Так что я решил произвести разведку на поверхность в поисках нужного мне субъекта. Тоннель, который обычно вел к воде, оказался замутненным, и мне долго пришлось пробиваться через ил. Хорошо, что мои натренированные легкие позволяли долго обходиться без воздуха, а то бы я мог просто задохнуться.

На поверхности меня встретило солнышко, о котором я знал лишь по легендам, а теперь мог насладиться его видом. Вокруг вились милые белыми облака. Я очень любил легенду о дожде, и мне захотелось помыться. Вся моя шесть была испачкана грязью, а воды я не видел, потому что водоем иссяк. На этот счет тоже есть легенда, значит, нужно поискать, обо что потереться в подземелье. Я бы потерся просто о земляную стену. А, вот, я вытрусь о деревья, о которых тоже слышал легенды.

Приятно почесаться. Делал я это неловко, так как опыта чесаться о деревья у меня не было, но все же было очень приятно. Земля мягкая и не так чешет спину, как ствол дерева, который не тверже камня, но достаточно шершав, чтобы вычесать из моей шерсти паразитов. Когда-нибудь я найду способ избавиться от надоедливых блох, которыми кишит мой шерстяной покров, но пока я должен в первую очередь накормить свой народ. Хотя не представляю, как же это сделать. Был бы жив мой отец, тогда бы и проблем не было. Но он когда-то покинул наш народ и не вернулся. Ходили разные слухи о том, куда ушел мой отец, но на самом деле существует много опасностей в нашем мире и погибнуть в подземном мире очень просто. А еще отец мог заблудиться и поэтому не вернуться. Тогда это хуже. Его могда ждать голодная смерть или вечная жизнь в одиночестве.

Немного придя в себя и привыкнув к яркому свету, я принялся изучать запахи и самое главное – психические волны, которыми обладают любые живые существа. Я, почувствовав большое скопление людей, мог бы подумать, что это мой народ. Психоволны были идентичны. Но мой народ малочислен, а этих, которые живут на поверхности, очень много.

Как же мне определить среди такого количества одного, с которым можно будет пойти на контакт? Ничего не остается, как подойти поближе, но свет может меня выкрыть, поэтому я прячась и пригибаясь, пошел камышами на встречу судьбе.

Автор.

– Милая, – позвал я жену, которая как всегда копошилась на кухне.

– Что, мой котик?– она меня так называла, когда у нее было хорошее настроение. Но такое случалось не часто.

– Ну, кто там в парламенте создал коалицию? Ты не смотрела телевизор?

– Некогда мне было. Нужно хозяйство кормить. Ты очень долго спишь, и все я должна делать одна. А ты сидишь целую ночь над своими мемуарами.

– Плохо ты понимаешь в творчестве. Человек изливает душу, высказывает свои мысли.

– Да там же у тебя вранье одно!

– Я писатель фантаст и должен уметь так вешать лапшу на уши, чтобы никто ее снять не смог, – засмеялся я.

Алекс.

Сельское утро неповторимо. Лай собак, пение петухов, мычание коров, щебетание птиц.

Я люблю свое село. Его не сравнить с городом, который всегда пахнет только асфальтом и гарью. А село это колыбель всего прекрасного. Не даром большинство писателей родились и выросли в селе.

Но село постепенно уходит в историю, и скоро его не станет. Люди уйдут в города, робототехника заменит сельских тружеников, и в мире станет намного скучнее. Хотя я не скажу, что легка жизнь сельского трудяги. Сельский человек трудится изо дня в день, и лишь изредка, по праздникам позволяет себе хорошенько развлечься. А что касается меня, то я люблю попить водки в любое время, и мне что сенокос, что жатва – все одна пора. Хотя я понимаю, что это не правильно, что я должен трудиться не покладая рук во имя своей семьи. Но как только вспомню тещу, то хочу набраться и заснуть в беспамятстве. Я, конечно, ничего не имею против матери жены, но когда живешь вместе с ней под одной крышей и постоянно должен выслушивать нравоучения, может даже и полезные, то такое, мягко выражаясь, надоедает. Я хочу просто жить и наслаждаться жизнью, как того требует мое самолюбие. А не приходить ночами и ходить на цыпочках думая, что если разбужу маму, то придется выслушивать всякого рода высказывание о том, какая я пьяная скотина и где меня черти носили.

