Мгновение назад Макс выглядел очень довольным, а почему бы и нет, ведь он уже пару месяцев встречался с крутой девчонкой, у него были друзья, его ждали на всех вечеринках, он гулял до упаду и просто развлекался, иногда делая пакости детишкам из богатых семей. Да, это в его команде было единственным стоящим делом, как называл его Макс. Каждый месяц они придумывали какое-нибудь развлечение, брали золотые баллончики и пачкали все, что только могло принадлежать золотым детишкам. Они так и называли себя: «Золотые баллончики».

Сначала они начинали с малого – наливали золотую краску в дорогие кожаные сумки от Гуччи или рисовали знак золотого дерьма на рюкзаках, но потом в дело вошла более серьезная артиллерия. Банда принялась разрисовывать дорогие машины и технику. Никто не мог поймать их с поличным. Во-первых, они всегда надевали маски, а во-вторых, все свои вылазки они тщательно планировали, чтобы никто случайно жестко не спалился и не загремел в итоге за решетку. Как говорил Макс: «Мы можем развлекаться и веселиться, но запомните две важные вещи: мы никого не калечим и, из чего следует второе правило, никогда не теряем голову. Иначе веселье может мгновенно перерасти в большую неприятность».

В общем, Макс просто жил, не имея цели или плана, пусть и с некоторыми принципами, и издевался над золотой молодежью, исключительно ненавидя их в целом. Но все изменилось, когда появилась Энн.

Макс увидел Энн за полчаса до разговора с Джо. Она была одета в светло-зеленое платье с лентой, окаймляющей стройную талию. Ее русые волосы были заплетены в свободную косу, а края глаз ровной лесенкой обрамляла челка. Она мягко улыбнулась, войдя в зал, и Макс неосознанно обратил на нее внимание. Он изучал ее несколько минут, отметив, что девушка довольно привлекательна и выглядит очень естественно в хорошем смысле этого слова, когда к нему подошел Брайан. Его слова моментально изменили мнение Макса.

А произошло это от того, что Джордж Лестон, тот самый предприниматель и отец Энн, являлся бывшим боссом отца Макса. Лестон не был его прямым начальником, но отец работал на его заводе, надрываясь день и ночь. Однако Макс ненавидел этого богатого ублюдка не только из-за того, что тот отнимал у него время с отцом. Когда Максу только исполнилось десять, отец погиб на заводе Лестона. Это был несчастный случай, и возможно, Макс бы со временем забыл об утрате, если бы не долгий, растянувшийся на три года судебный процесс. Лестон не желал выплатить их семье причитающееся посмертное пособие, и даже три долгих года не склонили его к этому. Он выиграл суд, подкупив нужных людей. Макс не понимал, не мог понять – человек, у которого состояние исчисляется миллионами, сжадничал какие-то сто тысяч. Не облегчила утрату и новость о других обманутых семьях – Лестон вообще никогда не платил и всегда выходил сухим из воды.

Макс искренне верил, что бизнес Джорджа Лестона построен на смертях и страданиях таких, как его отец, людей, и, признавая это, он понимал, насколько гнилое его богатство.

Поэтому, как только Макс понял, кто такая Энн, он возненавидел ее лютой ненавистью и, наконец, понял, кто теперь станет его главной целью. После того как Макс нашел себе объект (прошу заметить, что о других золотых детишках он тоже не забывал), издевательства его стали изощреннее, а энергии в нем прибавилось. Он перестал думать о забаве и переключился исключительно на месть.

Естественно, Энн, которая только перевелась в новый колледж, ни о чем не подозревала. Она даже представить не могла, что ее ждет.

Глава 3

Первый раз она столкнулась с бандой Макса, когда выходила из кино. Ее и Рози, с которой она подружилась поначалу, облили банкой золотой краски. Энн испуганно замерла, подобно скульптуре, смотря на испорченное платье и пытаясь разобрать в ругательствах Рози хоть какой-то смысл.

– Ты хочешь сказать, это банда? – спросила Энн.

– Банда? Неет, – злобно огрызнулась Рози и крикнула: – Это придурки, умалишенные идиоты.

Энн посмотрела по сторонам и принялась успокаивать Рози, но та, казалось, только еще больше злилась.

– Очередное платье испоганено. Уроды! Что ж, Энн, с почином тебя, с первым золотым дерьмовым днем.

