Глава 3

В комнате незаметно появилась Мериан. Складывалось впечатление, что она всё это время стояла в узком коридоре, ведущем в гостиную, и ждала развязки боя. Осторожно ступая меж окровавленных тел, она подошла к тому, кого еще недавно называла Генри.

– Кто ты? ― непроизвольно сорвалось с ее дрожащих губ.

Ричмонд опустил голову. Он всегда мысленно готовился к длинному и неторопливому повествованию своей непростой истории милым сестрам, но сам момент этого повествования виделся ему в несколько ином свете. Именно поэтому он ничего не ответил сестре, лишь тяжко вздохнул и принялся помогать подниматься с пола приходящему в себя отцу. Уилфрид Шеллоу Райдер, услышав вопрос дочери и корчась от боли, только покосился исподлобья, дескать, вот, сынок, тебе и вопросы, что-то ты сейчас ей ответишь при этих господах?

Ласт Пранк о чем-то размышлял и явно тянул с ответом. Когда же, наконец, в борьбе противоречий в нем родилось какое-то решение, он, стоя спиной к гостям, медленно, будто с вызовом, выпрямился и взял со стола саблю.

Этот неторопливый жест был легко читаем, и поэтому Эдванс и Лоуб, теперь уже воочию убедившись в проворности этого парня, просто застыли на месте. Со стороны было сразу заметно, что кровожадного корсара еще не до конца покинул злой вихрь боевого темпа. В случае необходимости ни сестра, ни отец, ни даже ранение не помешали бы ему отправить на небеса еще хоть дюжину человеческих душ.

Мериан, понемногу приходя в себя, вдруг запоздало стала понимать всю несвоевременность своего вопроса. Сердце девушки отозвалось болью, едва она прочла часть ожидаемого ответа во взгляде отца. Ее брат холодно смерил взглядом гостей, после чего, медленно занимая выгодную позицию для схватки, обратился к ним:

– Думаю, господа, в отличие от моей сестры, нам с вами все предельно ясно? Только, ради бога, – продолжил Ричи, – не нужно сейчас никаких геройских штучек.

Говоря это, он взмахнул в воздухе клинком так, словно хотел намотать на него невидимую ленту.

– Не время играть в благородство и менять туманное понятие долга на собственную жизнь. Можете мне поверить, в данный момент я уже точно знаю, кто вы и зачем сюда явились.

У вас обоих серьезные ранения, так что даже и не думайте о том, чтобы меня схватить. Ребятам и порасторопнее не удавалось этого сделать.

В том, что вы до сих пор живы, заслуга моей сестры и отца. Не будь их, после двух последних людей негодяя Пола Банки я, не задумываясь, сразу бы отправил к праотцам и вас. Мне плевать на то, что вы помогли мне разобраться с этой шайкой идиотов, которые пошли на поводу у шкурника Пола. Есть, правда, и еще одна вещь, сохраняющая вам жизни, во всяком случае пока. Эта вещь ― мое любопытство. Не в моих правилах предлагать торг, но, – Ричи вскинул брови, – правила мои, значит, мне их время от времени и менять.

Так вот, вы мне говорите, кто еще, кроме Пола Банки, объявил охоту за золотом воскресшего Барбароссы, а я после всего этого подумаю, как бы мне взвесить услышанное и сопоставить его с ценой ваших жизней.

Мериан, перехватив колючий взгляд брата, словно очнулась. Она подошла к отцу и обняла его.

– Так что же, джентльмены, ― продолжил Ричи Последняя Шалость, ― как вам мое предложение?

Эдванс, который в это время, согнувшись, зажимал ладонью раненое бедро, на правах старшего в их миссии ответил:

– Почему вы думаете, что мы охотимся за каким-то золотом? Вам же прекрасно известна цель нашего визита к мистеру Уилфриду. Поверьте, мы понятия не имеем, что тут происходит и при чем тут вы, ведь лично к вам мы не имели никаких дел.

– Ну, конечно! ― не дал ему договорить Ричи. ― Неужели вы думаете, что я поверю в этот бред, а также в то, ― Ласт Пранк криво ухмыльнулся, ― что «испанские сюрпризы» в довесок к вашей прекрасной муке и зерну вам поставляют сами флибустьеры.