Так что лучше быть паинькой и, прошмыгнув к своей кровати, улечься спать.

Я потянулся на кровати. Жена уже оделась и расчесывала волосы.

– Ты уже проснулся? Тогда вставай скорей, коров нужно управлять. И всю живность, а то мама сердится, что ты плохой хозяин. Я бы хотела, чтобы ты был поласковей       с мамой. Она все для нас делает, а ты вечно ее злишь.

– Да мужика ей нужно хорошего. Насколько мне известно, она никогда не была замужем.

– Не начинай эту тему. Сейчас не 19 век. Всем плевать, от какого брака дети берутся. Ты же знаешь, что мама не любит рассказывать о моем отце.

– Да, она и сама не знает, кто твой отец, – не успел я досказать, как получил по голове подушкой.

– Да что, я совсем не против. Меня не волнует, какое поведение было у твоей драгоценной мамы в юности. Я лишь волнуюсь за тебя, чтобы в тебе не заиграли мамины гены, – второй удар подушкой навеки отбил у меня охоту шутить.

– Это я пока подушкой, а потом возьму кирпич, – ответила жена, и засияла улыбкой ярче солнечного цвета.

– Ты прекрасна, когда так улыбаешься. Мне очень нравится, и я готов тебе даже звезды с небес дарить, – прорвало меня на комплементы.

– Знаешь, лучше пойди и у свиней навоз вынеси, – сказала жена и отворила дверь из комнаты, – это будет для меня очень большой наградой.

На улице я закурил. Так мне стало постыло на душе. Я посмотрел на бурно зеленеющий огород. Сколько нам нужно, чтобы не умереть с голода? Мы садим картошку, помидоры, огурцы, свеклу, морковь, но что могут жители подземного мира без солнца? Им под землей кроме червей и жрать нечего, да и те черви могут не водиться так глубоко.

« Антиан» – позвал я про себя, смотря в даль через огород на пруд. Может он меня там услышит, а может его логово находиться под моим домом. Они живут под землей. Это может быть где угодно, далеко или близко.

Я постоял немного, ожидая ответа, но ничего не услышал. Я повертел лопату в руках и задумался. Ведь жизнь странная штука и кроме лопаты в руках я ничего путного не держал. У меня даже машины никогда не было. Крестьянин и все тут. От меня воняет навозом и сеном. Такова жизнь и нет в ней ничего странного, все предопределенно. И мне жаль себя. Такая уж моя судьба – всю свою жизнь ковыряться в навозе. Обидно, что не было в моей жизни ничего интересно. Стоп, «Антиан»! Вот то, что мне нужно. Ни у кого не было контакта с неизвестной человечеству цивилизацией. И если все правильно пойдет, то когда-то я стану известным и нужным этому обществу. Я позволил себе помечтать, представил как несколько корреспондентов окружают меня, пытаясь взять интервью, а я предлагаю всем посетить мой офис.

Я махнул головой, развевая мечты. Нет, я не хочу быть богачом. Богатым людям нужно быть всегда на виду, а я без водки не представляю своей жизни. Мне нужно несколько стаканов на день, а то и больше. Иначе я чувствую себя не уютно. Жена говорит, что это алкоголизм, но я то знаю, что если бы она меньше говорила об этом, то мне меньше хотелось бы пить. А за тещу я вообще молчу.

Только я подумал о теще, как она вышла из дома с мусорным ведром. Ну, вот, раз она выносит сама мусор, то ждать мне от нее выговора.

– Доброе утро, Жанна Семеновна.

– Тебе того же, сынок. Что то ты медленно работаешь лопатой, – ответила теща.

– Я, мама, делаю свое дело с любовью и медленно, чтобы насладиться каждым моментом.

– Что это с тобой? Ты сегодня еще не нажрался? Денег, что ли, нет?

Теща, конечно, права. Нет у меня ресурсов сейчас, чтобы пить, но есть пословица – свинья болото найдет. И я совсем не из-за того не пью, что не имею денег. Мне из головы не выходят Антиановы слова о голоде. Я не могу даже подумать, что в наш век где-то кто-то может голодать.

