Цитаты из книги «Монологи о Нас…»

Затмение сердца Ты затмение сердца моего. Ты свет моих глаз. Всё, что есть во мне тёмного и дурного – это ты. Всё, что есть во мне светлого и хорошего тоже ты. Всё, что мне нужно в этой жизни – только ты. Мне хорошо с тобой, даже когда невыносимо. С тобой я счастлива, даже если плачу. С тобой я живая, настоящая. А без тебя меня нет, без тебя я лишь бледная тень от уходящей луны. Посмотри в мои глаза, разве ты не видишь в них себя? Всё, что я хочу от тебя – это твоя любовь.

Весь мир в кармане Я раньше думала, что у меня нет ничего. Я, правда, верила в то, что у тебя весь мир в кармане и ты, воистину, очень крут со своим несгибаемым характером и железными своими принципами. И куда уж мне до тебя с моими, дырявыми, доверху набитыми одними нелепыми мечтами и глупыми иллюзиями? Я ведь крест на себе почти поставила, полагая, что жизнь моя без тебя не имеет смысла. А теперь поняла, что ошибалась я, сильно ошибалась. И вижу, что это у меня весь мир в кармане, а не у тебя. Потому что у меня есть Вера – в Бога, добро и хороших людей. У меня есть свобода и ветер в волосах. У меня есть моя любовь, которая делает меня сильной и лёгкой, и с которой я могу всё. А у тебя только глупая и ужасно тяжёлая твоя гордость, которую ты вынужден таскать за собой повсюду, и которая не даёт тебе быть счастливым по-настоящему. Я поняла, что только человек с любовью в сердце способен летать. А без любви, как ни прыгай, как ни старайся, до звёзд никогда не достанешь.

Огненный цветок Ты превратил кусочек льда, который был у меня там, где у человека обычно бывает сердце, в настоящий огненный цветок. Ты расплавил мою сталь, и она потекла у меня по венам вместе с кровью, делая сильнее каждую клеточку моего организма. Ты сделал меня мягче, гибче, уступчивее, но выносливее. Ты вдохнул в меня жизнь, наполнил красками мой поблекший мир. В тебе я нашла себя. Такую, какой должна быть, какой всегда хотела быть.

злилась на меня, пробовала на прочность, ломая свои острые коготки об меня, но, в глубине души, признавала, что я прав. И однажды ты поняла, что как бы горячо я тебя ни любил, никогда не допущу того, чтобы ты управляла мной. Ты бы просто перестала меня уважать и любить, как более слабого. А тебе нужна была моя сила, ты нуждалась в ней, как в море нуждается корабль. Сила – твоя стихия. И ты искала её во всех, а нашла, наконец, во мне.

Свирепость Ты бросалась на меня со свирепостью дикой пантеры, впиваясь когтями в мою кожу и сердце. Все видели тебя пушистой ласковой кошечкой, воспитанной леди, умеющий держать спину и голос ровно. Со мной ты срывалась на крик, а из твоих глаз сыпались молнии. В тебе ненависти было ровно столько, сколько и любви. Ты ненавидела меня и не скрывала этого. Ты ненавидела себя, нас, за то, что так сильно любишь. Ты не привыкла подчиняться, а мне подчиняться тебе приходилось. Я не ломал тебя специально, не ставил душу твою на колени. Ты сама ломала свою гордыню и боролось со спесью, а я просто твёрдо гнул свою линию, прекрасно понимая, что поддавшись тебе хоть раз, сразу же попаду в твои сети, и вряд ли ты будешь уважать меня за это. Я поступал с тобой так, как поступают с ребёнком – направлял, учил, вёл за собой. И ты шла, хоть и не всегда легко давались тебе эти шаги. Временами мне хотелось просто тебя любить, зацеловывая твою непокорную макушку и израненное, в большинстве своём, тобой же, сердце. Но я знал, долго так с тобой нельзя, ибо одни сплош

