Данилка сидел, затаив дыхание. Потом близко послышалась какая-то возня. Данилка оглянулся. Луна необычайно ярко осветила лужайку. Хоровод грибов пришёл вдруг в движение. Грибки будто переминались с ноги на ногу. Потом их шляпки стали ярко алыми, словно в них зажглись огоньки. В следующий миг словно невидимая рука сняла с грибков шляпки, и под ними оказались крохотные человечки. Они пристально глядели на Данилку, а он удивлённо разглядывал их.

– Я знаю. – неожиданно догадался мальчик. – Вы, Пряхинские жители, и вас заколдовала ведьма Агата. Грибки – человечки дружно закивали.

– Наконец-то я нашёл вас! Скажите скорее, что нужно сделать, чтобы вы снова превратились в людей?

– Слушай внимательно, сынок, заговорил человечек с длинной белой бородой. – Ты оказался здесь в тот счастливый час, когда мы ненадолго обретаем дар речи. Слушай и не перебивай, а то, не кончив своего рассказа, я снова стану безмолвным грибом. Ведьма Агата, разозлившись однажды, превратила всех жителей нашего села в лесные грибы. Она сделала из этих грибов три «ведьминых круга»: один – из Пряхинских мужчин – она забросила на эту лужайку, второй – из наших женщин – упрятала в лесу, под громадной сосной, третий круг – из наших детей – посадила на западной опушке леса, под курганом. Спасёт нас тот, кто разыщет эти три круга и доставит все грибочки в нашу деревню. Тогда дубовые пни снова превратятся в наши избы. А когда каждый житель окажется в своём доме, чары падут и ведьма погибнет. Но времени для этого осталось совсем мало. Как только взойдёт солнце, мы навсегда исчезнем с земли. Но предупреждаю тебя, парень, до восхода наш спаситель должен покинуть этот лес. Если в тот момент, когда солнце отделится от горизонта, хоть одна нога твоя окажется в ведьмином лесу, тебе уже не уйти отсюда.

Данилка встал на колени и, пригнувшись к земле, внимательно слушал.

– Как же мне найти эту сосну и курган? – спросил он.

– Ступай вверх по ручью, который течёт вдоль лужайки, и выйдешь прямо к сосне, – быстро-быстро заговорил человечек. – А про курган спроси у синицы. И в тот же миг все грибки живо надели свои шляпки и снова застыли.

Опять зажурчал ручей, засвистела ночная птица, зашуршал в листве неугомонный ветер.

Потускнела на небе луна, заморгали звёзды.

– У какой синицы? – растеряно переспросил Данилка. Но никто ему не ответил.

Скорее на поиски! Как здорово разыскал он «ведьмин круг»! Перепрыгнул Данилка через хоровод грибов и бросился было к ручью, журчащему на краю лужайки. Но тут он вспомнил, что должен доставить весь народец Пряхинский в родную деревню. Быстро вернулся, на секунду задумавшись, скинул курточку, связал её рукава, и стал аккуратно срезать ножом грибочки и складывать их в курточку. Собрал все до единого – и к ручью.

Снова со всех сторон мрачный лес. Треск сучьев под ногами, словно выстрелы, тычки и удары веток по рукам и спине, какие-то стоны и крики из темноты… Бежит и бежит Данилка рядом с ручьём. Чем дальше, тем ручеёк всё уже делается, всё труднее различить его в кустах да ёлках. Порой течение его разбивается на несколько тонких струек, и мальчик руками в траве его разыскивает. А то вдруг свернёт ручеёк нежданно в сторону, Данилка и проскочит мимо. Потом долго искать приходится… В лесу стало холодно и сыро. Зато малость посветлело.

Неожиданно ручеёк пропал. Сколько ни искал, не мог найти – будто канул он у ног еловой рощицы. Куда же теперь идти? Отошёл мальчик подальше от густых ёлочек, огляделся, и вдруг увидел совсем близко огромную сосну. Он таких великанов сроду не видывал. Вот где второй круг ведьма спрятала!

