3 Хозяйка всех недугов

Флинн и Хольда обернулись. Позади них стоял Граф Л – неподвижно, прямо, словно вместо хребта у него был железный прут. На его руках от запястий до локтей сияли нарисованные глаза с пятью ресницами.

– Отойди, – твердо повторил он, обращаясь к Хольде.

Девушка дернула плечами, как будто пыталась стряхнуть с себя оцепенение, отскочила в сторону и сделала несколько шагов назад. Флинн тоже решил отойти подальше.

– Лимб, отдай того, кто принадлежит мне! – Фиолетовые глаза Графа Л сверкали решимостью. – Немедленно! – звенящим голосом добавил он.

Тишина повисла в воздухе, и лишь потрескивание белесого пламени факелов иногда нарушало ее.

– Лимб! – начиная терять терпение, воскликнул Граф Л. – Верни моего посыльного Смерти!

Глаза на его руках до этого момента смотрели в разные стороны, но вдруг их буравящие взгляды устремились на стену.

– Не-е-ет! – застонал Лимб. – Мое!!!

– Если ты сейчас же не отдашь мне его, я позову Властелина Смерти, – пригрозил Граф Л. – И ты прекрасно знаешь, что будет, когда он придет.

В ответ на это из черного камня вырвались десятки длинных рук. Они единым потоком помчались к Графу Л, но наткнулись на преграду: вокруг него возникло золотистое свечение. Омерзительные руки с искривленными пальцами и струпьями на коже принялись ощупывать световой купол, защищающий Графа Л: наверное, пытались найти в нем прореху. Они скребли острыми как бритва ногтями по сияющей поверхности, и пространство прорезали жуткие звуки, из-за которых по коже бежали мурашки. Так и не отыскав слабого места, все пальцы на руках сжались, и теперь десятки кулаков ударяли по куполу. Стоял такой гул, что казалось, его слышали даже в мире живых.

– Как ты смеешь нападать на стража порядка?! – выкрикнул Граф Л, и его густые брови сошлись на переносице.

Он вытянул ладони вперед, и яркий свет начал концентрироваться на кончиках его пальцев. Вскоре перед Графом Л засиял золотой шар, который поднялся к вершине купола, прошел сквозь него и разорвался, точно бомба, заляпав все вокруг жидким золотом.

Немного попало и на Флинна, но он почувствовал лишь приятное тепло, а вот руки Лимба прожгло насквозь. Раздался болезненный вой, после которого поднялся ветер такой силы, что Хольда и Флинн повалились на пол, а Граф Л даже не покачнулся.

– Слушай, Лимб, давай договоримся по-хорошему, – предложил Граф Л и, видимо в доказательство своих добрых намерений, расправил рукава, спрятав сияющие татуировки в виде глаз.

Судя по всему, это предложение заинтриговало Лимб, потому что ветер моментально стих. Флинн и Хольда наконец-то смогли встать на ноги и теперь с замиранием сердца наблюдали за происходящим, не смея даже пикнуть.

– Тигмонд – один из моих лучших посыльных Смерти, – продолжил Граф Л. – Он поймал столько темных душ, одержимых своими демонами, что ты себе самый настоящий пир сможешь устроить. Как только мы найдем их Танатов, они отправятся прямиком в твое бездонное брюхо. Подумай, скольких он еще сможет поймать, если ты отпустишь его.

– М-м-м… – промычал Лимб, вероятно хорошенько обдумывая услышанное.

– Ну же, соглашайся! – подстегивал его Граф Л.

Он переступил с ноги на ногу и развел руки в стороны. Сейчас великий страж порядка был очень похож на уличного торговца, который пытается втюхать свой товар какому-то недотепе.

– Ты только подумай! – не умолкал Граф Л. – Душа Тигмонда не настолько темная, чтобы она тебе понравилась. Он же не убийца, не насильник, не садист. А вот те, кого он для тебя поймает, будут лакомым кусочком. Настоящий деликатес для такого гурмана, как ты.

Золотистый купол, защищавший его от нападок Лимба, исчез. Граф Л подошел к Тигмонду и протянул к нему руки.

– Отдай мне эту невкусную, пресную душу, – негромко произнес он. – У тебя от нее только несварение будет.

– Хо-ро-шо-о-о, – нехотя протянул Лимб.

Стена пошла трещинами, и острые осколки дождем посыпались на пол. Тигмонд явно находился без сознания, потому что его тело безвольно, точно было тряпичным, упало прямо в руки Графа Л. Тот подхватил его, развернулся и, больше не проронив ни слова, быстро зашагал прочь. Наверное, боялся, что Лимб сейчас передумает и снова схватит Тигмонда.

Флинн и Хольда поспешили за ним. Она подбежала ближе и хотела помочь, но Граф Л рявкнул на нее:

– Не смей трогать его!

– Но я уже прикасалась к нему! – напомнила Хольда.

