Глава пятая Новая агела^[14]

Хорошенько выспаться ему не удалось. Посреди ночи чуткий слух спецназовца даже во сне уловил, как хрустнула ветка во мраке. Тарас открыл глаза и осмотрелся, схватившись за кинжал. И скоро увидел их. В лунном свете от реки к нему осторожно приближались, прячась за деревьями, несколько фигур. Каждая из них тоже сжимала в руке кинжал. Несмотря на полный мрак, царивший в горах, Тарас рассмотрел их довольно хорошо, – зрение уже полностью вернулось к нему, а он и раньше удивлял командиров своей способностью видеть в темноте, как кошка.

Прильнув к камню, Тарас насчитал восемь теней, которые стремились взять его в кольцо. Именно его, он в этом не сомневался. Эти люди передвигались так, словно знали, где находится его логово. «Это еще что за ночные охотники», – подумал Тарас, соображая, кто его выследил и что лучше сделать: убить парочку или сразу дать деру, благо путь к вершине хребта за спиной был еще свободен. Решил в бой не ввязываться, уж больно лихо передвигались эти люди с кинжалами в темноте. Они явно знали горы лучше его.

Но едва он принял это решение, как еще одна ветка хрустнула совсем рядом, и тот, кто на нее наступил, громко произнес несколько слов, обращаясь к его спине. Голос был насмешливый, как у уверенного в себе киллера, который понял, что жертва в капкане и осталось только всадить в нее нож. А потому, не таясь, показался обреченному, чтобы видеть ужас в его глазах.

Тарас ничего не разобрал из его слов, – язык был все тот же, незнакомый. Он обернулся и, перехватив кинжал покрепче, приготовился отразить нападение. «Не на того напали, – промелькнуло в мозгу бывшего десантника, – чтобы сразу лапки кверху. Попробуй, возьми сначала».

В этот момент луна зашла за облака, и стало еще темнее. Он лишь смог разглядеть, что среди камней стоял человек почти в такой же одежде, как и он сам, держа в руках кинжал. А из-за камней вышли еще двое. «Так, – понял Тарас, – обложили, суки. Я в ловушке. Ну сейчас вы у меня узнаете, как на людей охотиться, аборигены хреновы».

Но кричать ничего не стал. Лишь процедил сквозь зубы:

– Подходи по одному, уроды. – И, оглянувшись на остальных, которые быстро и бесшумно приближались снизу, сам сделал несколько шагов вперед.

Казалось, главный, тот, что заговорил с ним, был удивлен. Он явно не ожидал сопротивления, но и не испугался. Он был готов ко всему. Переложив свой кинжал в левую руку, мужик бросился на него. Тарас скорее почувствовал, чем увидел резко выброшенную вперед руку и лезвие, которое прошло над ухом. Он едва успел уклониться в последний момент. Сам же, имея возможность всадить кинжал в раскрывшегося врага, не стал убивать. Лишь саданул его коленом в грудь, заставив согнуться, а потом локтем отправил в нокаут. Мужик откатился в сторону, ударившись спиной о камень, и по идее должен был остаться там лежать, но тут же вскочил, распрямившись, словно на пружинах, и бросился на Тараса с новой силой.

Остальные двое не вмешивались, предоставив нападавшему расправиться со своей непокорной добычей один на один. «И то ладно, – подумал Тарас, методично отбивая удары и уклоняясь от лезвия, уже пару раз царапнувшего его по боку, – но, если он не отстанет, придется взять грех на душу. Слишком наглый попался».

Нападавший очередным выпадом заставил Тараса отпрыгнуть и прижаться спиной к камню, но боец «Тайфуна», не мешкая, въехал ему босой ногой в пах, – берцы-то в суматохе надеть не успел, – заставив противника согнуться от боли. А затем, быстро поняв, что противник жилистый, привык переносить и не такую боль, с размаху добавил ногой по роже. Мужик отлетел на несколько метров и затих, выронив кинжал.

– Вот так, гнида, – назидательно проговорил Тарас и, не теряя времени, метнулся в проем между камнями, который оказался свободным. Сделав три прыжка вверх по острым камням босыми ногами, он быстро понял, как это больно, однако тут же заставил себя забыть про боль. Время терять было нельзя: восемь человек уже почти добрались до его лежбища. И один из них – невысокий парень, как показалось в темноте Тарасу – преградил ему дорогу. Вырос, словно из-под земли.

– Пошел вон, – рявкнул Тарас, отбивая взмах ножа, направленного под ребро, и отвечая коротким ударом ноги в грудь. Парень потерял равновесие и слетел с камня, на котором стоял, рухнув вниз по склону. Оттуда раздался сдавленный крик и даже хруст. Но судьба нападавшего сейчас не интересовала Тараса, который продолжал прыгать с камня на камень вверх по склону, уходя от погони.

Остальные члены стаи, как их окрестил Тарас, бросились за ним. И прежде всего те двое, которые наблюдали за схваткой. Они, похоже, были здесь вожаками и даже что-то кричали ему вслед, явно издеваясь. Но боец, к счастью, не понимал ничего.

Проскакав метров двадцать вверх по склону, Тарас обернулся и, схватив небольшой камень, бросил его в ближайшего преследователя. Тот заметил это и увернулся. Камень просвистел мимо, но дело свое сделал. Погоня отстала еще на несколько метров.

«Что же это за банда малолеток, которые в открытую охотятся на людей по ночам?» – лихорадочно размышлял боец, пробираясь между валунами к вершине горы, вновь хорошо освещенной луной. До нее оставалось уже не больше полсотни метров. Дальше путь шел вниз, там росло много деревьев, и царила тьма, где Тарас надеялся затеряться.