Казалось, тогда Энн не поняла Рози, но вскоре первый день сменился вторым, и так до бесконечности.

Макс испробовал на ней все свои старые приемы – лил краску в сумку, заливал краску в шампунь, перед тем как она шла в душ в колледже, портил ее записи и студенческие газеты. Энн стойко терпела все издевательства, ни разу не жаловалась директору и дала волю чувству только однажды. В тот день Энн сидела в библиотеке. Она отошла на минуту, чтобы купить кофе в автомате, а когда пришла, то увидела парня в черной маске, который резкими движениями распылял золотой баллончик на ее книги.

– Нет, нет, нет, – закричала она испуганно и побежала в его сторону.

Но Макс успел воспользоваться ее испугом и скрылся. Он наблюдал за ней из-за стеллажа и искренне наслаждался. Энн взяла одну из книг, сначала слила краску, а потом принялась подолом белого платья стирать краску с листов книги. Она упорно терла книгу, а глаза ее все больше наполнялись слезами.

– Нет, нет, пожалуйста, – захлебываясь слезами, молила она.

Макс был в восторге. Впервые она, наконец, заплакала – он был вознагражден.

Внезапно в библиотеке появился Нейтан. Энн уже полгода как училась в новом колледже, перестала часто общаться с Рози и подружилась с Нейтаном. Первое время все думали, что они встречаются, но и Нейтан, и Энн вели себя исключительно как друзья, и вскоре все вокруг успокоились.

Нейтан сразу же кинулся к Энн.

– Что случилось?

– Они испортили, они испортили…

– Вот же гады.

Нейтан казался обескураженным. Видимо, он тоже впервые видел Энн в таком состоянии и не знал, как себя вести.

– Энн, это ужасно.

Он принялся успокаивать ее, и только когда она застыла, продолжая плакать и смотреть на книгу потерянным взглядом, решился заговорить.

– Это ужасно, но ведь они и раньше портили книги. И не только их.

– Это не просто книга, Нейтан, эта книга, которую мне подарил брат. Он умер два года назад, и я…

Тут она не выдержала и снова заплакала. Нейтан теперь уже не растерялся, а принялся ее успокаивать, поглаживая по руке.

– Мне очень жаль, Энн. Но…

– Что «но»?

– Это может прозвучать жестоко и, может, даже цинично, но ты не должна показывать своих чувств. Пойми, что те, кто это делает, искренне радуются тому, что расстроили тебя. Мне очень жаль, что они испортили дорогую тебе вещь, правда, но такова реальность.

Энн посмотрела на него отстраненно, казалось, Нейтан где-то далеко, в другом мире.

– Тебе не кажется, что это ужасная реальность? После того как я сюда переехала, у меня такое чувство, будто я попала в ад.

– А ты не думала уехать?

Энн посмотрела на него, но ничего не ответила. Они медленно собрались и покинули библиотеку. Макс ушел почти следом за ними. На улице он встретился с друзьями, все хотели узнать, как все прошло. Когда Макс снял маску, то выглядел торжественно, и все поняли – удалось. Он не уставал повторять подробности того, как она рыдала и плакала, рассказывая это победоносным тоном. Друзья радостно восклицали – еще бы, им удалось вывести из себя девушку, которая держалась полгода. Они выставляли Макса настоящим героем, и ему это льстило. Единственное, о чем он умолчал, – это о книге и о том, что он услышал. Не зная сам почему, но он решил опустить это, убеждая себя в маловажности данных деталей.

Чтобы это ни было, но следующие два месяца банда не нападала на Энн. Точнее, банда считала, что Макс все так же издевается над Энн, а она молчит, но на самом деле он не трогал девушку. На какое-то время он охладел к Энн, но вскоре дурной сон из прошлого вновь оживил его гнев, и Макс разозлился и на отца Энн, и на нее, и на собственное малодушие. Близился как раз конец года, и он решил, что время самое подходящее для последней подставы года.

Все студенты готовились к вечеринкам по случаю окончания года. У золотых детишек была своя тусовка, у ребят попроще, таких как Макс, своя. Он точно знал, что на вечеринке богатеньких будет и Энн. Прекрасный момент для того, чтобы испачкать прекрасные личики и дорогущие наряды.