Обрадовался Данилка и бросился к гигантскому дереву. Но только хотел он нырнуть под лапы сосновые, как перед ним, точно с неба свалились, – три страшные птицы. Крыльями огромными захлопали, клювами чёрными защёлкали. Вьются над головой, когти острые выпускают, глазами сверкают, кричат страшно – не то лают, не то каркают. Подкосились ноги у Данилки, но устоял он, выпрямился, поднял охотничий нож и ударил ближнюю птицу. Шумным дождём перья вокруг посыпались, потом стоны раздались, и в миг исчезли страшные птицы. А вместо них висят в воздухе три чёрных облачка. Налетел ветер, разодрал облачка на кусочки и унёс их в небо.

Мальчик вздохнул облегчённо и стремглав побежал к сосне-великану. Видит, стоит вокруг сосны аккуратный кружочек точно таких грибов, что нашёл он на лужайке, только чуть, может, помельче. Так обрадовался Данилка, что даже отплясал под сосной весёлый-превесёлый танец. Потом наклонился к красноголовым грибам и сказал: – Потерпите немножко, вот найду последний «ведьмин круг» и вы снова превратитесь в людей.

Ох, как жалко, что грибки ничего ему не могли ответить – давно уже прошёл их волшебный час! Только подумал Данилка о часах, глянул на восток – а там уже золотятся первые лучи солнца.

Быстро-быстро срезал и собрал все грибочки в сумку-курточку и вперёд, на поиски третьего круга!

Где же запрятала Агата ребятишек Пряхинских? У какого такого кургана на краю леса?

Какую же синицу надо спросить?

Только подумал так Данилка, как рядом на кустик села маленькая симпатичная птичка. «Ци-три, ци-три, ци-три», – пропела она, глянула на него и перелетела на ветку берёзы.

– Иду, иду, – откликнулся мальчик, а сам тяжело опустился на траву.

Как же он устал! Всё тело болело, отбитые пятки ныли, ноги как будто распухли и плохо сгибались.

– Только немножко отдохну, – попросил Данилка.

Синица скосила на него глаз и терпеливо ждала.

«Ци-три, ци-три,» – скоро забеспокоилась она и вспорхнула с ветки. Мальчик с трудом поднялся и пошёл за ней.

В лесу заметно светлело. Уже виделась под ногами утоптанная тропка. На траве и листьях появились блестящие капельки росы. Роса падала на лицо, катилась за ворот рубахи, холодила спину. Когда же, наконец, будет курган?

«Ци-три, ци-три», – подбадривала синичка и летела всё дальше и дальше.

Курган показался неожиданно: вдруг вынырнул под самым носом. Данилка даже обрадоваться не успел. И только показался курган, как мальчик услышал за своей спиной голос:

– Ты куда так спешишь, малыш? Куда торопишься?

Он оглянулся и увидел, что из-за берёзок к нему идёт женщина, закутанная в чёрную кружевную шаль. Её длинный зеленоватый глаз смотрел ласково, тонкие руки тянулись к Данилке.

– Мать уже с ног сбилась, слезами обливается, – говорила женщина. – отец багром речку обшаривает – утопленника ищет, а он, баловник, по лесу бегает, грибочки ищет.

– Бедная мамка, – всхлипнул Данилка.

– Смотри, как изодрался весь, – пела женщина ласково, – устал-то как, замёрз… Иди, сынок, ко мне. Я возьму тебя на руки, обниму и обогрею. Ты уснёшь у меня на груди, а проснёшься в родительской хате. Ну, иди, мой хороший.

От ласковых слов женщины мальчик почувствовал себя слабым и беззащитным. Он протянул руки и пошёл к ней навстречу.

– Ци-три, ци-три, ци-три – сердито раздалось у самого его уха, и услышав синичку, Данилка очнулся.

