Я хочу показать несколько нарезок из жизни Андрея. Они будут очень коротенькими, но для начала давайте задумаемся, из чего появился Андрей на свет. Это же было слияние двух любящих сердец, его отца и матери, мужчины и женщины, которые очень хотели мальчика, сына. Они своей любовью друг к другу и желанием иметь сына создали огромный поток энергии, которая, завибрировав на космическом уровне, призвала душу Андрея к Земле. Андрей знал, что его будут любить и ждать. Он чувствовал, что его зовут посредством мощной энергии любви. Он – это некогда бывший сгусток энергии, созданный родителями при помощи желания, мыслей, любви и материального его преобразования, секса. Он услышал их зов и преобразился в человеческий облик. В маленького крохотного и беспомощного человечка…

– Но что-то пошло не так! – вмешался Иларион Иннокентьевич, – Из любви и желания появился неуверенный в себе алкоголик, который, кстати, не умеет любить! – он вопросительно и с видом победителя, посмотрел на адвоката Андрея. Тот мягко улыбнулся так, что по лицу расплылись морщины:

– А кто сказал, что он не умеет любить? – спросил он с хитринкой в голосе, – Кто сказал, что он алкоголик? Пьянчужка, да!

– Алкоголик! Пьянчужка! Это не имеет ни малейшего значения! – парировал его обвинитель, – А то, что не умеет любить, я вам покажу! – с этими словами Иларион Иннокентьевич включил, молча скучавший до этого, экран.

На нем стали появляться фрагменты, как Андрей на рабочем месте мило беседует то с одной из своих коллег, то с другой. Он явно с ними кокетничает и флиртует, шутит и улыбается довольный. Проскользнули пару моментов, где он кого-то приобнял.

– Это при живой и любящей его жене, – прокомментировал Иларион Иннокентьевич.

Дальше была отмотка в университетские годы, где Андрей шёл целенаправленно с товарищем в баню, чтобы вызвать проститутку и изменить девушке, с которой он тогда встречался. Вот он выходит на остановке, приехавший с работы. Его встречает товарищ и крепко жмёт ему руку.

– Ну, что решил? – задал он Андрею вопрос.

– Может просто попаримся? – спросил он его. Товарищ улыбнулся, и вдвоём они отправились вдоль дороги. Тут навстречу к ним шла девушка Андрея вместе с подругой и сделала вид, что не заметила своего парня. Андрей, молча и удивлённо, проводил её взглядом.

– Пошли в баню и попаримся, и снимем шлюх! – решился он на поступок, который первый раз в жизни будет совершать. Затем были кадры времяпрепровождения в сауне. Море выпивки, голые продажные женщины. И взрослая проститутка армянского происхождения с большими грудями, в которые Андрей жадно впивался губами во время полового акта.

Следом история о том, как он испарился из жизни девочки без предупреждения и объяснений. Инициатором отношений с ней выступал Андрей. Они когда-то вместе учились в школе на производственной практике. И вот они студенты. Взрослые ребята неожиданно встретились, и закрутилось. Эта рыжеволосая увеченная веснушками девушка расцветала в объятиях и поцелуях Андрея. Все было хорошо. Но в какой-то момент он перестал от неё брать трубки, к ней приезжать и сам звонить.

Затем школа. Дискотека. Шестой класс. Андрею передают две записки: от Юли и Марии, что они хотят с ним поговорить после танцев на тему, как он им нравится. И вот Юля объясняет что-то Андрею. Просит дать ответ: да или нет, а его одноклассник бегает и кричит:

– Беги от неё! Она зубоскалка!

Андрей пытается ей объяснить, что эта девочка не в его вкусе. В этот момент подходит Маша и уводит его с собой. Марии Андрей, нехотя, говорит да, и они начинают встречаться по-детски. Через один месяц Андрей перестаёт уделять ей вообще какое-то внимание, и все заканчивается.

