ГЛАВА 2

Быстрым шагом, а где и почти бегом, Настя, наконец, дошла до конторы. Быстро взбежав на крыльцо, она открыла дверь и бросила взгляд на часы, висевшие на стене напротив двери в вестибюле – без трех минут восемь. «Ух, не опоздала!» – обрадовалась Настя. Быстро поднявшись по лестнице на второй этаж, она прошла в бухгалтерию, стараясь не попасться на глаза главбуху Марине Ивановне.

Марина Ивановна сама всегда приходила на работу за двадцать минут до начала рабочего дня. Она неторопливо поправляла прическу и макияж, и лишь тогда смотрела в «Ежедневник», определяясь с планом работы на день.

Кроме Насти и Марины Ивановны в бухгалтерии работала кассир Ольга Сахарова, с которой в основном и общалась Настя. Они были близки по возрасту. А вот заместитель главного бухгалтера Светлана Николаевна Лоенко и бухгалтер по заработной плате Любовь Николаевна Грачева были значительно старше. Им обеим было уже за пятьдесят, до пенсии оставалось немного, и они, не обремененные как Настя и Ольга детьми и множеством утренних забот, приходили на работу пораньше, стараясь выполнять негласное распоряжение Марины Ивановны о том, что все бухгалтеры должны выглядеть достойно, быть с аккуратной прической и, желательно, с макияжем. Настя с Ольгой довольно часто опаздывали, прибегали на работу взмыленные. Наскоро отдышавшись, они приглаживали волосы, если было время и возможность – подкрашивали глаза и губы. Вот и сейчас Настя, быстро раздевшись и повесив куртку на вешалку, первым делом села на стул отдышаться. Достав из сумочки расческу, начала укладывать растрепавшиеся волосы. В это время в кабинет вошла Марина Ивановна. Взглянув на запыхавшуюся Настю, она недовольно поморщилась:

– Настя, сколько раз я тебе говорила, неужели нельзя утром на пятнадцать минут раньше встать и прийти на работу вовремя? Обязательно устраивать каждое утро бег с препятствиями? Ты посмотри на себя – сидишь красная, всклокоченная. Тебя председатель вызывает, а как тебя такую к нему в кабинет приглашать. Даю тебе десять минут на то, чтоб привести себя в порядок, и жду тебя у себя в кабинете. К Николаю Васильевичу вместе пойдем.

Она вышла. В не очень ярком, но сшитом по ее хорошей фигуре платье, в туфлях на высоких каблуках, она выглядела, несмотря на небольшую полноту, очень стройной и красивой. Посмотрев, что она не видит, Ольга показала вслед начальнице язык.

– Ну что, Настя, снова нарвалась? Так и будем мы девочками для битья что я, что ты. И чего она до тебя докопалась, ведь не опоздала же ты? Нет ей еще надо, чтоб мы с утра и выглядели, как с картинки в журнале мод. Поглядела бы я на нее, если бы дочь с ними жила, да Леха в хозяйстве корову бы завел, да пару поросят. Она бы тогда, может, с утра и расчесаться бы не успела, не то, что прическу навести!

– Нет, Леха корову не заведет, – рассмеялась Любовь Николаевна, – он у нас больше по «телкам» специалист. Разве что Юлька за «корову» сойдет, на «телку» – то она не тянет.

Поняв шутку, все разом рассмеялись. Настя меж тем, покончив с волосами, быстро подкрасила тушью ресницы, провела помадой по губам.

– Ну что, девки, сойдет?

– Пойдет, третий сорт не брак, – отозвалась Любовь Николаевна, – а вообще, если тебя нарядить как Марину, да еще бы и отдохнуть тебе дать, ты бы у нас такой красавицей была, Марина рядом не стояла.

– Девчата, заканчивайте болтовню, пора начинать работать, – вмешалась Светлана Николаевна, боясь, что слишком громкий смех могла услышать Марина Ивановна в кабинете напротив бухгалтерии.

Через десять минут Настя зашла к Марине Ивановне. Она была уже спокойна, хотя каждое общение с непосредственным руководством давалось ей нелегко. Почему-то не любила ее новый главный бухгалтер. Если раньше Илья Петрович постоянно хвалил ее за быструю и аккуратную работу, то после его увольнения и прихода нового руководства, Настя попала в немилость. Марина Ивановна считала, что если в жизни человек несобранный и не пунктуальный, то и в работе он будет такой же. Поэтому ее раздражали постоянные опоздания Насти и Ольги на работу, их внешний вид.

Вместе с Мариной Ивановной Настя вошла в кабинет председателя.

– Здравствуйте, Николай Васильевич. Вызывали?

– Да, заходите. Марина Ивановна ввела Вас в курс дела?

– Да нет, ничего не говорила.

– Присаживайтесь тогда, поговорим.

Настя и Марина Ивановна присели на стулья у стола, стоящего торцом к столу председателя.

– В общем, ситуация такова: Татьяну Николаевну с должности зав. складом снимаем, не справляется она. Зерновой склад здесь, на отделении, как Вы знаете, центральный. Все семенное зерно хранится здесь, а надлежащего порядка нет. Семенное зерно с осени сортировали, весной снова через мехток прогнали, а надлежащего качества добиться не можем. Нужен там ответственный добросовестный человек. Мы с Владимиром Михайловичем и с Мариной Ивановной посоветовались и решили, что Вы вполне справитесь с этой должностью. Человек Вы ответственный, отчетность знаете.

– Николай Васильевич, простите, что перебиваю. Но неужели, же у нас некого больше поставить? Я ведь не разбираюсь в агрономических тонкостях. Пшеницу от ячменя я, конечно, отличу, но все эти партии, репродукции и так далее для меня – лес густой. Я же ничего в этом не понимаю.

