Глава 2. И кто же жених?

Грегори Вергелинг

– Дядя, что за срочность? Я только с караула, даже спать еще не ложился.

Зевая на ходу, я переместился в приемную короля, а потом уже с позволения Нормана, зашел в кабинет к дяде.

– Проходи, садись, – проговорил он, указывая на стул по левую руку от себя.

Дядя, он же король Рэндал Вергелинг, сидел за длинным столом не один. Но заметил только когда приземлился на стул и потер глаза. Напротив меня расположился отец, а рядом с ним та, кого я меньше всего ожидал увидеть – моя троюродная бабушка Вивьен с красными глазами от слез. А вот деда не было, хотя они всегда появлялись на людях вместе. И я сразу все понял.

– Вив, что случилось? – обратился к ней напрямую. Хоть Вивьен и была моей бабушкой, и лет ей было немало, но язык не поворачивался так называть ее, ведь внешне это была девушка лет тридцати. Впрочем, как и дед – Гарэт Вергелинг, Страж Завесы и мой непосредственный начальник. Один из побочных эффектов от работы с Завесой в паре.

– Во время конной прогулки на Гарэта напал Пустой. Я слишком поздно добралась до них, оба уже были мертвы.

– Они поменяли стратегию. Это странно, – задумчиво проговорил, вспоминая всё, что знал о них.

Пустыми называли людей, отдавших свои души Богу Отступнику в обмен на исполнение желания. По приказу своего бога они старались прорвать Завесу, но мы пресекали их атаки. Это был первый случай, когда Пустой нападал не у Завесы.

– Да, но сейчас не об этом, – заговорил дядя, привлекая мое внимание. – Отбор, Грегори. Утром в газете мы объявили о нём. Судя по всему, времени у нас не так много, нужен новый Страж.

– И кто же жених? – спросил у него, а потом, глядя на лица присутствующих, сам же и ответил: – Похоже, я.

Гарэт около сорока лет являлся Стражем, я рассчитывал, что он задержится еще на столько же. Но даже без этого Вергелингов с подходящей магией насчитывалось больше двадцати человек, а артефакт выбрал меня. И ведь не откажешься.

– А как же служба? – Посмотрел на отца, который руководил всеми войсками королевства. – Барги скоро поймут, что Завеса ослабла, и нападут.

Он вздохнул, переглянулся с дядей и еще раз вздохнул, отчего я сразу насторожился.

– Теперь тебя не должно волновать, что происходит у Завесы. До конца отбора ты в отпуске. Более того, зная тебя, я уведомил командиров, что, если ты там появишься, они должны будут арестовать тебя и вернуть в столицу. Не добавляй им работы, пожалуйста.

– Но отец…

– Я отправлю туда дополнительный отряд. К тому же ты не единственный с пространственной магией. Если будет прорыв, мы узнаем об этом первыми. – Видя, что я хочу возразить, он жестом приказал мне молчать, после чего продолжил: – Теперь по поводу Пустых. Если они появляются теперь не только у Завесы, значит, могут оказаться и во дворце. Так что без дела не останешься. На тебе будет защита невест. Вивьен также любезно согласилась за ними присмотреть и выступить распорядительницей на отборе.

– Вив, а как же Гарэт?

Теперь я с удивлением смотрел на нее. Нет, отказываться от помощи не собирался, не с ее магией, но, зная, как сильно она любила деда, не был уверен, что она справится.

– Я сохранила его тело, и когда закончится отбор, смогу спокойно предать его земле и погоревать. А пока же у меня попросили помощи, и отказываться не собираюсь. Не в том случае, когда я могу отомстить за смерть мужа.

Всё та же воинственная Вивьен, которая всегда в первых рядах у Завесы. Невестам придется несладко. Как и мне.

– Хорошо, имена невест уже известны? – спросил у отца, смиряясь со своей участью.

– Да, вот список, – он передал мне лист, состоящий всего из десяти имен.

– Почему так мало? На прошлом турнире же около тридцати было, – я повернулся к Вивьен, и та кивнула подтверждая.

В этот раз ответил король:

– Мы сами не знаем. Есть предположение, что артефакт чувствует приближающуюся угрозу и торопится с выбором. Сорок лет назад между смертью Стража и выбором нового прошел целый месяц. Сейчас же, мы даже еще не знали о смерти Гарэта, а на артефакте уже появилось твое имя. А к вечеру появились имена девушек.