– Эти малые фрагменты, – остановил записи обвинитель, – показывают на сколько наш подсудимый не знает чувство любви. Он совершенно не умеет любить и проявлять любовь. Так о каком сгустки энергии рождённым в любви вы мне рассказываете, Кирилл Игнатьевич. Здесь нет её! Здесь просто пользование людьми! Первый фрагмент говорит о том, что он любит быть в центре женского внимания! Второй, об измене! Просто пошёл и изменил! Третий и четвёртый, говорят о том, что Андрею Петровичу всё равно на окружающих его людей. Он готов растоптать все их чувства ради своей выгоды. С девочкой Машей он пошёл, чтобы отвязаться от девочки Юли. А с рыженькой так вообще не пойми что! Просто попользовался и исчез. Какая же здесь любовь? Ответьте мне! – зал снова наполнился недовольным ропотом присутствующих. Судья пару минут дал всем выговориться между собой и снова уверенными ударами резинового молоточка привёл все в порядок.

– У Вас ещё есть что-то? – задал он вопрос обвинителю аккуратно поправив свой ирокез правой рукой.

– Да! Таких историй огромное количество. Они все пришиты к делу. На судебном процессе я не стану их все предоставлять и показывать, чтобы не занимать наше драгоценное время! – ответил Иларион Иннокентьевич.

– А я вот стану, – врезался в свою очередь в диалог Кирилл Игнатьевич, – Вы, голубчик мой, – обратился он к обвинителю, – сегодня очень экономите того, чего в действительности нет! Спишите, небось, куда?

– Нет! – махнул рукой Иларион.

– Тогда глупо дорожить тем, чего не существует. И поэтому я должен буду разъяснить и разжевать, что за сюжеты нам показал господин обвинитель в более обширном и полном объёме. Как говорится, не экономя время, – засмеялся добродушно старичок.

– Первый фрагмент, я прокомментирую легко, – начал свой рассказ Кирилл Игнатьевич в защиту Андрея Замятина, – Лёгкий, ни к чему не принуждающий флирт с коллегами по цеху. К тому времени Андрей и его супруга прожили вместе уже три года. Все эти три года мой подзащитный то и дело трындел о том, какая у него великолепная жена, и как он её любит. Она в свою очередь без угрызения совести кокетничала со многими знакомыми: с постоянными клиентами на работе, с друзьями Андрея и с новыми знакомыми. Это происходило как на глазах супруга, так и в его отсутствие. Её лёгкое поведение заставляло моего подзащитного задумываться о том, а можно ли так вести себя. Для него это было дико и неподобающе.

К трём годам, прожитых совместно, Андрею пришлось отказаться от многих своих приятелей и друзей по наставлению жены. Он был совершенно одинок и не видел никого, кроме кокетства своей любимой женщины, ради которой, кстати, он пошёл на такие уступки и условия, что я бы отказался, и своих коллег – женщин. Извините, что ему пришлось работать в коллективе полностью из одних девушек. Он долго держал в себе эти две проблемы, которые создавали боль в душе. И в итоге, решился на такое же общение, что позволяла себе жена. Почему бы и нет? Почему ей можно, а ему нельзя? Ответьте мне на этот вопрос…

Все одобрительно кивнули головами и зароптали в пользу поступка Андрея.

– Я продолжу, – после минутной паузы, попросил разрешение адвокат, – Первый сюжет говорит о том, что любовь была в одни ворота. А среди человеческих отношений это не работает, как мы все с вами прекрасно знаем. Второй сюжетик… Обозначим так, – задумался Кирилл Игнатьевич, – Перед тем, как пойти на измену, Андрей сомневался и противился этому! Перед тем вечером за день, Андрей и его девушка, на тот момент жизни, очень сильно поругались. Она его огорчила обидными словами и даже обещала с ним расстаться.

Парень молодой и горячий, но даже в такие моменты он пытался держать свои действия чистыми и не запятнать свою душу, но… Он видит её на улице, а она, словно не знает его, проходит мимо. Он даже пытается с ней поздороваться и заговорить. Но та не идёт с ним на диалог, а значит своими поступками подтверждает намерение расстаться с ним. Можно сказать, что Андрей в тот миг жизни был холост и без обязательств. Но посмотрим его реакцию после сауны, – старичок-защитник включил экран, где было показано, как Андрей и его товарищ вываливаются из бани совершенно пьяные.

– И как тебе понравилось? – спросил его товарищ.

