Сама Анна никогда не признала бы в старательно молодящейся женщине средних лет известную гадалку. Впрочем, ее вообще сложно было заподозрить в знании гадалок. Анна не верила в потустороннее и не ждала подсказок о решении проблем от магических сил. Но с женщиной они летели в одном самолете через ряд друг от друга и автографы у этой дамы начали брать еще в очереди на посадку. Та с радостью расписывалась на протянутых трясущимися руками бумажках и даже посадочных талонах, фотографировалась и щедро раздавала обещания, что все, непременно, будет хорошо. У нее самой дела явно шли отлично, о чем свидетельствовали всевозможные бренды, которыми дама была украшена на манер новогодней елки. На руках сверкали перстни, а в объемной сумке наверняка был припрятан магический шар, обещающий ей изобилие и процветание. В любом случае, если у нее хватило денег, чтобы приехать сюда, изобилие и процветание уже давно переступили порог ее дома.

Пристроившись на широкой деревянной лавке, на которой были щедро разбросаны подушки, пахнущие лавандой и еще какими-то травами, Анна принялась разглядывать тех, с кем ей предстояло в ближайшие несколько дней начать новую жизнь. Сразу же после них с Жанной в деревянный домик вошла грустная молодая женщина. Выглядела она неважно, глаза опухшие, покрасневшие, к тому же она слишком старательно прячет взгляд. Плакала, потому что отчаянно несчастна. Невнимательно выслушав все, что рассказала ей девушка про напиток и мед, она рассеянно кивнула и сама налила себе из термоса горячий чай. Обхватив чашку двумя руками, она забилась в самый дальний угол и сосредоточила все внимание на темной жидкости. Анна была готова поклясться, что из объяснений любезной девушки молодая женщина не слышала ни слова.

Вслед за ней в домишко шумно ввалился Даниил со своей Анжеликой. В распахнутой шубе, сдвинутой набок ушанке, он, впрочем, не выглядел смешным и нелепым. Скорее оригиналом, иронизирующим над собственным образом. Несмотря на некую карикатурность, Калинин был по-мужски хорош и даже под мехами чувствовалась мощь дикого зверя.

Тоненькая Анжелика, одетая в коротенькую шубку и облегающие кожаные штаны, повисла у него на руке и дрожала от холода. Даниил громко шептал ей на ухо обещания согреть, как только он до нее доберется, на что девушка заливисто хохотала, ничуть не смущаясь присутствия посторонних. Анна поморщилась – как все банально и в лоб.

За ними семенила старуха, все еще недовольно бурчащая себе под нос, оскорбленная тем, что у нее забрали телефон. Одета она была скромно, можно даже сказать бедно. Это была вовсе не та скромность, которую прячет под собой нарочитое отсутствие указания бренда, но которая посылает четкий сигнал тем, кто в теме: «Я свой, просто выше этого». Нет, ее мутоновая шуба выглядела старомодной еще полстолетия назад. Она порядком потерлась, а стоило старухе поднять руки, как под мышками разевали беззубый рот шубные проплешины. Анна заметила, что все остальные гости косились на старуху с недоумением. Не нужно было обладать магическими силами или способностью видеть потустороннее, чтобы прочесть в глазах немой вопрос – как она сюда попала? Возможно, у нее богатые дети, которые решили хотя бы ненадолго избавиться от маменьки, чтобы передохнуть? Или она из тех скряг, что держат миллионы под матрасами, берегут на черный день, который наступает только после их смерти? Нет, это вряд ли. Такие не будут тратить с трудом накопленное на нелепые, на их взгляд, развлечения. Но старуха проделала такой путь – самолет через всю страну, утлое суденышко, затем козьи тропы до «Почивальни» – ради чего? Она не была похожа на любительницу экстремальных приключений. Возможно, приехала с какой-то целью? Или же это просто внешность, которая бывает обманчивой?