– Мама, шли бы вы на кухню, а то дочищу у свиней и приду просить борща, а он у вас еще не готов, – перевел я разговор на более нейтральную тему. Теща любит, когда я прошу у нее поесть. Тем более, что борщ у нее всегда отменный.

– Не подлизывайся. Борщ уже давно готов, а сто грамм и не проси, не дам назло всем чертям в аду.

– Что ж вы думаете, что я живу ради одной водки? За кого вы меня принимаете? – начал я было возражать.

– Сынок, не вешай лапшу маме на уши. Я же вижу, как ты мучаешься. Не иначе как голова болит на опохмел.

Я не хотел больше продолжать дискуссию, вынес последнею лопату навоза, и прямиком на кухню. Помыв руки, уселся за обеденный стол в ожидании своей порции борща.

Теща медленно наполнила миску и поставила предо мной парующий борщ. По средине красовался большой кусок мяса. На первый взгляд теща недолюбливала меня за некоторые мои плохие привычки, но всегда подавала мне на стол самый большой и лучший кусок мяса.

– Мама, вы единственная женщина на свете, которая может так готовить, – сказал я комплимент с полном ртом. Женщинам нравится, когда хвалят ее стряпню.

После обеда я присел в саду на лавочке и отмахиваясь от мух опять вспомнил об Антиане. Что же мне сделать такого, чтобы его народ не голодал? Даже если бы я смог отдать все наши домашние продукты, это не помогло бы. Если он своих сородичей называет народ, значит их там много. Значит нужны действия большого масштаба. Антиан и его народ наверняка ничего не знают о моем мире. Значит, моя обязанность рассказать ему, чем питаются на поверхности. Если его народ научится воровать у селян продукты, то голодная смерть им не грозит. Выращивать они их не будут, вот я и подумал, что им остается только воровать ночью в пределах разумного.

– Сынок, – вывела меня из раздумий теща, – может пора уже копать картошку? Как ты думаешь.

– Мама, в этом я целиком полагаюсь на вас, – солгал я, зная, что копать картошку еще рано. Но теща как всегда заранее начинает разговор перед делом.

Нужно спешить научить антиановый народ рыть картошку, собирать помидоры и все прочее, что можно кушать.

Интересно, а у них огонь есть? Варят ли они пищу? Вот глупость, если они там под землей будут костры жечь, то могут задохнуться от дыму.

– Мама, да не смотрите вы на меня так, – удивился я, когда понял, что теща внимательно смотрит мне в лицо. Наверняка поняла, что я замечтался и ей явно это не понравилось. Я понимал, что она хотела, чтобы я больше уделял ей внимания, чаще говорил комплименты и ел ее борщ не сводя с нее глаз.

– Сынок, мне показалось, что ты меня не слушаешь и не видишь, словно ты вышел в астрал, – вдруг испуганно произнесла она.

– Мама, я всего– лишь задумался. Нужно забор менять, вот я и замечтался, подумал, как буду сетку ставить, если картошкой денег на нее заработаем, – быстро я нашел выход из положения, но тещу так просто не проведешь. Я так и остался под подозрением. Я то понял, что она хотела сказать. Теща давно во мне видит потенциального наркомана, но она то не знает, что алкоголик и наркоман не совместимы. От такого коктейля можно потерять голову и подохнуть. А мне хочется дожить до глубокой старости.

После хорошего закусона положено немного подремать, но только не сегодня. Я должен как то наладить связь с Антианом, иначе стемнеет и я побоюсь гулять ночью по огородах. Хоть я мужик уже в летах, но трепет меня пробирает, когда я один посреди ночи. Каждый куст кажется страшным и злым монстром. Может, это моя фантазия виновата, страхи она мне преувеличивает, но все же я не хочу испытать прилив адреналина. Очень это не приятно.

Солнце понемногу клонилось к горизонту. Верхушки деревьев отбивали тени и немного пошатывались на ветру, словно зеленое море. Лесок наш всего несколько гектаров, а кажется бесконечным. Я шел огородом по направлению пруда. Все-таки теща у меня молодец – огород чистый, ухоженный, все профессионально посажено. Я думаю теща все свою жизнь провела в огороде.

Вот морковка. Я люблю ее грызть. Вернее раньше грыз, пока зубы были, а сейчас уже немного зубы поизносились, так что лучше в морковку их не вонзать.