– Сиськи хорошие! – промямлил на пьяном сленге Андрей, – Опытная, но вот чего-то я не ощутил измены. Что-то какая-то чушь… Нет здесь любви, это ж за деньги. Я просто купил её и все. Люблю я ту свою балбеску.

И они, весело шумя, залезли в такси, чтобы уехать из бани прочь.

– Хочу, заметить и подчеркнуть, – остановил сюжет Кирилл Игнатьевич, -Андрей разбирается в любви и понимает, как любить. Он ничего не прочувствовал. И понимал, что эта измена, и не измена вовсе. Измена считается душой! Когда тебя тянет и тебе хочется быть с человеком, разговаривать, слушать его и так далее. А уже потом прикосновения, поцелуи, секс и пестики тычинки.

А четвёртый эпизод, – засмеялся старичок, -Ну, Вы, Иларион Иннокентьевич, совсем намельчили! Шестой класс! Ха-ха-ха, смеялся Кирилл Игнатьевич и сквозь смех пытался проговорить свой монолог, – Это сколько лет? Лет десять, одиннадцать?! Ну, смешно ей богу! Какая любовь? Он только от мамкиной титьки оторвался и до сих пор любит её. Тут детская симпатия. Он бы и остался с этой Марией, да вот целоваться он не умел. Гулять и ухаживать он не умел. У него не было ещё этих навыков. А та девочка была развитий. Ну, что поделаешь? Ей уже и письки в сиськи, а Андрей дома в тайне ото всех машинки катает да в солдатиков играет. Не смешите обвинением!

– Тогда про рыжеволосую! – насупился Иларион Иннокентьевич, – что ж Вы этот сюжет пропускаете!

– Тут элементарно и просто! – перестал смеяться Кирилл Игнатьевич, – Ну не полюбил он её. Попробовал, думал, загорелся. А нет! Не загорелся и не разгорелся! А сказать ей это в лицо и даже по телефону не смог. Боялся ранить душу ей. Как-то обидеть! И из этих сюжетов и моих пояснений, я могу делать выводы! А сделаю всего лишь один! Андрей Петрович Замятин прекрасно осознавал, что такое любовь. Знал и умел любить! И очень трепетно относился к этому чувству как внутри себя, так и к другим. Господа присяжные, – обратился адвокат к людям в мантиях, – я думаю, вы увидели ход моих мыслей и настоящего Андрей Петровича с его идеологией любви. Как любить и как с ней быть! Я всё! – закончил он.

– Перерыв! – стукнул молотком судья и поправил рукой свою причёску. Все под разговоры начали покидать зал суда. В этой суматохи Андрей потерял и свою мать. А так хотелось с ней поговорить и обнять её.

– Пиши! – подошёл к решётке, за которой одиноко сидел Андрей, Кирилл Игнатьевич, – Пиши! Тебе надо!

Андрей взял в руку шариковую ручку и начал вновь калякать на листке блокнота:

Дорогие мои Дима и Рома! Не знаю, сколько я вас уже не видел. И сколько времени нахожусь здесь вдалеке от вас! И сколько вообще мне осталось с вами хоть как-то контактировать! Столько важного хочется вам сказать, а времени нет! Поэтому я перейду к важным частям моего разговора!

Любить и будьте любимыми, дети мои, это самое важное в жизни. Можно сказать, это цель любого человека. Не продолжение рода, как я когда-то думал. Думал, что это мои мысли, но это было не так. Их мне навеяли посторонние. Главная цель всей вашей жизни – это любовь. И вы, как бы не отнекивались, будете искать её везде и всюду. Дети являются продолжением любви и новым этапом её. Но любовь это главное.

Никогда, слышите меня, никогда не бойтесь любить. Никогда не душите это чувство внутри себя, а позволяйте ему расти и увеличиваться. Если в ответ вас не полюбили, это не страшно. Главное вы несёте внутри себя и своего сердца это чувство. Самое сильное чувство в мире.

Я очень любил вашу маму. Всем сердцем, телом, мозгом и душой. Но у нас не задалось. Мама, возможно, меня тоже любила, хотя сложный вопрос. И в душу другого человека не залезешь. Тем более вашей маме. Она всегда сдержана и холодна была. Но, если есть вы, как новый этап любви, значит мы любили друг друга, хотя бы в те периоды, когда зачали вас.

