Цитаты из книги «Мой хулиган»

О Максе я думаю весь следующий день. И когда опаздываю на пару, и когда сижу на ней… Это глупо, но, кажется, я думаю о нем каждую секунду. И о том поцелуе… Я ума не приложу, как и о чем теперь разговаривать с Максом, но увидеть его и поговорить с ним хочется до дрожи в сердце. Но почему-то мой телефон молчит.

Первый поцелуй с Максом, первый в жизни прогул пар… Потоп… Потом поцелуй с Максом еще раз… Его руки… губы… его такие головокружительные объятия и этот жар, мурашками ползущий по ногам книзу живота… И всю остроту этих чувств рушит дедушкин голос, возникший в моей голове: «Леся, не заставляй меня нервничать». Я издаю протяжный стон, который глушу, прижавшись изо всех сил лицом к подушке. Как мне быть, совершенно не понимаю…

И я просто впиваюсь в Ольховского взглядом. Должен же он хоть на секундочку еще раз посмотреть на меня. Особенно после того, что было в ванной. Боже! У меня, практически насквозь продрогшей, тут же становится адски горячо в животе и еще немного ниже… Но Макс просто выходит за дверь, аккуратно прикрыв ее снаружи. Щелчок замка как удар под дых. Я остаюсь посреди промокшего коридора одна. Макс ушел, а дедушка уже чем-то гремит на кухне.

Несколько секунд я мнусь с решением. Проводить или нет? Но равнодушно смотреть, как удаляется широкая спина в черной футболке, тоже не могу. В груди неожиданно все тоскливо сжимается.

– Так я забыл. Диск привез, а дома никого, – виртуозно сочиняет Максим. – И как раз Олеся выскочила из квартиры. А у нее здесь вода, потоп… – Он театрально разводит руками и, видя, что дед внимает каждому его слову, добавляет драматизма: – Кошка орет… Короче, жуть. Не оставлю же я девушку в беде. Вот и решил помочь.

Зато легко осознаю, что если сейчас снова не ворвусь в ее рот языком, то можно смело оформлять мне место в дурдоме. Да пошло оно все! И Леся, видимо, сама понимает, что будет дальше… Потому что воздух между нами вот-вот сдетонирует. Она облизывает губы и, мать же вашу, слишком покорно опускает ресницы, а я хочу сделать шаг к ней. Хочу, но не успеваю.

До боли сжав кулаки, глубоко вдыхаю и, оттолкнувшись от стены, делаю шаг назад. И только тогда открываю глаза. Я тону в глубоком чувстве необратимости. Лесины горящие огнем глаза смотрят испуганно. И я знаю, что она не боится меня. Нет. Я, наверное, сейчас смотрю на нее точно так же. Потому что мы оба не догоняем, что сейчас вообще произошло. Может, планета с орбиты сдвинулась? Иначе как объяснить хаос в моей груди? Он давит. Бьется о ребра и принуждает разглядывать прижавшуюся к стене и ошалело хлопающую ресницами девочку напротив и ни черта не понимать. Темные волосы собраны на затылке во взъерошенный хвост. Неестественно алые щеки. Худая и несуразная в этой жуткой пижаме. Блеклая. Невзрачная. Сутулая. Стремная. Но ее губы сейчас припухли именно от моих поцелуев. Черт возьми! Я не понимаю, что нашел в Олесе Синичкиной.

Не думая, обхватываю ее лицо ладонями и впиваюсь в ее рот поцелуем. Взрослым. Жадным. Настоящим. Настырно толкаясь языком к мягким губам, ощущаю их теплый вкус. Такой же, как и сегодня утром… И, черт подери, Леся отвечает мне сама. Первая находит мой язык своим. Моя

Она делает судорожный вдох и, приподнявшись на носочках, тянется ко мне. Я вижу, как ее приоткрытые губы приближаются к моим губам. Я чувствую на губах ее дыхание. Теплое и жутко будоражащее. Леся действительно целует меня. На расстоянии. И даже не обнимает. Нерешительно задевает мои губы своими. Но это и поцелуем не назовешь. Это просто едва ощутимые прикосновения. Осторожные, робкие… И естественно, без языка. Но и этого достаточно, чтобы заставить мое сердце бешено стучать, тогда как сам я стою, боясь шелохнуться. Я просто ощущаю дурманящее тепло, исходящее от Леси. Ее поцелуи настолько невесомые, что я даже не сразу соображаю, как они прекращаются.

Черт возьми! Серьезно? Синичкина сделает это? И от этой мысли приятно тяжелеет под ребрами.