Глава 3. Доверенное лицо

Он говорил от моего имени.

Но играл только свою партию.

Из дневника Анны Векерле

В назначенное время Анна не пришла. Её телефон молчал.

Пьер раздражённо бросил трубку и уже собрался в фитнес-клуб: марафонский заплыв был его проверенным способом справляться с разочарованием, – когда раздался звонок.

Незнакомый номер.

– Пьер Морель. Слушаю.

Голос был сухой, ровный, уверенный – как прямой удар по центру в Бодзюцу.

– Эрих Мильке. Приятель Анны Векерле. Она просила меня встретиться с вами по её делу.

Пьер нахмурился. Он уже обдумывал, как бы вежливо отменить встречу, но в этом голосе была такая стальная невозмутимость, что Пьеру вдруг стало интересно.

– Мы должны были встретиться час назад. Что с ней?

– Ей пришлось срочно вылететь в Лондон, – без лишних пояснений произнёс Эрих. – Кажется, ваш воскресший герой, месье Нилин, снова неожиданно исчез.

Пьер замер.

– Любопытно, – тихо сказал он. – Хорошо. Адрес знаете?

– Анна сообщила. Буду через час.

– Жду.

Эрих оказался точным, как метроном. Ровно через шестьдесят минут он вошёл в переговорную, коротко кивнул и молча сел. Никакой суеты. Плавное движение – телефон, громкая связь, быстрый набор номера.

– Анна, я у Пьера Мореля. Можешь говорить?

Он даже не посмотрел на Пьера.

– Месье Морель, прошу прощения, что не предупредила, – голос Анны звучал торопливо, – всё произошло внезапно. С Эрихом можете обсуждать любые вопросы. Если что – я на связи.

– Постарайтесь не наломать дров, – отрезал Пьер, – я уже начал писать книгу.

– Договорились.

Связь оборвалась.

Пьер обошёл стол, уселся напротив. Эрих – собранный до идеала: взгляд – прямой, осанка – выверенная, движения – экономные. Всё в нём было опасно без угрозы. Как оружие на подставке: не стреляющее, но заряженное.

– Могу предложить чай, кофе… коньяк? – с ленивой иронией спросил Пьер.

– Воды будет достаточно, – никакой улыбки. Только глоток из бутылки.

Он задумался, его лицо стало сосредоточенным, взгляд устремился куда-то вдаль. Казалось, он выстраивал в уме сложный монолог, стараясь не упустить главного и не сорваться в эмоции.

Пьер решил бросить ему соломинку, чтобы не дать утонуть в собственных мыслях.

– Мы с Анной остановились на истории гибели её матери и… котёнка, – подсказал он с чуть заметным нажимом.

– Ну да, как же без котёнка, – усмехнулся Эрих. – Без него история Анны – банальность. Так что начнём с него. Если в чем-то повторюсь – не обессудьте.

Пьер кивнул. Игру начинал не он – но играть придётся. Это он понял сразу.

– После истории с котёнком Анну отправили в Омск. Но Нилин не исчез. Он обустраивал её жизнь, как стратег – шахматную доску. Репетиторы, фитнес, музыка, живопись – всё в строгом режиме. Сам – не появлялся. Ни писем, ни звонков. В двенадцать – пансион в Швейцарии. Потом – бизнес-школа в Лондоне.

Пьер слушал, но всё чаще ловил себя на том, что следит не за словами, а за интонацией. Он всё больше задавался вопросом: какую роль в жизни Анны играет Эрих? И в чём его личный интерес? Ответа он не находил.

Эрих не просто рассказывал. Он словно выстраивал маршрут.

– Когда они встретились вновь?

Он сам позвонил. Пригласил на похороны жены. В Амстердам.

После смерти матери Анны он снова женился?

Почти сразу. Родилась дочь.

– И что было дальше?

Эрих сделал ещё один глоток воды, поставил стакан и смотрел прямо на Пьера, прежде чем продолжить:

– Своему окружению он представил Анну как сотрудника английской компании, которой владел.

– И?

– Видимо, рассчитывал, что она подыграет ему. И она подыграла.

Эрих чуть усмехнулся.

– Справилась идеально.

Пьер нахмурился.

– Что случилось с его новой супругой?

– Официально – сердечный приступ.

Пьер не отвёл взгляда.

– Неофициально?

Эрих медленно наклонился вперёд, упёршись локтями в стол.

– Нилин убеждён, что её смерть спровоцировали медикаментами.

– Чем он это обосновывал?

– На её теле был след от укола.

– И?

– В крови ничего не нашли.

Пьер наклонил голову набок.

– Это версия Нилина? Или ваша?

Эрих улыбнулся, но в этой улыбке не было ничего тёплого.

– Какая разница? Версия – лишь элемент. Не важно, чья она.

Пьер не ответил.

Но теперь он точно знал – эта встреча не была просто информативной.

Эрих что-то проверял.

Вопрос только – что?

– Здесь мы подходим к сути, – усмехнулся Эрих.

Его взгляд задержался на Пьере, словно проверяя, не понял ли тот сам. Убедившись, что писатель его не «троллит», он продолжил:

– После похорон он сказал Анне, что всё, что ей известно о нем – ложь.

