Сашка говорит что-то еще, но я его уже не слушаю. Я думаю о другом. Пусть это опять-таки звучит глупо, но я думаю о любви… О любви к жизни вопреки всему, отчаянной и бесшабашной, о любви, смысл которой прост и гениален, непонятен и огромен, весел и трагичен. И прекрасен как парадоксальный принцип анекдота…

… Ах, этот чертов Сашка!

Поцелуй «Пегасихи»

Неподалеку от турбазы «Березка» есть «дикий пляж». Там полоска песка – только вдоль берега, а сам пляж – бугорки и впадинки, поросшие мягкой, сочной травой. Если две парочки влюбленных лежат в пяти шагах друг от друга, они не видимы для любопытных глаз. На «диком пляже» всегда мало людей.

… Я лежу на спине и щурюсь на солнышко. Там, ближе к реке на крохотном взгорке, сидит Леночка. Если я чуть-чуть приподниму голову, я увижу ее высокомерное лицо и презрительную улыбку.

Да, мы поссорились и теперь самое главное, у кого не выдержат нервы. Я снисходительно усмехаюсь. Что ж, посмотрим!.. Я закрываю глаза и принимаюсь рассматривать желтый круг в темноте. Мне просто хорошо. У меня насмешливое и легкое настроение. А Леночка действительно очень похожа на гордую королеву. Но я терпелив, как разбойник в засаде.

Легкая дремота… Неожиданно я слышу тихий шорох. Я и не думаю открывать глаза, потому что уверен, что это Леночка. Гордая королева пришла сдаться на милость победителя-разбойника и нежно поцеловать его в нос.

Шорох повторяется. Я чувствую, как моих губ касается что-то мягкое. Хо-хо-хо! Ладно-ладно, я не гордый… Я улыбаюсь и открываю глаза.

Ба!.. Оказывается, надо мной нависает огромная лошадиная морда. Я взвизгиваю, отталкиваю тянущуюся к моим губам лошадь и шарахаюсь в сторону.

Леночка громко смеется и хлопает в ладоши. У нее счастливое, почти детское лицо юной разбойницы.

– По-це-ло-ва-ла!.. – скандирует по слогам Леночка. – Я видела, как она тебя поцеловала!

Я встаю и прогоняю лошадь. Иди отсюда, пегосятина!.. Через пару минут я возвращаюсь назад. Я ложусь на спину и смотрю на солнце. Так-так, Леночка… Значит, тебе смешно, да? Хорошо же!.. Теперь, я абсолютно уверен, наша ссора кончится не скоро.

Леночка, наконец, перестает смеяться. На ее красивом лице снова появляется маска холодного высокомерия. Она даже усмехается.

Солнце скрывается за облаком. Проходит пять минут. Дремота… Она легкая, как утренний туман.

Что-то снова касается моих губ.

– Уйди, Ленка, все равно я тебя не прощу, – строго говорю я.

Вверху позвякивает уздечка. Я открываю глаза… Надо мной снова висит лошадиная морда.

– Да, елки-палки!

Мой вопль, наверное, слышен на другом берегу, а смех Леночки, вне всякого сомнения, в ближайшей деревушке.

– По-це-ло-ва-ла!.. – снова скандирует Леночка и чуть ли не рыдает от восторга. – Она тебя опять поцеловала!

Леночка восхищена и колотит кулачками по земле. Я называю лошадь «сволочью», вскакиваю и хватаю ее за уздечку. Будь моя воля, я бы утопил в реке это упрямое животное. Я тяну лошадь за собой…

Рядом с «диким пляжем» растет высокий кустарник. Он похож на лабиринт: полянки чередуются с узкими проходами, проходы – с лазами, а лазы – снова с полянками. Я увожу лошадь подальше, туда, в «лабиринт». Потом крепко – с помощью булыжника – вбиваю в землю железный колышек, который привязан к уздечке настырной лошади. Любвеобильная «пегасиха» смотрит на меня влажными, чуть грустными глазами.

Я показываю лошади кулак:

– Поняла, да?

Лошадь утвердительно трясет головой. Я возвращаюсь на прежнее место.

Леночка безучастно рассматривает реку… На ее лице снова холодная усмешка и королевское презрение.

– Слышь, обцелованный лошадкой… – лениво окликает меня Леночка.

Я молчу.

– Скажи честно, тебе понравилось?