– Да, конечно, кое-что нужно будет подучить. Первое время Вам Владимир Михайлович поможет, а потом, я думаю, сами разберетесь. Да и в зарплате Вы не проиграете. С Мариной Ивановной согласовали – будете получать оклад заведующего складом и половину ставки агронома-семеновода, раз уж у нас такового не имеется. Согласия Вашего я не спрашиваю. Вас пока переводим на склад, на месяц по распоряжению о производственной необходимости, ну а дальше посмотрите. Понравится, значит, будете работать дальше, если же нет – постараемся за это время найти достойную замену. А сейчас посевная на носу, времени на подбор человека нет.

– Так у моего Михаила сельскохозяйственное образование. Он бы, наверное, лучше меня справился. А с отчетами я бы ему помогла.

– Нет, категорически. Характер у него не подходящий для этой должности. Он чуть, что не по нему, с матов начинает разговаривать. А там нужно с людьми работать. Его кандидатуру мы рассматривали, но Владимир Михайлович отказался. А ему ведь непосредственно с ним работать. Так что готовьте сегодня документы к сдаче, в конце рабочего дня передаточный акт со Светланой Николаевной напишите, а завтра выходите на ток, принимать дела. В комиссии по передаче у нас Владимир Михайлович, Светлана Николаевна и Ирина Бурматова – весовщик. Обмеры буртов сделаете, по формулам посчитаете. Если будут большие расхождения, придется перевешивать. И на будущее – Вы бухгалтер и знаете, что к подотчетным материальным ресурсам надо относиться ответственно. По итогам посевной, если будут расхождения, конечно, мы их на Вас не отнесем. Ну, а если останетесь дальше работать, ответственность будет уже на Вас. Все ясно? Вопросы есть?

– А сейчас я отказаться не могу?

– Нет, сейчас не можете. Не надо бояться. Если будете к работе относиться ответственно, я думаю, что все будет в порядке.

– Ну, хорошо.

Зайдя в бухгалтерию и сев на свое место, Настя чуть не расплакалась. Ей было привычно здесь работать, да и график работы был ей удобен. Она знала, что отработав неделю, она в выходные сможет заняться домашними делами. А теперь с графиком, когда надо работать в посевную и уборочную с восьми, а то и с семи часов утра и допоздна, как все успевать дома? Михаил итак постоянно упрекает ее в том, что дома что-нибудь постоянно не доделано: не убрано, посуда не помыта, белье постирано не вовремя. А ведь впереди лето, а это значит, что еще добавятся хлопоты, ведь и огород надо посадить, и птицу выходить.

«Вот, зараза, выжила все-таки меня!» – думала Настя. Она не понимала, почему Марина Ивановна так плохо к ней относится. В ситуации, когда она постоянно находилась под жестким контролем, Настя старалась делать всю работу старательно, четко и аккуратно, в срок, и все равно вызывала недовольство Марины Ивановны.

– Что там такое? Почему тебя к председателю вызывали? – улучив момент, к ней подошла Ольга.

– Да, что вызывали, ничего хорошего. На центральный склад завскладом переводят.

Пользуясь тем, что остальные работники были заняты своими делами, Ольга прошептала:

– Выжила она тебя все-таки!

– Да уж, чего хотела, того добилась. Не может быть такого, чтобы во всем колхозе было не найти человека на должность завскладом. Ну ладно, Татьяна Николаевна действительно не справляется. Для меня каждый прием отчета от нее был пыткой. Но ведь могли бы кого-нибудь все равно найти. Людей с образованием ведь хватает.

– А почему твоего Михаила не поставили на эту должность? С отчетами ты бы ему помогла.

– Говорила, не хотят. Я так понимаю, что Марина очень постаралась. Кого она, интересно, присмотрела на это место?

– Она в последнее время с Ниной Петровной из сельского Совета как-то тесно общаться стала. Как бы она ее не взяла. Мы не очень много получаем, а у них-то совсем небольшие оклады. Работы, конечно, тоже немного. Но, видимо, Нина Петровна решила сюда перейти. Она-то с нашей Мариной сработается – что одна, что другая только о тряпках и думают. Ты-то теперь уйдешь, а что я в этом гадюшнике делать буду? Одну меня они быстренько съедят.

Вечером Настя передала документацию Светлане Николаевне, и с тяжелым чувством пошла домой. Зайдя за детьми к свекрови, Настя пожаловалась ей на грядущие перемены. Она очень боялась, что свекровь будет возмущаться по поводу того, что Насте придется в ближайший месяц работать без выходных и, соответственно, дети будут у нее каждый день. Но неожиданно Анна Николаевна одобрила смену Настей места работы:

– Настя, я думаю, что для тебя это выход. Ведь я же вижу, какая взвинченная ты частенько приходишь с работы. Ну, не сложились у тебя нормальные отношения с Мариной Ивановной, они ведь и дальше, вряд ли, станут лучше. А там ты, конечно, будешь от нее зависеть, но не в такой степени. Все равно не всегда ты будешь под ее присмотром.

Ободренная такой поддержкой, придя домой, она рассказала обо всем мужу.

– Ты – заведующая центральным складом? Да не смеши ты людей! Ты же форменная курица! Кто же тебя слушать-то будет? Тоже мне – руководитель!

Не ожидавшая подобной реакции Настя, молча, стала заниматься домашними делами. О том, что Михаил не только ее не любит, но и не уважает, она стала понимать давно. Но никогда он не высказывался в ее адрес столь пренебрежительно. В душе ее поднялось чувство протеста – нет, я еще докажу тебе, что не такая я уж и размазня!