Цитаты из книги «Твое сердце будет разбито»

Я не буду сильно гнать, – пообещал Барс и вручил Полине шлем. Но свой, а не другана. В своем шлеме Барс был уверен. Хороший, крепкий, без повреждений, с цельным козырьком.

– А если взлетать по ветру? – Если по ветру, то взлетно-посадочная полоса должна быть очень длинной, чтобы поднять самолет. Это долгий-долгий путь. Его можно идти всю жизнь, – ответила я задумчиво.

«Офигенный», – напечатала я и отправила подруге. На самом же деле я отправила сообщение и фото не ей, а Барсу. И чуть не упала в обморок!

Перед сном Дима прислал мне свое фото – сидел на диване, а Обед залез к нему на обнаженное плечо и спал. Фото было безумно милым, и я, не удержавшись, переслала его Диларе, с которой переписывалась параллельно. «А он горячий парень, да?» – зачем-то приписала я, зная, что подруге будет интересно взглянуть на такое фото с Барсом. Я не сразу поняла, что ошиблась. Переслала фотографию не Диларе, а самому Барсу.

Кстати, а почему твои родители решили переехать? – спросил Игорь. – Отец захотел? Я до сих пор его помню. Такой крутой мужик! Я из-за него тоже мечтал стать пилотом, когда мелким был! Упоминание о папе кольнуло в груди. И сразу вся радость исчезла, оставив место лишь холоду. – Это не папа захотел переехать, – опустила я глаза. – А отчим. – Твои родители развелись? – свел густые брови к переносице Игорь. – Нет. – А почему? Что-то… случилось, Полин? В глазах сами собой заблестели слезы. Так часто бывало, когда кто-то начинал расспрашивать о папе. Я поспешила опустить голову и закрыться волосами – не хотела, чтобы друг детства увидел, как я плачу. Игорь все понял – по одному моему поникшему виду. – Нет, только не говори, что… – Он потрясенно замолчал. – Да. Его больше нет

Вчера же еще на деревья залазили и крапивой друг друга жалили. Ладно, это я их с Сашкой жалила, когда они меня доводили. Знала секретный способ, как правильно сорвать крапиву. Папа научил.

и однажды папа услышал это. Но не стал их ругать, лишь спокойно поговорил. Не знаю, какие слова нашел папа, но братья подошли ко мне и смущенно извинились, а после стали ходить за мной по пятам и называть себя моими охранниками.

Мы целовались как ненормальные. Тепло его сильных рук, требовательные губы, нежность, пронзающая сердце… От всего этого кружилась голова и не хватало дыхания. Зато в сердце загорались фейерверки. Это было запретно, но горячо. На мне – лишь его футболка, достающая почти до колен, на нем – джинсы. И нереальное притяжение между нами. До мурашек. «Полина», – прошептал он мне на ухо, прикусил мочку и поцеловал в шею, заставляя крепче сжать плечи. А затем подхватил меня на руки и закружил по наполненной светом комнате. Обнимая его, я смеялась – чувствовала себя самой счастливой. Знала, что он любит меня так, как никто. И я люблю его. Мне захотелось назвать его по имени, но я вдруг поймала себя на мысли, что не знаю его. «Дуболом?» – тихо проговорила я, и в этот же момент меня разбудил истошный вопль будильника.

Зачем такой, как он, нужен такой, как она? Наверное, поэтому она сегодня с ним так холодна. Потому что поняла, какой он на самом деле.

– Мне нравятся твои слова. А я? Я тебе нравлюсь? Эта мысль сама собой появилась в моей голове, но я отогнала ее.