Вот если бы я мог Антиану показать, какие овощи где растут. Забыл я спросить, как с ним связаться.

«Антиан»,– снова мысленно позвал я нового друга.

«Алекс», – зашумело в мозгу, – «Ты звал меня?», – заговорил уже более отчетливый голос в голове. Если бы я не понимал, что это творится, то сошел бы с ума. Сколько человечество бьется над тем, чтобы найти способ читать чужие мысли, а на самом деле не надо ничего изобретать. Антиан прямое доказательство того, что на нашей планете человеческие возможности безграничны.

«Антиан, а ты знаешь, что такое фрукты?»

«Ну, если честно, то не очень. Я даже не могу найти в нашем языке такого слова. Это что-то очень древнее. Но иногда у нас встречаются такие слова, хотя их значения никто не знает.»

«Короче, братан», – прикольнулся я фразой, – «давай приходи, я буду тебе показывать съедобные фрукты»

« Мне выходить не обязательно, я могу видеть твоими глазами»

«Как это?» – съежился я от испуга.

«Ты не бойся, а просто показывай то, что можно употреблять в пищу»

Со стороны можно было бы подумать, что заботливый хозяин осматривает свой огород, изредка нагибаясь и поднимая плод, а то вырывая картофелину и осматривая ее со всех сторон.

Если бы меня увидела теща, то мне бы не поздоровилось. Я просто надругался над ее любимым огородом. Хорошо, что уже начало темнеть.

Все, что знал, я рассказал Антиану. Тот остался доволен, особенно, когда я ему предложил обворовывать огороды по чуть-чуть, вырывая лишь небольшую часть плодов, чтобы не заметно было.

«Антиан, а что ты будешь делать, когда тебя еще кто заметит?»

«Не заметит. Это я хотел, чтобы ты меня видел, а для остальных я невидим. Я полностью могу контролировать любого вашего человека.»

«Но слухи о вас ходят. Все считают вас «Снежными людьми», значит, вас видели раньше, или быть может ваш вид расселен по всей земле. Антиан, а ты знаешь еще кого кроме твоего народа? У тебя в других регионах земли есть родственники?»

«Мои родственники все со мной, а что касается остального из твоего вопроса, я не совсем понял. Извини, «братан», я голоден и не очень понимаю, что ты мне наговорил. Придет время, и я постараюсь ответить на все твои вопросы, а пока займусь, как ты там это назвал, воровством. Буду воровать у твоего народа пищу».

Голос исчез и сколько я не прислушивался, больше не слышал его. Пока мы общались с Антаном, солнце село, и темнота накрыла огород. Я понял, что пора домой, а то что то в темноте жутковато стало. Хотя после встречи с Антианом мне не стоит ничего бояться.

Дома меня ждала жаренная картошка. Теща как никогда налила мне сто грамм. Я почему-то отказался. Мне совсем не хотелось пить. Познав новое, я уже был им заинтересован и для меня стала безразлична вся водка в мире. Я теперь хочу иметь трезвую голову, чтобы побольше узнать о народе Антиана. Может, он меня научит читать чужие мысли. Тогда я смогу стать самым богатым. Не обязательно знаменитым. Каждый человек в своей жизни добивается только одного – много денег. А как он их заработает, это уже второстепенный вопрос. Долго антиановый народ без финансов не протянет. Черт, почему я его не спросил, а может там его родичи в подземельях топчутся по кладам из золота и не понимают, что для них это может значить?

Из разговора с Антианом я понял, что многого или вообще ничего его народ не знает о нашем народе. А что, если мы сможем воспользоваться моментом и помочь друг другу?

– Сынок, ты чего это не пьешь?– удивилась теща.

– Мама, некогда мне ерундой заниматься. Я теперь готовлюсь к большому будущему, и мне не следует пока пить, – ляпнул я первое что придумал.

Еще одно, из-за чего я не хочу больше пить – то, что водка развяжет мне язык, и я могу наболтать лишнего. А трезвый я буду держать свой язык за зубами.

Теща конечно была поражена. Взгляд ее потеплел. Наверняка я теперь у нее на хорошем счету.

– Я долго ждала, пока у тебя пройдет детство в голове, – произнесла она.