Вы, сударь, как я погляжу, упрямец. Хорошо, спросим тогда вашего компаньона…

С этими словами Ричи Последняя Шалость сделал молниеносный выпад и проткнул Эдвансу здоровое бедро. Джонатан вскрикнул от боли и, будучи не в силах держаться на ногах, упал на колени. Лоуб, стараясь поймать падающего товарища, согнулся, но клинок Ричмонда уперся ему в грудь.

– Так что же, моряк? ― холодно и требовательно спросил корсар. ― Как тебе мои методы? Я, конечно, могу оставить в покое ваши израненные ноги и руки, но только для того, чтобы перейти к потрохам. Смотри на своего товарища и соображай побыстрее.

Тут Ричи снова встретился взглядом с сестрой, после чего, сделав короткую паузу и заметно смягчив тон, продолжил:

– Ну, хорошо, давайте иначе. Я буду только слушать. Говори, моряк!

Лоуб выпрямился и, глядя на истекающего кровью Эдванса, шумно сглотнул и прохрипел:

– Я не моряк…

– Да будет тебе! ― не изменяя привычке перебивать, выкрикнул Ласт Пранк. ― Поставьте передо мною еще хоть полсотни королевских гвардейцев и сотню Эксетерского люда, я без труда разделю их на тех, кто ходил под парусами, и тех, кто полжизни держался за мамкину юбку. Да ведь у тебя на лице написано, шкипер, что долгое время «языки норда»⁶ слизывали с него старую кожу. Небось, первый раз ты еще юнгой мочился на «скатерть Луизы»?⁷

Лоуб потупил взгляд и, коротко покосившись в сторону Эдванса, произнес:

– Я лишь хотел сказать, что я оставил службу во флоте Ее Величества в чине помощника шкипера.

– Уже лучше, ― довольно ответил на это Ласт Пранк, ― похоже на то, что мне больше не придется прокалывать вас, как свиней. Итак, кто вас нанял?

Лоуб замялся и опустил взгляд. На лице пирата блеснуло разочарование, но едва он собрался что-либо сказать, тишину нарушил Эдванс:

– Оставьте его, Ричмонд, ― страшный приступ судороги выкручивал раненую ногу, однако Джонатан, превозмогая боль, продолжил: ― Он ничего не скажет. Похоже на то, господин джентльмен удачи, что за вами начинается настоящая охота. Так что, если вы на самом деле знаете, где хранятся сокровища Хайраддина, сейчас самое время отыскать их и сломя голову бежать куда подальше. Это не шутка, Ласт Пранк. Своим присутствием здесь вы ставите под удар близких вам людей, хотя… ― Эдванс посмотрел на Мериан, ― судя по тому, как легко вы распоряжаетесь людскими жизнями, возможно, вам нет до них никакого дела.

– Ошибаетесь, ― с вызовом заметил пират, ― у меня не так много родственников, и к тому же за свою жизнь я доставил им достаточно неприятных переживаний.

– Тем более, ― заметил Эдванс. ― Вас не оставят в покое… ― Джонатан попытался встать, но боль удержала его на месте.

Лоуб, видя его беспомощность, взял своего товарища под руки и помог ему перебраться на стул.

– Что ж, ― Ласт Пранк опустил саблю, ― давайте поговорим об этом, только для начала скажите мне, кто вас послал и во что оценили мою голову?

В глазах Лоуба разгорались угли страха. Эдванс, заметивший это, понял, что далее отпираться нет смысла. Их на самом деле раскрыли. Теперь нужно было самому обо всем рассказать, дабы перепуганный компаньон не поведал пирату больше, чем нужно.

Джонатан открыл рот и тут же снова онемел! Перед ним мелькнул силуэт пирата. В это невозможно было поверить! В один миг отставной помощник шкипера, славный парень Эдвард Лоуб, рухнул на пол замертво, а человек, для которого освобождение человеческих душ от их бренных оболочек, судя по всему, было таким же привычным действием, как плевок в сточную канаву, сделав свое черное дело, тут же отскочил на прежнее место.

Мериан запоздало вскрикнула, а старина Уилфрид участливо прижал ее к плечу и, глядя на распластавшегося на полу Лоуба, стал гладить по голове вздрагивающую от переживаний дочь.

