– Да-да. Так вот, первым обладателем артефакта, как я понимаю, был кузнец-армянин, который его и изготовил из Копья, сам того не ведая. После прозрения бежал от страха во Фракию, где и умер, завещав Кольцо своим детям. Через определённое время в Восточной Римской империи появился новый император Василий Первый, армянин по происхождению и пастух по рождению. Он и был потомком – вероятно, внуком кузнеца. Из отчетов папского капитула при дворе императора от 869 года следует, что, принимая послов, автократор, сидя на троне в дорогих одеяниях и бармах, имел одну странность – простое железное кольцо на пальце правой руки. Сначала все думали, что это символ его происхождения из пастухов, но теперь мне всё видится по-другому. Его правление ознаменовано жестокостью, с одной стороны, и просвещением – с другой. Он расширил границы империи, удачно воевал почти все время своего правления. И династия его правила 200 лет…

– А при чём здесь Россия? – нетерпеливо перебил его Кардинал.

– Это самое интересное. После смерти Василия Первого все его личные вещи были переданы в собор Святой Софии. Потомки очень хотели сохранить его наследие и верили, что оно приносит благо империи и роду. Константин Багрянородный даже историю переписал, сделав Василия Первого прямым потомком римского императора Констанция Хлора (отца Константина Великого). Так эти вещи там и хранились, пока турки-османы не решили захватить Константинополь. В 1453 году, перед падением, последний император, желая возродить свой род и империю, а он был историком и мистиком, передал кое-что из сокровищницы собора Святой Софии своему брату – последнему деспоту Мореи. Сегодня известно, что там были реликвии времён земной жизни Христа, Девы Марии и много чего ещё. В сохранившейся описи кладовой собора значатся личные вещи императора Василия Первого, его бармы, драгоценные кольца и одно железное кольцо. В 1471 году племянница последнего императора Византии, урожденная принцесса византийская Зоя (она же Софья) Палеолог была отдана папой в жёны великому князю Московскому Ивану Третьему. Среди прочего приданого в Московию она увезла и это железное кольцо для будущего мужа. Видимо, это и есть наш артефакт, – подытожил архивариус.

– Как? Кольцо было в Ватикане?! И мы сами его отдали московитам?! – растерянно-возмущенно воскликнул Кардинал.

– Да, Ваше высокопреосвященство… А Иван Третий, получив такое приданое, за 30 лет сотворил огромную державу из захудалого княжества и известен потомкам как Иван Великий, – смиренно подтвердил архивариус и удалился, повинуясь взмаху руки онемевшего от исторической несправедливости Кардинала.

Полковник ехал на встречу со старым товарищем. Когда-то они вместе служили в «подбрюшных областях» России – горячих регионах, и каждый на своём рубеже выполнял смежные функции по обеспечению стабильности и безопасности Родины. Сейчас Михаил Зубов был уже государственным советником первого класса и занимался координацией деятельности правоохранительных органов местного, считающегося стабильным региона. Сегодня Советник сверхкоротким sms, игнорировать которое было нельзя, назначил Котову встречу в одном из тихих ресторанчиков Петербурга.

Полковник увидел перед собой подтянутого мужнину чуть за пятьдесят с аккуратной короткой стрижкой.

– Здравствуй, дорогой, тысячу лет тебя не видел! – сдержанно-радостно приветствовал Полковника Зубов.

– Не изменился совсем, – крепко пожимая ему руку, заметил Полковник.

– А ты изменился – сбросил килограммов пятнадцать и, видимо, занялся спортом, – улыбнулся Советник.

– От тебя ничего не скроешь, – усмехнулся Полковник, и оба присели за столик.

– Пообедаешь?

– Да вроде уже поздно, а, значит, вредно. О чем ты хотел со мной поговорить? – Алексей сразу перешёл к сути.

– Тут такое дело. Мне принесли одну видеозапись, где я случайно узнал своего старого друга… – Советник открыл планшет без опознавательных знаков фирмы-производителя, который все это время лежал перед ним на столе. – Видишь ли, сюжет так себе, но развитие ого-го какое…

– Не понимаю, о чем идёт речь… Поясни.

– Сам посмотри, – Советник протянул планшет Полковнику, и тот просмотрел видео со сценой происшествия у дома Пиоровского.

– Да быки какие-то вызвали у меня подозрения, вот я и решил поинтересоваться, кто да что. Сам знаешь, Миша, где мы только ни побывали, кому только ни насолили!

