Абсурдизм

 
                        Немного цукатного света
                        В тёмные будни изюма,
                        Захлопнуты шпингалеты
                        На синей фланели костюма.
                        Ни видно ни зги, как бортик
                        Упрямо стоит воротник,
                        В диоптриях блеклых оптик
                        Возникший чужой двойник.
                        И вроде бы всё привычно,
                        Обыденно, просто, но вот
                        Врывается метафорично
                        Ярких цветов разлёт.
                        Притихли в шкафу скелеты,
                        Им так непонятен юмор,
                        Где вспышки цукатного света
                        В тёмных буднях изюма.
 

Елена Помельникова

Родилась 27 февраля 1991 года в Курской области РФ.

В 2014 году с отличием окончила филологический факультет Курского государственного университета. С 2014-го работает экспертом-лингвистом в Курской лаборатории судебной экспертизы Министерства юстиции России.

Имеет публикации в коллективных сборниках санкт-петербургского издательства «Четыре»: «Авторы XXI века», «Солнце в ладонях» «Малиновый пони». Идёт работа над следующими книгами с участием автора: «Что в высь зовёт сердца» (изд-во «Авторское содружество»), «Родина» («Русский литературный центр»).

Мой учитель

Синюгиной Алле Ивановне с благодарностью

 
Многоликая осень кружилась по книжным страницам,
Окоём безграничной доски засыпая белёсой листвою:
Потянулись на юг острых букв долгие вереницы,
Устремясь в безраздельный полёт журавлиной строкою.
Заметались в свободном движенье ретивые птицы…
Вдруг под тёплой рукой присмирела уставшая стая.
Улыбнулся мой трепетно-чуткий Учитель:
«Не спеши. Погоди. Здесь должна быть ещё запятая».
Зашуршала сырая весна черновыми листами,
Загнездились грачи на задумчиво-сонных берёзках:
«Больше образа… Ну, не грусти. Давай вместе
                                                                      подправим?» —
И «вот-вот солнца луч сквозь проталины неба прольётся».
Незабвенною песней безудержный май-победитель
                                                                               пронёсся.
Растерялся застенчивый голос, в волнении сбился…
«Ничего… вон как вместе сейчас распоёмся!» —
Зазвучал окуджавский аккорд трепетно и надрывно…
Мчится время, карминной листвою года отмеряя,
Черновик мой потрёпан и творческой жизнью натружен.
Не теряется больше в линейных листах запятая,
Только тянет клин в школьное детство вернуться.
Сельский дворик украсился вишни цветеньем недавним…
В светлом доме уютном распахнута старая книга…
Мой встречающий друг и заботливый, мудрый Наставник,
За уроки, за доброе сердце, Учитель, спасибо!
 

«Пой, кукушка-вещунья, под Суджей в полях…»

 
     Пой, кукушка-вещунья, под Суджей в полях,
     Расскажи: суждено ли мне выжить в боях?
     Иль начертано, смяв не стреножену рать,
     Поравнявшись с землёй, в землю кровью врастать?
     Суждено ли обнять светлоокую мать?
     С хрупких плеч спавший плат бережно поправлять?
     Или доля моя – сжав горсть русской земли,
     Быть закутанным в рытвинный саван войны?
     Пой же! Ну, не молчи! Расскажи, что живой!
     Что с дождями вернусь уцелевшим домой.
     Что смахну слёзы радости кроткой жены,
     Отстояв рубежи непокорной земли!
     И пропела кукушка снарядным огнём,
     Улетела в туман… да с седым журавлём…
     И впитала земля сыновей своих боль,
     И умылась дочерней прощанья слезой.
     Взмыл журавль в синем небе, тревожно кружась…
     Песнь призывом надрывно-протяжным лилась.
     Отозвался огонь гордым кличем в бою
     За отеческий дом! За родную семью!
     В непреложных полях с русским стягом бойцы
     Защищают простор нерушимой земли.
     Чтоб не знала страна дочерей своих боль,
     Не стонала сыновней кровавой слезой!
 

«Язычески-ветхозаветный август – щедрости оплот…»

 
Язычески-ветхозаветный август – щедрости оплот,
Безудержного лета чародей-искусник,
Палитрой пестроокой обративший в плод
Всё то, чего имперской кистью бережно коснулся.
Устав, наденет спешно пýрпурный халат,
Распустит смело нитку звёздного кисета,
Закату кареглазому заботливо придаст
Румянец чабреца в лучах изнаночного света.
Взметнёт ретиво в небо россыпь кобылиц,
Ночным сиянием мелькнут блестящие косицы.
Табун замедлит бег у Млечного Пути,
Чтобы молочной пеной вдоволь насладиться.
И спрячется игриво в тёмных облаках:
Вчера дождь предсказали мудрые авгуры.
Каплями мёда, пролитыми в Спас,
Стекут по сотам-небесам прозрачные фигуры.
Прольётся благодатной влагой августовский дождь —
Созвучие природы и души в сюжете обновленья!
Благословенным колосом созреет шишкинская рожь!
Соком купринских яблок на холст прыснет вдохновенье!
И в небо алым парусом взметнётся жажда жить!
Для всех ознаменуя гения рожденье!
Творческий август! Имперски-плодородный пир!
Пера и кисти троекратное скрещение!
 