Я ложусь… Потом прикуриваю сигарету. Я смотрю на облака и думаю о том, что вместо ожидаемого поцелуя Леночки, я дважды дождался лошадиной ласки. Нет-нет, один раз это еще куда ни шло, но два?!.. Я думаю-думаю-думаю. Нет, в том, что случилось со мной, определенно есть какой-то подвох. Что-то искусственное.

Я осторожно приподнимаю голову. Леночки уже нет на бугорке. Понятно!.. Я тихонечко проползаю десяток метров по вмятине-ложбине. Ладно-ладно, сейчас я во всем разберусь.

Трава щекочет нос, и на моей спине тут же устраивается целое стадо комаров. Локоть врезается в пустую консервную банку, а живот скребет по суковатой палке брошенной возле старого кострища. Это просто побег из концлагеря какой-то!..

Я отлично помню, где привязал лошадь. Но я пробираюсь к этому месту не на прямую, а сбоку. Кустарник колет мои ладони… Кустарник гораздо выше меня, и я вижу его сетчатую, маскировочную тень на своих руках.

Осторожнее! Ну, тише, пожалуйста. Протискиваясь в очередной лаз, я едва не теряю плавки. А, черт возьми!.. Кое-кому, я очень на это надеюсь, придется за это ответить.

Наконец, я достигаю своей цели – через густую, почти метровую, стену листвы пусть и с трудом, но я вижу лошадь. А рядом с ней, кончено же, Леночка. Правда, я вижу ее только со спины – ее голубой купальник и рассыпавшиеся по плечам светлые кудряшки.

Леночка наклоняется.

– Вот упрямый… – чуть слышно шепчет она.

Леночка рвет из земли железный колышек, но он не поддается. Она выпрямляется и оглядывается по сторонам. Леночка понимает, что для того, чтобы справится с колышком, ей нужен камень, а еще палка. Камень нужно положить на землю, опереться на него палкой и действовать ей, как рычагом. Там, на железном колышке есть крупная зазубрина, специально сделанная для такой операции.

Леночка находит брошенный мной камень, но с палкой ей приходится повозиться. Палка лежит в глубине колючего кустарника и до нее трудно дотянутся рукой.

– Ой, мамочки! – тихо шепчет Леночка.

Я плохо вижу, но понимаю, как нелегко приходится Леночке. Кустарник колюч, как тысяча ежиков.

– Ой, папочки!..

Леночка все-таки достает палку. Потом она справляется с колышком.

– Иди-иди, – Леночка гонит лошадь в сторону пляжа. – Иди же!..

Что ж, мне пора. Я быстро огибаю стену кустарника и так, чтобы оказаться за спиной у Леночки.

– А-а-а, значит, гордая королева занимается мелкими интрижками? – кричу я. – Ваше Величество пасет лошадку? А куда идем Ваше Величество?.. На пляж, наверное?

Мой обходной маневр завершен и я вижу, что… Господи, но это же не Леночка! Девушка в синем купальнике удивительно похожа на нее, но только со спины, как бывают похожи все молодые девушки.

Несколько секунд я и незнакомка удивленно рассматриваем друг друга. Девушка вдруг все понимает. Она понимает, что ее поймали за «кражей» лошади, которую она, вне всякого сомнения, собиралась натравить на своего парня.

Девушка краснеет и тихо говорит:

– Ой!.. Не рассказывайте, пожалуйста, Сереже.

А кто такой Сережа?

– Он там, – девушка кивает в сторону пляжа. – Возле мостика меня ждет…

Точнее говоря, парень наверняка лежит с закрытыми глазами и ждет, пока девушка утешит его поцелуем. Но по замыслу королевы-интриганки «утешать» его будет, конечно же, лошадь.

Незнакомка смотрит на камень и палку в своих руках. Она чуть морщится и бросает улики в сторону.

– Знаете, эту лошадь Пегасихой зовут, – говорит девушка. – Ее в прошлом году ребята из спортивного лагеря целоваться научили.

– Интересно, как?

– Ну, так… – девушка делает неопределенный жест рукой. – Ребята ложились на землю и держали в зубах кусочек сахара или морковки. Теперь Пегасиха тут охотится на влюбленных.

Мы идем с незнакомкой в сторону пляжа. Меня неудержимо тянет в смех.

– Знаете, – говорю я, – Пегасиха отличная находка именно для вас, гордых королев.

– Что?.. – удивляется девушка.

– Все гордые королевы удивительно похожи друг на друга, – продолжаю я. – Сначала вы с самым независимым видом сидите на пригорочке, а потом потихоньку, чтобы вас не видели, занимаетесь коварными интрижками.

