45.5. Правильно ли я жил?

Человек, желающий создать что-нибудь целое, должен употребить на это целое своё существо. Иван Тургенев. // В конце концов, то, что затрачивается на книгу – будь то роман, философский трактат, сборник стихотворений, биография или триллер, – в конечном счёте, собственная жизнь человека. Иосиф Бродский. // Книга поглощает всю жизнь. Оноре Бальзак. // Мыслители редко бывают здоровы и румяны. Самуэль Смайлс. // Как только я приступаю к какому-нибудь сочинению, мне начинает нездоровиться, и недомогание проходит не раньше, чем будет окончена работа. Нахожу литературную деятельность несовместимой со здоровьем. Томас Карлейль. // Написал я повесть. Возился с нею дни и ночи, пролил много пота, чуть не поглупел от напряжения. От писания заболел локоть, и мерещилось в глазах чёрт знает что. Антон Чехов. // Быть писателем – значит иметь самую плохую профессию. Писатель демоном внушаем, и тот постоянно его понукает, принуждает работать. Это изнурительный труд в одиночестве, и никогда не выходит так, как хочется. Пытаешься снова и снова, и всё равно не выходит. Что за вознаграждение получает писатель – не знаю. Уильям Фолкнер. // Единственное, что мне принесло сочинительство – это возможность не ходить на службу. Мишель Уэльбек. // За всю жизнь я и четырёх недель не прожил себе в удовольствие. Как будто я всё время тащил на гору камень, который снова и снова скатывался, и нужно было опять тащить его вверх. Иоганн Гёте. // Какой-то демон обладал моими играми, досугом; за мной повсюду он летал, мне звуки дивные шептал, и тяжким, пламенным недугом была полна моя глава. Александр Пушкин. // Всю свою жизнь я был заживо похоронен в бумаге! Герман Гессе. // Наш брат всё за письмом сидит. Владимир Даль. // Я не видел, как выросли мои дети. Я не смог похоронить мать и отца. Я всегда работал, работал и работал на эту иллюзию – кинематограф. Правильно ли я жил? Сергей Бондарчук. // Ах! Люди становятся орудиями своих орудий. Генри Торо. // Я – каторжник, который всю жизнь работал на других. Максим Горький. // В сущности, я всю жизнь провёл за бумагой. Единственный был душевный отдых: дети. Корней Чуковский. // Чтоб стать писателем, нужно садиться и умирать. Нужно слабеть и отдавать Богу душу. Позвольте снять шляпу перед писательским столом! Михаил Жванецкий. // Буква за буквой, слово за словом, строка за строкой – я мерил жизнь томами книг. Сам не пойму, что я нашёл в ней хорошего. Думаю, что отбывать каторжные работы, таская за собой тачку, всё-таки интереснее. Валентин Пикуль. // Писатель пишет жизнью своей. Александр Фадеев. // Кто был тот человек, который изобрёл Работу? И вольный дух, святой и радостный, связал с докучливым трудом в конторе, на полях за плугом, в цехе за станком. И хуже прочего – за письменным столом из мёртвой древесины. Вот беспросветной каторги предел. Чарльз Лэм. // Мне говорят – ты выиграл игру! Но всё равно. Я больше не играю. Допустим, как поэт я не умру, зато как человек я умираю. Георгий Иванов.

45.6. Стигматы писательства…

Очень болят пальцы, потому что всё пишу оперу. Вольфганг Моцарт. // Боюсь только двух несчастий: глухоты и ещё судороги в пальцах – профессиональной болезни писак. О’Генри. // …писчий спазм, писчая судорога, как проявление профессиональной патологии. Пониженная мышечная деятельность, гипокинезия, как результат длительного пребывания в ограниченном пространстве. Первое, что необходимо писателю, это чугунное седалище; самая сидячая профессия. // Все неудобства, соединённые с сидячими работами, прилагаются и к литературным занятиям, – аналогия очевидна. Исаак Дизраэли. // Кругом я обложен корректурами, как катаплазмами, которые так и тянут все здоровые соки и взамен дают геморрой. Боль в печени и геморрой от сидячей жизни всё более усиливаются. Если не принять мер заблаговременно… Иван Гончаров. // …к тому же затекает поясница, просто спасу нет. Рюноскэ Акутагава. // Эта книга так меня мучает, что временами я от неё физически болен. Вот уже три недели часто бывает такая дурнота, что едва не теряю сознание. Гюстав Флобер. // Были спазмы: сердечные и мозговые. Даже давление, которым я так гордился, начало скакать, и благостный геморрой уж не обеспечивает его стабильности. Таким я встречаю пятидесятилетие. Юрий Нагибин. // Кабинетные занятия расслабляют не одно только физическое состояние. Расстраивают не только телесный организм, но истощают и обессиливают самый дух и делают человека малодушным. Жан-Жак Руссо. // По своему обыкновению, Золя входит в комнату с мрачным выражением лица. Право, этот сорокалетний мужчина пугает вас своим видом. Он выглядит чуть не старше меня. Опускается в кресло, охая и жалуясь, как ребёнок, на боли в пояснице, на песок в моче, на сердцебиения. Эдмон Гонкур. // Дожив до сорока пяти лет, Леонид Андреев находился как бы на переломе, отделяющем возраст зрелости от первых прикосновений близящейся старости. В грузной фигуре его уже не было ничего молодого, гибкого или стройного. Тучность тела, деформированного сидячей жизнью, отражалась на свободе движений и особенно на походке. Леонид Гроссман. // Мнят, писать лёгкое дело – пишут два перста, а болит всё тело. Старинное русское присловье. // Устал физически, даже мышцы болят, ломота в руках. Это ещё не самое неприятное из всего, что приносит наша профессия! Заранее угнетает мысль обо всех глупостях, которые скажут по поводу книги. Гюстав Флобер. // Ничего не делается само собой, без усилий и воли, без жертв и труда. Александр Герцен. // Уверен, что у Пушкина был так называемый «writer-elbow» – «локоть писателя». Такой опознавательный, почерневший участок кожи на локтевом суставе. Возникает от трения руки о поверхность стола, когда подолгу пишешь. Юрий Казарин. // Выше всего ценил в себе Бунин своё призвание писателя. Как-то с усмешкой и гордостью обратил моё внимание на то, что несёт на себе «стигматы» писательства: правое плечо несколько выше левого, второй и средний палец правой руки деформированы пером. Зинаида Шаховская. // Ты не страдаешь желудком? Напишешь ещё несколько пьес, тогда посмотришь, что с тобой будет. Эжен Лабиш. // Моя геморроидальная болезнь вся обратилась на желудок. Николай Гоголь.

