Вестница снов

Катерина сидела за столом, уронив голову на руки. Глаза слипались от валящей с ног усталости, но она не могла позволить себе оторваться от страниц фолианта хоть на минуту. Дни и ночи она просиживала в библиотеке, перелистывая древние тексты в поисках ответа.

Мысли о сестре поглощали её целиком. Смириться с тем, что Фьори исчезла, она не могла. Каждый раз, когда глаза смыкались, перед ней вставал образ сестры – раненой, брошенной в мире, где ей никто не поможет. Ей казалось, что она так близка к ответу, что ещё немного и решение найдётся. Но минуты тянулись в часы, переваливали за сутки, а ничего ценного так и не находилось.

– Тебе нужно поспать, – Виран опустился на соседний стул, с глухим звуком кинув очередную стопку фолиантов на столешницу.

Взгляд девушки говорил сам за себя, но и мужчина не собирался отступать. Он молча захлопнул книгу прямо перед лицом Катерины.

– Я почти нашла ответ, где она, – буркнула она, пытаясь выхватить книгу из чужих рук.

– Почти? – Виран сощурил светло-карие глаза и ухмыльнулся.

Все они, успевшие сбежать из дворца, спрятались в стенах Храма Знаний и сутки напролёт искали, как вызволить исчезнувшую Фьори. Они знали, что её забрала Хекат, но никто не имел понятия, как добраться до богини и освободить королеву Эстериона.

В день, когда истинная наследница вонзила клинок в сердце, лишь Катерина была рядом и видела всё, что происходило дальше. Она стояла к ней так близко, но ничего не могла поделать. Тёмные, скользкие щупальца Смерти сползались к телу сестры из всех уголков и накрывали её, как плотное покрывало. В тот миг Аксель пытался прорваться сквозь мглу, накрывшую тронный зал, но даже у него ничего не получилось.

Хекат злобно смеялась, ощущая победу.

«Ты глупец! Твоё сердце и твоё дитя теперь принадлежат мне!» – Смерть ликовала, заполучив то, что хотела. Она забрала Фьори, тьма рассеялась, и на мраморном полу остались только следы крови.

Если бы не Вердис, которая пришла на помощь и перенесла Катерину в безопасное место, Бог Войны убил бы её. Она знала это. Она ощущала тот миг, когда её жизнь была почти в его руках.

– Отдай, – девушка поднялась с места и вытянула руку. Она была не в настроении вести беседы, тем более с Вираном.

– Послушай, – мужчина осторожно коснулся руки девушки, притягивая её ближе к себе, желая утешить.

Видеть, как Катерина переживает потерю, было невыносимо, но никто не мог ничего поделать. К сожалению, ни один из них не в силах даже ответить на вопрос, жива ли Фьори.

– Сегодня на собрание прибудет Сомнар, – понизив голос, начал Виран. – Ксантр как-то уговорил её помочь, чтобы проникнуть в сны Фьори…

– Что-о-о?!

– Тише, – мужчина огляделся по сторонам, боясь привлечь внимание свидетелей. Он понимал, что они в безопасности, но что-то подсказывало: нужно быть начеку в любом месте. – Ходила бы на наши встречи – узнала бы!

– Пустая трата времени ваши собрания, – зло процедила Катерина.

– И всё же, богиня будет здесь сегодня и попытается отыскать Фьори…

Девушке не хотелось признавать, но это решение оказалось самым действенным из всех. Она не смогла найти ответов в книгах. Никто в древних историях не решался связываться со Смертью, и тем более, пытаться проникнуть в её Храм.

«Живым не место в Храме Смерти», – к такому выводу приходили все авторы прошлого.

– Поспи. Я разбужу тебя, когда богиня прибудет, – Виран постарался улыбнуться, но в ответ получил суровый взгляд.

В голове мужчины промелькнула мысль, что сёстры так похожи между собой – нет, не внешне, а по характеру. Они обе упрямы, целеустремлённые и, если какая-то идея поселилась в их голове, сделают всё, чтобы добиться результата.

Вирана не было в тот миг, когда Фьори пожертвовала собой, чтобы уничтожить бога, но он помнил то, с каким взглядом она велела им убираться из тронного зала. В ней было столько силы и уверенности, что она могла посоперничать даже с богами.

Катерина зло выхватила руку из захвата и молча ушла из читательского зала. Он с тоской посмотрел на уходящую спину и тяжело вздохнул, понимая, что она вряд ли последует его совету. Сколько дней девушка не спала нормально?