– Ну, что вы!.. – девушка смеется в ответ. – Мы не все такие.

Вдруг из-за ближайшего куста, нам навстречу, выходит Леночка. Вне всякого сомнения, она тоже спешит к Пегасихе. Почему я так решил?.. Потому что в ее руках камень и палка.

Девушка смотрит на Лену и вдруг начинает смеяться. Сначала ее смех довольно тихий, но постепенно он превращается в хохот. Не в силах справится с ним, незнакомка присаживается на корточки.

– Ой, я не могу! – сквозь смех стонет она. – Да-да… Вы были правы. Ха-ха!.. Королевы все такие. Только, пожалуйста, не говорите Сереже!

Леночка, наконец, замечает, что я смотрю на камень и палку в ее руках. Она краснеет и быстро бросает их. Потом трет ладошки друг о друга…

– Ой, мама! – снова стонет «двойник» Леночки. – Вы были правы-правы-правы!..

… Через полчаса, я лежу на своем прежнем месте, а моих щек, лба и губ касаются губы Леночки. Иногда, очевидно вспоминая Пегасиху, Леночка тихо смеется.

А я – балдею. Потому что я все-таки победил Леночку. Но я не дурак и я отлично понимаю, что победить окончательно Ее Величество Женщину невозможно. Просто Ее Величество взяли маленький, и очень ласковый перерыв…

ПА – ГЭ – БЭ

Это случилось… Да, уже давно. Кажется, в 1987 году. Я окончил институт по специальности «авторемонтное производство» и пару лет проработал механиком в пассажирском АТП. «Вьюноша бледный со взором горящим» проявил изрядную прыть в исследовании чуда социндустрии под названием «автобус ЛиАЗ-677». Ну, а на досуге я еще немного поэкспериментировал с отцовскими «Жигулями».

Да-да, я уже тогда знал достаточно много… Например, меня не мог обмануть даже опытный водитель, который просидел за баранкой автобуса два десятка лет. «Вьюнош» мог запросто засучить рукава и нырнуть музыкальными пальцами внутрь движка. Ха!.. Да я мог определить на слух какой цилиндр не работает и по какой причине.

Но потом случилось ЭТО…

Я и отец поехали к моей теще в деревню. Набег на простодушных сельских жителей прошел успешно: в нашу машину занырнуло половина порося, коробки с яйцами, банки с маслом, мешки с картошкой, пара гусей и еще много чего такого, в чем горожане уже испытывали явный недостаток в связи с начавшейся горбачевской перестройкой.

Правда, шутки ради, нам подкинули и свиную голову. Я не видел как… Поэтому отцовская шутка: «Леша, посмотри, кто у нас там, на заднем сиденье?», вызвала у меня – после того, как я оглянулся, – невольный, но очень громкий вопль: «Ой, мля!» Свиная башка прочно покоилась на мешках с картошкой.

Впрочем, это частности. А суть в том, что до дома было 200 верст по федеральной трассе… Но через двадцать километров у нас «полетела» прокладка головки блока.

Нет-нет!.. Мой рассказ не будет путаным рассказом технаря с обилием малопонятных терминов. Поясню все, что называется, на пальцах. Все знают, как консервируют овощи – между крышкой и горлышком банки лежит резиновая прокладка. Если в этой прокладке образуется даже крохотная дырочка, то через нее просочится воздух. ПГБ двигателя внутреннего сгорания примерно такая же, по своей функциональности, штуковина, как и резиновая прокладка под крышкой банки. Правда, «банка»-цилиндр окружена еще водяной «рубашкой» охлаждения. Сущность нашей проблемы состояла в том, что горячие газы из работающего цилиндра стали проникать в систему водяного охлаждения и выдавливать оттуда воду. Наш движок закипел.

Ну и что, спрашивается, делать?!.. Возвращаться в деревню глупо, но как ехать дальше? Из-под капота машины «дымит» паром так, словно движок решил немного попариться в бане. И главное, он теряет воду с такой скоростью, словно нас грабит стадо верблюдов.

Не сговариваясь с отцом, едем дальше… Отец курит папиросу за папиросой и посматривает на меня. Опытный механик рядом!.. Чего бояться? Прорвемся!

Через каждые пять-семь километров мы тормозим и пытаемся сделать тоже самое с проносящимися мимо машинами.

«Дайте во-о-о-ды, граждане!..»

