– Сейчас я, конечно, здесь ничего не найду, – отвечал Гуров. – А на другой день после убийства, пока тут весь полицейский автопарк не проехал, пожалуй, можно было кое-что увидеть.

– Ну что, теперь поедем к реке? – предложил майор.

– Ты езжай, – сказал сыщик. – А я хочу пешком пройтись. Ведь тут недалеко?

– Ну, как недалеко? Около километра будет.

– Ничего страшного. Около километра я с удовольствием прогуляюсь, тем более что погода хорошая.

– Ладно, тогда и я с вами, – сказал Моторный.

Он вернулся к машине, приказал водителю одному ехать к реке, после чего присоединился к сыщику.

Гуров понял, что майор не может преодолеть в себе некий барьер преклонения перед московской знаменитостью, на «ты» не перейдет, и перестал обращать на это внимание.

Они спустились с шоссе и углубились в лес. Гуров шел не спеша, внимательно глядя по сторонам.

Внезапно он остановился, уставился в землю и спросил:

– Скажи, Вадим Евгеньевич, а вот эти следы ты видел?

На мягкой осенней земле отчетливо были видны отпечатки колес машины, уводившие в сторону от проселка.

– Нет, тут мы не смотрели, – неуверенно произнес Моторный.

– А следы-то свежие! – заметил Гуров. – Может, это кто-то из ваших?

– Может быть и так, – согласился майор.

– Ну-ка, давай посмотрим, куда они ведут, – предложил сыщик и пошел лесом, стараясь не наступать на следы колес.

Моторный следовал за ним.

Так они прошли метров пятьдесят. Впереди показался густой мелкий осинник, почти не облетевший. Следы обогнули его и оборвались.

– Здесь они остановились, – сказал Гуров, присел на корточки, принялся внимательно разглядывать землю, потом поднял глаза на майора и проговорил:

– Знаешь что, Вадим Евгеньевич, давай-ка вызывай сюда ваших криминалистов. Пусть попробуют установить, что это была за машина и есть ли здесь следы людей.

– Может, здесь какие-нибудь рыбаки машину оставили? – предположил Моторный. – Или грибники.

– Могли быть грибники, – согласился Гуров. – Или же совсем другие персонажи. Пусть тут всё хорошенько осмотрят. А мы с тобой теперь можем и к реке отправляться.

Они вернулись к проселку и по нему направились к месту преступления.

Здесь, на берегу Сити, уже ничто не напоминало о трагедии, разыгравшейся недавно. Не было ни машины, ни следов от ее колес. Однако Гуров проявил к поляне на берегу реки большой интерес.

Он не только исходил ее всю вдоль и поперек, от речного берега до самых кустов, но под конец еще и разулся, закатал штаны и вошел в реку.

Вадим Моторный с удивлением следил с берега за этими действиями московского коллеги.

– А в речку-то зачем залезать? – спросил он.

Гуров, не отвечая, забрел в воду по колено, оглянулся, оценивая расстояние до берега. Потом еще немного походил вдоль него, стараясь, однако, не замочить закатанных брюк. Затем он выбрался на песок и принялся обуваться.

– Зачем, говоришь, мне понадобилось в воду лазить? – наконец-то проговорил Лев Иванович. – Да затем, чтобы оценить глубину реки у берега, характер дна, скорость течения. Теперь, когда я все это оценил, мне легче представить, как могли развиваться события в день убийства. Смотри, мы пришли к выводу, что Переверзева не утопилась сама, а была убита. Причем ее вначале оглушили, а затем сунули в воду. Но когда ты мне это рассказывал, у меня возникли сомнения. Если дно реки в этом месте тинистое, то убийце было бы трудно занести свою жертву глубоко в воду. Может быть, он пользовался лодкой? Но сейчас я убедился в том, что дно здесь довольно плотное, песок и глина. Значит, убийца, если он человек физически крепкий, вполне мог взвалить свою жертву на плечи и занести в реку, туда, где начинается течение. Я походил по воде и понял, что такая картина вполне правдоподобна. Но в таком случае на одежде убийцы обязательно должны остаться какие-то ворсинки, следы после переноски жертвы. Скажи, вы установили, в чем был обвиняемый Кострикин в день убийства?

– Мы этот вопрос изучали, – ответил Моторный. – Тут есть противоречие. Сам Кострикин, как вы помните, утверждает, что в тот день чувствовал себя нездоровым. Поэтому он рано вернулся с работы и лег отдыхать. На работу он, естественно, ездил в деловом костюме. Мы этот костюм проверяли, и на нем, равно как и на плаще, никаких следов прикосновения к одежде убитой женщины не нашли.

– Так в чем же тут противоречие?

– А в том, что мы считаем, что обвиняемый врет. На самом деле он вовсе не спал, вернулся домой, переоделся и отправился на встречу с Переверзевой. Они где-то увиделись и приехали сюда, на реку. Здесь между ними произошла ссора, в ходе которой Кострикин ударил свою любовницу неустановленным тяжелым предметом по голове, а затем утопил ее.