Он всецело посвятил себя подготовке, но и на занятия старался тоже ходить – разве зря мать так много работала, без мужа зарабатывая деньги, чтобы устроить не такого уж и глупого сына в колледж?

В один из таких дней произошло что-то странное. Макс сидел на своем обычном месте и ждал друзей, которые вместе с Линдой должны были скоро прийти с обеда, однако вместо них в полупустой зал вошла Энн. Она посмотрела на Макса в упор, но взглядом не злым или ненавистным, наоборот, казалось, будто Энн что-то поняла, что-то, что ей совсем не нравилось. Она выглядела подавленной и даже растерянной. Макс никогда ее не видел такой прежде. После той сцены в библиотеке она вообще стала настороженной, но причины, по которым это произошло, оставались Максу неизвестны и, если признаться честно, малоинтересны.

Мгновение она стояла, не двигаясь, словно решаясь, но едва она сделала первый шаг по направлению к Максу и открыла рот, чтобы что-то сказать, ее перехватил Нейтан. Он возник из ниоткуда и преградил ей путь, что-то нашептывая. Макс почувствовал искреннее удивление. Он уже как два месяца не издевался над Энн, и, признаться честно, ему стало интересно, зачем она хотела с ним поговорить. Но дело было не только в интересе. Макс вдруг почувствовал себя значимым от того, что такая, как Энн, решила поговорить с ним, и едва пришло осознание этого, ему стало жаль самого себя. Потом он и вовсе почувствовал омерзение и еще большую злость. Макс бы наверняка просто встал и ушел, не желая ощущать это противное чувство, если бы не появились его друзья. Едва они вошли в комнату, Энн успокоилась и больше не пыталась обойти друга, чтобы поговорить с Максом. Она подчинилась, и они с Нейтаном прошли на свои места.

Через два дня после этого начался день вечеринок. Все разошлись по своим зонам – богатые отдыхали у себя в стиле вечеринок Гэтсби, а люди среднего класса – у себя, с пивом и пошлыми конкурсами. Макса не ждали на первой тусовке, в то время как на второй он был желанным гостем, однако у него были совсем другие планы. Он взял напрокат черный фрак, театральную маску и машину. Также заранее он получил один браслет, по которому можно было пройти на вечеринку богатых, – спасибо ботану Стэнли. В тот вечер Макс действовал один – друзья все заранее подготовили. А именно они установили банки с краской по всему потолку, сделали отметку для Макса, чтобы тот не заляпал свой костюм, и все сделали так, чтобы получилось максимально эффектно. Сам он хотел лично увидеть, как все пройдет, и насладиться своей местью, главным объектом которой выступала Энн.

Макс приехал чуть позже начала и без труда вошел внутрь. Он огляделся, с неохотой признав, что находиться здесь куда приятнее, чем на тех вечеринках, которые посещал он, но постарался сразу одернуть себя, поставив на место.

– Ты не из этого мира. Он ненавистен тебе.

Чтобы отвлечься и вернуть себя в реальность, он посмотрел наверх и довольно улыбнулся – краска стояла на своих местах. Уверенно вздохнув, он принялся искать Энн.

Она стояла у бара и спокойно попивала фруктовый коктейль. На ней было надето бледно-розовое платье в стиле 30-х с небольшим вырезом, волосы, уложенные набок, слегка покрывал лак с блестками. Она выглядела расслабленной, серые глаза слегка затуманил алкоголь. Макс отвел от нее глаза, поймав себя на мысли, что смотрит слишком долго, и чувствуя, как мысли меняют вектор на тот, который его совсем не устраивает. Глубоко вздохнув и вспомнив, ради чего сюда пришел, Макс снова посмотрел на Энн и медленно направился в ее сторону.

– Возможно ли пригласить вас на танец? – спросил он, подойдя к ней.

Голос его звучал уверенно, тогда как сердце готово было выпрыгнуть из груди от нахлынувшего адреналина. Энн уже собиралась что-то ответить, как внезапно откуда-то появилась еле стоявшая на ногах Рози. Макс презрительно поморщился под маской.

– Энн, классно тут, да? – спросила она заплетающимся языком, после чего обратила внимание на Макса.

– Добрый вечер, – сказал он.

