Люся. А вот с чего. Скажи-ка мне, дорогой, да всю правду доложи-ка, умненький, любишь ли ты меня? Вся правда начинается с того, любит ли мужчина женщину. Давай, говори.

Георгий. Ангел мой! Прелесть моя!

Люся. Не слышу, Жора. Говори коротко и по делу. Не тяни резину.

Георгий. Я говорю, ангел…

Люся. При чем здесь ангел, Жорик? Я спрашиваю, нет, я требую, чтобы ты сказал мне, как ты меня любишь. Я жажду признаний. К ноге, Жорж, и говори внятно и четко. Не мямли. Ну?

Георгий. Ангел… Тьфу, черт! Попутал меня этот ангел. Люсенька, попугайчик мой, нет, верблюжонок, я тебя обожаю и… ну, и все такое.

Люся. И все? И это все, жалкий Победоносец?

Георгий. Нет, не все. Еще я не могу без тебя жить. И еще…

Люся. А самое главное где? Я не слышу самого главного, главнейшего, мой роскошный северный олень!

Георгий. Сейчас будет тебе самое главное. Готова?

Люся. Я готова к этому с четырнадцати лет. И слышу это довольно часто, особенно в последнее время. Но не от тебя. От других.

Георгий. Как! Тебе еще кто-нибудь говорил такие слова?

Люся. Какие слова, Жора? Ты не сказал мне самых главных слов.

Георгий. Я хотел сказать, но ты меня сбила с мысли. Они вылетели у меня из головы, эти треклятые слова. Нет, кажется, что-то припоминаю. Ах, да, окончательно вспомнил. У-у-ф, прямо в жар бросило.

Люся. Я слушаю вас, мой герой. Я вся вни-ма-ни-е. Вся.

Георгий. Люся! Лю, я тебя люблю. Вот, выдавил. Yes. Три заветных слова, которые так жаждет услышать каждая женщина, не правда ли? Да еще в рифму. По-моему, неплохо получилось. Как у рыцаря. Тебе понравилось?

Люся. Георгий! Я жду от тебя главных слов, а не заветных.

Георгий. Так это и есть главные слова, Лю!

Люся. Нет, дорогой Жо, это слова второстепенные, ветхозаветные. Когда любят женщину, говорят совсем другие слова.

Георгий. Я всегда по глупости считал именно эти слова главными… Видишь ли, я думал, когда любят, то говорят о любви. Нет? Значит, я ничего не понимаю в жизни.

Люся. Я это давно заметила. Ты добрый, большой, опять же, у тебя широкая душа, глубокий карман, но ты ничего не понимаешь в жизни, то есть ты не разбираешься в женщинах. Понимать жизнь – значит, разбираться в женщинах. А разбираться в женщинах, значит, понимать, что она хочет от тебя услышать.

Георгий. Люся, ты судишь обо мне опрометчиво; у меня было немало женщин, прошу заметить.

Люся. Сколько? Скажи мне, сколько у тебя было женщин, и я скажу тебе, почему ты до сих пор холостяк.

Георгий. Это было бы нескромно. И потом… Я их не считал.

Люся. Держу пари, не больше трех.

Георгий. Люся, их было больше четырех! Верных и надежных.

Люся. Целых пять за тридцать лет! Целый полк! Да ты Казанова, мой кумир! Это потому, что у тебя не было одной, которая стоит всех. Даже если она появится, ты не сможешь ее удержать. Ты не знаешь главных слов. Она уйдет от тебя. Вон в ту дверь. Чао, бамбино!

Георгий. Какие же слова являются главными? Я хочу это знать. Я имею на это право – после всего того, что я тебе сказал. Я должен знать эти магические слова, будь они прокляты!

Люся. Давно пора приоткрыть дверь в космос по имени Женщина, чтобы заблудиться там окончательно. Тебе уже почти тридцать лет, Жо. Ты уже в каком-то смысле не мальчик, Жо. Не так ли, Жо?

