Цитаты из книги «Время первых. Судьба моя – я сам…»

Прилетели мы на космодром, а там температура +20 °C. И вот мы в унтах, шапках полярных и куртках идем, а все вокруг в рубашках, детишки в галстуках пионерских встречают. Толпа с комиссией шла, шла, а когда нас увидели – остановились.

Получается, эвакуировали нас только на третьи сутки, а в это время советские газеты бодро рапортовали, что экипаж корабля уже давно отдыхает на даче обкома партии…

Когда десант пришел, ребята быстренько небольшой бревенчатый домик нам построили. Бросили туда матрасы, одеяла. С вертолета котел больше метра в диаметре бросили, на костер его поставили, снегу набросали, и там мы потом долго отогревались. Прекрасная картина: среди тайги два человека в котле сидят?

Из съестного одна туба с кофе у нас оставалась. – Паша, – говорю, – давай выпьем. А он в ответ: – Нет, сначала подогреем. Сунули ее в костер и задумались: никого еще нет, сколько ждать – неизвестно, а в это время она как шарахнет и, словно ракета, вверх улетела. Мы потом долго друг друга подкалывали: «Ну что, горячего кофейку попил?» Утром нам с вертолетов (видимо, из Казахастана они подоспели – тут-то соответствующей группировки не было) одежду сбрасывать стали. Меховая куртка и брюки на деревьях зависли. Бутылку коньяка кинули – она разбилась, термос – та же история, но хлеб, сухари, сыр, колбаса попали по назначению… Надо было те сухари из столовой видеть – даже надкушенные попадались (вот как насушили, так и отдали), а колбасы кусок такой и довесочек – строго по норме.

литров! Когда мы приземлились, у меня до колена была вода.

И тогда я развернулся в шлюзе. Это было так тяжело, я ничего не видел, температура поднялась сразу на 1,8, а если здоровое тело нагреть на два градуса – летальный исход. Я это тоже знал. Я об этом думал… И если люк не закрылся, я должен вручную закрывать люк. Поэтому я и развернулся, потому что ногами надо было войти в корабль. Отдышавшись, когда Паша уже откры

Я категорически отказался. Заявил, что не буду это делать. Первый экзамен по марксизму-ленинизму, теория марксизма-ленинизма. Мне профессор сказал – отлично, а потом объявляет – четыре. Я спрашиваю: почему это так? – Здесь был замполит полка, и он сказал, что вы не знаете марксизма…

министром обороны. Я стал возражать: – Товарищ майор, у меня же госы… Я сдам госы, я к этому пять лет шел, а потом вы меня можете оставить, и я сделаю Ленинскую комнату этому уважаемому человеку, обещаю. – Нет, вы немедленно должны сделать, срок-то рождения не перенесешь.

За все время обучения в двух учебных заведениях я получил только одну четверку. А дело было так. Пошли госэкзамены, и вдруг меня вызывает замполит Василий Никанорович Прягин (потом он стал директором гостиницы «Москва» в Киеве). В приказном тоне – надо немедленно оформить Ленинскую комнату к 60-летию маршала Жукова. Он тогда был мини

В 1954 году мне присвоили звание сержанта, мой командир взвода (он заочно учился в Академии) без конца отсутствовал. Поэтому с самого раннего «курсантского детства» я был исполняющим обязанности командира взвода. И меня воспитывали, и я воспитывал. Отсюда у меня выработалась самостоятельность при работе с подчиненными. На полетах я стал старшиной летного звена.