– И что мы тут делаем? Нас сейчас задавят!
– Вер, ну потерпи немного. Я ради тебя Антона на концерте буду терпеть, а ты ради меня постой здесь.
Вероника глубоко вздохнула и попыталась выпростать наружу руку с телефоном, чтобы посмотреть время. Кристина одёрнула подругу:
– Сопрут!
Они стояли в переполненном фойе торгового центра, где с минуты на минуту должна была начаться автограф-сессия участников юбилейного концерта рок-лаборатории. Кристина, игнорируя протесты, вытащила подругу на мероприятие. А та, естественно, захотела взять с собой Антона. Он опаздывал.
Вероника спрятала телефон и недовольно поморщилась.
– Шаманов в двух домах от тебя живёт. Что, не могла пойти на него посмотреть?
– Он переехал давно вообще-то, – Кристина отвела глаза и покраснела: – И тут не только Шаманов будет.
Участниками автограф-сессии значились: Герман Хишин – солист «Мэри Шелли», Коля Сычёв – перебравшийся недавно в столицу набирающий популярность музыкант, и Олег Шаманов – старожил и основатель рок-лаборатории.
Сбоку послышался звон разбитого стекла. Вероника попыталась рассмотреть происходящее, но сдалась через несколько секунд. Кристина, как более высокая, смогла встать на цыпочки и посмотреть вдаль.
– Что там?
– Витрину разбили.
– Слушай, откуда столько народу? Я думала, их сейчас никто не слушает.
Кристина опустилась и, округлив глаза, уставилась на Веронику.
– Ты чего? «Мэри Шелли» неделю назад Олимпийский собрали, Шаманов с Элтоном Джоном пишется…
Вероника с ехидным видом взглянула на подругу, но Кристина, предупредив шутку про Элтона Джона, с нажимом закончила:
– …А песни Коли по радио каждые полчаса крутят.
– Кто сейчас твоё радио слушает, – подняла бровь подруга и снова достала телефон. – Нас тут Антон ни за что не найдёт.
Спереди началось активное шевеление. Кто-то завизжал. Людское море всколыхнулось и, подхватив Кристину и Веронику, понесло вперёд.
– Пришли?
– Где?
Волна заворачивала за угол, и подругам оставалось только подчиниться ей. За поворотом показался длинный стол с тремя сидящими за ним людьми.
Кристина схватила подругу за руку и потянула вперёд. Впереди охранники еле сдерживали людской океан.
Внезапно одна из фигур, оказавшаяся Шамановым, поднялась на ноги. Он прокричал громким зычным баритоном:
– Ребята! Угомонитесь!
– Мы сейчас уйдём, – Герман Хишин подал голос, не вставая из-за стола.
Как ни странно, на ближайших к столу людей это подействовало. Но сзади на них продолжали напирать и давить те, кто призыва не слышал.
Откуда-то сбоку к столу подошёл мужчина в дорогом тёмно-синем костюме. Он поднёс к губам принесённый с собой микрофон:
– Музыкантам не терпится с вами пообщаться, – разнёсся над толпой его вкрадчивый голос. – Но чем больше вы будете шуметь, тем меньше времени на это останется. Давайте будем соблюдать правила приличия. Спасибо.
Это возымело эффект. Громившая до этого молл толпа перестала гомонить.
– Что за перец? – Вероника вытянула шею.
– Денис Хишин, Германа из «Мэри Шелли» брат, – Кристина пыталась пристроиться в очередь, но пока это у неё не получалось. – Всеми классными клубами в городе владеет. И группы крутые приглашает.
– А тут он что забыл? – Вероника в очередной раз извлекла из кармана телефон и посмотрела на дисплей.
– Это он концерт и автограф-сессию устроил. По старой памяти. Когда-то давно они с братом в «Мэри Шелли» вместе начинали.
Кристина наконец заняла очередь за какими-то парнями – совсем недалеко от стола, где сидели участники автограф-сессии.