За старухой следовала трясущаяся, как больная болонка, блогерша-миллионерша, за ней молчаливым призраком скользнул молодой человек, напоминающий тень отца Гамлета. Высокий, призрачно худой, бледный до синевы, с черными волосами, выбившимися из-под шапки. Он шел размеренно и не смотрел по сторонам. Напоминал заведенную машину, которая может следовать одной единственной программе. Но вскоре завод закончится, и он остановится. Вслед за болезненным юношей в домик вошла странная пара, состоящая из мужчины средних лет, напоминающего юркую крысу, бесконечно оглядывающегося по сторонам и два раза перечитавшего небольшой договор о неразглашении информации прежде, чем его подписать. И пухлой, похожей на сдобную булочку женщины. Рыжеватые волосы и легкие веснушки еще больше усиливали сходство с «комфортной» выпечкой, которая призвана внести элемент стабильности в жизненный хаос. Женщина выглядела абсолютно счастливой и не сводила влюбленных глаз со спутника. А тот, несмотря на субтильное телосложение, постоянно ее оберегал и всячески заботился о спутнице. То на корабле придержит в особо неровный момент, то за руку возьмет, помогая сойти на берег, то дверь откроет, то влагу с волос стряхнет. Забавные, но Анне они сразу приглянулись простотой и понятностью. Последней зашла Кассандра, бурно выражающая несогласие с происходящим. Она не может оставаться без связи целую неделю, а если ее клиентам что-то понадобится?

– Да расслабьтесь вы, – вальяжно промурлыкал Калинин. – Обратятся ваши клиенты или к доктору, или в полицию. Хотя на их месте лучше сразу обращаться в психиатрию. Гадалкам верить – себя не уважать.

– Я оставлю вашу реплику без ответа, – поджала губы Кассандра.

– Очень мудро, – подмигнул ей Калинин и снова вернулся к Анжелике.

Когда все формальности были улажены и новоприбывшие выпили по чашке теплого травяного настоя, подслащенного медом, который волшебным образом вернул им силы и энергию, девушка, представившаяся Ульяной, объяснила им, что сейчас их ждет небольшой подъем к «Почивальне», где им подготовлены комнаты. У них будет пара часов на отдых и на то, чтобы разложить вещи, после чего Евгений – хозяин заведения – и его жена Дарья, а также бабушки Мария, Стефания и Мила ждут их на ужин. Первое таинство ожидает их завтра утром.

– Бабушки? – воскликнул Даниил. – О бабушках меня никто не предупреждал. Скажите, а можно отказаться от этой части программы? Я не любитель, так сказать…

Все притихли, уставившись на ухмыляющегося режиссера.

– Понимаете, вся суть нашей концепции состоит в том, чтобы вернуть вас в детство. Где теплые и любящие руки бабушки… – начала терпеливо пояснять Ульяна, но Калинин ее перебил.

– Господи, да вы просто не видели мою бабушку! Ее маникюром можно было землю прорыть до ядра. И любила она в этой жизни только денежные знаки и вишневую настойку, а вовсе не своих внуков, – и он сам засмеялся от удачной шутки, а Анжелика неуверенно присоединилась к нему.

– На экране вы производите впечатление гораздо более умного человека, – не сдержалась Анна.

Даниил пошарил глазами по комнате, чтобы определить источник звука, и наконец сфокусировался на Анне.

– А вот и наш антагонист, – вздохнул он. – Вы из тех, кому всегда нужно высказать ценное мнение? Ну что же, прошу, мы вас внимательно слушаем. Что заставило вас сомневаться в моем интеллекте?

На долю секунды Анна стушевалась, но тут же взяла себя в руки. Да, это гений современности, великий человек и прочее, прочее, но с чего он решил, что может вести себя как обычный хам?

– Во-первых, вы перебили девушку, не дав ей договорить. Это обычная невоспитанность. Во-вторых, если бы вы потрудились прочесть описание отдыха, вы бы наверняка обратили внимание на то, что вас приглашают отдохнуть как у бабушки в детстве. В то, что вы не умеете читать, я не верю, уж простите.

– В том, что у меня есть для этого секретари, вы тоже не верите? – Даниил приподнял бровь.

– Вовсе нет, – покачала головой Анна, – но вот выбирать вы их, похоже, не умеете, раз они не могут вам объяснить, что вас ожидает во время путешествия.

– А что, если я скажу, что приехал не к бабушке, а на разведку локации? Просто здесь, как вы видите, небольшой выбор жилья. Или мы живем в «Почивальне», или на маяке. Но в «Почивальне» явно комфортнее. Ни к каким бабушкам в детство меня не тянет. А вот если у вас в зрелом возрасте возникает такое желание, то это уже повод задуматься.

