий год обучения уже сидишь, чем-то рутинным занимаешься и всякие интересные вещи, которые по учебе услышал, обдумываешь: «Так, что нам говорил отец Сергий на богословии?» – или лекцию какую-нибудь слушаешь. То есть в каждый период по-разному одно и то же воспринималось. Постепенно начинаешь развиваться, формировать собственное мировоззрение.
Монастырская жизнь – это целая громадная система, сложно все передать. Я рассказал наш график – это первое, что меня поразило. Да, было сложно найти свободное время, но я заметил такой парадокс: чем меньше свободного времени, тем ты больше его ценишь. И учишься разумно заполнять редкие пустоты.
Я в принципе не люблю прожигать время. Если оно было свободным, я не смотрел какие-нибудь сериалы, а читал. Если вдруг появлялся свободный день, я сразу ехал домой, на природу. Драгоценное время, мы очень ценили его.
Постепенно я стал воспринимать монастырь как какой-то райский уголок, как любимую дачу. Сейчас приезжаю туда – мне все нравится, так уютно, и все так по-доброму ко мне относятся… И о времени учебы в училище самые хорошие воспоминания остались.
Там и правда райское место. В каких бы монастырях ни был – в Петербурге, в области – нет таких мест, как Юрьево. Монастырь неотреставрированный, и мне это ближе. Когда реставрируют обитель, она теряет облик, становится какой-то искусственной, что ли. Мне больше по душе древность, пусть даже неотесанная. Юрьев мне нравится такой, какой есть.
К концу второго курса монастырь стал для меня родным домом. Ходил по нему и чувствовал себя частью этой обители, частью команды.
Кто был для меня важен в тот период? Мы очень много времени проводили с нашим правящим архиереем – митрополитом Новгородским и Старорусским Львом (Церпицким), он много общался с нами. Протоиерей Сергий Золотарев у нас вел лекции, мы с ним часто беседовали. Владыка Арсений вел курс «История древней Церкви». Это достойные люди, от каждого я получил что-то ценное.
Это было на первом курсе училища. Стою на службе, ко мне подходит иподиакон митрополита и говорит: «Фотограф заболел, мог бы ты сделать пару кадров?» И дает мне какую-то камеру. Я сделал кадров шесть-семь на авторежиме.
До этого я никогда не снимал. Помню, в тот раз на службе было темно, на фото получилось много желтого цвета. И через пару дней мне снова: «Слушай, владыка благословил тебя, будешь фотографом». Дали камеру, я начал снимать на службах. Без всякого обучения.
У нас служил монах, который раньше возглавлял пресс-службу СПбДА. Он мне стал показывать фотографии на сайте академии и объяснять: «Вот, нам нужны такие же фото». Я стою и думаю: «Что? Как? Я вообще не понимаю, как это делать». Но задача была поставлена.
Конечно, для меня поначалу это тоже было трудно. «Ютуб» смотрел, каких-то фотографов знакомых находил, советовался, общался. Начал тренироваться, обрабатывать. Свободное время после картошки тратил на это. Попробовал пейзажи фотографировать, монастырь, стало получаться. Люди начали хвалить, а внешняя поддержка всегда работает – и мне захотелось еще больше трудиться.
Когда я научился достаточно неплохо фотографировать, мне предложили выбрать новую технику. Купили хороший фотоаппарат, и я уже начал показывать мастерство. Просто брал камеру, выходил на улицу, фотографировал машины, людей. Красиво! Мне стало это нравиться.
Когда начал снимать, в социальных сетях подписался на разных тревел-фотографов, стал брать у них курсы. Помню, один курс стоил 2,5 тысячи, я на него долго копил, потому что особо заработков у меня не было. Некоторые тревел-блогеры снимали с квадрокоптера в горах – красотища! Я понял, что хочу поехать в горы, я их никогда не видел.
Мы жили без каникул, а как несколько дней выдавалось – я куда-то старался съездить. Сначала мы съездили с братом в Карелию, посмотрели. А на зимние каникулы я решил поехать на Эльбрус, хотя было всего три дня свободных. Это, конечно, странно – ехать на три дня на Эльбрус. Билеты, вложения. Но у меня просто не было другой возможности. Мне давно хотелось на Эльбрус, я долго лелеял и вынашивал эту мысль, быть может, даже и за чисткой картошки. (Смеется.)
Мою идею никто не поддержал. Брат сказал: «Что я там буду делать три дня?» И я решил один ехать. Накопил денег, купил билеты и с рюкзаком отправился в Кабардино-Балкарию, на Эльбрус.
Сидя в аэропорту, смотрел видео, как кататься на сноуборде, потому что раньше никогда не пробовал. Только в детстве видел в кино. С какими-то бабульками на маршрутке с кастрюлями добирался из Минеральных Вод до Эльбруса. Меня заселили в хостел, где жили десять парней из Дагестана, они там ремонт делали, и я один среди них славянской внешности.
Вспоминаю, так все странно было! И так интересно. По сути, я на самом Эльбрусе провел полтора дня. Первый раз, когда взял напрокат сноуборд, конечно, собрал все кочки. Но потом быстро научился. Могу посоветовать: если хочешь научиться, нужно сразу ехать на большую гору. Потому что, когда ты находишься наверху на такой горе, нет других вариантов спуститься вниз. Тебе просто надо смотреть, как другие едут, и ехать.
Теперь каждый год вырываюсь – на Эльбрус, Домбай, Архыз. Горы – это моя любовь. В горах я чувствую, что ближе к Богу. Иногда ухожу от всех подальше, от фуникулеров, кафе, людей. Ухожу и благодарю Бога за то, что вижу такую красоту, что Он меня сподобил. Там совсем по-другому ощущается присутствие Бога. И проблемы кажутся не проблемами…
О проекте
О подписке
Другие проекты