Любовь это сильная штука! Которую надо направлять на благие дела и не бояться этого чувства. О любви надо говорить и показывать её. Любовь ведущая сила в жизни. Её надо излучать и понимать. Её надо чувствовать, ведь она пронизывает все сферы жизни. Любовь мужчины и женщины, любовь к детям, дружеская любовь, любовь к матери и отцу, сестре и брату, к коллегам, к животным… Ко всему с чем вы прикасаетесь в жизни. И даже любовь к делу или работе.

Не бойтесь. Дети мои, этого чувства учитесь, умейте любить. Учите других любить. Если он не умеют, это не страшно. На жизненном пути вы, возможно, повстречаете многих людей, которые не осознано заблудились и не понимают этого чувства. Не отвергайте их, любите и проявляйте по отношению к ним любовь. Пусть они это почувствуют и научаться тоже любить.

Не бойтесь быть отвергнутыми! Люди так делают не со зла. От неумения любить, от не знания. Любите свою маму. Она у вас самая лучшая. И кто, как ни она нуждается в любви. Покажите ей свою любовь и научите излучать её. Мама любит вас очень сильно, но так же как и все боится показать своё чувство. Жизнь её не жалела, чтобы научить любить, но мама ваша напротив отказалась от этого чувства. Научите обязательно её любить.

Любите друг друга. Будьте верными плечами друг для друга. Будьте одним целым, продолжением друг друга. В этом мире любовь спасает от одиночества, а вы ни одни: у вас есть мама и вы друг у друга.

Любите своё дело. Не работайте там, где вам не нравится или противиться душа. Уходите оттуда сразу и не задерживайтесь. Не мучаете себя изнутри, заставляя быть на нелюбимом месте. Ищите занятия по душе, от которого вам будет кайфово и драйвово.

Дарите свою любовь безвозмездно, и она вернётся к вам, делая вас счастливее.

Ваш любящий всем сердцем отец!

Глава 3 Авторитеты. Все боги умирают

Зевс метнул копьё в сердце Посейдона!

Он упал и не стало больше Бога!

И ундины запели странные песни,

А Бог оказался не бессмертный!

Зал вновь наполнился людьми, которые каждый уселся на своё прежнее место. Они между собой бурно общались и решали какие-то серьёзные вопросы. Плавно зашли присяжные и так же расселись по своим удобным креслам. Они были серьёзны и молчаливы. Последним в зал зашёл судья. Его ирокез с красного цвета поменялся на синий. Об этой странности заметил Андрей, который до сих пор всё это время сидел на своём стуле и тайно сжимал в руках авторучку и исписанный блокнот. Судья занял своё место за трибуной и было уже взял резиновый молоточек, но гул сам по себе утих. Наверное, гости за время перерыва успели всё обсудить и насытились разговорами.

Кирилл Игнатьевич и Иларион Иннокентьевич, как лучшие друзья, зашли вдвоём последние и шутливо обсуждали вопрос об существовании времени. И чем его можно измерять кроме часов, минут и секунд.

– Продолжим, – улыбнулся адвокат обвинителю, который в ответ пожал ему руку. В зале царила добрая атмосфера. И даже не скажешь, что минут тридцать назад здесь была жёсткая словесная борьба, решавшая судьбу человека.

– Всем встать! – стукнул молотком для вида судья. Зал хором встал, – Суд продолжает заседание по делу Андрея Петрович Замятина. Садимся, – приказал он всем сесть и сам это сделал.

Гости и присяжные умостили свои задние точки на кожаные кресла, а Кирилл Игнатьевич и Иларион Иннокентьевич стояли поодаль друг против друга у противоположных стенок.

– Получается? – задал вопрос адвокат, подойдя к клетке, где печально сидел Андрей.

– Ага! – коротко ответил он ему.

– Вот и хорошо! – улыбнулся старичок, – время у тебя ещё есть!

– Для чего время? – решился на вопрос Андрей, понимая, что этот старичок его соратник.

– Пиши и узнаешь! – коротко ответил Кирилл Игнатьевич, и на его лице появилась тайная улыбка.

– Ну-с, – протянул старичок, обращаясь к Илариону Иннокентьевичу, – Пойдёмте дальше! Следующий пункт обвинений! Мы ждём.