Нам подают… Иногда граждане выходят из своих машин. Правда, они тут же натыкаются взглядом на свиную голову на заднем сиденье нашей машины.

«Ой, мля!..»

Кое-кто смеется. Но не все.

Я регулирую карбюратор, но это мало что дает. Я понимаю, что дырочка в прокладке головки блока довольно маленькая, иначе мы уже давно и благополучно прокипятили движок до полного «стоп-приехали». Тут же я соображаю, что если залить в систему охлаждения «минералку», у нас появится шанс, что дырку затянет солью.

Мы начинаем охотиться на «минералку»… В купе со свиной головой в салоне нашей машины это производит на граждан еще более сильное впечатление.

Мы с отцом «грабим» несколько деревень по пути. Все емкости заполняет вода. На малейшем подъеме наш движок с пробитой ПГБ снова и снова «дымит» паром. Отец сбрасывает скорость. Тем не менее, мы догоняем немного странную кавалькаду – потрепанную «фуру» и пару милицейских машин. У «фуры» гремит подвесной подшипник на кардане, и она тащится медленнее нас.

Крошечная колона тормозит, мы с отцом – тоже. Выходим, закуриваем. К нам подходят милиционеры.

– Что случилось?

Я все объясняю.

– Понятно…

– А вы кто?

– Мы – «политические», – смеется один из милиционеров. – Обкомовский обоз, можно сказать.

Я не думаю, что в охраняемой милицией «фуре» было что-то ценное. Вполне возможно там затаились всего лишь обкомовские папки с еще сталинским грифом «совершенно секретно» или еще какая-нибудь политическая ерунда, которая вдруг понадобилась кремлевским небожителям для очередной политической заварухи.

Пока мы стоим, я – то ли от злости на отцовские «Жигули», то ли просто от безделья – берусь помочь водителю «фуры». Осматриваем с водителем «подвесной» на кардане.

Я спрашиваю:

– Ремень есть?

Водителей удивленно:

– Какой ремень?

Водитель слишком молод, чтобы самому догадаться о таком простом решении проблемы. Короче, подтягиваем кое-как подшипник… Теперь будет меньше греметь.

Выползаем из-под машины. Водитель явно веселеет.

– Механик? – спрашивает меня один из милиционеров.

Я скромно:

– Да вроде бы…

Милиционер:

– Наш «Жигуль» не посмотришь?.. Бензин жрет как слон на водопое.

Да, пожалуйста!..

На регулировку карбюратора уходит пять минут. Еще пять на клапана. Водитель милицейских «Жигулей» садится за руль – на пробу так сказать. Машина сразу рвет с места так, что из-под колес шлейфом летит пыль.

Водитель тормозит и с восхищением смотрит на меня:

– Это что, елки-палки?!.. Это же теперь гоночная машина.

Мой отец самодовольно улыбается. Ему очень приятно, потому что его сын – отличный механик.

Едем дальше вместе с колонной из «фуры» и двух машин охранения. Когда останавливаемся, милиционеры помогают искать нам воду. Кстати, двое из них уже «познакомились» с нашей свиной башкой на заднем сиденье.

– Ой, мля!..

Батя мне шипит:

– Да выкинь ты ее.

Но я – против. Этой штучкой можно будет завтра кого-нибудь разыграть в гараже.

Не знаю как, но по трассе уже пошел слух, что на «хромых» «Жигулях» тащится очень хороший механик. Ко мне подходит милиционер.

– Слушай, ребята жалуются, какой-то мужик уже полдня на их посту торчит. Свой «Запор» завести не может. Помоги, а?..

Через полчаса мы доезжаем до поста ГАИ и благополучно заводим «Запор». Пока я вожусь с машиной, рядом тормозят еще две.

– Ой, мля!.. – это нашей свинской голове, а потом уже мне, – помогите, пожалуйста, товарищ механик.

Ну, я помогаю… Мой отец уже светится от гордости за сына-умельца. Он устанавливает некое подобие живой очереди.

Трогаемся… Через десять минут – шабаш! Опять стоим. К нам подкатывает милицейская «Волга». Там – грозный полковник с мужественным лицом. Но это лицо (правда, только после обязательного «Ой, мля!..») более чем простодушно улыбается мне.

– Пожалуйста, посмотрите машину. Ни один механик в гараже с ней справиться не может.

Я справляюсь. Потому что уже привык определять причину неполадок в движке на слух.

Полковник жмет мне руку:

– Спасибо.

