Алекс ушёл? Успокоился? Или задумал что-то похуже? Какие инструменты есть в кладовой?

Неизвестность пугала сильнее ревущей дрели. Я прокручивала в голове варианты побега, одновременно прислушиваясь. Мне бы только выбраться на улицу. В квартире я полностью в его власти, здесь негде спрятаться. А на улице можно попросить о помощи. Я уже сбегала раньше, значит, и сейчас смогу. Нужно только сделать первый шаг.

В квартире стояла полная тишина. Я поняла, что сойду с ума, если и дальше буду просто ждать непонятно чего.

Резко открыть дверь, бежать к выходу, а если попытается помешать – толкать изо всех сил. Резко, главное, резко и неожиданно! И бежать…

Я с трудом разжала сведённые судорогой пальцы и отбросила полотенце в ванну. Осторожно шагнула к двери, прислушалась. Тихо. Может, он ушёл? Хоть бы это было так!

Через стеклянную стену комната смотрелась, как аквариум с мутной водой. Я различала очертания дивана, горшки с пальмами из Икеи, маску африканского идола, которую мы с Алексом купили в Зимбабве. Туда мы летали в свадебное путешествие. Меня опять затрясло.

Ведь это тот же самый человек! Там, за дверью. Тот, с кем я была так счастлива.

Алекса не было видно нигде. Я ещё раз осмотрела комнату, насколько это было возможно. Если бы он вышел из квартиры, я бы услышала. Входная дверь как раз напротив моего убежища.

Мне нужно сделать всего несколько шагов!

Наша квартирка была маленькой, примерно сорок квадратных метров. Я по привычке измеряла метрами, будучи не в состоянии перевести цифры в футы. Сейчас это были сорок метров минного поля.

Что ж, лисы, насколько я знаю, прекрасно умеют ходить по минным полям, не теряя головы. И хвоста.

У меня вырвался истеричный смешок. Я глянула в зеркало. Бледное до синевы лицо и неуместно яркие рыжие волосы. Ну точно лиса в капкане. Нащупала на раковине резинку и быстро скрутила тугой пучок – не хватало ещё за что-нибудь зацепиться в самый неподходящий момент.

Больше тянуть было невозможно. Даже если Алекс притаился с дрелью наготове! Придётся как-то с этим справиться. Хотя вряд ли, он слишком пьян, чтобы хитрить и выжидать. Удивительно, как он вообще сумел найти розетку и случайно не просверлил себе руку.

За два года жизни с Алексом я научилась определять белую горячку с лёгкостью опытного врача. Обычно мне удавалось заметить приступ в самом начале и хоть как-то подготовиться. Правда, до такого ужаса, как сегодня, безумие мужа ещё никогда не доходило. Да, он напивался до беспамятства, оскорблял и унижал, сыпал угрозами. Однако чаще это были только слова. Хотя иногда эти слова ранили так, что я думала: лучше бы он меня ударил. Он прекрасно знал мои слабые места и метил в самое больное. Наверное, он понимал, что слова вроде «шлюха» и «потаскуха», хоть и ранят, всё-таки не проникают в самое сердце. Но стоило ему добавить к этим оскорблениям «русская» – и они превращались в смертельное оружие.

Я хотела стать британкой, и моё происхождение всегда было для меня больной темой. С самого детства я мечтала об Англии так, как другие девочки грезят о прекрасном принце. Я горячо верила: однажды я окажусь в этом городе двухэтажных автобусов и красных телефонных будок. И не просто окажусь, а буду там жить. Навсегда оставлю позади серость и разруху России времён перестройки. Эти мечты давали мне силы. И когда появилась возможность их осуществить, я вцепилась в неё двумя руками.

Оказавшись в Англии, я приложила максимум усилий, чтобы стать в этой стране своей. Я избегала общения с бывшими соотечественниками, помня смешные рассказы о Брайтон-Бич – районе в Нью-Йорке, где русская речь звучит чаще английской. О, это было не про меня! Я учила английский с неуёмным рвением, старалась избавиться от акцента и с восторгом осваивала сленг. Я подала документы на британский паспорт, как только появилась такая возможность. В общем, я очень старалась стать максимально нерусской. Слиться с городом своей мечты, стать его частью, понять, что он меня принял. И Алекс, зная всё это, очень хорошо понимал, как меня уязвить.

Несколько раз он переходил от слов к делу. Сегодняшний его выход с дрелью был не первым. Как-то он уже гонялся за мной с ножницами, и в тот раз мне не удалось спрятаться. Пришлось убежать из дома и провести ночь на лавочке напротив дома. Благо, была весна.

В Волгограде я бы точно заработала воспаление лёгких даже за одну ночь.

Бывало всякое, но так сильно Алекса накрыло впервые.

Что им двигало? Что он видел в приступах белой горячки? Для меня, да и для него самого, это оставалось загадкой. Проснувшись на следующий день, Алекс обычно ничего не помнил. Поэтому в глубине души я верила, что муж тут ни при чём. Что-то другое внутри него захватывало власть над волей и чувствами. Нечто чужеродное получало над ним контроль, и Алекс становился безвольной марионеткой. Потому что мой муж был лучшим мужчиной на свете. Он был чутким, деликатным, искренним – моим идеалом. Алекс был потрясающим другом и восхитительным любовником. Мужем вот только непутевым, но ведь невозможно быть безупречным во всём.