С момента исчезновения Фьори прошло несколько недель, а тёмные круги под глазами Катерины росли с каждым днём. От остальных она полностью отдалилась. Любая попытка поговорить с ней встречала лишь холодный взгляд или односложные ответы. Её беспокойство становилось всё сильнее, и даже те, кто когда-то был ей близок, не могли прорваться сквозь панцирь боли и страха. Она не могла простить себе того, что не защитила сестру. Словно тень, Катерина бродила по библиотеке и окрестным залам, беспрерывно исследуя любую возможность, любой малейший намёк на след Фьори.

Ночью, когда храм погружался в тишину, она продолжала перелистывать страницы книг, пытаясь подавить рыдания. Её сердце разрывалось на части, но она отказывалась это признавать, считая, что не имеет права на слабость. Катерина оставалась на ногах дольше, чем позволяли силы, потому что каждый момент бездействия казался ей предательством сестры.

Фьори поступила глупо, необдуманно и импульсивно. Старшая сестра часто ловила себя на мысли, что младшую будто подменили. Конечно, она всегда была упрямой и своенравной, но не настолько, чтобы вонзить клинок в своё сердце. Даже бог Знания терялся в догадках, в попытках понять, что произошло.

Очевидно, что Фьори и Хекат заключили соглашение, ценой которого стал плод от Акселя. Только понять, зачем Смерти ребёнок, Ксантр так и не смог.

❧✧☙

В кабинете бога Знания собрались все, кто был заинтересован в поисках исчезнувшей королевы Эстериона. Ксантр сидел за своим столом, погружённый в собственные мысли. Он не поднял головы, когда дверь тихо скрипнула, и Тарий впустил в помещение Катерину.

Девушка не удосужилась поздороваться с собравшимися, лишь скользнула в угол кабинета, опустившись на свободный стул. Виран окинул её грустным взглядом. Проследив за ним, Алексис поджала губы и принялась перебирать пальцами край плаща. Девушке следовало заниматься своими проблемами, но она предпочитала переключиться на всё, что угодно, лишь бы не думать о случившемся.

Алексис – королева, носящая наследника Рейнграда, но даже громкие титулы и осознание того, что брат и супруг целы и невредимы, не помогали отогнать поглощающее чувство тоски и одиночества. Если бы хотя бы один человек обратил внимание на её состояние, если бы кто-нибудь спросил, что она переживает… Вот только для всех было важнее вернуть Фьори.

Ей не было жаль наследницу престола. Она не понимала, отчего все так носятся с ней. Даже боги не сидят в стороне, пытаясь помочь. Светло-карие глаза сместились на Ксантра, который неожиданно поймал её взгляд, заставив королеву немедленно отвернуться. Казалось, он мог прочитать мысли Алексис и безмолвно осудил её за глупость, но дело было вовсе не в этом.

– Раз все в сборе, предлагаю начать.

– Где Сомнар? Я что-то её здесь не вижу, – Катерина не обратила внимания на то, что перебила божество.

– Не торопи время, – произнёс Ксантр, не повышая голоса, но в тоне проскользнула едва уловимая жёсткость. – Оно не любит, когда его подгоняют. Особенно в присутствии тех, для кого его ход течёт иначе.

Подавив желание поспорить о течении времени, Катерина сложила руки на груди. Ей невыносимо хотелось провалиться в сон, забыться хоть на пару часов, но это казалось непозволительной роскошью.

– Нам известно, что Хекат забрала Фьори в свой храм, куда нет дороги живому существу. Впрочем, как и нам, богам. Пытаться вызволить твою сестру не имеет смысла.

Катерина уже собиралась возразить, но бог Знания продолжил, не позволив ей вставить слово:

– Мы пойдём другими методами, но для этого понадобится помощь…

– Зачем нам вообще спасать Фьори? – неожиданно для всех раздался голос скромной Алексис, чьи глаза пылали негодованием. – Пусть Хекат забирает её. Какая разница? Войны с Акселем всё равно не избежать!

Виран широко распахнул глаза и уставился на сестру, а затем перевёл взгляд на Арслана, сидящего рядом. Правитель Рейнграда был молчалив и старался лишний раз не говорить. Новый мир, где боги имеют такую власть, казался ему невообразимым. Нужно было время, чтобы привыкнуть к этому, но времени у него не было. Назревала война, в которой королевство за морем могло понести огромные потери.

Когда Катерина пришла к нему говорить от лица богини Амарии и просить помощи, он не хотел в это влезать. Вот только его королева и наследник были у Килиан. Долг и честь не позволили ему остаться в стороне. Добравшись до Эстериона, он воочию увидел мир, населённый безумными богами, плетущими свои разрушительные сети. Арслан узнал многое, но больнее всего была весть о том, что его супруга, союз с которой должен был укрепить отношения между двумя далёкими государствами, предала его. Невинная девушка с большими карими глазами была отдана ему, чтобы стать тем оружием, которое убьёт его, как только родится наследник.