Вернув взгляд на лист, пробежался еще раз по именам. Девять из десяти были хорошо мне известны, одна даже слишком хорошо. А вот десятая…

– Сания Солар. Солар… Солар… – задумчиво бормотал я, пытаясь вспомнить. Что-то такое вертелось на задворках сознания, но никак не проявлялось.

– Это девушка из деревни Кокушкино, ты учился в городе по соседству, – влез отец, который явно уже успел собрать досье на всех. – Довольно необычная, всё в академию пытается поступить вместо того, чтобы как все замуж выскочить и детей нарожать. Еще и единственная рыжая на этом отборе, не затеряется.

Рыжая? Рыжая!

– Нет, нет, нет. Только не она! – Голос мой дрогнул, и я впервые за сегодня потерял самообладание.

Родственники с удивлением посмотрели на меня, потом между собой, а затем отец достал из папки еще один лист и внимательно принялся читать его. Вивьен придвинулась ближе и тоже решила ознакомиться. Да что уж говорить, сам король встал с места и, расположившись за спиной своего младшего брата, через плечо читал написанное.

– Хм, вроде ничего такого, – пробормотал отец. – Ты ее знаешь?

– Лучше бы не знал. Она сумасшедшая. Целую неделю преследовала меня. Пока не поставил ее на место, видел каждый день.

– Может ты ей просто понравился? – спросила Вив, с осуждением посмотрев на меня. – Красив, богат, хорошо воспитан. Ты ей, наверно, помог и не помнишь, а она влюбилась.

– Я ей жизнь спас.

– Тем более. Девушки, особенно молодые, особы романтичные и легко влюбляются в героев, – строгим голосом поучала меня Вивьен, но я ее перебил.

– Она не романтичная, а сумасшедшая. Однажды я видел, как она подралась с попрошайками. А в другой раз пыталась прорваться в лавку мужского белья, откуда я вышел до этого.

Сочувствия я не дождался. Вместо этого дядя с отцом расхохотались и пожелали лично познакомиться с ненормальной. И даже Вивьен улыбнулась впервые за весь разговор. Может и правда ей стоит побыть в гуще событий, чтобы не так остро чувствовать потерю.

Чутье подсказывало, что неприятности на сегодня не закончены. А я привык ему доверять.

С невест мы плавно переместились на охрану дворца – в связи со скорым прибытием невест и их сопровождающих, необходимо было позаботиться об увеличении стражи. Этот вопрос Вивьен не особо интересовал, поэтому она забрала все досье на невест, внимательно изучала, замирая на каких-то интересующих ее моментах, а потом, вздохнув, ушла под нашими удивленными взглядами. Вскоре она вернулась, и не одна: за ней шли две служанки с полными подносами еды.

После позднего завтрака разговоры сошли на нет, я все чаще терял нить беседы, и король пожалел меня:

– Ладно, у нас неделя до начала отбора. Девушки постараются прибыть в числе первых, чтобы выяснить кто жених, но даже тем, кто живет в столице понадобится несколько дней на сборы. За это время мы успеем усилить магическую защиту, а на Вивьен будет обустройство комнат невест и подготовка к испытаниям.

Безучастно покивав, я хотел было уже переместиться в свой дом, в котором появлялся только когда задерживался в столице, то есть очень редко, но меня остановили, напомнив про артефакт.

В итоге мы переместились в каменную сеть коридоров, расположенных глубоко под замком и освещающуюся редкими масляными лампами. Мы оказались как раз перед серой металлической дверью, которая скрывала комнату с артефактом.

– Подтверди свое участие и мы начнём подготовку, – попросил дядя, открывая дверь.

Древний артефакт состоял из неизвестного минерала кроваво-красного цвета вырастающего прямо из пола, по форме похожего на ветвь дерева с круглыми широкими листьями, в которых можно было увидеть свое отражение. Долгое время маги пытались выяснить что это за минерал, и где можно раздобыть еще, но после безуспешных попыток оставили это.

Небольшая квадратная комната, стены которой были сделаны из крупных темно-серых булыжников ярко освещалась кристаллами, расположенными на потолке.