– Тогда немедленно выпей тройную дозу «Слез единорога» и молись, чтобы скверна не проникла внутрь тебя, – сказал Граф Л, не останавливаясь ни на мгновение. – Иначе тебя ждет такое же печальное будущее, что и Тигмонда.

– В смысле «печальное»? – растерянно спросила Хольда, по пятам следуя за ним. – Ты ведь уже спас его! Все позади!

– Куда там! – фыркнул Граф Л. – Если мы не поспешим, то душа Тигмонда просто растворится в скверне.

В Хольду будто молния ударила: она остановилась и остекленевшим взглядом посмотрела на быстро удаляющуюся фигуру Графа Л.

– Все будет хорошо, – прошептал Флинн, положив руку ей на плечо. – Все обязательно будет хорошо, – повторил он, хотя сам верил в это с трудом.

Флинн впервые оказался в кабинете Графа Л. Он находился в древнем космосе, и, в отличие от комнат посыльных Смерти, у него был потолок, усеянный странными символами вперемешку с нарисованными глазами.

Справа от входа на письменном столе из темного дерева одиноко стоял кальян со сплетнями. Казалось, Граф Л целыми днями только и занимался тем, что вдыхал его сиреневый дым и слушал свежие новости. За столом виднелось темно-бордовое кожаное кресло. Исцарапанной спинкой (неужели у Графа Л есть кошка?) оно упиралось в стену, на которой висели два светильника, своим видом сильно напоминавшие Сатурн: круглые плафоны были украшены плоскими медными кольцами.

Еще один стол, прямоугольный и очень длинный, занимал середину кабинета. Раньше он был окружен стульями, но их пришлось отодвинуть, чтобы они не мешали. Именно на этом столе сейчас и лежал Тигмонд, а над ним колдовал Граф Л. Вытянув руки с закатанными по локоть рукавами, он не позволял скверне растворить душу парня.

Татуировки в виде глаз сияли ярче, чем обычно, практически ослепляя. По коже Графа Л текли тонкие ручейки света. Переплетаясь между собой, они уже целыми реками устремлялись к его пальцам, а оттуда по воздуху проникали в тело Тигмонда.

Флинн и Хольда находились по другую сторону стола – напротив Графа Л. Очень долго они вели себя тихо, но в какой-то момент девушка не выдержала и спросила:

– Ну что? Скверна отступает?

Граф Л выпрямил спину, плотнее сомкнул губы и после короткого молчания произнес:

– Моих сил тут недостаточно, я ничего не могу сделать в одиночку.

– И как теперь быть?

Хольда сжала край стола; ее грудь заметно вздымалась от тяжелого, прерывистого дыхания, а глаза ни на миг не отрывались от Тигмонда. Она будто боялась, что стоит ей отвести взгляд, – и он навсегда исчезнет.

– Я уже вызвал кое-кого на помощь, – сообщил Граф Л, оставаясь предельно сосредоточенным. – Надеюсь, что наша гостья успеет вовремя, иначе…

Хольда мотнула головой: она явно не хотела слышать то, что будет после слова «иначе».

Флинн глядел на нее и пытался угадать, какие мысли сейчас бились в ее голове, какие чувства бурлили в ее сердце. Каково это – смотреть на то, как угасает тот, кого ты любишь, и каково это – понимать, что ты ничем не можешь помочь, каково это – осознавать свое бессилие.

Дверь кабинета протяжно скрипнула, и свет ненадолго погас, но затем вновь вернулся. Все собравшиеся повернули головы к выходу.

У порога стояло существо: тело – человеческое, с черной кожей, закутанное в белую ткань, точно в саван, вместо головы – череп лошади с двумя яркими огоньками в глазницах. Это была Вамматар – дух болезней.

Неслышной походкой она вошла в кабинет, принеся за собой запах могильной сырости и звенящее чувство тревоги. Деревянный пол под ее босыми ногами покрылся плесенью и небольшими отверстиями, словно его сточили крохотные жучки. Стена рядом с ней тоже начала портиться: бледно-фиолетовые обои вздулись, покрылись пятнами, а витиеватые узоры выцвели. Но стоило Вамматар сделать несколько шагов, как все вернулось в первоначальное состояние.

Флинн и Хольда расступились, пропуская ее к столу, на котором лежал Тигмонд. Переглянувшись, они подошли к Графу Л, видимо одновременно решив, что возле него им будет безопаснее, чем рядом с духом болезней.

– Спасибо, что пришла, – сказал Граф Л.

Сияние, тянувшееся от его ладоней до тела Тигмонда, померкло, и он опустил руки.

Хольда охнула и прижала дрожащие пальцы ко рту. Граф Л кинул на нее суровый взгляд, мол, не разводи тут панику. Подчинившись, она расправила плечи и постаралась унять тревогу. Внешне Хольда казалась относительно спокойной, но в глубине ее разноцветных глаз бушевал ураган.