Обвинитель, до этого думавший о чём-то важном, резко пришёл в себя, взбодрился и застукал каблучками от лакированных туфлей по паркету.

– Уважаемые судья, присяжные и гости нашего заседания, – обратился он ко всем, – хотелось бы, чтобы предыдущие два обвинения были тщательно рассмотрены и вынесен соответствующий приговор. Этого преступника надо судить по всей строгости закона вселенной! И перейдём к очень важному пункту нарушения всей жизни и течения мирозданий. Андрей, – обратился он к подсудимому, который поднял на него удивлённые глаза – первый раз к нему обратились за всё время процесса, а он длился уже около двух часов, – скажите пожалуйста, Вы создавали себе кумиров в течении своей жизни?

Андрей задумался и начал анализировать свою жизнь. Пошли воспоминания в голове, но прикинуть кумира он не мог:

– Нет! – утвердительно ответил он.

– О как! – улыбнулся с ухмылкой Иларион Иннокентьевич, ожидая этот ответ, на который у него был готов контраргумент, – А если хорошо подумать! – заязвил он.

– Хорошо подумать, – ответил Андрей, – в такой ситуации и обстановки совсем не возможно. Я не могу собраться с мыслями, ибо я не понимаю, что происходит, и где я нахожусь. Но на сколько память мне не изменяет, я всегда пытался окружающим донести, что не стоит создавать себе кумиров, а надо жить по своей совести и умению, – Андрей не вставал с места, понимая, что это может привести к неприятному удару током.

– Вы можете вставать, – обратился к нему панк-судья, – когда к Вам обращаются. За это Вам ничего не будет.

Андрей привстал и подошёл к решётке, взявшись за неё обеими руками. Обвинитель заулыбался, пристально вглядываясь в него, словно смотрел внутрь его души.

– Значит, – продолжил Иларион Иннокентьевич, – Вы утверждаете, что никогда и ни при каких обстоятельствах не создавали себе кумиров, у вас не было авторитетов, на которые Вы ровнялись?

– Я думаю, да! – неуверено ответил Андрей.

– Хорошо! – одобрительно кивнул обвинитель, – можете присесть. А я продолжу, – повернулся он резко на каблуках к присяжным, – Мне кажется, Андрей Петрович нас обманывает! И даже не краснеет, – засмеялся он. Старичок взглянул на подсудимого и спокойно кивнул головой, мол не беспокойся.

– Может быть без слов, – продолжил обвинитель, – посмотрим фильмы из жизни этого человека, если можно его так назвать! – зал молча согласился, переключив своё внимание на висевший экран посередине комнаты.

Вновь быстро замелькали кадры, словно кто-то включил перемотку назад. И вот всё остановилось, и пошёл показ нового видео, которое должно было оголить пороки Андрея.

Андрей, сидя за столом прекрасным солнечным весеннему утром, уплетал бутерброды с колбасой. Он воодушевлённо рассуждал:

– Уберём траву. Территория не маленькая, справимся.

– Точно! – вопросительно уточняет у него супруга.

– Да, конечно, – уверенно и с энтузиазмом отвечает он, – если надо, позову ребят. За бутылку помогут! Как уберём, там можно поставить баньку, дом. Большой дом, – продолжал рассуждать Андрей, мечтая, – Большой дом. На всю семью, чтобы все под одной крышей жили. Дружно жили и весело, сообща. В дальнем углу выкопаю прудик и запущу туда рыбок. Правда я в них не соображаю. Ну, ничего страшного. Почитаем литературку, в интернете посмотрим. Детская площадка, бассейн, качели, зона отдыха – веранда. Будет супер. И не нужны мне эти квартиры. Пацанам оставим. С возрастом переедут, а мы там и останемся. Свежий воздух, природа, тишина.

Иларион Иннокентьевич остановил фильм:

– Нуу?! – вопросительно протянул он, обращаясь к Андрею. Тот в ответ пожал плечами и сказал:

– Это была моя мечта…

– Мечта? Ваша? – начал удивлённо спрашивать обвинитель, давя на подсудимого, – Вы уверены?

– Да, всю жизнь хотел большую дружную семью и дом, – вновь твёрдо ответил Андрей.