Сопровождающие остались у дверей, а я прошел внутрь и положил руку на ближайший листок. Артефакт ожил сразу, круша последние надежды на возвращение к старой жизни. По его красному стеблю запульсировали прожилки, сверкая искрами и минерал под рукой стал нагреваться, передавая тепло мне.

Постепенно на руке стали проявляться магические символы, оплетающие запястье в виде браслета. Только вот вязь не замкнулась, а это значит, что еще не определена пара. Когда закончится отбор и пройдет инициация невесты, браслеты на руках сомкнутся, подтверждая истинный союз.

А вот со смертью одного из супругов татуировка исчезает. Невольно бросил взгляд назад, на Вивьен и её правую руку, там было чисто.

– Готово. – Вернулся к родственникам, чувствуя, как за спиной артефакт снова превращается в обычный камень. – Теперь я хотел бы отдохнуть, сутки уже не спал. Если что-то случится отправляйте послания в мой столичный дом.

– Грегори, к сожалению, ты должен остаться во дворце, – остановил меня отец, без капли сожаления в голосе.

– Я что, теперь узник? – возмутился на такое, глазами ища пути отхода, прекрасно зная, что если отец захочет, то никто не сможет перемещаться по дворцу.

– Это просто мера безопасности, чтобы с тобой ничего не произошло до начала отбора, – проговорил он, а потом уже тише, так что еле смог разобрать: – Ну и чтоб не искать тебя потом по всему королевству.

Всё же не доверял.

– Хорошо, тогда пусть покажут мою спальню и не трогают до ужина, – устало проговорил, не находя сил на споры. Видимо время, когда они решили мне рассказать было специально продумано, иначе бы ещё вчера вызвали.

Поселили меня в королевском крыле, с одной стороны покои короля и королевы, а с другой – отца. А напротив распорядительница Вивьен. И еще несколько комнат для ее внуков, которые должны были появиться в скором времени. Обложили.

Закрывшись, я прошёл в спальню и упал на кровать, пообещав подумать обо всём, когда высплюсь.

Глава 3. В академии

Сания Солар

Отведенная неделя подходила к концу, и на душе становилось все беспокойнее. А ну как еще одно письмо из столицы придет? Или еще что похлеще. Так что всё больше склонялась к мысли о том, что стоит в академию заранее уехать.

Действовать решила в последний из отведенных в письме дней. Вечером собрала вещи в мешок, самые необходимые, а утром заявила родителям, что уезжаю в Дагроут. Отец нахмурился и предложил сопроводить до места.

– Нет, нет, не надо, я через лес пойду, так потрачу всего пару часов времени, а если в телеге по дороге, то придётся делать крюк и вместо двух часов потрачу все четыре, ещё и деньги отдать придётся.

Папа нахмурился ещё сильнее. Не любил он, когда я ходила в лес, особенно после того случая, когда упала в ядовитый плющ.

– Одна не пойдёшь, – категорично заявила мама, вставая изо стола.

Мы проводили её взглядом до двери, а потом ба выглянула в окно.

– Хм, пошла к соседям. Санька, а мать-то не сдаётся, – весело хмыкнула бабуля, продолжая комментировать: – О, кузнец вышел, о чем-то говорят, ушёл. Теперь Войко вышел. Улыбается парень. Ну всё, готовься, Санька. Лучше бы с отцом согласилась поехать.

Ну мама, и почему она такая упрямая? В этот момент она вернулась довольная собой.

– Всё, я договорилась. Войко согласен отправиться раньше.

– А меня ты спросила?

– Ой, я ж тебя не замуж отдала, а только попросила сопроводить до академии. Прогуляетесь по лесу, пообщаетесь. – От такого заявления у меня аж глаз задергался.

– Пап, я готова ехать с тобой, – в отчаянии повернулась к отцу.

Но тот только открыл рот, как дверь распахнулась и внутрь ввалился запыхавшийся Войко.

– Здравствуйте, тётя Вармина, дядя Дэймос. Санька, я готов, можем отправляться. Правда, не успел поесть, может, покормишь меня?

Бабуля – добрая душа, посадила его за стол и почему-то рядом со мной. Войко по-хозяйски развалился: раскинул ноги и прижался бедром ко мне, а потом еще и многозначительно начал подмигивать. Я вновь к отцу повернулась. Мама увидела маневр и пошла на опережение.

