Угры, проникая в железном веке вглубь Восточно-Европейской равнины, смешивались с местными племенами, изменив и лингвистическое, и антропологическое «лицо» северной части этой равнины, пройдя за 1 000 лет путь до Балтийского моря. Они заселили всё пространство между Волгой и Уралом, а на Южном Урале, столкнувшись с сарматами и западными пратюрками, дали начало народам авар, булгар, мадьяр, хазар, печенегов, башкир и других племён степи. За Уралом праугры, освоив просторы сибирской тайги, образовали народы ханты и манси, приняли участие в этногенезе других сибирских народов.

Иирки были одними из последних племён севера Восточной Европы, сведения о которых дошли до Геродота в неискажённом виде. Дальше он сообщает о племенах одноглазых людей и племенах людей с собачьими головами, о крае земли, о странах «вечной ночи», что говорит о скудной информированности древних греков о территориях Урала, Сибири и севера Восточной Европы.

Мы же вернёмся к скифам, чтобы обозначить их место и значение в этногенезе народов Восточной Европы, в частности России и Поволжья. Скифы были удивительным народом: эти отважные, воинственные кочевники поклонялись воткнутому в землю мечу и орошали его человеческой кровью. Воины скифов пили кровь первого убитого врага, снимали с убитых врагов скальпы и делали чаши из черепов побеждённых. Своих предводителей скифы хоронили со страшными, кровавыми обрядами. В IV в. до н. э. скифы разгромили огромную армию персидского царя Дария Гистаспа, заманив её вглубь своей территории. Значение древних скифов и их преемников – сарматов в этногенезе народов, населявших впоследствии Восточную Европу, очень велико.

Создавшие богатейшую культуру, имевшие свою письменность, испытавшие воздействие эллинистической культуры скифы и сарматы особенно повлияли на пришедших им на смену степняков-кочевников. Оружие, обращение с конём, сбруя, стремена, сложносоставной лук, приёмы ведения боя, войны, охоты, многое другое оставили им скифы, да и сами влились в ряды этих кочевников.

Неслучайно вплоть до XVIII в. народы, населявшие просторы Восточной Европы, в Византии и в Западной Европе называли в том числе скифами, а страну Скифией. Лингвисты находят огромное количество скифских иранизмов и в тюркских, и в финно-угорских языках, немало их и в языках славянских. Скифо-сарматская степная культура на протяжении столетий воздействовала на культуры других степных народов и вплелась в них чрезвычайно сильно.

В конце I тысяч. до н. э. сарматы (савроматы), жившие, согласно Геродоту, в степях между Волгой и Доном, начали движение на запад. Сарматы принадлежали к той же ирано-язычной группе индоевропейских народов, которую называют скифской ветвью. Родственные скифам и сарматам народы жили и дальше в степях, на восток. В Центральной Азии это были племена саков и массагетов, которые в свою очередь были родственны древним парфянам, мидийцам и персам. Все эти народы подразделялись на много племён и родов, в той или иной степени отличавшихся друг от друга и, возможно, говоривших каждый на собственном диалекте. Считается, что язык современных осетин (асов-алан) есть один из диалектов скифо-сарматского языка, и он является единственным дошедшим до нас «живым» памятником древнего языка северных иранцев.

Несмотря на общность диалектов, расовый состав сарматских племён был неоднородным. Археологи и антропологи полагают, что главную роль в племенных союзах сарматов играли племена андроновской культуры – европеоиды-долихоцефалы кавказского типа. Их останки находят везде, где расселялись сарматские племена – от Нижней Волги до Причерноморья и Среднего Поволжья. Однако в слоях последних веков до н. э. на Южном Урале, в степях Нижней Волги и Северного Казахстана обнаруживают также черепа монголоидные и смешанных типов, что говорит о начале метисации (смешении) сарматских племён.

Сарматы были кочевниками, в чём очень походили на скифов. Геродот говорил, что у сарматов нет домов и они живут в повозках, и такую же картину нарисовал через 500 лет греческий географ Страбон. Тот в свою очередь указывал, что страна, где обитали сарматы, была бедной и холодной. «Выдержать такие суровые условия может лишь местное население, привыкшее на кочевой манер жить на мясе и молоке, но для людей из других племён это невыносимо».

Через 1 000 лет после Геродота римский историк Аммиан Марцеллин, описывая сарматское племя алан, полностью совпадал в своих оценках уклада жизни сарматов с Геродотом и Страбоном. Интересны заметки Марцеллина о разведении аланами лошадей, которые, по словам историка, «так же малы, как и скифские, но необычайно быстры и своенравны, поэтому приходится их холостить». То же самое сообщают средневековые авторы о размерах и свойствах лошадей в армиях Чингисхана и других степных владетелей.

Также единодушны древние авторы, рассказывая о женщинах кочевников. По описанию Геродота, женщины сарматов «придерживались образа жизни древних амазонок». Они охотились верхом и сражались на войне рядом с мужчинами, «одетые так же, как они». То же самое говорил о сарматских жёнах Страбон, но характерно, что и женщины «монголо-татарских» завоевателей вели себя точно так же.

