Сборник лоскутной прозы Анастасии Сопиковой наверняка приведет к ней новых читателей, но в первую очередь его оценят те, кто уже подпал под обаяние первой ее книги. Так чаще всего бывает: новое имя, красивое лицо, истории не твои, но что-то в тексте цепляет, и следующей встречи уже ждешь. Лирическая героиня повзрослела, научилась ставить на место тех, кто пытался указывать ей ее место. Колесит по миру; прежнюю бездомную неприкаянность, заместив высокомерием цифровых номадов. А если и всколыхнется под нынешним лоском "Тоска по окраинам", от нее лучше отмахнуться, отдать на осмеяние своей маникюрше, которая в очередной раз объяснит: "Никогда в жизни не усядешься ты на жопе ровно. Не такой ты человек".
"Тем лучше", она и не сидит. Мотается по свету с самоощущением Алисы, которой "нужно бежать со всех ног, чтобы только остаться на месте, а чтобы попасть в другое место, нужно бежать вдвое быстрее". Бежит Вот Тбилиси, нет-нет, по редакционному заданию - о, кисельные берега оплаченных командировок в классные места, которые, казалось, только в сериале "Казанова" остались. Да, уже была тут не так давно, но не задержалась дольше положенного. Вовремя уехать - значит сохранить идеальные отношения с городом. Теперь снова здесь: прекрасная, гордая и независимая, как царица Тамара, и столь же мало скованная условностями.
В какой-нибудь Англии все несколько сложнее, дело даже не в языковом барьере: английский ее местные хвалят, хотя сама считает, что он недостаточно хорош - но в культурных различиях. Тут не командировка, а такое, вроде освоения гранта. Когда живешь в семье, и принимающая сторона призывает не стесняться, ни в коем случае не сидеть голодной - в доме полно вкусного. Потом хозяева уезжают, оставив тебя в обществе трех своих собак. Еды, впрямь, полный морозильник, буквально все: суп, рагу, хлеб заморожено до каменной твердости, а к микроволновке нужно идти через трехглавого цербера в гостиной, который рычит. И вспоминается вечно голодная девчонка из "Тоски по окраинам", но все это лишь временные трудности, она уже научилась разруливать проблемные ситуации. И для того бежит вдвое быстрее, по рецепту другой девочки, из этой страны - чтобы не вернуться в свое "прежде".
У нее, если хотите, миссия. Особые отношения со своим достигаторством, как у героев рыцарского романа долг перед своим Подвигом - ты обязана сделать это за всех них, за умных талантливых мальчиков и девочек с окраин, кто не родился с серебряной ложкой во рту. Пусть ты будешь одна из тысяч, пробейся, поживи за нас всех другой жизнью.
Сборник, впрямь, довольно пестрый, условно автофикциональные фрагменты соседствуют в нем с провинциальными зарисовками, хлесткая сатира на модный чиннелинг (да, мне тоже приходила контекстная реклама: "Что на самом деле произошло в "Англетере"? — Почему Толстой сбежал ночью из дома? — Кто толкнул Цветаеву в петлю? — на эти и многие другие вопросы зрители уже получили сенсационные ответы на уникальных сеансах") - с исполненным нежности к Андрею Миронову эссе и рассказом о девушке, вообразившей себя его дочерью, которая тянется-тянется за ускользающим миражом, поневоле становясь "лучшей версией себя" из мотивирующего спича, которого терпеть не может.
И в этом, может быть, главное обаяние прозы Насти Сопиковой, в подспудном движение к свету и чистоте, отменяющем декларируемый цинизм самоуверенной стервы