С его слов анна узнала, что после приватизации он стал основным собственником бизнеса. Правдами и неправдами собрал контрольный пакет акций, объединил предприятия в один холдинг. Когда вся грязная работа была сделана, ему поступило «предложение», от которого он не мог отказаться.

– Но попытался? – уточнил Пьер.

– Попытался, – Эрих слегка наклонил голову, – и расплатился жизнью матери Анны. Сам выжил чудом.

Он взял стакан, сделал глоток воды, давая Пьеру время переварить информацию.

– Видимо есть и другая версия?

– Есть, – ее Анне рассказали другие люди.

Эрих чуть склонился вперёд.

– Он изначально работал на теневых бенефициаров. Скупал акции под заказ. За хорошие деньги, кстати. Потом решил их обойти. За это – обстрел машины. Погибла мать Анны.

Пьер задумчиво постучал пальцами по столу.

– Но затем цена бизнеса взлетела. И он снова рискнул?

– Точно. Решил кинуть бенефициаров.

– Как предсказуемо. – Пьер усмехнулся.

– Не поспоришь. – Эрих ответил на его усмешку своим холодным взглядом.

– Дальше.

– Его новая жена, – теперь Эрих говорил быстрее, будто спешил добраться до сути, – по сговору с ним инсценировала развод, чтобы через суд захватить большую часть активов. Планировала заключить соглашение о разделе имущества через суд.

– Но не успела?

– Именно, умерла до суда. После этого ему напомнили, что третьего шанса выжить у него не будет.

– Намёк был понят?

– Угроза была прозрачной.

Пьер резко встал и начал ходить по комнате.

Разговор нравился ему всё меньше.

– И, все же, как я понимаю, неугомонного Нилина и это не остановило?

Эрих чуть склонил голову, наблюдая за ним.

– Конечно, нет. Он задумал очередную интригу, для которой ему понадобилась Анна.

– И она согласилась?

– Как ни странно, да. Мы тогда ещё не были знакомы.

Пьер остановился.

– Его называли Сашка Гвоздодёр? Это правда?

– В юности. За методы, – Эрих усмехнулся. – Он мог рукой вбить гвоздь в крышу автомобиля и сказать, что следующий будет в череп.

– Звучит как метафора. Или угроза.

– Возможно, – улыбка Эриха была тонкой, как лезвие, – вы же писатель. Вам ближе метафоры.

Пьер вернулся к креслу и сел, задумавшись.

– Кто все-таки настоящий владелец бизнеса?

– Нилин сам не знает. Или делает вид, что не знает. Это офшорная матрёшка: управление через номиналов, цепочки компаний, слепые трасты.

– Он явно не бедствует. Шикует. Для номинала – слишком жирно.

Эрих пожал плечами.

– Для номинала из списка Forbes – в пределах допустимого.

Пьер приподнял бровь.

– Тридцать, тридцать пять миллионов долларов в год на личные расходы? Неплохо для пешки.

– Он не пешка, – Эрих улыбнулся. Первый раз по-настоящему.

– Тогда кто?

– Номинальный владелец актива. С некоторыми правами на фактическое ведение бизнеса. Оценка – не менее трёх миллиардов.

Пьер тихо присвистнул. – А представитель?

– Есть. Финансовый директор. Один визит в год. Через него уходит прибыль. Всё чисто – международный аудит, адвокатское сопровождение, налоги. Нилину не подотчётен.

– Тогда зачем всё это? Очередные игры?

Эрих посмотрел прямо в глаза.

– Думаю, гордыня.

– Поясните.

– Он хочет выиграть у тех, чьи лица не видел. Или видел – но не желает признавать их власть. Считает – достоин большего.

Пьер замер.

Эрих выдержал паузу.

– Всю жизнь он играет в рулетку с бенефициаром. Не зная, кто он. Или, наоборот, отлично понимая, что бенефициар в конечном итоге – государство.

– Однажды он доиграется, – голос Пьера прозвучал совершенно спокойно.

– Это точно. И мне бы не хотелось, чтобы новой жертвой его игры стала Анна, – я не хочу, чтобы она оказалась collateral damage.

Фраза прозвучала спокойно.

Пьер понял: это не забота. Это – позиция.

Он внимательно изучал лицо Эриха. Он не верил ни единому слову этого человека. Но был уверен в одном – Эрих тоже в игре.

Пьер медленно вышел из-за стола, прошёлся по кабинету и остановился напротив Эриха. Его взгляд внимательно изучал собеседника.

– А Анна? Какая ее роль, раньше и сейчас?

– Сначала – исполнитель. Теперь – уже нечто большее.

– Почему согласилась?

– У неё свои амбиции. Я тогда ещё был вне игры.

– А сейчас?

Эрих смотрел на него без единой эмоции.

– Сейчас я расставляю фигуры.

Пьер вернулся к креслу и сел, задумавшись.

– Думаю, остальное пусть расскажет Анна. Лично. Это её история. И мотив у неё не бизнес. Месть.