Эдванс даже перестал морщиться от изматывающей его боли. Он какое-то время непонимающе смотрел на застывшую навечно маску растерянности на лице мертвого Лоуба, после чего медленно перевел взгляд на палача, приведшего в исполнение неведомо кем подписанный приговор.

– Зачем? ― прохрипел Джонатан пересохшим горлом.

Ричмонд вопросительно приподнял брови.

– Один из вас двоих должен был умереть, – холодно ответил он. – Вы что, недовольны выбором судьбы?

– Судьба? ― вскричал Эдванс. ― Чертов мясник, ты пытаешься скрыть заурядное убийство за ширмой слова «судьба»?

– Да, ― ничуть не смутившись, ответил Ласт Пранк. ― А что вас собственно не устраивает?

– Это… неслыханно! ― Джонатан в бессильной злобе сжал перепачканные кровью кулаки и поднес их к своему лицу. ― За что? Кто дал вам право? без боя…?

Ричмонд в ответ на это только криво улыбнулся.

– Уж не хотите ли вы, ― снисходительно произнес он, ― обидеть меня вашими выкриками или, может быть, даже вызвать на поединок?

– Да, черт побери, да! ― с этими словами Эдванс затрясся в злобной лихорадке, бросая яростный взгляд на пирата, который невозмутимо разглядывал его.

– Осты-ы-ыньте, ― наконец протянул Ричи. ― Мне в моей жизни приходилось слышать в свой адрес и не такое. Если хотите, я все объясню.

Эдванс закрыл глаза от снова просыпающейся боли. «Объяснить?! ― ясно читалось в его лице. ― Как можно «объяснить» подобное?!».

– Да не убивайтесь вы так, ― участливо произнес Ричи, подходя к столу и наполняя одну из кружек отцовской наливкой. ― Я не могу поверить, что человек с такой блестящей школой фехтования, как у вас, в своей жизни еще никого не отправил на встречу с предками.

– Вот, – Ласт Пранк поставил на край стола кружку и тут же предусмотрительно сделал шаг в сторону, – выпейте и успокойтесь.

Джонатан полным пренебрежения жестом, вслепую, смахнул хозяйскую посуду на пол.

– Нехорошо, ― с каким-то особым цинизмом сказал, глядя на это, Ласт Пранк. ― Вы уничтожаете приданое моих сестер.

– А вы трус! Пользуетесь моей беспомощностью!

– Прошу прощения, ― откашлявшись, наконец проявил себя старший Шеллоу Райдер. ― Ричи, мой мальчик, может, мы с Мериан пойдем? Вот-вот вернется мать и Синтия. Негоже им сразу сюда входить.

Ласт Пранк, смягчаясь сердцем, посмотрел на свою сестру:

– А ты сможешь, отец?

– О, ― ответил Уил, ― думаю там, за дверью, где нет этих мертвых джентльменов, я буду чувствовать себя гораздо лучше.

– Хорошо. Тогда дождитесь мать и Синтию. Объясните им все, как сможете. И оставайтесь там, пока я не договорю с этим господином. Да, Мериан, дверь на замок. Кто знает, сколько еще сегодня может пожаловать гостей?

Старший из Шеллоу Райдеров, поддерживаемый дочерью, удалился за дверь, а Ричмонд, пребывая в глубокой задумчивости, всматривался в перекошенное болью лицо гостя. Наверное, одному дьяволу было известно, что за мысли в данный момент бродили в голове этого пирата. Он молчал, погружаясь все глубже в омут собственных размышлений, отчего его и без того тонкие губы вытягивались в едва различимую полоску.

Шло время. Вскоре стали слышны глухие голоса в соседних комнатах. Похоже, это вернулись мать и младшая сестра Ричи. Ласт Пранк все молчал. Джонатан вдруг ясно ощутил прямую связь между задумчивостью корсара и своей собственной судьбой. Вероятно, в данный момент пират решал, что же ему сделать с этим мнимым торговцем? А может быть, уже давно все решил и сейчас размышляет только над тем, как бы это поизощреннее покончить с ненужным ему свидетелем.

Эдванс, не выдержав невыносимой пытки ожиданием, спросил напрямик:

– Вы меня убьете?

Ричмонд, глядя на страдающего молодого человека, вдруг ухмыльнулся:

– Хм, не скрою, такая мысль меня посещала. …Как-то в маврийской бухте старина Леонсио рассказывал мне о некоем Вайне Капаке⁸