– Прошу вас, господа, – мягко вмешалась Ульяна, – скоро опустятся сумерки, нам следует добраться до места до их наступления.

Калинин бросил острый взгляд на Анну, но та отвела глаза, решив не вступать в перепалку. Что на нее вообще нашло, зачем она к нему цепляется? Она здесь с совсем другими целями.

После небольшой сутолоки, образовавшейся в прихожей, группа новоприбывших вышла на улицу, где ветер значительно усилился и с неба начали срываться крупинки снега.

– Новый год обещают снежным, – громко объявляла Ульяна, выпуская гостей на улицу.

– Не собираюсь я тут у вас до нового года торчать, – пробурчала старуха, – вот еще, делать нечего. Уеду через три дня.

– Три дня? – молодая женщина с заплаканными глазами впервые отреагировала на происходящее. – Зачем же вы сюда приехали? Здесь же программа на неделю.

– Зачем приехала – затем приехала, буду я еще отчитываться перед всякими, – забурчала старуха, а женщина кинула беспомощный взгляд на Анну, идущую рядом с ней. Анна ободряюще ей улыбнулась, но женщина уже снова погрузилась в себя и улыбку ей не вернула.

«Почивальня» открылась два года тому назад. Идейным вдохновителем стал бизнесмен из Москвы Евгений и его жена Дарья.

Когда-то на острове располагались военные части – связисты и артиллеристы. Но они покинули Аскольд около тридцати лет тому назад и оставили после себя два здания – камбуз и воинскую часть, над которыми немедленно начали разрушительную работу время, ветры, дожди и олени. Долгое время остров был практически необитаем, если не считать смотрителя нового маяка и нескольких ученых метеорологов. Летом сюда довольно часто приезжали на арендованных лодках любители экстремального отдыха и первозданной красоты. А недавно остров прибрал к рукам местный чиновник, взявший Аскольд в аренду на пятьдесят лет за символические одиннадцать тысяч в год якобы для восстановления популяции оленей. Но на самом деле он немедленно внес порядок в стихийные туристические организации и подчинил их единому центру, то бишь себе. Каким-то непостижимым образом Евгению удалось с ним договориться и открыть здесь элитный гостиничный комплекс.

Два года понадобилось на капитальный ремонт воинской части и камбуза – изначально эти помещения были оснащены канализацией и водопроводом, и это значительно облегчило работу. Оба здания было решено восстановить и расширить, а также соединить между собой стеклянной галереей, чтобы дать возможность отдыхающим спокойно передвигаться между корпусами, в одном из которых планировалось гостей размещать, а в другом кормить. Галереей, которая быстро превратилась в оранжерею, занялась Дарья. Ей удалось привезти на остров тропические растения, и зимой это место представляло собой весьма впечатляющее зрелище. Стрельчатые потолки, стеклянные стены, мягкая мебель и сочные оранжевые и желтые пятна апельсиновых и лимонных деревьев на фоне снега, щедро засыпавшего галерею снаружи.

Еще несколько построек Евгению пришлось строить с нуля. Служебные помещения, ВИП-домик и «Таинство» – архитектурный ансамбль, состоящий из нескольких небольших домиков – бань – где над уставшими душами трудились заботливые банщицы. Именно ради таинства и ехали сюда отдыхающие. Суть процедуры никто не раскрывал, но если верить кратким рекламным роликам в интернете, после таинства люди ощущали себя заново родившимися.

Анна с нетерпением ждала процедуры, хотя приехала на остров вовсе не ради этого. Но отдых бы ей не помешал. Да что там – отдых был ей жизненно необходим. Доктор предупредил, что она на последней черте, за которой могут последовать нервный срыв и полное истощение, после чего о всех ее планах и устремлениях можно будет забыть. Поэтому она, безусловно, воспользуется и баней, и таинством, и что еще они собирались ей предложить, чтобы вернуть к жизни. Лишь бы это помогло.