Вамматар так низко склонилась над Тигмондом, что ее длинные лошадиные зубы едва не касались его груди.

– Ну, что скажешь? – спросил Граф Л. – Сможешь ему помочь?

– Сейчас увидим, – ответила Вамматар.

Она провела пальцем ото лба Тигмонда и до самых его ступней. Повторив это действие несколько раз, Вамматар замерла.

– Да… да… чувствую… вот здесь, – шепнула она.

Вамматар погрузила руку в его грудь, как будто в мягкий песок, и застыла. Огоньки в ее черепе погасли.

Флинн подумал, что владычица болезней просто решила вздремнуть в самый неподходящий момент, потому что ровным счетом ничего не происходило. Она долгое время стояла все в той же позе, и огоньки в ее глазницах все никак не зажигались.

– Слушай, мне кажется, что Вамматар уснула, – поделился он своими мыслями с Хольдой.

– Разве можно спать стоя? – с недоумением покосившись на него, прошептала она.

– Ну, она же частично лошадь, а я слышал, что они способны на такое, – слегка пожав плечами, проговорил он.

Хольда цокнула языком и раздраженно процедила:

– Флинн, если в следующий раз захочешь сказать глупость, умоляю тебя, сдержись, иначе не сдержусь я.

Почувствовав в ее словах реальную угрозу, он умолк.

«Нет, она не с-с-спит, – отозвался Шешан в его голове. – Вамматар собирает всю с-с-скверну, которая накопилась в теле Тигмонда. Ее невероятно много, поэтому все так затянулось. Если она оставит хотя бы каплю, то душа Тигмонда рано или поздно все равно рас-с-створится».

«А почему она вообще помогает? – поинтересовался Флинн. Этот вопрос мучил его с того самого момента, как он увидел Вамматар в дверях этого кабинета. – Она же дух болезней и вроде как должна, наоборот, всячески вредить людям».

«Болез-з-зни вредят лишь живым, но Тигмонд ведь мертв, поэтому она мож-ж-жет помочь ему».

«И все равно я никак не пойму: почему Граф Л ничего не смог сделать? Почему только Вамматар в состоянии помочь?»

«Потому что подобное притягивает подобное, – пояснил змей. – С-с-скверна – это, можно сказать, болезнь душ-ш-ши».

«А откуда она берется? Это что-то вроде слюны или желудочного сока Лимба?» – спросил Флинн, понимая, что эти предположения звучат странно, но менее странных в его голове не нашлось.

«Нет, с-с-скверна – это то, во что превращаются души после того, как растворятс-с-ся в Лимбе, – прошипел Шешан. – Это зло в чистом виде».

Огоньки в черепе Вамматар зажглись, как зажигаются фонари после заката. Выпрямившись, она попыталась достать руку из груди Тигмонда, но не сумела.

– Какая же ты упрямая. Не брыкайся, – сказала Вамматар, и огоньки в ее глазницах стали настолько большими, что целиком заполнили их.

Она опустила вторую руку в его грудь, и послышался истошный вой. Тигмонд, не приходя в сознание, открыл рот, и из него выползло нечто похожее на паука, но только без головы: лишь маленькое треугольное брюшко и куча длинных ног.

– Ах, ты все же решила сбежать. Не выйдет, – строго произнесла Вамматар.

Она схватила существо обеими руками и сжала так сильно, что раздался хруст, сопровождаемый жалобным писком.

Внезапно все вокруг заходило ходуном, будто началось землетрясение. От того места, где стояла Вамматар, пошли разломы. Какая-то сила пыталась разорвать кабинет на части: широкие трещины кромсали пол, стены и даже разрисованный потолок.

Флинн чуть не упал, но Хольда успела подхватить его под руку и помогла устоять на ногах. Граф Л же с полным безразличием наблюдал за происходящим, словно ему было абсолютно плевать на то, что его кабинет разваливается на части.

– Ну же, успокойся, ты сделаешь хуже только себе, – проговорила Вамматар.

Она сильнее сжала темные руки, не отрывая от них глаз-огоньков. Последний писк был настолько долгим и пронзительным, что Флинн невольно зажал уши. Затем он почувствовал толчок, после которого все трещины сомкнулись: казалось, что кто-то склеил кабинет, как разбитую вазу, и так умело, что и следов не осталось.

– Вот. Собрала все – до последней капли. – Вамматар протянула раскрытую ладонь Графу Л.

Сначала Флинн решил, что она пустая, но, присмотревшись, увидел глянцевый черный камень треугольной формы.

– Отлично! – с восторгом произнес Граф Л. – Это то, чего мне как раз не хватало!

– Тебе не хватало кусочка чистого зла? – хмыкнул Флинн, не понимая причин для радости.

– Именно! – кивнул Граф Л. – А как мы, по-твоему, из тебя одержимого сделаем? С помощью волшебства? А вот ни черта подобного! Нам в этом поможет только чистое зло.