– Ты дальше смотри.

На видео ещё двое незнакомцев после ухода Алексея обыскивали лежащих на земле людей.

– Ну, это точно не я, – улыбнулся Полковник, – ты же видишь, я ушёл, оставил их принимать солнечные ванны! Погода-то какая!

– Ну да, ну да… – Зубов усмехнулся. – А ты знаешь, Алёша, что произошло в последующие сутки? – он испытующе взглянул на Полковника.

– Я в последнее время усердно занимаюсь восстановлением отношений со своей… Помнишь Верочку? Всё внимание только ей. Даже новости некогда смотреть.

– Ну да, ну да… – задумчиво протянул Советник. – Так вот, эти двое, что осматривали после тебя туристов, плюс ещё трое неудачно «окунулись» в Неву и захлебнулись. Теперь трупы. А эти двое, которым ты прописал солнечные ванны, получили по пуле в сердце и по колумбийскому галстуку – просунули им языки через разрез на горле. Во что ты вляпался? Мне было бы проще тебе помочь!

– Похождения иностранных «туристов» в Питере – это не ко мне, а за заботу спасибо. Если увижу что подозрительное, то сразу дам тебе знать!

– Ну, лады! Спасибо.

На том и распрощались. Зубов не мог сопоставить немногочисленные факты и понять, чем же заинтересовал «туристов» его старый приятель. Опыт подсказывал ему самую верную схему превращения непонятного в понятное. Советник вызвал порученца и распорядился установить за Полковником и его подругой полный контроль и скрытое силовое сопровождение.

Утром в номере Алексей с Верой обсуждали план на день. По телевизору шли местные новости: где-то открыли очередной памятник, где-то что-то закрыли после внеочередной проверки… Сводка происшествий в городе заставила Полковника вслушаться. Диктор рассказывал, как пятеро туристов из Италии, очень сильно перебрав виски в барах Петербурга, решили искупаться в Неве и не рассчитали свои силы. В результате – пять утопленников. При опознании трупов в морге присутствовал консул Итальянской Республики.

И еще один сюжет выходил за рамки обычных криминальных новостей. На втором этаже одного из городских зданий были найдены трупы мужчин с огнестрельными ранениями и перерезанными шеями. Там же было обнаружено четыре килограмма кокаина и много оружия. «Это похоже на разборки наркомафии», – подытожил диктор.

«Это же напротив нашего отеля», – отметил Алексей, и тут раздался долгожданный звонок от академика Пиоровского. «Спасибо. Будем через час», – обрадовался Полковник, с удовольствием наблюдая, как заметалась по комнате Вера, собирая разбросанную одежду.

Помощница Пиоровского встретила Алексея и Веру у ворот коттеджа и сразу провела их в кабинет академика на втором этаже.

– Мой юный друг, документ, что ты мне принёс, чрезвычайно любопытный! А в его подлинности я убедился, позвонив вашему, Верочка, руководителю экспедиции.

Это покаяние в страшном богохульстве, совершенном 1700 лет назад одним армянским кузнецом. Кстати, совершая святотатство, он и понятия не имел об этом. Монахи поручили ему рядовую работу – соединить копье, разделённое на две части самими святыми апостолами Фаддеем и Варфоломеем. Но это обернулась большой и тяжёлой проблемой для глубоко верующего кузнеца-армянина, которому церковь дала и начальное образование, и профессию. Вот что он пишет: «Я взял ту часть копья, где оно крепилось с древком, и отрезал от него два ровных кольца, чтобы закрепить остриё копья с двух сторон. Одним кольцом приковал я наконечник копья, а второе не понадобилось, и я оставил его себе в уплату за работу. Я уменьшил его под кольцо для натягивания тетивы лука. И с тех пор ни одна моя стрела не пролетала мимо цели».

Ужас его обуял в тот день, когда перед всем честным людом Армении католикос объявил об обретении Великой армянской церковью Копья, пронзившего Спасителя нашего Иисуса Христа. И представляет католикос всем Копьё, с которым он, кузнец, работал ещё недавно. Сомнения и терзания вынудили его покинуть Армению и направиться во Фракию.

Вот, собственно, и всё. Чертёж подтверждает рассказ кузнеца. Правда, есть одна догадка, которая не даёт мне покоя. Она касается византийских императоров, армян по происхождению. Первый из них был простолюдином, заметьте, из Фракии. Я имею в виду византийского императора Василия Первого Македонянина (Барсека). Манеры у него были ужасные, но сам он отличался выдающейся внешностью и такими же деяниями. Из грязи да в императоры. Основал он династию, и более чем 200 лет правили его потомки в Восточной Римской империи. Так вот, по преданию, он не снимал с пальца простое железное кольцо, хотя золото и серебро просто боготворил.