Арслан не раз ловил себя на мысли, что сесть на корабль и уплыть – разумно. Кто знает, что на уме у Акселя и через сколько он обернёт свой гнев на Рейнград. Сражаться против него тоже казалось глупой идеей. Король думал в интересах своего государства, но ответов на терзающие вопросы пока не находил.

Катерина окинула королеву взглядом, полным презрения.

– Довольно, – спокойно, но не терпя возражений, сказал бог Знания. – Алексис, мы пытаемся решить куда большую проблему, чем спасение одной… двух жизней. Фьори обладает сердцем бога Войны, носит его ребёнка, но Хекат почему-то возжелала это дитя. Смерть не просто так заключила сделку с Фьори – она что-то замышляет. И, полагаю, мотивы моей сестры никому не понравятся.

Виран кивнул и сжал кулаки. Алексис тряхнула рыжими прядями и отвернулась к двери, предпочитая рассматривать узор на полотне, а Арслан сидел так же неподвижно, глядя под ноги.

– Но Алексис права. Война неминуема…

Пламя свечей дрогнуло, и тень в углу вытянулась, напоминая очертания фигуры. Из воздуха, словно из шёлкового покрывала, начала медленно проступать фигура. Сначала лёгкий силуэт, затем отчётливые девичьи черты. Невысокий рост, тёмные волосы, рассыпающиеся по плечам, и огромные, непропорционально большие глаза, в которых отражались не свечи, а звёзды.

Сомнар стояла посреди комнаты, будто всегда была там, просто никто не замечал. Она медленно оглядела собравшихся, и взгляд остановился на боге Знания.

– Я исполнила твою просьбу, брат. Через две ночи принцесса будет здесь.

– Принцесса? Ивэлин?! – впервые за всё время Арслан повысил голос, сдерживаясь, чтобы не вскочить.

– Всё так, король Рейнграда…

– Зачем она здесь?!

– Потому что ей суждено стать новой богиней, – спокойно ответил Ксантр.

В этот раз Арслан не сдержался, вскочил на ноги и бросился к хрупкой фигуре, сотканной из теней. Вот только стоило его пальцам дотянуться до руки богини, как они, не достигнув цели, скользнули мимо.

– Любого бога можно уничтожить, если пронзить его сердце. Амария знала об этом и готовилась к смерти. Она выбрала Фьори новой оболочкой для силы Любви и Ненависти. Именно поэтому спасла её в детстве и связала с Акселем. Я прав, Катерина?

Чернильный взгляд выжидающе устремился к девушке.

Та не торопилась отвечать, предпочитая рассматривать собственные руки. О её последнем разговоре с Амарией не было известно никому.

В тот день, когда сёстры попрощались в Доме Знания, когда Катерина уехала на встречу с богинями, она узнала правду. Не всю. Никто из богов не осмелился бы раскрыть истину до конца, но достаточно, чтобы её мир, и без того треснувший по швам, окончательно рассыпался в прах.

Амария стояла посреди леса Вердис, разглядывая высохшую поляну. Она склонила голову, вслушиваясь в дыхание ветра. За её спиной качались ветви деревьев, подгоняемые слабым ветром. Тогда никто не догадывался, что она уже выбрала путь и… выбрала не жизнь.

– Всё, что мы делаем, Катерина, – произнесла Амария, – мы делаем ради тех, кто придёт после нас. Ради будущего, которого мы не увидим.

– Что это значит, Мари?

Амария подошла ближе, взяла её за руки и прошептала:

– Фьори сильнее, чем ты думаешь. Но её душа не выдержит, если остаться с этим сердцем одна. И потому… она не останется. Выбирая твою сестру, я и помыслить не могла, что она окажется втянута в наш мир так сильно. Я хотела защитить её, спасти людей от боли, сокрытой в душе Акселя… но даже боги ошибаются, Катерина. Я заблуждалась, думая, что всё просчитала. Хекат оказалась хитрее.

– Выбирая для чего? Мари, я ничего не понимаю, – вздохнула девушка, сильнее сжимая руку богини.

– Прости, что прошу тебя о таком… но ты готова умереть ради своей сестры?

Сейчас, находясь среди богов и смертных, Катерина чувствовала, как тяжелеет воздух в груди. Она медленно подняла голову и встретила взгляд Ксантара. Его глаза были бесстрастны, но в глубине зрачков плясало слабое пламя – интерес, граничащий с беспокойством.