За время драки он успел разглядеть несколько лиц – никакие это были не мужики. Конечно, в темноте было видно не так хорошо, но Тарасу показалось, что самый старший из нападавших был примерно его ровесником. А тот, который упал, да и остальные – еще моложе. Никаких пистолетов или винтовок у них, слава богу, не имелось. Однако все они были с кинжалами и отлично умели ими управляться, что делало шансы на выживание спецназовца несколько меньше. «Не убивать же этих детей, – думал он, карабкаясь все выше, – с меня и одного хватит».

Впрочем, «дети» могли не оставить ему выбора. Уже попытались разок лишить его жизни. И еще попытаются, если догонят. Поэтому Тарас внял голосу разума и решил сначала оторваться от погони, а потом уже разбираться в своих ощущениях. Но когда он добрался-таки до голой каменной вершины отрога, оторвавшись метров на десять от дышавшей в затылок погони, и уже увидел спасительный лес, у него на пути выросли еще трое. Хорошо различимые в лунном свете, они, не таясь, вышли из леса. Все высокие, длинноволосые, завернутые в какую-то холстину, скрепленную брошью на левом плече, и босые. Двое с кинжалами, а третий держал в руках средних размеров увесистую палку, напомнившую Тарасу бейсбольную биту.

«Это еще что за индейцы», – промелькнуло в мозгу спецназовца, когда он уклонился от брошенного в него ножа. Клинок был запущен прямо в сердце и попал бы в цель, не среагируй тренированное тело быстрее. Нож звякнул о камень за спиной, а боец, перекувырнувшись через голову, уже бросился по вершине хребта вправо, увидев, что лес для него пока отрезан. Это было ошибкой. Ночной воздух разрезал свист летящей палки, и мощный удар по затылку срубил его, как топор дерево, погасив свет в глазах.

Очнулся Тарас довольно быстро от какого-то холодка на шее. Башка раскалывалась. Вокруг по-прежнему было темно. «Твою мать, второй раз подряд, – раздосадованно подумал Тарас, – так и в ящик сыграть недолго». И только тут он вспомнил о лезвии ножа, которое надрезало кожу на его шее сбоку. Тарас дернулся и понял, что лежит лицом вниз, а руки его связаны за спиной крепкой веревкой, как и ноги. Рядом сидит на корточках какой-то ублюдок, держит его за волосы на затылке, поигрывая пером у самого кадыка.

«Все-таки поймали, суки, – со злостью подумал Тарас, решив, что сейчас погибнет от рук малолетних бандитов, бог знает где, в каких-то горах, где даже русского не знают, – надо было вас мочить одного за другим, пока была возможность. Пожалел, дурак».

Тот, кто сидел рядом, что-то сказал, точнее приказал. Еще двое подхватили Тараса за руки и перевернули так, чтобы он мог видеть своего палача. Это был длинноволосый парень, действительно не старше его самого. А может, и младше. Лет восемнадцати на вид. Но в том, что у него не дрогнет рука выпустить кишки, Тарас ни секунды не сомневался. Слишком привычно вели себя эти ребята, словно такая охота была для них не в новинку.

Однако, едва взглянув в глаза своему пленнику, парень опустил нож и даже отшатнулся, воскликнув:

– Гисандр!

Тарас хоть и был контужен второй раз подряд, но сразу понял, что это имя. Причем ЕГО имя. Так его здесь называли, черт бы побрал это место, где бы оно ни находилось. Вернее, не его, а того парня, которого он закопал вчера у горного ручья. И ребята эти отлично знали мертвеца в лицо.

Тарас молчал, отдыхая на спине, набираясь сил. Изучал хорошо различимые в лунном свете лица четырех парней, которые сгрудились над ним с ножами в руках. Он еще не сдался и при первой же возможности хотел попытаться сбежать. Зла в нем теперь хватало. Уроет всех этих недоносков, а если надо, и зарежет всех, кто встанет на пути. Вот только руки бы освободить для начала.

И вдруг палач повернул его на бок и отточенным движением распорол веревки, стянувшие руки. А потом освободил ноги из пут. «Вот те раз», – удивился боец, сбрасывая обрезки веревок на камни и осторожно поворачиваясь на спину, а затем поднимаясь на ноги.

На лицах всех четверых парней, которые стояли перед ним, читалось недоумение. Тот, кого он окрестил «палачом», вдруг протянул руку и дотронулся до затылка Тараса, сказав фразу на своем языке, последним словом в которой снова было «Гисандр». Тарас сначала дернулся, но потом сдержал свой порыв. Парень больше не хотел его убивать, а интонация была явно вопросительная. И боец, пристальнее взглянув на своих преследователей, похоже, догадался о сути вопроса. Палач спрашивал про волосы. Тарас был коротко подстрижен, и его бритый затылок совсем недавно оброс щетиной. А все эти парни носили длинные волосы, видимо по местной моде. А кое у кого даже проклюнулась первая борода.

Изучая эти худые лица голодных волков, Тарас молчал, ошеломленный. В одно мгновение все переменилось. Его явно приняли за другого, а того другого не узнали в ночи. И, судя по лицам, были сильно удивлены, что смогли догнать и взять в плен. Значит, этот Гисандр был тут не из последних. Авторитетом, можно сказать. Хотя не самым главным. Тарас мог бы бежать, руки и ноги были свободны. Но все же полученный удар по затылку давал о себе знать.

Надо бы отлежаться где-то хотя бы пару дней. Да и чутье подсказывало ему: побыв немного в этой стае, он может узнать что-то важное. Во всяком случае, где он и как отсюда выбраться к своим. Раз эти малолетние бандиты так хорошо ориентировались ночью в горах, они наверняка знали здесь все тропы. Дело оставалось за малым – поговорить с ними, расспросить обо всем. Но Тарас не знал языка, и единственным известным ему словом было пока только имя.