Охранник серьезно посмотрел на меня. Вова тоже серьезно отвлек его :

– Это мой одеколон.

И тот оставил нас в покое.

– А как твой брат думает незаметно возвратиться?

– Так же, как и ушел.

По-моему, это было не возможно, если, конечно, ты не умеешь летать. Спрыгнуть – можно, а вот запрыгнуть…

– Он может. Это же Карен.

Мы вошли в полутемную палату. Вова рассказывал мне какие-то сплетни про наших больных. Я его не слушала.

– Ты знаешь об этом?

– Да мне наплевать на них, Вова.

– Правда? Мне тоже здесь никто не нужен, кроме Карена и тебя.

Ближе к ночи беглец позвонил в дверь. Ему открыли. Карен в одной руке держал воздушный шарик на палочке – голову зайца, а в другой руке – молодежный журнал. Он, улыбаясь, прошел в свою палату, где прилепил на внутреннюю сторону двери постер из этого журнала с голой женщиной.

– Ты знаешь, как я люблю своего брата? – Говорил он тогда мне. – У меня есть вся такая же одежда, что и у Вовы. Просто мы здесь не хотим одинаково одеваться… я брата люблю больше всех в мире…

Вова зашел к нам:

– Ну, как погулял? Ты же все наши деньги пропил.

– А знаете, что самое интересное было?

– Ну?

– Когда я слезал по лестнице, меня в окно увидела какая-то женщина. Я попросил ее промолчать – Карен приставил палец к губам, – и она мне улыбнулась.

– Отбой!!

Я знаю, что тебя не знала,

Но я хотела тебя знать.

Что б вместе жизнь наша бежала,

Что б я могла тебя читать.

Твой каждый взгляд,

Твой каждый вздох,

Что говорят?

Ведь ты – мой бог.

Жизнь не могла тебя сломать.

Я помогу, и ты сумеешь

Подняться и опять шагать,

Туман вокруг себя рассеешь.

Но ты теперь не хочешь жить,

Но я одна сошла с ума.

Ведь вместе нам уже не быть,

И не рассеять тот туман,

Что между нами появился,

Когда судьба меж нами стала.

Ты на пути своем разбился,

Я ж сумасшествие узнала.

Глава 28

Ну, что, мы будем заниматься любовью?

Арменикум обладал многими хорошими свойствами. Мало того, что он лечил от всех болезней, так от него еще и прыщики проходили. Многие больные просили, и им из сейфа доставали эту черную мазь, что б намазать ею лицо. Но еще арменикум обладал другим свойством. Он на парней действовал, как виагра, (не знаю, была тогда уже виагра, или нет). Стоило после капельнице им подумать о девушке… о девушках им думать нельзя было.

Мариупольская влюбилась в женатого грузина. Тот все время проводил с ней. Но, когда она попросила у него какой-нибудь подарок на прощание, он принес ей из столовой бутылку джермука и сказал:

– Дарю.

Да и Андрюха не был влюблен в Алину. Он вообще запретил ей рассказывать кому-нибудь об их отношениях, хотя они по нескольку раз в день закрывались в душе.

Нам же с Вовой охранник ночью только свечку не держал. Мы с Алиной уже переоделись и легли спать, когда он зашел, недолго поиздевался надо мной, велел переодеться и идти к Вове.

Я открыла дверь их комнаты, и они уставились на меня.

– Заходи, – Сказал Карен, – а что там Алина делает?

– Спит.

– Как ты думаешь, я смогу раскрутить ее на секс?

По-моему, у Карена крыша поехала:

– Иди, попробуй.

И он ушел.

Я села возле Вовы.

– Ну, что, мы будем заниматься любовью?

– У-у.

Охранник заглянул, и что-то громко сказал Вове на армянском языке. Тот низким басом засмеялся.

– Что он сказал? – когда он закрыл дверь, спросила я.

– Он сказал такое, от чего ты можешь обидеться.

Вова положил меня рядом с собой:

– Но я тебе три недели не изменял…

Я тянула резину.

– Знаешь, что он сказал? «Я бы ее уже 10 раз успел трахнуть»!

Я засмеялась.

– И выплюнь ты жвачку!

Я выбросила жвачку в мусорное ведро.

– Вова, а за что тебя чуть не посадили?

– Тебе не надо это знать…

****

Пока Алина не достала меня своими расспросами, я спросила у нее:

– Карен приставал к тебе?