– Ты прав, – хрипло произнесла она. – Амария знала.

– И она выбрала Фьори, – тихо подтвердил Ксантр.

Катерина кивнула.

– Потому что в ней и то, и другое. Фьори… она может любить так, что спасёт целый мир. И ненавидеть – так, что небеса падут, – повторила она слова богини.

Стоило сразу рассказать обо всём Ксантру, но мысли были заняты только тем, как спасти сестру. Катерина знала свою судьбу. Единственная из всех находящихся здесь, она шла по пути, подсвечиваемому Судьбой, и не боялась того, что ждало впереди.

Сомнар, всё это время молчавшая, шагнула ближе к столу, за которым сидел брат, и тени на полу слегка дрогнули, подчинившись её движению.

– Сестра явилась ко мне накануне смерти. Амария сказала, что её ждёт впереди, и то, что её выбор, павший на Фьори, не может быть осуществлён. Оболочка должна принять силу бога в скорейшее время. Осуществить это с Фьори не получится, поэтому была выбрана другая девушка. Человек, что также соприкоснулся с силой бога и выжил. Принцесса уже проходит становление…

– Мне не нравится эта идея! Моя сестра не причастна к этому миру! Вы не имеете права решать за Ивэлин! – взревел король Рейнграда, сжимая кулаки.

Сомнар взглянула на него с лёгкой грустью:

– Это цена за спасение, король. Договор, что был заключён много лет назад. Настало время платить по долгам…

Арслан схватился за меч и резко вытащил клинок, устремив остриё на бога Знания.

– Вы не получите мою сестру! – уверенно заявил он, сжимая оружие и готовясь сделать выпад.

– Арслан! – королева кинулась к супругу, хватая его за локоть.

Глупец не понимал, против кого выставил оружие. Боги не любят, когда люди считают себя всемогущими. Как правило, за такое поведение их очень быстро ставят на место. Только ни Ксантр, ни Сомнар не пошевелились.

– Страх, смешанный с гневом, часто приводит к глупым поступкам. Опусти клинок, король.

– Она – человек! – выкрикнул он, дыхание сбилось. – Она не должна страдать из-за ваших ошибок, из-за ваших игр!

– Она уже страдает, – едва слышно отозвалась Катерина. – Сны терзают её. Она видит то, чего не должна видеть. Слышит голоса, что принадлежат не ей. Ты сам видел, Арслан. Это не случайность. Это – след.

Взгляд голубых глаз, светящихся злостью, метнулся на полубогиню.

– Делаешь всё, лишь бы спасти сестру, да? – горько усмехнулся Арслан. – Почему я не могу сделать то же самое для своей?!

– Напомнить тебе, что ты готов был отдать Фьори под нож, лишь бы защитить Ивэлин? Ты уже однажды попытался спасти свою семью, посмотри, чем всё обернулось!

– Обвиняешь меня?! Фьори – королева Эстериона! Она была предназначена для этой жизни. Но моя сестра – нет!

Ксантр, всё это время молчавший, наконец поднялся с места. Комната, казалось, притихла, подчиняясь его присутствию.

– Ты ошибаешься, Арслан, – спокойно начал он. – Никто не создан для страданий. Ни Фьори, ни твоя сестра. Амария выбрала её не ради боли. Она искала сосуд, который сможет вместить силу Любви и Ненависти.

Ксантр прикрыл глаза, втягивая воздух, пропитанный ароматом воска и бумаги.

– Фьори была идеальной оболочкой. Стань она богиней Аксель бы ни за что не смог ей противостоять, – улыбка скользнула по лицу бога, когда он осознал глубину мотивов своей сестры.

Амария действительно всё продумала: спрятать сердце могущественного создания в будущей оболочке – в той, кого полюбит сам бог Войны. Было бы разумнее рассказать обо всём Фьори и не оставлять её в одиночестве разбираться во всём. Сделай богиня это – ошибок удалось бы избежать. Но теперь не имело смысла сожалеть о прошлом. Боги не всемогущи. Они ошибаются. Вот только их ошибки несут непосильную ношу.

– Если ты действительно хочешь спасти Ивэлин, – продолжил бог, – не мешай ей сделать выбор. Потому что, в отличие от тебя… она уже чувствует, куда должна идти.

Король стоял, не отвечая. Меч всё ещё был в руке, но теперь казался неуместным, лишённым веса. Лишь дыхание давалось с трудом, как у человека, которому только что показали истину, слишком близкую к сердцу, чтобы принять сразу.