Цитаты из книг автора «Андрей Мовчан»

Возможно, если бы мы были буддистами, то легче бы справлялись со всеми перечисленными проблемами восприятия — достаточно было бы внимательно и вдумчиво наблюдать за событиями и подмечать не вписывающиеся в шаблон детали. Но тут нас подводит склонность к интерпретации вместо наблюдения (еще это называется ложной дедукцией). Быстро решив, что нам не нравится высказанное суждение, мы начинаем анализировать не его, а причины, по которым оно высказано. За Путина — дурак или мерзавец, против Путина — агент ЦРУ или на содержании у Госдепа. Не согласен с автором — тролль, согласен — они заодно или ему проплатили. Интерпретация освобождает от дискомфорта разочарования в собственном мнении

Но каждый житель России уже много лет подвергается внушению, что: В союзах руководят не законы, не избранные органы, а правитель самого сильного участника союза. И вообще любой союз — это один сильный игрок и его прилипалы. А сильный игрок — это сильный царь. Свергнут царя — сила кончится — разбегутся прилипалы.

Одним из побочных, но крайне важных следствий создания современной системы информационного обмена, включающей в себя и централизованные (как СМИ), и распределенные (как социальные сети) источники информации, является необычайное даже для недалекого прошлого развитие манипулятивных техник информирования, которое вкупе со ставшим уже привычным фактом постоянного вброса дезинформации получило название «постправда».

К сожалению, многие люди живут почти всю свою жизнь таким образом, и их мнения стоят ровно ноль…»

Мы все еще живем в модели, центр которой — мы сами. Но в реальности Россия — это небольшая, по экономическим и социальным меркам (1,5% мирового ВВП, 2% населения), страна на периферии социальной галактики. Мы любим говорить, что мы — самая большая страна по площади, но это лукавство: 60% нашей территории непригодно для жизни, а половина оставшейся очень плохо освоена, и вряд ли имеет смысл ее осваивать — нашего населения совершенно для этого недостаточно. 90% ВВП России производится на площади, равной площади Эфиопии. Территория — наша проблема, ее увеличение — худшая из возможных идей.

Я бы не доверял рассказам политиков и общественных деятелей, которые утверждают, что ваше включение в их игры может изменить мир. Политика — это почти всегда борьба безумцев с подлецами за счет дураков. Если вы не безумец и сознательно не хотите быть подлецом — я бы советовал держаться подальше от политики и всего, что с ней связано: и потому, что это очень грязное дело, и потому, что оно в конечном итоге бесполезно — как я уже сказал выше, все решает состояние экономики, определяемое, в частности и в основном, уровнем развития науки. Я думаю, что вывод достаточно однозначен: вы наиболее эффективно изменяете мир к лучшему,

иметь возможность делать свое дело здесь и сейчас, принося пользу тем (или получая восхищение от тех), к кому привык и привязан с рождения. С точки зрения нормального интеллектуала (и моей — тоже), все такие люди — фрики, не вполне нормальные. Но на таких людей надежда России.

Инвестиции в себя осмысленны только в двух направлениях: в здоровье и в умение мыслить. Вс

А в это же время в США и Европе накапливаются условия для долгосрочного замедления. Долговую нагрузку надо распутывать — для этого инфляция должна превышать темпы роста ВВП. Социальная нагрузка на бюджеты, уже малоподъемная, по мере старения населения будет удерживать налоги на очень высоком уровне — параллельно со снижением реального эффекта социальных программ. По мере выравнивания уровня жизни в развивающихся странах и в странах развитых, в процессе образования в первых емких внутренних рынков, ноу-хау и технологии Запада станут менее востребованы, и их рыночная стоимость относительно стоимости производимых в развивающихся странах товаров снизится

Нет никакого противоречия в том, что один и тот же бизнесмен может любить Россию за «отсутствие правил и возможность дать взятку гаишнику» и хотеть быть «избранным государством»: сама идея «избрания» — очевидное беззаконие, а вместо правил тут действуют краткосрочные предпочтения того или иного чиновника внутри вертикали.