– Нет! А что, он за этим ко мне приходил?

– Точно, именно.

– Ничего даже подобного! Мы просто разговаривали. Он все Полину вспоминает.

Завтра пришло воскресенье, а с ним и остальные больные нашей группы. Почти весь день Вова был занят с ними.

Глава 29

Героин

Посреди ночи я проснулась. Алина тоже, оказывается, не спала:

– Андрей только что заходил, взял у нас чайную ложку.

– У них, что, героин есть?

– Да, Джамал привез.

Самое интересное, что сам он бросил и колоться, и пить, и курить.

– А где они?

– В третьей палате.

Через минуту опять зашел Андрей спросить есть ли у нас еще сигареты.

– На, – я достала из чемодана целую пачку.

– Спасибо.

После того, как за сигаретами пришел вскоре Саша, спать мне совсем расхотелось. Вова весь день не подходил ко мне, и я решила, что если гора не идет к Магомету, то Магомет пойдет к горе.

Вова сидел один на кровати, и я устроилась рядом. Передо мной Саша наезжал на Сережу. Чего-то там Сережа сделал не так. Пообещал, и обманул. Кажется, взял денег в прошлый раз на наркотик, и не принес ни наркотик, ни деньги.

Справа от меня сел один парень из наших больных:

– Ты бы пошла пока к себе. Зачем тебе смотреть на это?

Я сказала, что сама разберусь. Пока я была здесь, они б не посмели причинить Сереже какой-то серьезный вред.

В шесть часов утра невыспавшаяся медсестричка в который раз заглянула в палату. Мужики повысили голос:

– Да ладно тебе, уже подъем скоро…

Она было такая маленькая и добрая, что ничего с ними поделать не могла.

Когда мне надоело так сидеть, я вернулась к себе.

Под утро Вова пришел ко мне.

Все мои сигареты были выкурены, и через полчаса он собрался куда-то за сигаретами.

– Не уходи! Тебя и так целый день не было.

Он улыбнулся:

– Я сейчас вернусь, обещаю.

Через полчаса, час уже начинали ставить капельницы, а пока, что б не раздражать уборщицу, которая нас с шумом обычно будила по утрам, Вова подумал, что нам с ним лучше пойти на диван в холле.

Его голова лежала на моих коленях, а он рассуждал, – наверно от избытка героина в крови:

– Ты представляешь, что у нас могут быть дети? Ты кого б хотела: мальчика или девочку?

– Девочку, кон…

– Чего? Какую девочку? Мальчика. Я сказал.

– Нуда. Будет бегать, в войнушки играть. Девочка – ласковая. Хоть придет, сядет на колени…

– Нет, мальчик. Интересно, на кого он будет похож?

Я ничего не имела против Карена – брата Вовы – но лицо у него было не красивым:

– Представляешь, если он будет похож на Карена?

Вова меня не понял:

– При чем тут Карен?

Действительно, он здесь был ни при чем. Одному богу было известно, о чем подумал Вова.

Глава 30

Проклятый арменикум

Днем, когда меня перестала колотить после капельницы, я взяла полотенце и пошла в душ умыться. Там в котле была вода, а в палате из-под крана ничего не бежало. Возвращаясь назад, я увидела, идущего мне на встречу Вову. Мы подошли друг к другу вплотную. Я сделала шаг вправо, что б обойти его. Но он шагнул в ту же сторону. Я вяло улыбнулась и решила сделать шаг влево. И опять наткнулась на него. Потом я наконец-то поняла, что он издевается надо мной:

– Тебе что, после капельницы не бывает плохо?

– Нет, не бывает.

Вова обошел меня, обнял, и мы зашагали вперед. Я посмотрела на свое полотенце, а Вова швырнул его в мою палату на мою кровать, когда мы к ней подошли. Мы пришли в столовую. Вова взял себе большей кусок сыра.

– Порежь, пожалуйста, – попросил он меня.

У меня вышло коряво.

– Ты всем так режешь?

– Нет, мужу буду резать нормально.

Я просто хотела сказать, что со мной еще не все потеряно.

– А кто я для тебя такой?

Я не какой-то там психолог, и, поэтому, что хотел услышать в ответ Вова, не поняла. Просто промолчала. Но меня что-то в его голосе одернуло.

Если бы он сам мне рассказал, кто он для меня? Я б послушала.