Если бы у него был орден в кармане, он бы с удовольствием вручил его мне.

Рядом тормозит автобус – «ЛиАЗ-677».

– Слышь, ребята, механик у вас?

У водителя простодушное лицо сельского жителя. Че, спрашивается, ему милиция и живая очередь к механику?.. Ему своих односельчан в город вести надо.

Но сначала водитель смотрит на меня с явным недоверием:

– А ты с моим «мослом» справишься?..

Я спрашиваю:

– А что случилось?

Водитель:

– Третью скорость потерял.

У «Лиаза» – гидромеханическая коробка передач. Для водителя это, может быть, и удобно, но, как и вся гидравлика, такая коробка требует качественного масла. Через десять минут мы находим «потерянную» скорость.

Водитель восхищенно:

– Не понял, а как ты?..

Ловкость рук, парень, и никакого «мошенства».

Прежде, чем тронуться дальше, мы с отцом слышим, как милиционеры говорят по радио:

– Санек, дуй сюда со своим «гробом». Ага, ждем на сто сорок пятом…

Темнеет… Конец августа. Ночь наступает довольно быстро.

На очередной остановке ко мне – «гениальному» автомеханику – уже выстраивается целая очередь и не только из милицейских машин.

– Ой, мля!!.. (это снова свинской голове) Товарищ, механик, помогите.

Мой отец сияет от счастья. К черту дорожные неприятности! Как оказалось, в жизни есть много приятных моментов. Когда отец хочет закурить, милиционеры предупредительно подносят спичку к его папиросе.

– Товарищи, не толкайтесь же.

– Ой, мля!..

– Товарищ механик!..

– Ой, мля!..

– Товарищ механик, можно вас на минуточку?..

Батя попыхивает папироской и в очередной раз начинает устанавливать живую очередь. Его авторитет непререкаем и перед ним пасуют даже милиционеры.

Потом снова приезжает полковник с мужественным лицом. За ним едва тащится «иномарка». Издерганный дорожными неприятностям зарубежный гость смотрит на меня с явным недоверием. Он что-то говорит мне через переводчика.

А-а-а, понятно!.. Недавно машина иностранца побывала в ремонте из-за неисправности системы питания. Сначала все было хорошо, а потом…

Иностранец смотрит на «Жигули» отца и громко вскрикивает:

– Мама миа!..

Все смеются… Кто-то из веселых водителей уже надел на свинскую башку старую фуражку.

Я подхожу к «иномарке». Я знаю только одно – в ее электросхему мне лучше не соваться. Ребята за бугром умеют работать с фантазией, которую нам порой очень трудно понять. Впрочем, ее трудно понять только ночью и при свете фонарика.

Я поднимаю капот и прошу водителя завести двигатель. Движок кашляет и чхает… Иностранец стоит рядом. Он что-то говорит переводчику, но тот только отмахивается. Все смотрят на меня.

Я кладу руку на воздухоочиститель и с силой давлю на него… Звук работы двигателя становится более устойчивым.

Водитель «иномарки» выскакивает из машины. На его удивленной физиономии написано: это что он там сделал?

Я снисходительно поясняю водителю:

– Под карбюратор сосет… Протяни винты и смени прокладку.

Тот болван, который ремонтировал движок, попросту не закрепил как нужно карбюратор. Возможно, «спец» спьяну промахнулся отверткой мимо головки винта.

Полковник снова жмет мне руку: не выдал, механик. Все – довольны.

Я отмахиваюсь: ладно, ребята… А вот моя прокладка… То есть ПГБ, это вам не просто ой-ой-ой… Меня понимают и мне сочувствуют.

Гордость моего отца не становится меньше: если с этой проклятой ПГБ не смог справится его сын, то уж, сами понимаете, граждане, с ней не сможет справиться никто. Разве что только «минералка»… Но и фокус с «минералкой» тоже придумал его сын.

Наше приключение уже подходит к концу… Крохотную дырочку в ПГБ все-таки затягивает солью «минералки». Даже на подъемах машина перестает парить.

– Пора, батя.

Наверное, отцу не очень хотелось отрываться от «колонны». Он уже привык командовать очередью из водителей и ему это явно нравилось.

В конце концов, мы все-таки уходим в отрыв…

На следующий день я рассказываю о наших приключениях бригадиру «второго» маршрута.

Витек только жмет плечами:

– А зачем «минералка»? – спрашивает он. – Нужно было просто выкрутить свечу в нерабочем цилиндре.