– Ваша гипотеза понятна, – сказал Гуров. – Но возникают вопросы. Где этот тяжелый предмет? В какой одежде был Кострикин во время убийства?

– На эти вопросы мы пока ответить не можем, – признался Моторный. – У меня была некоторая надежда на то, что вы нам в этом поможете. Но вы, как я вижу, не верите в виновность Ивана Кострикина.

– В нашем деле, майор, такие понятия, как «веришь» или «не веришь», не работают, – сказал Гуров. – Я не верю в виновность Кострикина потому, что не вижу фактов, которые уличали бы его в этом преступлении. Я собираюсь вам помочь, готов ради этого отказаться от отпуска и задержаться здесь дольше, чем планировал. Но помогать я вам буду не в обвинении Кострикина, а в поимке убийцы.

Кажется, Гуров собирался еще что-то сказать, но тут у майора зазвонил телефон.

Он выслушал сообщение, выключил аппарат и сообщил Гурову:

– Приехали криминалисты. Стоят на повороте, на спуске с шоссе, и хотят, чтобы мы показали место, которое нас интересует.

– Что ж, поехали назад, покажем экспертам этот осинник, – сказал Гуров.

Они сели в машину и вернулись к шоссе.

Машина криминалистов дожидалась их на обочине. Экспертов было двое. Один постарше, наверное, довольно опытный, с ним его младший коллега.

– Приветствую вас, – сказал старший. – Я капитан Владимир Гришин. Моего коллегу зовут Вячеслав Мальцев.

Гуров предложил пройти к осиннику пешком.

Все вышли из машин и направились сначала по проселку, а потом свернули с него. Когда добрались до осинника и Гуров указал место, где, по его мнению, стояла неизвестная машина, криминалисты принялись за работу. Мальцев достал фотоаппарат и начал снимать поляну с разных точек, с той или иной степенью приближения.

Его старший товарищ Гришин приготовил рулетку и начал ходить по поляне. Он определил расстояние между следами машины, радиус ее разворота, делал какие-то другие замеры, затем открыл упаковку со специальной смесью и залил ее в отпечатки колес. Спустя пару минут эксперт уже доставал из колеи твердый отпечаток со следами шин. Кроме того, он взял образцы почвы с поляны, а еще походил кругами вокруг места, где они работали, и там тоже снял какие-то отпечатки.

Гуров наблюдал за работой криминалистов, а когда она приблизилась к концу, сказал капитану Гришину:

– Я понимаю, что свое заключение вы сделаете позже, когда изучите эти образцы в лаборатории. А сейчас, предварительно, вы не можете мне что-то сказать?

– Почему же?.. Кое-что я уже могу отметить, – откликнулся опытный криминалист. – Машина, которая сюда въезжала, имела колеса размером тринадцать дюймов. Судя по габаритам кузова и по следам масла и бензина на почве, это была достаточно старая «восьмерка» или «девятка». В ней приехал один водитель. А вот садились в машину и уезжали отсюда уже два человека. Могу даже сказать точнее. Это были двое мужчин, один довольно высокий, другой среднего роста, если судить по ширине шага. А вот что они здесь делали, я не знаю.

– Спасибо большое. Вы и так нам очень помогли, – сказал Гуров. – Нарисовали полную картину того, что здесь происходило. Скажите, а нет признаков того, что эти двое несли какой-то груз? Например, тащили тело женщины?

– Повторяю, сюда в машине приехал только один водитель, – проговорил эксперт. – Никакого груза он, по-видимому, не нес. Когда эти двое возвращались, они тоже вряд ли тащили что-то тяжелое.

– А это не могли быть рыбаки? – спросил майор Моторный.

– Могли быть, конечно, и рыбаки, – отвечал Гришин. – Только почему они не подъехали вплотную к реке, а остановились в километре от нее? Если я не ошибся и на «девятке» приехал один человек, то откуда взялся второй?

– А может быть, это были не рыбаки, а грибники? – продолжал выдвигать версии майор. – Один из них приехал сюда, допустим, автобусом, а его приятель – на машине. Поставили они ее здесь потому, что им не нужна была река. Походили по лесу, поискали грибы, а потом уехали вместе.

– Тоже вполне допустимая версия, – произнес капитан Гришин. – Я только замечу, что за грибами редко ходят чисто мужской компанией. Обычно это дело семейное. Да и лес здесь не больно-то грибной. Вон, смотрите, тут все больше клен да липа, осины совсем немного. Какие в таком лесу грибы? Впрочем, это уже не мое дело – разные версии выдвигать и проверять. Мы со Славой обязаны представить вам заключение о транспортном средстве, которое здесь останавливалось. Сегодня к вечеру я его напишу. А пока, если не будет новых заданий, позвольте нам откланяться.