– Скорее бы!
– Антона ещё нет. – одёрнула её подруга.
Очередь плавно несла их к столу. Кристина успела рассмотреть, что Коля выглядит гораздо младше, чем в клипах и на плакатах. По-мальчишечьи пухлые губы, зачёсанные назад тёмные густые волосы и родинка над правой, чуть вздёрнутой бровью. Худой и бледный, он представлял собой контраст с румяным, пышущим здоровьем, но уже начинавшим увядать Шамановым. Второго это, впрочем, нисколько не смущало. Его энергия не знала границ. Совсем инородным объектом среди этой троицы смотрелся Герман Хишин. Занавесившись длинными светлыми волосами, он, казалось, всей душой мечтал очутиться где угодно, только не за этим столом.
– Не отвечает… – Вероника нажала на кнопку отбоя вызова и нахмурила брови.
– А он точно обещал прийти? Я из-за него очередь пропускать не собираюсь.
– Обещал! – Вероника исподлобья взглянула на подругу. – И не надо мне ничего говорить, он просто не может нас найти.
– Не может так не может. Потом разберёмся, как выйдем.
До заветного стола оставалась всего пара компаний.
– Я пойду его искать…
– Подожди… – Кристина положила подруге руку на плечо. Перед ними остался один человек. Чуть помедлив, она предложила:
– Давай сейчас пройдём, а если Антон найдётся, ещё раз в очереди с ним постоим. Согласна?
– Согласна…
Подруги подошли к столу, и Шаманов с радушием, будто старых знакомых, обнял обеих.
– Привет, девчонки! Вы откуда такие красивые?
– Мы отсюда – ответила Кристина и, чуть помолчав, доба-вила: – С ЖБИ3.
Шаманов улыбнулся, собрав в уголках глаз добрые морщинки.
– И мы с ребятами оттуда. Вот это совпадение!
Кристина протянула Коле Сычёву диск. Тот поднял брови.
– Ого, «Полная Луна»! Откуда такой раритет? Мы ведь их только одноклассникам раздавали.
– А она у вашей одноклассницы и купила.
Вероника вынырнула откуда-то сбоку и облокотилась на стол перед Колей Сычёвым,
– Мы тоже в сто семьдесят шестой учимся. Крис мне говорила, что вы её шесть лет назад закончили.
– О! Я как раз вчера Николая Петровича заходил навестить. Наверное, стоит ещё раз до отъезда в школу заглянуть.
Коля подмахнул диск и протянул Кристине, улыбнувшись при этом Веронике. Та захихикала. Шаманов скосил глаза на юного коллегу и чуть заметно улыбнулся. Внутри Кристину что-то больно кольнуло. Она вдруг пожалела, что не пришла, как Вероника, накрашенная, с красивой причёской.
«Нужно было хотя бы кеды надеть вместо этих уродских сапог».
– Сфотографируемся? – Шаманов поднялся из-за стола и приобнял девушек за плечи. – Оленька, позови фотографа.
Стройная женщина с чуть тронутыми сединой волосами улыбнулась Шаманову и скрылась в толпе. Через пару мгновений она вынырнула оттуда уже с девочкой-фотографом.
– Спасибо, милая, – одними губами прошептал Шаманов и, широко улыбнувшись, взглянул в камеру.
Вспышка.
– Все фото на сайте «ХиКлуба» через месяц, – протараторила фотограф и снова скрылась в гуще народа.
Толпа понесла подруг прочь от стола. Герман Хишин шевельнул шторкой волос и махнул им рукой.
– Ну, девчонки, бывайте! – прокричал Шаманов и тут же заговорил со следующими посетителями.
– Антона будем искать? – Кристина покрепче стиснула диск, подписанный Сычёвым, и попыталась остановиться у ближайшей витрины. Людской поток продолжал оттеснять их всё дальше и дальше.
– А? – взгляд Вероники был прикован к уменьшающейся фигурке Коли Сычёва.
– Говорю, парня твоего искать будем?