– Дорогой, после завтрака сходишь со мной в поле? Мне кажется, вчера Гонька хромал, как бы не пришлось магов звать.

Видимо, и правда придется идти с Войко, так как маги за лечение живности берут очень много. Если отец поедет со мной, а потом потратит большую часть накоплений на мага, меня ж совесть сожрет. Тяжко вздохнув, согласилась на сопровождение в виде соседа, который сразу же вскочил, спешно дожевывая булочку с изюмом.

– Спасибо тётя Вармина. Нам пора, – заявил он, забирая свою и мою сумку.

Мама с ба умилились, глядя на заботливого Войко и лишь я знала наверняка, что сделал он это, чтобы не сбежала от него, стоит только скрыться с глаз родных.

Прощались так, будто академия не в нескольких часах пути от дома, а на другом конце королевства. В итоге из дома я вышла с дополнительным свертком, от которого на всю округу пахло свежей выпечкой, большой бутылью морса и небольшим мешочком денег, который запрятала поближе к телу (на поясе юбки с внутренней стороны был нашит карман как раз для таких целей). Свои деньги с самого начала я засунула в чулок, отчего можно было бы подумать, что на ноге у меня вскочила шишка, но длинная, широкая юбка всё скрывала.

Как ни странно, но Войко вёл себя прилично (пара поглаживаний по заднице не в счет), по пути рассказал об академии, в какой кабак студент может пойти на свою стипендию и какие преподаватели самые лютые. Про свадьбу в кои-то веки молчал, за что была ему благодарна. Но только до города.

Когда мы зашли на территорию Академии стражей и я слегка намекнула, что дальше справлюсь сама, меня просто проигнорировали. На более прямую просьбу вернуть вещи, Войко заявил, что будет со мной, пока я не заселюсь в комнату, мотивируя это тем, что он должен знать, в каких условиях живет его невеста.

Решив не обращать внимания на плетущегося рядом Войко, я вместе с письмом отправилась в приемную ректора. Дверь в кабинет была открыта и, заглянув туда, заметила возле стола секретаря нескольких поступающих, еще пятеро сидели на стульях у стены и заполняли бумаги.

Дождавшись, когда последние поступающие заберут бумаги и отойдут, я подошла к секретарю – молодой миловидной брюнетке, Норме Кополс, если верить табличке на столе.

– Здравствуйте, я Сания Солар, зачислена на факультет правозащитников. – Протянула девушке письмо, подтверждающее мои слова. Войко стоял вплотную за спиной и сопел над ухом, раздражая своим присутствием.

Та прочитала, потом сверилась с журналом, и, развернувшись на стуле, открыла дверцу стоящего позади шкафа и зарылась в бумаги. Достала мой комплект и отправила заполнять.

Пара стульев как раз освободилась – двое поступающих закончили писать и положили документы на стол, после чего Норма достала хрустальный шар, очень похожий на гадальный. Я с интересом наблюдала как парень возложил обе руки на него, после чего шар окрасился в синий цвет, а на столе появилась небольшая карточка, сантиметров десять в длину и пять в ширину.

– Это пропуск, – зашептал мне на ухо сидящий рядом Войко. – По нему впускают на территорию академии, а также допускают в лаборатории и другие помещения, если того требует твоя специализация.

За вторым наблюдать было уже не так интересно, так что вернулась к заполнению бумаг. Все поступающие передо мной получили свои пропуска и отправились к завхозу за ключами, и в приемной остались только секретарь да мы с Войко.

Но вот и я закончила и подошла к девушке. Положила руки на шар и стала ждать свой пропуск. Только вот вместо синего цвета, шар окрасился в красный, еще и нагрелся.

– Простите, а что это? – спросила у секретаря, которая хмуро глядела на меня.

– Это значит, что вы не приняты, – проговорила она, забирая шар.

– Здесь какая-то ошибка, у меня же есть письмо о зачислении, – занервничала я. – Давайте попробуем еще раз?

Только вот и во второй раз шар стал красным. Я уже чуть не плакала от несправедливости, но уходить не собиралась.

Вздохнув, Норма поднялась и прошла к двери, на которой висела табличка: ректор Вейсмар Гроул, тихо постучала и зашла внутрь. Пробыв там немного, она вернулась и пригласила к ректору. Войко пытался прорваться вместе со мной, но тут же был остановлен. Так что к ректору я заходила одна, нервно сжимая в руке письмо из академии.