Я его любила. Просто любила таким, каким он был, не пытаясь изменить. Растворилась в своих чувствах, безусловных и всепоглощающих. До встречи с ним я и представить себе не могла, что бывает такая любовь. Она просто существовала и заполняла всё моё существо. Иногда мне казалось, что это чувство появилось задолго до того, как мы с Алексом встретились. Будто родилось вместе со мной, а может быть существовало ещё раньше.

Всю жизнь я ощущала себя пазлом без очень важной детали. Казалось, у меня было всё, но в то же время чего-то не хватало. Пустота заполнилась, когда я встретила Алекса.

Мы были словно созданы друг для друга. Говорили без слов, а порой как будто слышали мысли друг друга. Алекс был моей родной душой. Чем-то настолько своим, что остаться без него было как лишиться воздуха.

Я верила, что мы сможем всё преодолеть. Вместе нам под силу справиться с чем угодно. Ради нас двоих я согласилась бы пройти любые испытания. Только бы Алекс был рядом!

Но всякий раз, когда разум Алекса в припадках накрывало плотной пеленой забвения, он становился другим человеком. И человеком ли? Сложно подобрать слова, чтобы найти описание той силе, которая завладевала Алексом. Ещё вчера вечером он был собой. Моим дорогим мужем, любящим, заботливым, нежным. А сегодня…

Видимо, демоны в его голове решили, что со мной пора заканчивать.

Прошло примерно полчаса. Из комнаты по-прежнему не доносилось ни звука. Я, наконец, решилась. Не сводя глаз со стеклянной стены нащупала замок и повернула его. Он тихо щёлкнул, и этот звук прозвучал в моих ушах пистолетным выстрелом. Я замерла. Ничего. Затаив дыхание нажала на ручку и толкнула дверь. Та не открывалась.

Он что, забаррикадировал меня здесь? Чем? Креслом? Но я бы услышала, как он его тащит. Бред!

Я навалилась всем своим весом, и дверь сдвинулась с места. Приоткрылась на несколько сантиметров, и я увидела безжизненную руку, возле которой валялась дрель. Всё встало на свои места: Алекс вырубился прямо под дверью. Видимо, силы покинули его внезапно.

Утомился, бедный, пытаясь прикончить жену!

Первым делом я просунула ногу в щель и осторожно оттолкнула дрель подальше от Алекса, как обычно делают в фильмах с небрежно валяющимся пистолетом. Дрель проскользила по деревянному полу и ударилась о комод.

Алекс шевельнулся. Я замерла.

Нет, это всего лишь подёргивания во сне. Похоже, теперь его и землетрясение не разбудит.

Алекс звездой растянулся на полу, подпирая дверь. Грудь мирно поднималась и опускалась, а ресницы безмятежно трепетали на сомкнутых веках. Тёмные сальные волосы прилипли ко лбу и щекам.

Водкой воняло на всю квартиру – я только сейчас это почувствовала. Как же я ненавидела запах спирта! Даже дезинфицирующие влажные салфетки вызывали тошноту.

Пришлось напрячь все силы, чтобы немного сдвинуть тяжёлое тело и выбраться, наконец, из ванной. Меня немного отпустило. Мысли уже неслись вперёд, в голове будто бы щёлкал счётчик, отмечая пункты плана. Я привыкла быстро перестраиваться – жизнь с Алексом научила.

Нужно было почистить зубы. Ладно, не важно. Что делать? Паспорт, деньги, телефон!

Я металась по квартире, собирая вещи. Побросала в сумочку самое необходимое, не забыла бейдж для прохода на Форум, поискала наличные. У меня была всего пара фунтов. Времени на долгие поиски не было. Я немного замешкалась перед шкафом, потом быстро натянула классический черный костюм – не слишком практично, но в джинсах на важное мероприятие не заявишься. А мне позарез нужно было там оказаться! Надела лодочки, подхватила сумку и поспешила к двери.

Уже на пороге я остановилась и обернулась. Комната выглядела, как место, где только что выясняли отношения мафиозные кланы. И я, как последний выживший бандит, его покидала.

Жаль, без сумки с сотней тысяч долларов.

Алекс лежал, прекрасный и жалкий одновременно. Я на цыпочках вернулась в комнату, стащила с дивана плед и осторожно накрыла спящего мужа.

Если он сейчас проснётся, то не сможет сразу встать!

На самом деле я понимала: мне просто не хочется, чтобы он замёрз. В квартире вечно было холодно. В глубине души я мечтала лежать сейчас с ним рядом, под одним одеялом. Греться о его тело, слушать его дыхание. Может, оставить ему записку?

Дура ты, Аня. Хоть и умная.

– Нет! – сказала я вслух. Не знаю кому, Алексу или себе. Он не пошевелился.

Я развернулась и решительно вышла из своей теперь уже бывшей уютной квартирки на Гибсон-Гарденс в Сток-Ньюингтоне в Лондоне.

Жить здесь я никогда больше не буду.