– А, парня… – подруга посмотрела на Кристину затуманенным взглядом. – Да, давай я ему позвоню.
Девушки, лавируя между людьми, пробрались к выходу и встали в относительно спокойном местечке. Пока Вероника доставала телефон, Кристина открыла коробочку с диском.
– Ну что там? – поинтересовалась подруга.
Внутри, написанные размашистым почерком Коли, чернели строки:
Пусть полная Луна укажет тебе путь в жизни.
С наилучшими пожеланиями.
К.С.
Шаров с шумом выдохнул и брезгливо отодвинул от себя пакетик с подтаявшим содержимым.
– Ползин, вот почему тебе на жопе ровно не сидится? Мы все нужные мероприятия по данному делу осуществили. Нет ведь, попёрся с утра пораньше, ещё имущество казённое израсходовал.
Ползин нервно почесал переносицу.
– Вы кровь отправьте на анализ. Вдруг она…
Шаров оторвался от изучения находки и взглянул на подчинённого.
– Вдруг она что, Ползин? С чего ты вообще решил, что эта хреновина связана с нападением?
– Я… – старший лейтенант замялся. Ответ, который он мог бы дать, точно не удовлетворит Шарова.
– …не знаю, – наконец решил сказать он. – Мне так кажется.
– Ему кажется! – Шаров расхохотался так громко, что в открытую дверь заглянули несколько сотрудников. – Иди на «Битву экстрасенсов», кажется ему! Что тебе ещё кажется?
– Что нужно в школу зайти. Посмотреть, все ли ученики на месте, и…
Шаров грохнул увесистую стопку бумаг прямо перед Ползиным.
– Твоя первоочерёдная задача – заполнить все сопутствующие документы! А если вдруг нечего станет делать, то подходи – я ещё бумаг тебе отгружу. Приказ уяснил?
– Так точно, – вяло отозвался старший лейтенант.
– Тогда выполняй, – Шаров снова брезгливо дотронулся до краешка пакета, – и фиговину свою забери.
Ползин покорно вздохнул и сгрёб бумаги со стола. В кармане затренькал телефон. Выходя из кабинета, мужчина изловчился достать его из кармана и прижать трубку плечом к уху.
– Срочное что-то?
– А что, противозаконно теперь сыновьям звонить?
Ползин попытался ногой открыть дверь своего кабинета.
– Пап, я при исполнении. Нужно что-то?
Собеседник Евгения погрузился в тяжёлое молчание. Пальцы Ползина до боли стиснули стопку бумаг. Но всего на секунду.
– Сможешь мне продуктов принести? – наконец продолжил отец.
Ползину всё-таки удалось совладать с дверью. Он плюхнул бумаги на край стола и удобно перехватил телефон.
– А сам?
– Не могу… – мужчина на секунду замялся. – У дома упал. Знаешь же, какой там всегда каток.
– В поликлинику звонил?
– Заживёт. Врач от слова «врать».
Ползин вздохнул и поскрёб нос.
– Хорошо, я забегу скоро.
Не дожидаясь ответа отца, он нажал на кнопку отбоя и задумчиво уставился на документы.
– Сокол, ты меня убьёшь, если я попрошу тебя одного начать? Отбежать надо на полчаса.
– Случилось чего? – отозвался коллега из-за соседнего стола.
– Да отец упал где-то. Лежит теперь дома, встать не может. Дойду хоть посмотрю, что случилось.
Соколов подошёл к столу Ползина и взял несколько верхних листов.
– Иди, конечно. Родители – это святое.
При его словах Ползин чуть заметно поморщился.
Кристина и Вероника вывалились вместе с потоком людей на пешеходную улицу, глубоко вдыхая морозный воздух. Вероника всё ещё держала в руках телефон.
– Не отвечает? – Кристина поёжилась и достала из рюкзака шапку.
Подруга помотала головой.
– Может, телефон дома забыл? – Вероника снова принялась тыкать по кнопкам.