– Здравствуйте, у вас сломался шар, – с порога заявила я.

Взгляд мой зацепился за блестящую макушку Вейсмара Гроула, и пока шла до стула, беззастенчиво пялилась на сидящего ректора.

Впервые видела безволосого мужчину. Ни волос, ни бороды. Лишь черные длинные ресницы и такого же цвета брови. На вид ему было лет сорок, и наличием мышц он не уступал соседу кузнецу. А еще он был очень грозен и красив. Одновременно хотелось и смотреть на него подольше, и спрятаться подальше, чтобы не взирал так сурово.

– Вы уверены, что это ошибка шара, а не ваши попытки обмануть нас? – посмотрел он на меня так, что поджилки затряслись. Хорошо еще успела сесть, а то могла бы и упасть.

– Да, вот письмо из академии. – Я протянула ему лист.

– Что у вас с рукой? – спросил он, не отрывая взгляд от бумаги.

– Поранилась на кухне, – ответила, медленно опуская руку и пряча ее от ректора на коленях. Всю неделю я по утрам перевязывала себе руку, чтобы спрятать кляксу, которая понемногу разрасталась.

На это он только хмыкнул, а потом отложил письмо и посмотрел прямо мне в глаза. Не выдержав, я опустила взгляд.

– Вы покраснели.

– Я рыжая – я всегда краснею, – заявила в ответ, а потом вновь посмотрела на него. Я же и правда не обманываю его, а отбор его не касается. – Просто у вас глаза красивые, но взгляд тяжелый.

– Хм, про глаза, значит, правду сказали, а вот про рану вы солгали. Почему?

– Я…

– Уважаемая Сания Солар, давайте так. Каждый из студентов, попадая ко мне, знает, что здесь нельзя врать, ведь правду я все равно узнаю. Только больнее будет.

– Вы хотите меня пытать? – не на шутку перепугалась я, глядя на массивную фигуру ректора.

Неожиданно тот рассмеялся, и черты его лица смягчились.

– Нет, конечно. Будь вы моей студенткой, то возможно, а так… – он развел руками, а потом выдвинул вперед незамеченную ранее фигурку черного котика с голубыми камушками вместо глаз. – Вот это артефакт правды. На любую ложь он реагирует сменой цвета кристаллов. А шар никогда не ломается, поэтому, если он не принимает вас, значит, не может. Осталось понять только, где вы обманываете нас. Так что с рукой?

Бежать! В голове билась только эта мысль и я начала медленно подниматься.

– Сидеть! – неожиданно рявкнул ректор и я упала обратно на стул. – Письмо настоящее, но вы не можете поступить, так как на вас висит магическое обязательство. Божественная метка или долг перед магом? Что?

Дрожащей рукой начала развязывать узел на повязке, чувствуя, как по щекам потекли слезы. Протянула ладонь, боясь посмотреть на ректора.

– Отбор? – Удивление в голосе было настолько явным, что я даже решилась посмотреть на него. – Зачем скрывать такую ерунду?

– Я второй год пытаюсь поступить в академию. А вот замуж идти не собираюсь.

Вытерла тканью лицо, а потом принялась обратно заматывать ладонь с запястьем. Бросила мимолетный взгляд на мужчину – тот больше не хмурился. Может быть, он даже сжалится надо мной и зачислит к себе в студенты. Ага, как же…

– Ну что ж, удачи вам на отборе, – сказал он, сминая письмо и выбрасывая его в мусорку.

– Но я не хочу. – Я вскочила на ноги и нависла над столом. Одной лишь поднятой брови хватило чтобы весь мой пыл растерялся. Вернувшись обратно на стул, уже спокойнее произнесла: – Я хочу учиться. У меня нет денег, нет манер – мне нечего делать на королевском отборе.

– И как ты сдала экзамены без элементарных знаний истории? – вздохнул Вейсмар Гроул. – Если ты не появишься на отборе, то вскоре к тебе домой заявятся стражники и арестуют. А с магической меткой сбежать и спрятаться не получится. Да и зачем? Сама ж сказала, что тебе не место на отборе, ну так докажи это. Провалишь испытание и тебя выгонят с отбора, а метка исчезнет.

– А как же поступление?