– Разумно. Почему бы и нет? Он без лишних эмоций поднялся со стула. – Спасибо, что нашли время для встречи. Анна позвонит, когда уладит дела в Лондоне.

Он уже направился к двери, но внезапно остановился.

Из внутреннего кармана извлёк флешку и положил на край стола.

– Здесь видео. Как «покойный» Нилин проникает в свой дом в Лондоне. Через потайной вход. И сканы документов от Анны.

Пьер не дёрнулся.

– Она что-то упоминала, – кивнул он, принимая флешку. – Благодарю. Эрих ничего не сказал. Только чуть усмехнулся, едва заметно.

И ушёл.

Дверь закрылась мягко.

Тишина сгустилась – вязкая, глубокая.

Пьер остался один.

– Месть, деньги, призраки прошлого… – пробормотал он.

Вернулся к столу.

Посмотрел на флешку, как на осколок стекла.

Прозрачный.

И – режущий.

* * *

Анна не улетала в Лондон.

Она сидела в апартаментах, которые снимал Эрих, листала TikTok и ждала. Не столько его, сколько объяснений.

Эрих запретил ей встречаться с Морелем и сам пошёл на встречу. Почему – не сказал. И она, как всегда, подчинилась.

В последнее время он всё чаще принимал решения за неё. Не объяснял мотивы. Просто делал – и она соглашалась. Так было проще. Но внутри нарастало ощущение тревоги. Как будто её медленно отодвигали от собственной жизни.

Всё началось с траста. Тогда они с Эрихом были едва знакомы.

Как-то поздним вечером, когда Анна собиралась ложиться спать, в дверь позвонили. Она открыла – и он вошёл. Без предупреждения. Как к себе. Без объяснений, без извинений.

Прошёл на кухню, взял пиво, открыл, сделал глоток. Окинул взглядом стол, заваленный бумагами.

– Над чем работаешь? – спросил он буднично.

– Траст. По поручению Нилина. Последние правки.

– Покажешь?

– А смысл? Ты же не юрист.

– Именно поэтому. Свежий взгляд.

Её что-то кольнуло. Он говорил так, будто знал, что она сомневается. Как будто уже уловил тревогу, которую она сама себе не признала.

– Хорошо. Посмотри, – сдалась она.

Он сел за компьютер, начал листать файлы. Ни одного вопроса. Даже не посмотрел на неё. Когда она попыталась что-то объяснить – он лишь легко махнул рукой: не сейчас.

Она вышла в гостиную. Но уже знала: что-то меняется.

Минут сорок спустя он позвал её. Устроился в кресле напротив – расслабленный, сосредоточенный.

– Правильно я понял, – начал он без предисловий, – что ты, на основании доверенности, оформляешь безотзывный траст на все активы Нилина?

– Да.

– Выгодоприобретатели – он, его семья, ты?

– Да. Но у меня доля чисто символическая. Еще любовница.

Он усмехнулся. Без радости.

– Давай так. Я скажу, что нужно сделать. А ты не задаёшь вопросов. Ни «почему», ни «зачем». Согласна?

– Эрих, это не игра.

– Конечно. Это инструкция.

– Но я не понимаю…

– С виду не глупая. Училась. Работала. А не понимаешь? – он качнул головой, – не хорошо. Договорились?

– Да…

– Отлично.

Он сцепил пальцы в замок.

– Как думаешь, на кого укажет Нилин, когда эта схема всплывёт?

Анна замерла.

– На себя?

Он усмехнулся. Взгляд стал жёстче.

– Он скажет, что ты всё провернула сама. Что ты превысила полномочия. Захотела его подставить.

Анна побледнела.

– Что делать?

– Первое. Траст – отзывной. Сейшелы. Второе – выгодоприобретатели: по минимуму – дочь, внук, все остальное – ты.

– Я? – ее голос дрогнул.

Комната сделалась душной. Сердце стучало в горле.

– А Нилин?

– Формально – нет. Фактически – ты сможешь перечислять ему часть доходов. Если захочешь. Это уже от тебя зависит.

Анна прижала пальцы к вискам.

– Это… предательство.

– Это – защита. Впервые – твоя.

Он замолчал, давая ей переварить. Затем, уже тише:

– И да. Любовниц исключаем. Хассельрот нам не нужна.

Так и поступили. Анна всё оформила. Эрих помог с адвокатами. Нилин ничего не узнал.

Через пару недель газеты сообщили о его смерти.

– Видишь, – сказал тогда Эрих, потирая ладони. – Всё получилось аккуратно.

Анна молчала. Но внутри – пустота.

– И ещё, – его голос был будничным, – половина доходов с твоей доли – мне.

– А если объявятся настоящие владельцы?

– Поговорим с ними. Я – лично.

Он взглянул на неё, как на досье.

– Ты в теме. Образование есть. Связи с финансистами – есть. Почему бы не рассмотреть твою кандидатуру в качестве номинала вместо Нилина?

Анна не ответила. Только кивнула.

И сейчас, услышав щелчок замка, она вздрогнула.

Эрих приехал.

Сердце кольнуло.

И она, словно собака Павлова, рефлекторно порхнула ему навстречу.