Девушки обогнули стройплощадку и, взяв правее, направились к светофору.
– Точно, телефон забыл, а нас найти не смог, – резюмировала Вероника, отнимая телефон от уха.
Кристина собиралась было сказать что-то в поддержку этой теории, но тут её внимание привлекли две фигуры возле перехода.
Антон, дожидаясь зелёного света, кажется, пытался проглотить какую-то девушку. Приглядевшись, Кристина распознала в спутнице Антона Юлю Васильеву. Ей стало невыносимо жаль Веронику.
– Вер, может, к Геологической вернёмся?
– Да нафиг опять по этой стройке блуждать, – не отрываясь от телефона, махнула рукой подруга, – и ты же хотела в Пассаж зайти, диски посмотреть.
– Я передумала, – ненавидя себя за трусость, промямлила Кристина. – Пойдём обратно, а?
Они были уже в нескольких метрах от Антона и Юли.
– Ну уж нет, если мы решили погулять, то мы… – Вероника подняла наконец глаза от экрана. Именно этот момент Антон счёл самым подходящим для очередного поцелуя.
Загорелся зелёный свет, и первые пешеходы ступили на проезжую часть. А в следующее мгновение на капюшоне Антона сомкнулись пальцы Вероники.
Антон не сразу оторвался от Васильевой. А когда всё-таки повернул голову – удивился так, что отскочил назад, налетев на проходящего мимо мужчину. Вероника молча разжала пальцы.
– Привет, девчонки, – задорно улыбнулась Юля, по-хозяйски обхватив талию Антона.
– Вер, а ты что здесь делаешь? – осторожно спросил Антон.
Всех четверых толкали плечами пешеходы. Замигал зелёный свет. Кристина заметила, как мелко-мелко трясётся нижняя губа подруги. Почувствовав, как между лопаток струится пот, девушка судорожно куснула кожу на указательном пальце.
– Вер, пойдём, а?
Вероника размахнулась и залепила парню звонкую пощёчину. Затем развернулась и быстрым шагом пошла прочь. Кристина, втянув голову в плечи, поспешила за подругой.
За спиной она услышала заливистый смех Васильевой.
Вероника забежала в переулок и опустилась прямо на железные ступени закрытого ларька. Вцепившись пальцами в ячеистые ступеньки, она горько заплакала. Слёзы оставляли чёрные потёки на её щеках. Кристина подсела к подруге. Та зарыдала ещё горче.
Только сейчас до Кристины дошло, что ей никогда не приходилось утешать Веронику.
Поэтому её хватило только на:
– Поехали ко мне. Чай попьём.
Не открывая глаз, Вероника кивнула.
– Ты меня веди к метро. А то ресницы слиплись.
Ползин поудобнее перехватил тяжёлый пакет с продуктами и шагнул в родной двор. Тот, казалось, законсервировался со времён его детства. Полуразвалившиеся скамейки, каменная горка и каменный же мостик с непросыхающей лужей под ним. Сейчас, под этим мостиком, прямо коленями в луже, сидел школьник и увлечённо что-то рисовал на каменной кладке.
– Эй! – Ползин сделал пару шагов к площадке. – Отмывать потом кто будет?
Паренёк повернул голову и рассеянно посмотрел на Евгения. Тот шагнул ещё ближе.
– Ты из какого дома?
Медленно, будто нехотя, не поднимая головы, парень поднялся на ноги. Размеренно шаркая ногами, он направился в сторону подъезда, где жил отец Евгения.
Мужчина бросил последний взгляд на мостик – теперь одна из его опор была расписана витиеватыми непонятными словами, образующими узор, – и проследовал за мальчиком.
Зайдя в подъезд, Евгений поднял голову. Мальчик успел подняться на два пролёта.
– Я родителям твоим не скажу, но ты больше так не делай.
Школьник снова рассеянно посмотрел на Ползина и пошёл дальше. Через минуту раздался хлопок двери. Евгений снова перехватил пакет и достал из кармана звенящую связку.
