Мистер Леенсон

– Напрасно вы с ним так, – обратился ко мне Лазик, когда мы пришли в кабинет графа. – Генри добрый малый, только уж очень прямолинейный. Мне иногда кажется, что в армии все такие. И это пугает. Одна надежда на политиков.

– Все вы правильно говорите, но, тем не менее, на том и стоит расследование, – возразил я ему. – Нельзя, чтобы мои действия ставились под сомнения. Иначе будет хаос. Лучше в таком случае позвонить в Лондон. Но они все равно никого не смогут прислать взамен…А Генри такой, какой есть. Все мы со слабостями.

– Вы думаете, что карты похитил кто-то из нас? – спросил напрямую Лазик.

– А вы встаньте на мое место. Чтобы вы ответили?

– Не представляю…

– Вот и я не представляю… Может, кто-то из обслуги украл, мы же не знаем, когда именно карты пропали… Или граф их кому-то отдал и не сказал об этом сыну. Может, он вообще не посвящает его в такие пустяки.

– Пустяки?! Я не раз видел этот, как вы называете, альбом, так вот, могу сказать со всей ответственностью – он уникальный. Конечно, его не продать на открытом аукционе, а вот подпольным коллекционерам он пришелся бы по душе. Уверяю вас. И, если бы Роберт кому-то отдал его, то Энтони об этом бы точно знал. Этот альбом как семейная реликвия, переходящая через поколения.

– Извините меня, Лазик. Но я ума не приложу, что в нем такого ценного. Ну двести лет, ну на телячьей коже, что с того? По моим прикидкам, максимум три тысячи фунтов. Это еще надо найти покупателя.

– Три тысячи? – улыбнулся Лазик. – А не хотите – миллион фунтов? А может, и три, и пять… Что вы так на меня смотрите? Разве вам Энтони не сказал, кто автор этих рисунков?.. Нет?

Я отрицательно покачал головой, полностью обалдев от этих цифр.

– Это работа Томаса Гейнсборо.

– Но он же пейзажист…

– Не только. Еще и портретист, рисовальщик и гравер. Но на коже он рисовал впервые. Для этих целей он освоил специальную технологию. Это очень занимательная история, почему он согласился это сделать, при всей своей занятости. Хотите, вам расскажу?

– С удовольствием послушаю. Все-таки Гейнсборо входит в десятку самых знаменитых художников Англии.

– Точно так. Так вот, слушайте. Дело в том, что граф Стив Уэмберли играл однажды в карты в одной компании с Томасом. Гейнсборо проигрался в пух и прах, и, чтобы продолжить игру, занял у графа немного денег. Тот любезно ему одолжил, и Томас отыгрался… и даже немного выиграл. Он хотел отблагодарить графа деньгами, но тот великодушно отказался, ответив: «Я не беру плату за оказанную услугу с друзей». «Но я же вам не друг», – возразил Томас. «Так давайте подружимся», – предложил граф. Конечно, крепкой дружбы не получилось из-за бесконечной занятости Гейнсборо, но он все-таки отблагодарил графа, нарисовав эти карты. Кроме того, он оформил и сам альбом. Любую карту можно было свободно отцепить от двух изящных серебряных застежек в виде змеек. А на обложке альбома Гейнсборо изобразил сам замок, и, если присмотреться повнимательнее, то из нарисованного окна этого кабинета виден силуэт самого графа. Его потом спрашивали: «Почему именно карты? Надо было портрет графа нарисовать». На что тот ответил: «Портрет у него уже есть, а вот карт замка, нарисованных мною, нет».

– То есть решил соригинальничать?

– Наверное.

– Занимательная история. Почему же граф так беспечно хранил эту реликвию? Я обратил внимание, что у него и сейфа-то нет. Думал, где-то есть скрытый. Но не нашел никакого. Может, вы подскажете?

– Нет и не было. Роберт был такой. Особо не задумывался о безопасности. Генри все время его пилил за это. Видели, какие висят картины в гостиной?

– Все подлинники?

– Все.

– А вы когда познакомились с графом?