Георгий. А-а, я догадался! Погоди, дай мне шанс, Люси. Я знаю, о чем надо говорить после того, как признался в любви к женщине. Кажется, я на верном пути.

Люся. Говори, мужчина.

Георгий. Люся, я еще никогда не встречал такой шикарной девушки. Твои глаза, цвета банкнот, нет, похоже, цвета пожухлой травы, они, понимаешь, чаруют зеленым омутом. Как драгоценные алмазы. Твой стан, гибкий, как лоза, сводит с ума. Да, буквально теряешь голову и не знаешь, что сказать дальше. Сейчас плавно перейдем к другим частям тела. Наряду с глазами…

Люся. Жорик, это лапша на уши, а не слова.

Георгий. Этими словами я хотел сказать, что ты самая прекрасная. Самая дорогая. Дороже тебя ничего нет. Разве не это главное?

Люся. Нет, не это.

Георгий. Вот как… А-а, понял. Понял! Догадался. Иди ко мне, мой славный мышонок, дай мне ушко. Сейчас твой быстрый зайка шепнет тебе такое, что ты, мой верблюжонок плюшевый, обомлеешь. Ты просто упадешь и не встанешь. (Наклоняется и шепчет ей на ухо. Смеются.)

Люся. Неплохо, Жоржик. Ты большой шалунишка. Но это я слышу регулярно с пятнадцати лет.

Георгий. Тогда я сдаюсь. У меня просто нет больше версий.

Люся. Тебе уже тридцать лет, а ты один! А все потому, что не знаешь главных слов. Тебе не стыдно?

Георгий. Стыдно, конечно. Видишь, как уши горят?

Люся. Уши не рога, не отвалятся. Погорят и погаснут. В смысле – повиснут.

Георгий. Я проконсультируюсь у добрейшего Ивана, своего лучшего друга. Уж он точно знает все нужные слова. Он Шекспира в оригинале читал. Про Отелло и Ромео. Он даже «Анну Каренину» читал. В переводе на английский.

Люся. Анна Каренина была развратной женщиной, и я ничего не хочу о ней слышать. Зачем ей надо было уходить от мужа и бросаться под поезд? Это как-то не по-женски. Деньги у нее были, любовь была, муж был… Не понимаю.

Георгий. Да, какая-то темная история. Может, время такое было? Думаю, Иван все объяснит. Он знает все слова.

Люся. Мужики, которые знают главные слова, в вашем возрасте уже три раза разведены, потому что у них была куча любовниц; а Иван еще ни разу не был женат. Если бы он знал главные слова, он бы давно мне их сказал.

Георгий. Что? Что я слышу, Люси? Уж не обскакал ли меня этот тихий подлец?

Люся. Не обскакал. Вы идете ноздря в ноздрю, не волнуйся. Но финиш уже близко. Пришпорь своего скакуна, Жо!

Георгий. Надеюсь, это шутка – про ноздрю. Люсенька, научи меня этим заветным, тьфу, главным словам. Умоляю тебя, Люси! Ты не пожалеешь.

Люся. Это очень простые слова, потому что они очень золотые. И слов этих не три, как думают наивные тридцатилетние шалуны, а напротив – целых четыре. Впрочем, их легко сократить до одного. Ну, догадался?

Георгий. Деньги? Жизнь? Смерть? Счастье? Несчастье? Нет, сдаюсь. Ни одного варианта. Просто рога вместо головы.

Люся. Рога дело не хитрое. Рога – результат естественного отбора. Бери ручку, приготовь большой лист чистой бумаги. Пиши каллиграфическим почерком. Выучи эти слова наизусть и запомни их, как таблицу умножения. Но произнести их надо только один раз в жизни – с особой интонацией. Интонация должна завораживать. Готов? Вот слова настоящего мужчины: «Выходи за меня замуж!» Можно просто: замуж. Кстати, замуж пишется слитно, без твердого знака в конце. И без мягкого. С восклицательным знаком, большим и жирным. Когда девушка услышит главное слово, об остальном она догадается сама, если не дура. А девушка, которая хочет замуж, дурой не бывает. Ей просто некогда рассуждать. Замуж, понял?