Квартира отца встретила Ползина давно не мытыми полами и затхлостью. С коридорной тумбы на него смотрела глазами-пуговицами потрёпанная мягкая игрушка, лежащая на обломках пластика.
– Пап?
– Я в кабинете.
Не снимая обуви, Евгений прошёл в единственную приоткрытую дверь.
На столе в полутёмной захламлённой комнате горела лампа. Тут же, в углу, на разобранной раскладушке, лежал пожилой мужчина в спортивных штанах и майке. Кисть и стопа его были перехвачены не очень чистым бинтом. Увидев сына, мужчина с кряхтением сел.
– Почему так долго?
Ползин нащупал глазами засохшее бурое пятно на ковре. На него же посмотрел отец и уже мягче спросил:
– Чаю попить останешься?
– На работу нужно, – Ползин поставил пакет на пол.
– Покажи, что там у тебя, и я пойду.
– Да ерунда, – отмахнулся мужчина.
Он пошевелил стопой и поморщился.
– Снимай бинт, – твёрдо сказал Ползин и, подхватив пакет, отправился на кухню. Когда он вернулся, отец сидел на кровати с разбинтованной опухшей ногой. Евгений осторожно взялся за большой палец стопы, и отец судорожно выдохнул.
– Я пиявочную мазь прикладываю, – сообщил он сыну, – в больницу не пойду, – он снова вздрогнул, когда Евгений дотронулся до безымянного пальца.
– А что за мальчик на третьем живёт? – желая отвлечь отца, перевёл тему Евгений и пошевелил средний палец.
– А, это Ромка, – охотно отозвался мужчина. – Они в бывшую квартиру Борисовых переехали.
– Хулиган? – Евгений добрался до безымянного пальца. Отец, увлечённый разговором, перестал дёргаться от каждого прикосновения.
– Да какой, – махнул рукой мужчина. – Вежливый, тихий, всегда со всеми здоровается.
Ощупывая пятку отца, Евгений вопросительно поднял брови.
– Да? А я сейчас видел, как он на мостике рисовал.
– Ромка? Не может быть. Это друг его, может, или одноклассник.
Ползин пожал плечами и поднялся на ноги.
– Руку покажи.
– Там царапина, нечего смотреть, – в подтверждение отец сжал и разжал пальцы руки.
Евгений вздохнул. Стены кабинета давили на него.
– Так, я завтра ещё зайду. Если лучше не станет – повезу тебя в травму. До кухни дойдёшь сам?
– Дойду, что уж я… – отец, опираясь на стену, встал и, припадая на одну ногу, довольно бодро направился к выходу из кабинета.
– Тогда я пошёл, – сообщил спине отца Евгений. Та, впрочем, не удостоила его ответом.
В тёмной комнате одиноко горел монитор. Эльбрусами возвышались брошенные прямо на ковёр кучи одежды. Из наушников доносились приглушённые биты.
Кристина бездумно блуждала по перекрёстным ссылкам Википедии, на разложенном диване тихо сопела Вероника.
Под дверью загорелась полоска света, на которой Кристина задержала взгляд.
«Странно, обычно по ночам брожу только я».
Заворочалась и завсхлипывала Вероника. Кристина сделала музыку в наушниках чуть тише – не хватало ещё разбудить.
«Чарльз Миллз Мэ́нсон (фамилия при рождении – Мэ́ддокс) – преступник, создатель и руководитель общины, которая называла себя «семьёй»…
Зазвучал приглушённый гул голосов. Кристина снова замерла и увернула громкость на минимум.
«Может, послышалось?»
Нет, на кухне определённо разговаривали. Кристина вынула из ушей наушники и, стараясь вести себя как можно тише, подошла к двери.
– Ты не будешь его оставлять, – голос отца звучит так, как будто он говорит эту фразу уже не в первый раз. – Хватит. Хватит друг друга мучить.
О проекте
О подписке