Ты – мой собственный персональный дьявол. Не знаю, чем я тебя заслужил, может тем, что сам когда-то попил немало женской крови, но мою ты выпила до капли. Девочка моя, невыносимая, дерзкая, непокорная. Как же мне трудно с тобой, какая ты вся колючая, словно терновник. Я с тобой излишне строг бываю, потому что знаю, ослаблю хватку и ты, моё нежнейшее с виду создание, вопьёшься шипами мне прямо в грудь, выпустив из меня остатки моей души. Я же почти всю её тебе отдал, напоил собой до краев, лишь бы ты цвела, моё сокровище. Я охранял тебя, словно степной волк в ночи, от всего мира и от себя самого. Я согревал тебя холодными январскими днями, оберегал ото всех. Знаешь ли ты это? Ведь я ни разу не признался тебе, что изодрал в клочья немало недругов твоих, осмелившихся бросить недобрый взгляд на тебя. Знаешь ли ты, что я всегда был рядом с тобой, даже в те дни, которые разделяли нас километрами? Чувствовала ли ты моё дыхание у себя за спиной, когда ты кричала мне, что уходишь и шла прочь, желая оглянуться, но никогда не делая этого из-за своей проклятой гордости? Знаешь ли ты, сколько значишь для меня, и каково мне бывает засыпать без тебя и просыпаться не с тобой? Ты гонишь меня прочь, уходишь сама, потом возвращаешься и я, поклявшись, что больше не впущу, не позволю тебе хозяйничать в моем сердце, снова и снова открываю тебе свои двери. Ты просишь прощения, заглядываешь мне в глаза так, словно и не была никогда такой жестокой сукой. Я хмурю брови, но поднимаю тебя с колен и беру на руки.

Лето в городе Лето в городе. Плавятся асфальт и мысли. Тает мороженое в руках и моя гордость. Невозможно хочется к тебе. Размягченное от солнца и нежности, сердце медленно течёт по моим венам. Тело приобретает шоколадно-золотистый оттенок, позволяющий носить в такую жару минимум одежды. Лето скрывает печаль, загоняя тоску в самую тень молодых деревьев. Легкий ветерок путает мне волосы, напоминая твои прикосновения. Улыбка блаженства сама вырисовывается на моем лице. Мне хорошо и больно. Хорошо от того, что ты есть. Больно, что тебя нет не рядом.

Мне всегда нравились карие, но когда ты впервые посмотрела на меня своими бесовскими, матовыми, я понял, что отныне зелёный мой любимый цвет. Я всегда ценил женскую привлекательность, и для меня важны были ноги, попа, грудь. Ты была прекрасно сложена, но я смотрел на тебя и видел только твои глаза. Этот взгляд, в котором секса больше, чем даже в самом сексе – в нем вся ты. Смесь наивности и порока. Серьёзности, даже какой-то неземной мудрости и абсолютного легкомыслия, неприспособленности к окружающей действительности. Иногда ты была словно добрая фея, хрупкая такая, что тебя хотелось защитить от всего и всех, но порой я ловил себя на мысли, что хочу придушить тебя, когда в тебе просыпалась ведьма – злая, холодная, мстительная. Глаза твои меняли оттенок – от мятного, лесного, до цвета морской волны. Я пытался прочесть твоё настроение по ним, но оно так внезапно менялось, что я не успевал поймать его. Ты всегда была одно сплошное противоречие. Ты путала следы, словно хитрая лиса, подкрадывалась незаметно, как кошка и могла ужалить, подобно ядовитой змее. Со временем я устал тебя разгадывать. Я перестал пытаться переделать тебя, подавляя в тебе всё дурное, потому что понял, без плохого в тебе, не было бы так притягательно хорошее

Не нужно плакать о прошлом и по себе в этом прошлом

Прошлое должно быть в прошлом, а нежность и любовь дарованы тем, кто в них действительно нуждается.