Очень необычна судьба Василия Первого до его избрания на престол. Никому не известным юношей армяно-славянской крови он явился искать счастья из Македонии в Константинополь. Здесь он обратил на себя внимание придворных своим ростом, громадной силой и умением объезжать самых диких лошадей. Слухи об этом дошли до императора Михаила Третьего, который дал ему работу конюха при царской конюшне. Потом, приблизив к себе его и особенно жену его, назначил Василия паракимоменом, практически главным министром императора, и вполне доверился своему новому любимцу. Вскоре Василий был объявлен соправителем и коронован в храме Святой Софии императорской короной. Однако он отплатил своему благодетелю в духе того времени – судьбоносно и вероломно, не желая оставаться коронованным рогоносцем и веря в своё предназначение. Заметив, что Михаил начал подозрительно относиться к нему, Василий безжалостно велел своим людям убить его, после чего сам сделался императором и царствовал до своей кончины в 886 году, передав корону своим детям.

Двухвековая македонская династия восстановила границы Византии по великим рекам – Евфрату на востоке и Дунаю на западе, добилась крещения киевских земель, подняла экономику и культуру Константинополя и вознесла его славу над всем миром. Но самая главная заслуга династии – объединение в монолитный народ славян и мало-азиатов. Огромный и богатый Константинополь своими соблазнами привлекал и втягивал в себя людей самых разных национальностей, искавших «карьеры и фортуны». Устойчивость Великой империи обеспечивалась единообразным поведением византийцев в социальной жизни – под властью базилевса над телами и православного патриарха над их душами. Это был момент высочайшей силы и славы, когда-либо достигнутый Империей. В то время Армения была частично присоединена к ней, частично – приведена в состояние вассальной зависимости, а Русь, приняв христианство от Византии, вошла с ней в более тесные религиозные, политические, торговые и культурные связи.

Впрочем, я немного отвлёкся. Так вот, когда я изучал архивы ризницы собора Святой Софии в Стамбуле, я обратил внимание на один документ. Он говорит о том, что перед падением Константинополя в 1453 году дядя Софии Палеолог, последний император Восточной Римской империи, забрал и передал своему брату часть сокровищ, хранящихся в соборе, в том числе личные вещи, принадлежавшие Василию Первому. Среди драгоценных украшений упоминается одно простое железное кольцо, – Пиоровский на мгновение задумался и решительно продолжил: – Припомнил я также один старый документ. И него следует, что история сделала изящный поворот в 1473 году, и Зоя, в крещении Софья Палеолог, став женой великого князя Ивана Третьего, в качестве приданого передала ему железное кольцо своих предков. Сосватал Зою Ивану папа римский того времени, но по жадности своей дорогих вещей в приданое ей не дал. Резюмируем. Кольцо от Копья Судьбы пролежало долгое время в соборе Святой Софии в Константинополе, попало в Ватикан и появилось в России, в древней Москве, – закончил рассказ академик и взглянул на Веру: – Вы знаете, Верочка, ваш научный руководитель – мой ученик? Он пошёл навстречу моей просьбе. Теперь вам поручено размотать этот клубок и восстановить историю Кольца, которое я позволил себе назвать «Кольцо Веры». Надеюсь, вы не против? – улыбнулся Пиоровский. – Отправляйтесь в Москву к главному хранителю Оружейной палаты Кремля для консультаций и инвентаризации вещей интересующего нас периода. Необходимые документы и предварительная договорённость с Москвой будут готовы сегодня, – академик повернулся к Полковнику и продолжил: – Алексей, твоя личная заинтересованность в этом деле мне понятна, теперь же я прошу тебя помочь как профессионального военного. Все слышали про храмовников – рыцарей храма Соломона, но мало кому известно, что у артефакта, выставленного в Эчмиадзине, существует древнее братство защитников и хранителей. По-моему, они так и зовутся – хранители Святого Копья. Хотя тут перемешана правда с вымыслом, но бережёного бог бережёт. Прошу тебя обратить на это внимание…

– Товарищ государственный советник, докладываю – Полковник с подругой взяли билеты в Москву и скоро выезжают, – отрапортовал дежурный по одному из отделов в правительственном здании на набережной Невы.