– Ну, тогда посмотрим другой фрагмент из Вашей жизни, – он перемотал фильм, и на экране появился Андрей. Он находится в гостях у своего дяди, будучи ещё подростком.

Вот они сидят за богато накрытым столом и пируют. Только так можно было назвать это состояние. Не отмечают праздник, а пируют. Вот они уже стоят на улице вдвоём, и его дядя лет сорока водит его по огороду, показывая где и что растёт. Рассказывает, какие он хитрости применял в посадке помидоров и огурцов. Рассказывал он с большим энтузиазмом. Затем они поднялись по крутой лестнице, ведущей на чердак, где дядя Андрея начал строить новую комнату. Было красиво и восхитительно! Такие идеи! Такие познания! Так скурпулёзно он всё изучил прежде, чем что-то начать делать. И так делает все аккуратно. Андрей про себя отметил, что это правильный подход и надо его применять в жизни.

Иларион Иннокентьевич остановил сюжет:

– Вопрос, – проговорил он, – Это что? Если не кумир…

Андрей спокойно поднял свой взгляд на обвинителя, осознавая, что вновь его добродушный старичок готов парировать оппонента. И он не заставил его долго ждать:

– Это? – улыбнулся Кирилл Игнатьевич, – Ну. Голубчик мой, – обратился он к обвинителю, – Разве это обвинение? Совершенно беспочвенно. Молодому человеку надо с чего-то начинать. Как-то жить. Брать с кого-то пример. Пример брать хороший, а он действительно хороший. Навык потребления знаний формирует развитие. Развитие тела, мозга и души. Любознательность она присуще каждому.

– Да! – прервал его Иларион Иннокентьевич, – Но Андрей Петрович не просто взял навык скурпулёзности на своё вооружение, хотя он не смог его применить в жизни. Он создал мечту в своей голове про дом, но чужую. Это не его! Это чужая мысль. А значит он создал в своей голове авторитета и кумира в виде своего дяди.

– Не совсем, – улыбнулся старичок, – Во-первых каждый человек берёт тот или иной пример с другого, более взрослого и опытного. Ведь жить как-то надо уметь, а чтобы уметь, надо учиться. Пример прекрасен. Но давайте не будем забывать, что ещё в детстве Андрея, его отец обещал ему дом в деревне, который достанется ему от бабушки. Отец подсудимого тщательно его благоустраивал и занимался всеми документами по оформлению. В голову Андрея Петровича с детства была вбита программа о собственном доме за городом, на свежем воздухе. Да вот только, если кто помнит, дом Замятину не достался. Хитростью его тётя забрала его ещё при жизни отца. Как вы думаете, в такой ситуации, когда у тебя в голове сидит идея о том, что ты должен жить в доме, но что-то пошло не так, по независящим обстоятельствам от тебя, возможно отказаться от неё?

Зал снова начал неуверенное обсуждение ответа на поставленный вопрос.

– Не утруждайте себя, – улыбнулся старичок, успокаивая всех, – ответ очевиден. Естественно он будет мечтать и искать методы и действия, как это воплотить в жизни. Поэтому Андрей Петрович, будучи подростком, увидев красивый, богатый дом у дяди принял его стандарт, а модель поведение дяде, который смог прийти к постройке такого жилища, как истинный путь. Затем я не вижу никаких созданий авторитетов, тем более кумиров.

Иларион Иннокентьевич устрашающе посмотрел своему оппоненту в глаза:

– Ну, продолжим? – задал он вопрос к судье, который, посмотрев на Кирилла Игнатьевича и убедившись, что у того все, одобрительно кивнул головой.

– А как же тогда у одноклассника, у которого он взял способ поведения? – спросил Иларион Иннокентьевич.

– У кого из них? – спросил лукаво Кирилл Игнатьевич.

– Ну. У Вячеслава! – чувствуя победу, ответил обвинитель.

– У Вячеслава? – призадумался адвокат, – Взять нормы поведения, которые тебе помогут в дальнейшей жизни… Почему бы не взять? Вячеслав или, как проще Славик, пользовался природной популярностью среди девочек в классе. Андрей в этом плане не был одарённым мальчиком. И чтобы проявлять чувство любви с противоположным полом, надо как-то их привлекать. Здесь Андрей взял нормальный способ поведения. Он же не стал капризным, как Славик или эгоистичным? Он просто взял то, что поможет ему. Это вновь не кумир. А у Сашки он же не принял метод поведения в аналогичных ситуациях, хотя тот ни меньше Славика был не обделён вниманием девчонок. Почему? – сделал пауза Кирилл Игнатьевич, – Потому что ему его поведение и методы не нравились! Это не создание кумира или авторитета. Это вновь обучение и приспособление к человеческой жизни.

Какие Вы ещё, милый мой, приведёте примеры? – улыбнулся старик, – Давайте, я Вас избавлю от трудностей и преждевременно расскажу следующее Ваше обвинение и развею миф об этом.

То, что он когда-то, будучи студентом, работал в охране и слушал своего напарника, то здесь много факторов. Первый – молодость. Второй – напарник был шестидесятилетним дедушкой, которого надо уважать. Из-за уважения к возрасту Андрей слушал его. Это хорошее качество, но я скажу одно, Андрей так и не воспринял картину мира, которую вкладывал в его голову его напарник. Есть одно… – остановился адвокат, – Хотите узнать, что подсудимый взял от него? – молчание в ожидании. Пауза в несколько десятков секунд и последовало дальнейшее повествование, – Он принял от этого человека одну вещь. Читай все, слушай всех, но ничего не принимай, как за правду. Все теоретически может существовать. Любую теорию можно подтянуть за уши любыми фактами, отрицая противоположное. Читай и учитывай все и всех, но не думай, что эта правда в последней инстанции. Что же это означает? А одно! Никогда не создавай себе кумира и авторитета тоже входит в этот совет. И Андрей неоднократно прибегал к этой мысли. Я не вижу в его жизни созданных авторитетов или каких-то взглядов, которым он полностью бы отдался, как фанатик. Я надеюсь, вопрос снят по этому пункту обвинения? – посмотрел старичок сквозь очки, вопросительно.