Добравшись до «Почивальни», к которой шла довольно крутая грунтовая дорога, Анна остановилась и огляделась по сторонам. От вида захватывало дух. Величественные скалы, чьи покрытые коростой времени стопы целовало неспокойное серое море. Декабрь выдался относительно теплым, поэтому воды бурлили, не сдаваясь под натиском льда. Над пенными волнами низко реяли птицы, издающие резкие крики, напоминающие предсмертные хрипы раненого зверя. Вдалеке виднелись здания двух маяков. В воздухе разливались странная тишина и покой. Легкий снег продолжал срываться со свинцового неба. Ветер трепал капюшон и выбившиеся из-под него белокурые пряди женщины, но она этого не замечала, поглощенная фантастическим зрелищем. «Здесь хорошо плакать», – почему-то подумала Анна, а затем упрямо мотнула головой, отбрасывая упавшие на лицо волосы. «Ты сюда не плакать приехала». Глубоко вдохнув, словно опытный пловец перед глубоким погружением, она вслед за Ульяной вошла в основной корпус «Почивальни».

Началось…

Глава 2

Почивальня

Отведенная ей комната Анне понравилась сразу же. Оформленная в этностиле, она походила на горницу из сказок. Высокая кровать с панцирной сеткой – с ума сойти! Такие кровати она видела в последний раз в глубоком детстве. Украшенная горой подушек в вышитых заботливой рукой хрустящих от чистоты наволочках. Белоснежное постельное белье, пахнущее травами, мягкое одеяло. Кровать притягивала к себе, как магнит, обещая долгожданный отдых.

Анна обошла просторную горницу по периметру, с любопытством открывая шкафы и ящики тумбочек. В каждом лежали саше с травами. Травы, казалось, были здесь повсюду, даже на стенах в виде кукол-мотанок. Когда она уже распахнула шкаф, чтобы начать раскладывать вещи, в дверь постучали. Анна открыла и с интересом уставилась на пожилую женщину. Та была одета как типичная деревенская жительница.

– Здравствуй, доченька, – голосом бабушки из доброй сказки произнесла она, – устала, поди, с дороги. А я тут тебе пирожков теплых принесла, напекла к твоему приезду. Вот тут с капусткой, с яблочком, со сливовым джемом… Ты какие любишь?

Анна открыла рот, собираясь сказать, что пирожки она уже лет пятнадцать как не ест. Фигура, гормоны, воспалительные процессы от углеводов, замедляющийся метаболизм, но осеклась. Ароматы, которые источали пирожки, немедленно забрали у нее почти тридцать лет жизни и отправили к бабушке в деревню. ТАК пахло только там. Парное молоко, пирожок на завтрак и абсолютно счастье, которым был наполнен каждый день. Это она, конечно, уже позже поняла, после смерти бабушки. Когда сама переехала в город и с головой погрузилась во взрослую жизнь. Будучи ребенком, ей казалось, что в деревне у бабушки невыносимо скучно. Как можно любить эти противные грядки, полив помидоров, пенку на молоке и суп на обед? А сейчас бы она отдала все, чтобы снова получить тарелку домашнего куриного супа и сладкий послеобеденный сон хотя бы на несколько дней.

– Все люблю, – выпалила Анна, даже не успев сообразить, что происходит.

– Вот и хорошо, вот и славно, – бабуля каким-то образом уже просочилась в комнату и пристраивала пирожки в изголовье кровати прямо на тумбочке. Присмотревшись, Анна заметила, что у женщины на подносе стоит еще и высокий стакан с красной жидкостью.

– А это тебе компотик вишневый, только что сварила, – пояснила та.

С неожиданным для ее возраста проворством бабуля подошла к открытому шкафу, вытащила из него длинную рубаху и разложила ее на кровати Анны. Затем подхватила ее чемодан.

– Подождите, что вы делаете? – Анна попыталась отнять у бабушки тяжелую ношу, но та, не переставая радостно улыбаться, пояснила:

– Да я просто поглажу все и назад принесу, а ты отдыхай, дочка. Я тебе сейчас ванну сделаю. Ты какую любишь – погорячее или попрохладнее? Ты ешь, ешь, устала, бедная, я же вижу. Бледная какая, нервная, отдохни, дочка, бабушка обо всем позаботится.

