Так что как работает демократия, Игорь знал не понаслышке. Мальчик взглянул на своих собеседников. Они еле сдерживали улыбку.

«Что их так развеселило?» – подумал он, оглядываясь по сторонам.

– Нам бы хотелось показать тебе Маригрот, – прервала его размышления Аэрия.

– И помни, в любой момент по своему желанию ты можешь оказаться на Земле. Но более подробно всё это тебе объяснит Джи. А теперь иди, – махнул рукой Тизиан.

Игорь оказался на том же уступе заснеженной горы, под которой виднелось зеркальное озеро, рядом с ним стояла Джи. А дальше – всё, как в прошлый раз: Джи увлечённо рассказывала, одна картинка сменяла другую, и только в Рубиновом лесу Игорь уже не стал пятиться, а подошёл и похлопал по лапе сиреневого медведя, как старого знакомого, чем невероятно удивил собеседницу. Но когда Джи в пустыне предложила покататься на ящере, Игорь напрягся и серьёзно занервничал, поглядывая в небо.

– Ты не испугался медведя в Рубиновом лесу и боишься безобидного Арахонда? – подтрунивала над ним Джи.

Мальчик сдвинул брови к переносице и, буркнув ей в ответ что-то невнятное, вскочил на ящера. Они помчались по пустыне, однако дракон так и не появился…

Взмах рукой, и они оказались на скамейке, парящей над белой травой. Стройными рядами в глубь парка уходили ровные аллеи, обсаженные диковинными деревьями разнообразных форм и оттенков. Вдоль других насаждений вились чёрные дорожки, усыпанные светящейся крошкой. По ним горделиво вышагивали пёстрые птицы, похожие на павлинов. Слегка неуклюжие, они то и дело сворачивали с дорожек и, позабыв обо всём на свете, вприпрыжку неслись к загорающимся в траве огонькам светлячков. Чуть поодаль журчал серебристый водопад, как будто просто висящий в воздухе. Достигнув земли, поток воды рассыпался искрами на десятки метров, наполняя всё вокруг радужной люминесценцией, похожей на северное сияние.

– Это городской парк, последнее место в нашей сегодняшней программе, – вздохнула Джи, – а теперь давай отработаем твоё перемещение.

– А разве это не будет делать Глур? – удивился Игорь.

– Нет, для нас перемещение на Землю слишком трудоёмко и опасно. Глура подвергали огромному риску, отправляя за тобой. Малейшая ошибка в расчётах, и его могло бы расщепить в пространственно-временн{ˆ}ом тоннеле.

– А я? Аэрия заверила меня, что я смогу возвращаться на Землю по своему желанию… – напрягся Игорь.

– Не переживай. Во-первых, этот тоннель делали специально для тебя с учётом твоих параметров. Во-вторых, ты был рождён на границе между мирами, а значит, принадлежишь им обоим. – Она замолчала, с ещё большим интересом разглядывая своего собеседника.

– Подожди, Глур что-то плёл про то, что я не землянин… – заполнил Игорь неловкую паузу.

– Всему своё время. Сейчас ты попробуешь совершить переход сам, – Джи взяла его руки в свои. – Запоминай: если тебе нужно попасть на Землю, чёрная нить должна быть снизу, а золотая – сверху.

– Джи, я не вижу никаких нитей и тем более не знаю, где золотая, а где чёрная, – признался Игорь.

– Как? – изумилась девочка, при этом её глаза резко расширились. – Чем дальше, тем интереснее! На правой руке у тебя находится чёрная нить, на левой – золотая. Соответственно, правая кисть располагается снизу, левая – сверху. Далее произносишь: «Земля», – и всё, тоннель открыт. Если хочешь вернуться на Маригрот, то делаешь наоборот: золотая нить снизу, чёрная сверху, говоришь: «Маригрот».

– И всё? – засомневался Игорь.

– Всё! Запястья при любом переходе должны быть скрещены. Ах да, перемещаться с Земли ты можешь только из своей комнаты, когда минутная стрелка часов достигнет двенадцати. Ты всё запомнил? – на всякий случай уточнила Джи.

– Да! – уже не скрывая своего нетерпения, с готовностью ответил Игорь.

– Сейчас ты переместишься на Землю. Попробуй сразу вернуться обратно на Маригрот. Давай!

Игорь положил левое запястье на правое и громко произнёс: «Земля!»

Открыв глаза, мальчик обнаружил себя сидящим на собственном диване. В зеркале шкафа он увидел своё глуповато-удивлённое отражение. Игорь подошёл к шкафу, открыл и закрыл дверцу, сел за стол, поднял и положил на место ноутбук, затем подошёл к окну и прислонил горячий лоб к прохладному стеклу. Через стену донёсся глухой бой часов.

«Ну что ж, была не была, попробуем обратно! – мысленно подбодрил он себя и положил правое запястье на левое. – Маригрот!»

Джи, как ужаленная, подскочила на скамейке.

– Слава великой Альфарде! Переход работает! Игорь, в следующий раз встречаемся на Маригроте в 17:00 по земному времени.

Игорь задумчиво поднял на неё глаза.

– Джи, один вопрос, – обратился он к своей спутнице.

– Да…

– Здесь водятся драконы?

– Конечно, – равнодушно пожала плечами девочка, – вообще-то они живут на своей планете – на Дракосе, но на Маригроте бывают довольно часто. Милые, большие, добродушные животные, но, к сожалению, совершенно глупые. Перемещайся, а то и правда опоздаешь на встречу с друзьями. Пока!

Лукаво улыбнувшись, она хлопнула в ладоши и исчезла, как будто её никогда и не было. Игорь соединил запястья, прошептал: «Земля» – и оказался в своей родной, такой знакомой комнате.