– Кыш, проклятая тварь, – глаз женщины вспыхнул жёлтым гневом, она замахала сердито чёрной шалью.

– Ци-три, ци-три, – пронзительно кричала синица и металась перед ведьмой.

Данилка же со всех ног пустился к кургану, а за его спиной слышался хриплый голос Агаты:

– Стой, мальчишка! Остановись! Я награжу тебя!

Но Данилка уже был у подножья холма. Оглядевшись, он радостно обнаружил последний «ведьмин круг», состоявший из крепеньких маленьких красноголовиков. Торопливо срезал их, уложил в курточку и, взвалив нелёгкую ношу на спину, помчался обратно.

Синичка летела впереди, показывала дорогу и торопила мальчика: «Ци-три, ци-три, ци-три…»

Вот кончились ёлки, вот замелькали берёзки, одна просека, вторая, третья… Уже с пригорка видна гладкая долина, где ещё недавно стояла деревня Пряхино. Но силы Данилки на исходе, он уже не бежит, а еле-еле идёт. А край солнца уже показался над горизонтом. С трудом спустился мальчик в долину.

И – о чудо! – на его глазах огромные пни, что усеяли долину, снова превратились в добротные избы деревни Пряхино. С трудом переводя дыхание, Данилка остановился у первой избы. И тут только с ужасом подумал: «А как же я узнаю, кто в каком доме живёт?»

Он в раздумьи раскрыл края куртки со своей драгоценной ношей. И вдруг оттуда выскочили три симпатичных грибочка и топ-топ-топ – прямо в избу. Глянул Данилка, а в окошке уже виднеются три сияющие физиономии.

Мальчик воспрянул духом и заторопился к следующему дому. Его признала ещё пара грибочков. Данилка торопливо забегал от одной Пряхинской избы к другой.

В куртке оставалось совсем мало жителей, когда к мальчику подлетела синичка и тревожно защебетала; «Ци-три, ци-три.» Он оглянулся и увидел, что солнце уже наполовину поднялось над горизонтом. Но птичка всё продолжала кричать и кружиться вокруг. Мальчик посмотрел в другую сторону и увидел, что к нему по небу приближается что-то большое, чёрное, крылатое. Пригляделся: о ужас! Это же, распластав свою чёрную шаль, летит ведьма Агата!

Глянул Данилка в свою сумку-куртку, видит – остался там один маленький грибочек с коротенькой, будто обгрызенной ножкой. Где ж его дом? Как его найти? Выпал грибочек из куртки и лежит в траве неподвижно. С ужасом глядит мальчик то на одинокий гриб, то на приближающуюся ведьму…

И вдруг из ближайшей хаты выскочил небольшой беленький пёсик. Он подбежал, подхватил беспомощный грибочек белыми зубками и прыг-прыг – в хату.

Тут Данилке вспомнилось, что жил в Пряхине мальчик-сирота Федюшка. Родители его погибли при пожаре, а сам он остался без ног. Жил один в доме, с верной собачкой, а вся деревня ему помогала. Видать, это он и есть…

Мальчик облегчённо вздохнул и бросил взгляд на деревню. Из всех окон смотрели на него радостные лица – мужчины, женщины, бабушки, дедушки, мальчики и девочки. Все они махали руками своему спасителю.

А он взглянул в другую сторону и увидел, как чёрная птица, ведьма Агата, на глазах рассыпалась на мелкие кусочки, а потом и вовсе исчезла…

У мальчика закружилась голова, подкосились ноги…

Очнулся он в родной хате, в своей кровати. Мамка склонилась над ним и ласково спрашивала:

– Ну как ты, сынок?

Данилка поднялся с подушек и выглянул в окно:

– Пряхино на месте? Жители в своих хатах?

– Всё на месте, – успокоила мать. – И народец в хатах. Что им сделается…