– Да что вы, мама. Мне уже сорок, пора и за ум браться. Я тоже хочу пожить красиво и у меня появился шанс, – чуть не проболтался я.

– Какой шанс? – сразу спохватилась теща.

– Я же пытаюсь не пить – вот это и есть мой шанс, – еле сообрази, что сказать чтобы не вызывать глупых вопросов.

– Ну, да, – согласилась она, и бормоча что-то себе под нос принялась мыть посуду.

Я пошел в свою комнату и там удивил своей трезвостью супругу, смотревшую мексиканский сериал, который я наотрез отказался смотреть. Я повернулся лицом к стенке и решил немного помечтать, как я найду в подземном царстве Антиана много золота.

Для начала я выкуплю землю в своем селе, построю большой дом и буду паном. Дам всем своим односельчанам высокооплачиваемую работу. Все будут мною восхищаться и так далее. Правда, многих наших местных алкоголиков придется лечить. Для этого я найму специалиста из города, и будет у нас село трезвенников. Если бы мои фантазии узнали мужики на селе, они бы сожгли меня на костре.

А ну его, это село! Каждый здесь всегда жил сам собой и единственное, что сближало местных мужиков, это водка. А теперь, когда стало трудно зарабатывать на пропой, когда все обнищали в край, теперь с тобой никто не поделится, как в былые времена. И каждый жрет водку втихую, что в застойные времена считалось позорным. Может это и к лучшему. Уже много моих друзей, которые не прекратили пить, покинули этот мир то от фальшивой водки, то от перепоев и недоедания.

Алкоголизм – это страшная болезнь, и я попробую вырваться из ее сетей. Вот лежу, а мысли только о водке. Разве так заснешь? Ну не смотреть же мне на самом деле мексиканский сериал?

Автор и его супруга.

– Эй, дружок, а что ты имеешь против мексиканских сериалов? – сказала жена с упреком.

– Тебе давно пора понять, что все, что я пишу, не обязательно должно быть правдой и сходиться с действительностью. Я и вправду не очень люблю мексиканские сериалы, если сравнить их с настоящей американской фантастикой. Но бывает, не возражаю, и очень часто смотрю с тобой один какой-то сериал, чтобы не запутаться. Но это не означает, что я от них без ума.

– Ага, ты вечно так говоришь, а я вижу, как ты целый день мечешься, не можешь дождаться вечернего сеанса.

Я знаю, что с женой спорить бесполезно. Она почему-то всегда считает себя правой, или, может, у нее больше терпения отстаивать свою правоту. Я же не могу долго спорить и извергаюсь матом или просто умолкаю. Моя же любимая половинка, наверное, никогда не умолкнет.

Антиан.

Все радуются – наконец-то голод миновал! Хоть пища незнакомая, но все же питательная. Все объедались, кто сколько хотел, и все радовались и хлопали меня по плечу. Я вместе с шестью смелыми мужчинами из моего племени поднялись сегодня ночью на поверхность и принесли столько овощей, сколько смогли набрать в сплетенные заранее корзины из рогоза.

– Вот видишь, Антиан, – говорила жена,– мы теперь не умрем с голоду, а то, что на поверхности целая цивилизация, это уже не сказки. И что там живут люди, это тоже правда. Ведь это вы у них взяли столько еды?

– К сожалению без спроса, – покачал я головой в знак того, что не одобряю такой произвол. Но что поделаешь.

– Как это без спроса? Теперь я понимаю, почему ты вышел на контакт только с одним представителем их рода, ты выманил у него знания. Ты сканировал его мозг.

– Да. И то, что я узнал, ужасно. Нам грозит большая опасность, если его сородичи узнают о нас. Хотя на нашего брата, оказывается, давно охотятся. На поверхности мы легенда. Там есть люди не очень дружелюбные. Еще отец меня наставлял, что на поверхности мы можем стать сами себе пленниками. Я тогда не понимал, как это, но теперь понимаю. Слишком мы разные с теми людьми. Они очень нас пугаются, а в страхе каждый начинает защищаться. Это может привести к фатальным последствиям.

– Ты что думаешь, они смогут нас истребить?

Жена как всегда понимала меня с полуслова. Она немного умела читать мысли, и если я правильно излагал слова, то мы говорили часто не договаривая, а понимая друг друга с полуслова.