До встречи с друзьями оставалось всего 25 минут. Мальчик схватил оставшийся от завтрака бутерброд с колбасой и сделал большой глоток холодного сладкого чая. Только сейчас он ощутил, насколько голоден. Наскоро расправившись с незамысловатым обедом, он бросился к метро.

Ребят он увидел издалека. Колобок рассказывал Даше что-то смешное, быстро размахивая руками, а та звонко смеялась, вытирая накатившую слезу. Игорь с разбега врезался в них.

– Ну, наконец-то! – хором возмутились друзья.

Перед тем как подняться по ступеням к центральному входу, остановив ребят, Даша указала рукой на фасад Михайловского замка.

– Обратите внимание на надпись. По легенде, некая юродивая предрекла императору скорую смерть. Она сказала, что жить ему на этом свете ровно столько лет, сколько будет букв в изречении над главными воротами.

Мальчишки задрали головы.

«Дому твоему подобаетъ святыня Господня въ долготу дней»

– Считайте буквы, – озадачила их Даша.

– Сорок семь, – через несколько секунд выдал Игорь.

– Ровно столько лет прожил император Павел I, – с чувством заявила Даша. – А у нас есть пятнадцать минут. Пойдёмте, я хоть в двух словах расскажу вам об этом необычном замке.

И они медленно двинулись внутрь мрачного здания.

– В середине восемнадцатого века на этом месте располагался Летний дворец дочери Петра I – Елизаветы, – вдохновенно начала девочка, – именно в Летнем дворце Павел и родился.

– То есть получается, – Лёнька удивлённо заморгал, – что императора убили на том самом месте, где он появился на свет?

– Да, – довольная произведённым эффектом, кивнула Даша, – об этом месте Павел пророчески сказал: «Здесь я родился, здесь хотел бы и умереть». В течение всей своей жизни он боялся покушений и именно поэтому отказался жить в Зимнем дворце и решил построить собственный, безопасный. Замок возводили по подобию средневековой крепости: высокие стены, внутренний двор, вода со всех сторон. С севера и востока от города его отделяли реки Мойка и Фонтанка, а с юга и запада – Церковный и Вознесенский каналы. Попасть на этот искусственный остров можно было только через мосты, охраняемые часовыми. И днём и ночью в течение четырёх лет более шести тысяч человек строили Михайловский замок.

– Подожди, – встрял Игорь в её рассказ, – что за Церковный и Вознесенский каналы?

– Их засыпали давно, не отвлекайся, – нетерпеливо отмахнулась рукой Даша. Они продолжили движение по мрачным залам дворца. – Первого февраля одна тысяча восемьсот первого года Павел и его семья переехали в новый дворец. В этом замке он прожил всего сорок дней. Согласно преданию, император предчувствовал свою судьбу и в последний вечер, выходя из-за стола после ужина, прошептал: «Чему быть, того не миновать».

Дашка оглянулась по сторонам и указала в сторону узкой лестницы:

– Нам сюда.

Мальчишки, не отставая, следовали за ней.

– В первом часу ночи дюжина злоумышленников оказалась возле царских покоев, – перешла она на зловещий шёпот. – Зверски расправившись с часовым, дежурившим у дверей спальни императора, преступники обнаружили, что покои заперты изнутри. Павел, услышав шум борьбы, вскочил с постели и заметался по комнате. Убийцы ломились внутрь, и государю ничего не оставалось, как спрятаться за занавеской.

Дашка раскраснелась, её волнение тут же передалось мальчишкам.

– Офицеры, которых было не менее двенадцати человек, ворвались в императорскую спальню, но постель оказалась пустой. Их охватила паника: они начали лихорадочно обыскивать комнату и, к своей несказанной радости, нашли прятавшегося от них государя. Один из офицеров схватил валявшуюся золотую табакерку и ударил ею императора в висок.

– Вот негодяй! – возмутился Лёнька.

– Павел рухнул на пол и потерял сознание, – продолжала Даша, не обращая внимания на негодование её спутников. – Все накинулись на упавшего императора и стали его добивать. Один из заговорщиков схватил шарф, висевший возле кровати. Этим шарфом Павел и был задушен.

Даша перевела дух.

– И с тех пор призрак убитого заговорщиками императора не может покинуть это место. Иногда, в строго определённое время, он показывается в этих стенах… – загадочно закончила девочка.

Они стояли посреди бывшей спальни императора. Даша взглянула на часы.

– Скоро…

Лёнька с Игорем, потрясённые рассказом, замерли рядом с Дашкой. Повисла мёртвая тишина. Прошла минута, вторая, третья, но ничего не происходило. Колобок подмигнул Игорю и тихонько провёл по Дашкиному затылку пёрышком.

«Подготовился хитрец», – хмыкнул про себя довольный Игорь.

– Вы ничего не почувствовали? – резко повернулась к мальчишкам Даша.

Глаза её были огромными, лицо побледнело. Игорь, еле сдерживая смех, отрицательно замотал головой. Девочка прислушалась, исследуя взглядом комнату. Лёнька вновь поднёс перо, но теперь уже к уху. Дашка резко перехватила его руку.

– Колобок, мерзавец! Я тебя сейчас убью! – завопила она.

Освободившись от захвата, Лёнька помчался к выходу. Дашка и Игорь бросились за ним вслед. Немногочисленные посетители замка с недоумением смотрели на быстро удаляющихся подростков.

«Вот так и рождаются легенды, – пронеслось в голове у бегущего Игоря, – они ведь сейчас решат, что мы убегаем от привидения».

И больше не в силах сдерживаться, он расхохотался.