Нельзя обойти вниманием некоторые обычаи, существовавшие у сарматов. Один из них заключался в деформации черепов новорождённых, когда ребёнку с рождения стягивали голову тугой повязкой, и по мере его роста голова приобретала вытянутую форму. Наиболее широкое распространение этот обычай получил у сарматов «позднего» сарматского периода (со II по IV в.), обитавших в волжских степях и предгорьях Кавказа. До 70 % мужских черепов, найденных здесь, подвергались деформации. Такой же обычай широко практиковался в начале нашей эры в Центральной Азии, а потом и у «ранних» гуннов. Любопытно, что точно такой же обычай деформации черепов был в ходу и у индейцев доколумбовой Мезоамерики. Что это значило и для чего это делалось, остаётся только гадать. У кочевников Средневековья такого обычая уже не было.

Геродот описал ещё один «обычай», существовавший у сарматов Южного Урала и среднеазиатских саков, подтверждённый археологами. Это так называемый «ритуальный» каннибализм, заключавшийся в том, что «когда человек достигает преклонного возраста, его родственники собираются вместе и приносят его в жертву, вместе с животными, потом они варят мясо и поедают его». Сарматы не были в этом отношении каким-то исключением. Ритуальный каннибализм существовал в обычаях многих народов мира и в обрядах многих религий. Например, в таинствах бога Митры в жертву приносился мальчик, тело которого потом съедалось.

После покорения Причерноморья сарматами в истории скифов начинается период, названный сарматским. Сарматы, принимая активное участие в жизни скифов, постепенно смешались с ними, занимая ведущее положение в руководящей иерархии скифских племён. Археологи отмечают, что к началу I тысяч. н. э. в захоронениях скифской знати обнаруживается антропологический материал, принадлежащий выходцам из степей Северного Казахстана и районов Центральной Азии. С I в. сарматские племена аланов, роксоланов, асов, аорсов и др. становятся важной политической силой в жизни Северного Причерноморья, всё более подчиняя себе остатки скифских племён. Именно с первых веков нашей эры в античных, а затем и западноевропейских источниках Причерноморские степи наряду с названием Скифия стали именоваться и Сарматия.

С началом Великого переселения народов (IV–VII вв.) скифо-сарматские племена органичной частью влились в орды гуннов. Увлекаемые завоевательным потоком, аланы, асы, анты, другие сарматские племена распространились по всей Европе. Следы сарматских названий обнаруживаются в европейской топонимике повсюду – от Пиренеев до Немана, но особенно много их находят в Южной и Восточной Европе.

Сарматы не просто расселялись по Европе. Они и здесь вставали во главе племён и родов, как входивших, так и не входивших в гуннский и другие племенные союзы. В отечественной историографии принято считать антов одними из предков славян, что вполне возможно, если изучить значение сарматского слова «анты». Дело в том, что современные кавказские осетины-аланы используют в качестве одного из самоназваний слово «анди». Российский учёный Г. Вернадский сводил этноним «ант» к сармато-осетинскому anga, что означает «извне» (отсюда же andag – «внешний»), и допускал, что сарматы называли так племена своих союзников, у которых главенствующие позиции занимали сарматские роды. Некоторые племена не были иранцами, но назывались «анты» («анды»), так как находились под сарматским влиянием.

Впервые название «анты» встречается в I в. у историка Плиния Старшего как название сарматского племени вместе с ещё одним названием – «сербы». Плиний Старший называл так аланские племена, жившие у берегов Меотийского озера (Азовского моря). Сарматы-аланы-анты-сербы вместе с гуннами пришли в Южную и Центральную Европу и, смешавшись там в IV–V вв. с праславянами, встали во главе праславянских племенных союзов, дав им свои имена.

Аланы-сербы были широко распространены по Центральной Европе. Римский географ Вибий Секвестр в V в. н. э. называл на территории нынешней Саксонии и Тюрингии страну Белая Сербия, памятью о которой остался крошечный западнославянский народ сорбы в современной Германии. Даже и в середине X в. арабские путешественники отмечали у балканских славян сарматские традиции: царя поили кобыльим молоком, среди знати был распространён обычай деформации черепа и неславянские имена, а правителей областей называли по-скифски «жупан» (отсюда и западнославянское «пан») и др.

Сарматы-аланы, игравшие первоначально в славянских племенных союзах роль правящего класса, постепенно славянизировались, забывая своё степное прошлое. Также они «растворялись» и среди других народов, участвовавших в Великом переселении: готов, гуннов и др., и постепенно сошли с этнической карты Европы. Отдельные группы алан сохранялись ещё в XIII в. на территориях между Крымом и Уралом, но и они постепенно смешались с другими степняками и вошли в состав их племён и родов.

Такой длинный рассказ о скифах-сарматах здесь неслучаен. Современные антропологические и лингвистические исследования говорят о генетической связи славянства со скифо-сарматами. Но не менее глубокий след оставили североиранцы и в этногенезе народов Поволжья и в том числе Волго-Окско-Сурского междуречья, по которому проходила граница лесной и степной зон Восточной Европы. Сарматы в своём расселении подходили вплотную к этой границе.

Значительные культурные, лексические, хозяйственные заимствования находят исследователи и у поволжских тюрок, и у мордвы, и у марийцев. Это подтверждают и источники, и археология. Современные татарские учёные Г. Саттаров и Ф. Гарипова убеждены, что топонимический корень (апеллятив) сар (сор, сер, сур) восходит к названию сармато-аланского племени, жившего в первых веках нашей эры в Среднем Поволжье, и от этого корня производят, в частности, такие названия, как Сур-а, Сар-ов, Чебок-сар-ы и др. Сарматский этнонимичный корень ас (яз) имеется во многих топонимах Поволжья и в том числе присутствует в названии древнего народа бурт-ас-ы.