Она осмотрела Макса с ног до головы, естественно, не признала его, но зато взглядом показала, что осталась вполне довольна его видом и манерами. Наклонившись к Энн, она слишком громко прошептала: «А ничего так», отчего та покраснела. Видно было, что Энн не решается идти с Максом, однако едва Рози начала нести какую-то несусветную чушь, то изменила решение:

– Да, пожалуй.

Так как Макс имел на тыльной стороне правой руки татуировку, ему пришлось также взять перчатки напрокат. Взяв руку Энн в свою, он отвел ее от пьяной Рози, и они принялись танцевать. Как по заказу, танец был медленный, и они двигались спокойно, не торопясь.

– Ты тоже учишься в колледже? – спросила Энн.

– Да, – ответил Макс.

Макс старался вести себя отстраненно, не отвлекаясь на Энн, но это было сложно. От нее исходил легкий запах зеленого чая, который приятно щекотал нос и успокаивал, что его совсем не устраивало. Он также пытался не смотреть на нее прямо и постоянно отводил взгляд. Прежде всего он делал это, чтобы Энн не смотрела ему в глаза. Изумрудно-зеленые, они могли легко его выдать. Но, помимо этого, Макс просто не хотел смотреть на Энн, привлекательность которой все сильнее бросалась ему в глаза. Сложность создавало еще то, что правая рука девушки как-то необычно приятно лежала в руке Макса, и когда он обращал на это внимание, по телу пробегали мурашки, отчего парень чувствовал дезориентировавшую его неловкость.

– Такое ощущение, что я тебя знаю, – сказала Энн мягко, еле слышно.

Макс напрягся и изменил своему правилу, посмотрев ей прямо в глаза. Энн мгновение, кажется, ничего не замечала. Зрачки ее глаз перебегали с одного его глаза на другой, и Макс поймал себя на мысли, что она смотрит на него уже не просто заинтересованно, а как-то увлеченно. Зрачки ее глаз все больше расширялись, она начала дышать часто и глубоко. Макс поймал себя на мысли, что он слишком долго смотрит на Энн, но отвести взгляд ему не удавалось. Ему казалось, что его опутали невидимые сети, из которых не так просто выпутаться.

Слава богу, на помощь ему пришли часы. Они как раз пробили одиннадцать и напомнили, для чего он сюда пришел. Он посмотрел на часы и резко отстранился от Энн. Только когда Макс отошел от неё на полтора метра и встал на отметку, он снова посмотрел на девушку. Едва их глаза встретились, Макс понял, что она узнала его. Потом свет погас. Энн не двигалась. Мгновение стояла тишина, после чего в зале начал подыматься шум. Прошла, наверное, секунда, когда Макс услышал щелчок, а потом словно огромные капли воды попадали с неба и разбились об пол. Вновь воцарилась тишина, и снова начал нарастать гул. Тогда-то и включился свет.

Макс стоял посреди золотого зала. Он с удовольствием окинул взглядом всю комнату и убедился, что друзья постарались на славу – не было ни единого места, где бы не оказалась краска. Один он стоял посреди зала в черном как смоль костюме, без пятнышка на нем. Когда он во всем этом золотом великолепии разглядел Энн, та стояла неподвижно. Она вся с ног до головы была в золоте, но, казалось, ее совсем не волновало то, как она выглядит. И даже когда снова прозвучал легкий щелчок и с потолка полетели золотые конфетти, она не двинулась с места, прямо смотря на Макса. Он понял, что ему пора уходить, потому как золотые детишки не такие тупые, чтобы не заметить его, одного такого чистого, поэтому он быстро удалился. Только в машине, мчащей его по направлению к гаражу и друзьям, он вспомнил взгляд Энн, который опять не выражал ни злости, ни ненависти. Скорее, ее глаза смотрели разочарованно. Но об этом, как и о том танце, Макс опять умолчал. Он хотел максимально долго сохранить чувство удовлетворения, и, рассказывая о случившемся друзьям, ощущал их восхищение, которое усиливало это чувство.

Все лето Макс старался воспроизводить лишь только то приятное чувство мести, не думая о прочем. Все мысли он пресекал, взращивая в себе и дальше гнев. На три месяца он вновь стал сыном, не видящим работающую мать, и возродить чувство злобы ему не составило труда.

Но когда Макс говорил: «Это не трудно», он плохо осознавал, что его ждет. Он не знал, насколько этот год изменит его жизнь.

1 2 3

Бесплатно

(1 оценка)