«Осознанная, но невыразимая…»

 
  Осознанная, но невыразимая,
  С уставшим и влюблённым взглядом, —
  Так, высшей силою хранимая,
  Звучит внутри простого материнства радость!
  Сакральна и свята одновременно,
  Не знает устали, не ведает печали.
  Заботливым огнём пульсирует по венам,
  Готовая весь мир объять под небесами.
  От нежности такой преображается земное,
  Сжимают детские ладошки тёплую ладонь.
  Благословенна Господом та связь, что на земле зовётся
  Всесильным сочетаньем – Материнская любовь!
 

«Багровый закат закрывает уставшие вежды…»

Памяти моих дедушки и бабушки Сергеевых Василия Яковлевича и Надежды Ивановны посвящается

 
  Багровый закат закрывает уставшие вежды,
  И месяц сторонку родную с лихвой серебрит.
  В уснувшей деревне всё с виду такое ж, как прежде.
  Но только на сердце родное тихонько щемит.
  Здесь дедушка с бабушкой едут на ферму в бестарке…
  В невидимых хрониках памяти мне снова пять лет.
  Сорок молочных коров в попеченье у лучшей доярки,
  Но всё по плечу, когда рядом любящий дед.
  Бывало, лишь только заря алым цветом нальётся,
Пшенично-клеверным запахом встанет покос,
Взяв хлеб с молоком, гордо дед про себя ухмыльнётся,
Да звон залихватский косы прозвучит во весь рост.
Сейчас, как тогда б, в сенокос яблок спелых наесться,
Губами к холодной воде родниковой прильнуть.
Умчалось с тем «белым наливом» далёкое сельское детство.
Куда ты торопишься, жизнь? Обожди хоть чуть-чуть!
Какая же в этом году уродилась пшеница!
Готовь же к покосу косу. Слышишь, дед?
Но лишь колоски на ветру шелестят по привычке,
Послушно встречая стремительной жизни рассвет.
 

Алексей Хазанский

Состоит в рядах Союза писателей России, Интернационального Союза писателей, Российского союза писателей. Живёт в г. Туле.

Неоднократный финалист и лауреат международных литературных конкурсов, организованных писательскими союзами, издательством «Четыре» (Санкт-Петербург) и литературным клубом «Творчество и потенциал».

В 2023 году стал лауреатом Пушкинской премии.

Имеет дипломы и памятные награды Российского союза писателей, Интернационального Союза писателей, литературного клуба «Творчество и потенциал» (СПб.).

За 2010–2024 гг. издано девять авторских сборников, в том числе в 2024 году «В лабиринтах Истины» (СПб., «Четыре»).

Январь

 
                     Январь… А в утренних рассветах
                     Палитра будущей весны —
                     Проталины – тепла приметы
                     Среди сугробов ледяных.
 
 
                     Бездонность неба чистотою
                     И нежность, розовость зари,
                     Бунтарства призрак над землёю,
                     И льда под солнцем янтари.
 
 
                     Среди деревьев предвкушенье
                     Грядущих в марте перемен
                     И, отрезвлением, смятенье —
                     Январских будней стылый плен.
 

Январь 2024 г.

Тенью робкой

 
                     Ты со мной, или это виденье
                     Одичалых фантомов души —
                     Снов безумных моих продолженье,
                     Тенью робкой в вечерней тиши?..
 
 
                     Оглушённый молчанием дома,
                     Привыкаю к сиротской судьбе…
                     …Безнадёжная сумрачность комы,
                     Но с мечтой каждый миг о Тебе.
 

Январь 2024 г.

Нахмурилось небо

 
              Застывшие кроны нависли над парком,
              С печалью небес бьются лишь фонари.
              Им снег на аллеях – зеркальным подарком,
              Чтоб светом заполнить весь парк до зари.
 
 
              Нахмурилось небо от дерзости этой,
              Но в розовом блеске у снежных аллей
              Повсюду грядущего солнца приметы —
              Итогом победы над мглой фонарей.
 

Февраль 2024 г.

Вязкость будней

 
              Мне трудно без твоих объятий,
              Тепла родного, что щека к щеке.
              Ведь мир вокруг тогда понятен,
              Когда моя рука в твоей руке.
 
 
              Мои счастливые мгновенья —
              Сияние твоих влюблённых глаз.
              Ты – мой источник вдохновенья
              И о грядущей радости рассказ.
 
 
              А вязкость будней – ожиданье
              С надеждой, что, заботам вопреки,
              Почувствую опять касанье
              Судьбы моей теплом твоей руки.
 

Февраль 2024 г.

Чёрно-белая весна

 
        Затаилась весна, с солнцем утренним в ссоре,
        Всюду хмурости плен – серых красок печаль.
        На обмякших сугробах проталин узоры,
        Но ночами во снах их морозит февраль.
 
 
        Птиц не слышно среди чёрно-белых пейзажей,
        Только изредка с грустью брюзжит вороньё.
        Солнца нет – мир растерян внезапной пропажей,
        Будто озеро плача застыл водоём.
 
 
        Обречённо темнеют деревья нагие,
        Зябко им на ветру среди талых снегов.
        Только изредка капли с небес дождевые
        Обещают: недолог возврат холодов.
 
 
        Так бывает в дороге: за тёмной страницей
        Будет светом написана жизни глава.
        Если верить и ждать, радость скоро случится
        И расцветит весну молодая листва.
 

Март 2024 г.