– Сразу после войны. Насколько мне не изменяет память, он вернулся из Америки в сорок четвертом году. Война в Европе была в самом разгаре. Я расспрашивал Роберта, чем он занимался в Америке, но он не любил говорить на эту тему. То, что я сейчас вам расскажу, собрано по крупицам. Я просто вытянул из Роберта эти сведения. На правах друга, я просто хотел побольше о нем узнать. Это, действительно, малоприятная история. Его отец, граф Эдвард Уэмберли, женился на его матери, и в результате их любви родился забавный карапуз, которого и назвали Робертом. Родители не чаяли души в ребенке, во всем ему потакая. Граф очень гордился, что у него появился наследник, у которого уже был титул – виконт, это как вице-граф… к тому же, от обожаемой женщины. Но жена неожиданно заболела каким-то редким заболеванием и скоропостижно умерла. Роберт очень любил мать, и на этой почве с ним произошел нервный срыв. Он начал заикаться. Отец показал его специалистам, и мальчик вскоре выздоровел… Однажды на одном из торжественных приемов у королевы Елизаветы с отцом Роберта знакомится одна смазливая манекенщица, непонятно как оказавшаяся среди сливок высшего общества. Узнав, что граф – вдовец, она решила женить его на себе. И надо отдать ей должное – девушка была, что надо. Все было при ней. Я видел ее фотографии… Через год отец привел в этот замок новую жену. Между мачехой и Робертом сразу не сложились отношения. Как говорил сам Роберт: «Она уступала матери во всем». Мачеха также невзлюбила пасынка и поэтому решила от него избавиться, долго уговаривая графа отправить Роберта на учебу в Америку, мол, там он выучится и вернется финансовым специалистом. Отец категорически был против, но тогда новая жена стала отказывать ему в близости… Граф весь извелся, и через три месяца сдался. Роберта отправили в очень дорогую школу. Граф не жалел денег и даже стал попечителем этой школы. Но семейное счастье Эдварда длилось недолго. Жена с ним развелась, благополучно забрав по брачному контракту кучу денег, и укатила с давним любовником колесить по всему миру. Отец сразу же вызвал сына из Америки, но Роберт наотрез отказывался ехать, не простив отцу обиды. Как только не уговаривал граф, но сын не сдавался. Но и у бывшей жены графа случилось несчастье, недолго она пользовалась деньгами обманутого мужа. Однажды она, катаясь спортивной машине, разбилась насмерть. Отказ сына вернуться, смерть бывшей жены – все это надломило и так не богатырское здоровье Эдварда, и он в сорок четвертом году умер. Получив от нотариуса извещение о смерти отца, Роберт вернулся в Англию. Каково же было его изумление, когда он увидел запущенный замок… Но это было только полбеды. Оказывается, что некогда процветающий химический завод, принадлежащий отцу, постепенно скатывался к банкротству. Продукция практически не выпускалась из-за изношенного до предела оборудования. Рабочие не задерживались, предпочитая искать лучшие варианты. Одно время на заводе даже торговали спортивными костюмами. Именно тогда я познакомился с ним. Это было в сорок седьмом году. Он пришел к нам в банк с бизнес-планом. Мне понравился целеустремленный молодой человек, но в те времена я был младшим партнером, и никто особо не прислушивался к моему мнению. Мне с большим трудом удалось уговорить акционеров банка хотя бы посмотреть чертежи Роберта. Надо отдать должное, Роберт их лично разработал. У него была светлая голова. Это были несколько установок по производству органоминеральных удобрений. Он полностью их придумал. Это был прорыв в инженерной мысли. Идея Роберта понравилась акционерам банка, но, когда он запросил десять миллионов фунтов стерлингов, все ахнули. Это была запредельная сумма. На сегодняшний пересчет это, наверное, миллионов двадцать… Тогда я закладываю все свои акции и на кабальных условиях беру в кредит три миллиона фунтов. Наше положение было аховое. Мы не знали, за что взяться. Денег ограниченное количество. Кругом были дыры. В первую очередь надо было восстанавливать производственные линии. Мы висели на волоске… Но Роберт – все-таки везунчик. Дело в том, что в этот период резко скакнули цены на удобрения в Америке, а там и Европа подтянулась. На компанию «Земля Англов» пролился золотой дождь. Роберт не только модернизировал производство, установив в нескольких цехах новые линии, но и вернул банку весь кредит до последнего пенса. Кроме этого, выплатил мне двести тысяч фунтов премиальных… Но и это не все. Однажды на день моего рождения он подарил мне конверт. Открыв его, я ахнул. Там были документы, подтверждающие, что я являюсь владельцем пятнадцати процентов акций компании «Земля Англов». Это были колоссальные деньги. Дела компании шли в гору. Любой банк был готов нам оказать услугу на выгодных для нас условиях. Роберт не слезал с обложек деловых журналов. Казалось, что это будет продолжаться вечно, но однажды все изменилось. Это произошло после смерти его жены Эмилии. Роберта словно подменили. Он постепенно перестал интересоваться делами компании, все чаще уединяясь в своем замке. Я пробовал его растормошить, но ничего не получалось. Как-то в один из вечеров он признался мне, что просто потерял смысл жизни.