Как не хотелось Андрею, что б узнала о нем и Алене, все равно все отделение ужу знало.

Поэтому, он, не скрывая, лежал возле Алены. Я завидовала Алене, что ее обнимает Андрей, а я валяюсь одна. Но открылась дверь, и я увидела Вову. Непроизвольно улыбнулась, и Андрей меня сдал:

– Ты б видел, как она улыбается, Вова, когда видит тебя. Вон, какая довольная лежит.

Вот, предатель.

Вова гладил мою шею, а я, как ни банально это звучит, боялась пошевелиться.

– Ты спишь, что ли?

Уже в дверях он позвал:

– Идем со мной.

– Нет, – я отрицательно покачала головой.

– Не хочешь? Как хочешь!

Я нашла его в пустой палате. И это был последний раз, что мы были так близки.

Я уже говорила, что, что такое страсть, я еще не понимала. Из-за этого лично я не переживала, потому, что знала, что это придет с возрастом. А мне, если честно, пока и восемнадцати не было.

Но Вову это расстроило. Потому, что сам-то он растянуть удовольствие на дольше не смог. Он выругался, и сел на кровати ко мне спиной:

– Со мной в жизни такого не было! Это все проклятый арменикум.

Я положила руку ему на плечо:

– Успокойся.

Он посмотрел на меня и стал одеваться.

Я поинтересовалась:

– Ты будешь у себя в палате?

– Да.

К себе я не попала, потому, что, открыв дверь, увидела Алину, пока еще сидящую рядом с Андреем. Он меня попросил:

– Оставь нас одних.

Я пошла к пацанам.

Карен стал издеваться:

– А что случилось? Что, в собственную палату не пускают?

Я кивнула.

Саша засмеялся и подпрыгнул с кровати:

– Пойдем, Карен, им кайф поломаем!

Они ушли, а вернулись с воплями, и громко топая.

Через пять минут Карен сказал:

– Иди, они уже закончили.

И я ушла.

Глава 31

Это конец

На следующий день Вова зашел и увидел у меня на тумбочке мягкую игрушку, маленькую собачку. Он взял ее в руки, и стал шутить со мной:

– Что это у тебя такое? А чем это ты с ней занимаешься…

– Вова, – я на животе лежала на кровати, – не зае… вай.

– А ну, повтори, что ты сейчас сказала.

Я не смотрела на него. Все, – думалось мне, – это конец. Какого… я это ему сказала…

– Алена, повтори ты, что она только, что мне сказала?

– Она сказала, что б ты не зае… вал ее.

Я думала, она промолчит. А она предала меня. Или наоборот? Показала, что за меня всегда и во всем?

Конечно, Вова так рычал, что слабый человек не посмел бы ему не ответить. А там кто его знает? Может, он был глуп, я была глупа, а Алина была умной…

Может, это мое молчание было трусостью? Хотя на самом деле, я просто очень хотела вернуть свои слова обратно, и не потерять Вову. А Алина, мне кажется, взяла в этой войне сторону Вовы. А это уже начиналась война.

Через час мужики решили сброситься и купить дюжину бутылок пива и водки. Прошлого «коня» мы с Алиной куда-то так запрятали, что сейчас не смогли найти. Потому Саша сбросил с окна деньги и решил:

– Давайте, несите простыни. Свяжем их между собой целыми и спустим вниз. А потом развяжем

Так и сделали. Ребята принесли из магазина заказ, причем в двух пакетах.

Андрей спустил простыни, внизу привязали к ним первый пакет. Но, только пакет стали поднимать, как простыни развязались. Хорошо, что высота еще была не большая, и разбилось пару бутылок, упав на землю. Мы стали тихо ругаться, но что делать? Подняли простыни. Несколько простыней оказались мокрыми. Андрей их связал заново.

Пацаны на улице переложили целые бутылки в другой пакет и крикнули:

– Поднимайте.

В этот момент в двери постучали, и мы охнули, испугавшись. Это был Саша:

– Чего вы? Я же специально постучат. Вы ж знаете, что охранники не стучат.

С горем пополам, все места под нашими подушками оказались заняты бутылками. Вот только при раздаче простыней совсем мокрая досталась Андрею.

Вова участие пока во всем не принимал. Сидел в холле и смотрел кино. Долго.

Я без него уже и жить не могла, не то, что делить его с телевизором и тратить время в жизни без него. Поэтому и пить мне было не интересно…