Георгий. Люся! Люси! Так ведь я тебе это и сказал! Когда порядочный мужчина говорит «я тебя люблю» – он подразумевает «выходи за меня замуж». Без всяких знаков. Это же как дважды два. Жо плюс Лю, что означает: Георгий плюс Люся. Ты меня неправильно поняла! Один и один: вместе два. Замуж!

Люся. Значит, у тебя была не та интонация.

Георгий. Как не та! Вспомни, как я сказал: «Лю, я тебя люблю». Помнишь? Незабываемая интонация. Меня даже мурашки прошибли.

Люся. По-твоему, это улюлюканье означает «выходи за меня замуж»? Это мужской шовинизм. Где неподдельная нежность? И что это значит: «Люся плюс»? В каком смысле ты меня плюсуешь? Нет, мы, женщины, устроены иначе. У нас очень тонко развит слух, мы улавливаем фальшь за три километра. Женщина любит ушами, ты знаешь что-нибудь об этом? Не рогами, заметь, а ушами. Когда женщина слышит «выходи за меня замуж» – она допускает, что ее любят. С логикой у нее все в порядке. Но когда она слышит «я тебя люблю», это ее настораживает. Она не верит. Это значит, мужчина не хочет жениться. Он, подлец, хочет чего-то другого.

Георгий. Боже мой! Я испортил себе жизнь! Я всегда говорил женщинам, что я их люблю.

Люся. Поэтому они от тебя уходили. Ты их всех распугал. Но еще не все потеряно. У тебя, Георгий, есть еще шанс. Кажется, судьба идет к тебе навстречу. Сосредоточься.

Георгий. Люся! Я тебя, Люси… Ой, извини. Сейчас, я еще нетвердо выучил. Четыре слова. Два плюс два. Выходи за меня замуж! Ровно четыре.

Люся. Ах, Жорж, ты прекрасен! Ты был так убедителен! Вот теперь можешь спросить, люблю ли я тебя. Приличия это вполне допускают.

Георгий. Любишь ли ты меня, Люси?

Люся. Ты еще спрашиваешь, шалунишка. В тебе определенно что-то есть. Какой-то потенциал, Жо, какие-то туманные перспективы.

Георгий. Погоди, я не понял главного: ты согласна выйти за меня замуж? Раз, два, три, четыре…

Люся. Ну, если ты так настаиваешь…

Георгий. Ангел мой! Мышка моя ушастая! Я так счастлив! Я прикоснулся к тайне женщины!

Люся. Хочешь, я приготовлю тебе завтрак, Казанова ты этакий?

Явление 2

Комната в квартире Ивана. Люся и Иван.

Иван. Люся, будь моей женой! После такой ночи… Фейерверк, Жар-птица… Афина Паллада! Жанна-д-Арк, если угодно!

Люся. Во-первых, доброе утро, мистер Джон. Где твои манеры, которые вчера вечером еще, кажется, присутствовали? А во-вторых, какие вы, мужчины, грубые и неблагодарные. Просто – невежество.

Иван. Люсенька, я тебя чем-то обидел? Готов просить прощения. На коленях, так гораздо удобнее…

Люся. Ты меня, Иван, буквально унизил. Практически, оскорбил. Где у тебя кофе? Вижу, вижу сама. Не надо тыкать пальцами.

Иван. Доброе утро. Я виноват. Люди добрые: виноват я. Это, как я догадываюсь, не обсуждается. Только вот не совсем понимаю, в чем я перед тобой виноват. Как говорится, виноват уж тем, что не знаю, в чем же виноват. Мелочь, конечно, а вот не дает спокойно жить. Не могла ли бы ты прояснить, в чем суть.

Люся. Во-первых, ты виноват уж тем, что ты мужчина. Тебя это удивляет?

Иван. Нет, Люсенька.

Люся.

...

3 4 5

Стандарт

(1 оценка)