По-прежнему приговаривая, пожилая женщина открыла небольшую дверь, которую Анна не сразу заметила и за которой, как оказалось, скрывались небольшая ванная с туалетом. Аккуратно прикрыв за собою дверь, бабушка нырнула в помещение, и вскоре оттуда послышались звук льющейся воды и негромкое пение. Анна села на кровать, сделала глоток вишневого компота и впилась зубами в еще теплый пирожок. Она понимала, что заплатила за это деньги, что это все маркетинговая концепция, что владелец заведения оказался неплохим психологом, понимающим банальную вещь – единственное время, когда большинство из нас безусловно счастливы, – это детство. Но ему удалось нажать на нужные кнопки, задевая чувствительные струны. Из глаз Анны неожиданно брызнули слезы, и она была вынуждена признаться самой себе – она, сильная женщина, устала. Видит Бог, как же она устала и как ей необходим тот, кто мог бы о ней позаботиться и просто сказать: «Отдохни, доченька. Я сама все сделаю».

***

К ужину Анна спустилась, чувствуя себя гораздо более спокойной и отдохнувшей. Женщина, представившаяся «бабушкой Стефанией», но ты можешь просто звать меня «бабушка», добавила ей в горячую ванну отвар из трав, вместо полотенца предложила Анне широкую простынь, дождалась, когда та вылезет, несмотря на все ее протесты, вытерла ее насухо, как это в детстве делала мама. Затем обрядила в длинную рубаху, пахнущую лавандой, и уложила на мягкую постель. Анна провалилась в сон за несколько мгновений, а проснулась от мягкого стука в дверь. Ей даже показалось, что стук ей приснился, но затем она бросила взгляд на часы и поняла, что ее так деликатно будили к ужину. Время приближалось к семи вечера. Она села на кровати и подождала привычного головокружения – ей всегда требовалось время, чтобы прийти в себя после сна. Но нет, в этот раз голова не кружилась, а сама она чувствовала себя ясно мыслящей и готовой к бесконечной борьбе, словно часы показывали полдень и она уже успела выпить привычные четыре чашки кофе. Одежда была заботливо развешена в шкафу, поглаженная доброй бабушкой. Анна остановила выбор на длинном темно-коричневом платье. Оно гармонично вписывалось в местный антураж. Повесив на шею медальон на длинной цепочке, Анна украсила себя парой колец, освежила макияж и распустила волосы, слегка пройдясь по ним плойкой и восстанавливая кудри. Волосы были ее гордостью – длинные, почти до пояса, густые, завитые в крупные локоны, пепельно-белые. Она и представить не могла, как хорошо ей будет в таком образе. Довольная внешним видом, она спустилась по широкой лестнице в просторный холл и направилась к галерее, которая вела в бывший камбуз, переделанный в столовую. Судя по оживленным голосам, там уже все собрались. Ее вход в столовую совпал со взрывом громкого хохота, последовавшего за историей, которую красочно повествовал Даниил.

Естественно, Калинин был в центре внимания. Его подружка, обрядившаяся в совершенно неуместный наряд: парчовое платье, облегающее фигуру и являющее мраморные плечи, не сводила с него влюбленного взгляда. Справедливости ради, влюбленными выглядели все, даже вредная старуха.

– А вот и наша гостья, – высокий широкоплечий мужчина лет сорока, которого Анна не сразу заметила, поднялся из глубокого кресла, стоявшего чуть поодаль от большого деревянного стола, накрытого суконной скатертью и уставленного всевозможными яствами. – Позвольте представиться, господа. Евгений. Человек, имеющий честь принимать вас у себя в гостях. А это моя супруга Дарья, – он указал рукой на невысокую брюнетку лет тридцати пяти, выглядящую напуганной. – Наша задача сделать так, чтобы вы чувствовали себя как в гостях у любимой и любящей бабушки. Вы все уже успели познакомиться со своими бабушками?

– Евгений, я буду вынужден украсть у вас бабушку Машу, – решительно заявил Даниил. – Совершенно невозможно расстаться с ней после того приема, который она нам оказала. А ее расстегай? Это же что-то невообразимое. И пусть у меня не было бабушки в полном смысле этого слова, никогда не поздно обзавестись ею. Правильно я говорю? Представляете, она мне даже матерные частушки спела.