45.7. Обвиняет в пасквиле…

Всякий раз, когда пишу о современниках, испытываю нервное напряжение, вызванное тревожным ожиданием какой-нибудь неприятности. Вот он, подводный камень писателя-реалиста. Ни разу не заканчивал романа без мысли: «Может быть, мне грозит суд, а может быть, дуэль…» Персонажи моих книг – это живые люди, с которыми приходилось близко соприкасаться. Сколь искусно ни маскирую я их для читающей публики, подлинные черты всё же проступают. Ох, какая ужасная вещь издавать записки с портретами современников! Сколько наживаешь неприятностей, равно озлобляя и сильных мира сего, и людей маленьких, живущих вдалеке и рядом. Эдмон Гонкур. // Можете себе представить, одна моя знакомая 42-летняя дама узнала себя в 20-летней героине моей «Попрыгуньи», и меня вся Москва обвиняет в пасквиле. Главная улика – внешнее сходство: дама пишет красками, муж у неё доктор, и живёт она с художником. Антон Чехов. // Гении обращались с окружающими людьми – родственниками, знакомыми, историческими личностями – без стеснения. Имею в виду введение их в литературные произведения с полной угадываемостью. Виктор Конецкий. // Салтыков-Щедрин описал людей, у которых часто бывал в гостях, обедал, играл в карты. Оказывая ему гостеприимство, те никак не ожидали, что будут увековечены им в литературе в таком непривлекательном виде. Чрезвычайная коварность с его стороны. // Я замечал холодность, доходившую до негодования, во многих мне близких и симпатических людях. Получал поздравления, чуть не лобызания, от людей противного мне лагеря, от врагов. Меня это конфузило, огорчало, но совесть не упрекала меня. Я хорошо знал, что честно, без предубежденья и даже с сочувствием отнёсся к выведенному мною типу. Иван Тургенев. // Писать о близких, продолжая жить с ними, дело чреватое размолвкой. Чехов вывел в качестве героев подлинных лиц и возник скандал. Левитан, узнавший себя в художнике Рябовском, порвал с ним отношения. Золя однажды прочитал Сезанну отрывки из нового романа «Творчество» и многолетний друг их одобрил. Но получив экземпляр книги, непримиримо обиделся, найдя много сходства между собой и прототипом художника-неудачника. // Искусство раздражает людей, говоря о них не ту правду, в какую они хотят верить, им всегда кажется, что в литературном произведении они окарикатурены. Ян Парандовский.

45.8. Роман написан кровью…

Счастливых художников нет, да и быть не может. Счастье – покой, а покой ничего не создаёт. Иван Тургенев. // Спокойная жизнь и писательство – понятия, как правило, несовместимые, и тем, кто стремится к мирной жизни, лучше не становиться писателем. Рюноскэ Акутагава. // Писательство есть несчастие. Несу литературу как гроб мой, несу литературу как печаль мою, несу литературу как отвращение моё. Василий Розанов. // Ужасная работа! Какая мука! Что это за чудовищная химера, выедающая нам сердце. Чистое безумие – обрекать себя на такие страдания. Гюстав Флобер. // Джеймс Джойс много размышлял об оправданности цены, уплаченной им за свой роман, – долгих годах каторжного труда, подорванном здоровье, слепоте. Всё кануло безвозвратно, остался лишь магический текст. // Нарисовавши это, я почувствовал, что я с ума схожу, и на время оставил свою работу. Николай Ге. // Я всего один раз прочитал эту книжку («Страдания молодого Вертера»), после того как она вышла в свет, и поостерёгся сделать это вторично. Она начинена взрывчаткой! Мне от неё становится жутко. Боюсь снова впасть в то патологическое состояние, из которого она возникла. Иоганн Гёте. // Ужасно вновь воскрешать боль. Вергилий. // С тех пор, как мой «Опыт об Истинном» вышел в свет, я не осмеливаюсь более читать его. Я не был в состоянии даже проверять корректуры, исправлять типографские ошибки. Должен был попросить своего приятеля сделать это за меня. Я не могу без содрогания читать то, что мною тогда написано. Мне тотчас приходят на память страдания, которые заканчивали вечер, проведённый мною в подобных учёных трудах. Эти занятия по временам гибельно отзывались на моей нервной системе. Уильям Бэтти. // Вам трудно читать? А мне трудно было писать. Исследователи правы: роман написан кровью. Джеймс Джойс. // Великий писатель на то, чтобы дать жизнь своим героям, тратит свою собственную. Эдуард Севрус.