Глава 5: Лагерь

Шёл уже седьмой день её нахождения в лагере близ леса Вол. Когда командующий Рафф отправлял её сюда, он говорил, что командир Берс собирается в разведку, и она должна поспешить и следить за ним. Она спешила, что было сил, боясь опоздать и провалить задание, но прискакав в лагерь увидела целую армию, которая, судя по запаху и территориям, отведённым под отхожее место, стояла здесь уже довольно давно.

В своё время она полюбила разведку именно за то, что можно было путешествовать с пользой подальше от всех остальных. Она не любила запахов городов, но запах военного лагеря был ещё хуже. Ей не нравилось находиться здесь. Ей не нравилось, что Берс не отправляет её на разведку близлежащей территории. Складывалось ощущение, будто он знает, что она прислана следить за ним и поэтому не доверяет ей. Хотя, может у неё просто развелась паранойя. В любом случае она чувствовала себя не на месте. Будто она была здесь лишней. Ей не нравилось это чувство, и она не знала, как от него избавиться.

Когда она только прибыла в лагерь, Аша сразу отправилась искать шатёр командира. Первым делом нужно было доложить о прибытии и цели прибытия. Так заведено.

Найти главный шатёр никогда не составляет труда, вы просто следуете к самому большому, яркому, вычурному, самому бросающемуся в глаза, либо находящемуся на возвышении, шатру и, как правило, всегда угадываете. А на её счастье и удачу, сварливый командир Берс как раз был на месте и принял её без ожидания.

– Тебя сделать командиром? – в голос расхохотался Берс. – У тебя же молоко на губах ещё не обсохло! Они там в штабе совсем с ума посходили?

Аша скорчила недовольную моську, но дерзить не осмеливалась. Её прислали сюда следить за ним, и она не имеет права ругаться с ним и ссориться. Она будет пай-девочкой вплоть до окончания задания. А там найдёт способ свести счёты.

Высокий, для арденита, с двумя серыми хвостами и ушами, квадратным лицом и цвета серого камня глазами. Он возвышался над девушкой, будучи выше неё на целую голову, но ужаса не внушал. Когда-то красивое лицо портил шрам, прорезающий лоб, левую бровь и часть скулы. Командир Берс выглядел, как настоящий командир, как боец. И голосом он владел громким и грозным, басовитым. Таких, как он, осталось немного. Если он и правда предатель… Аша надеялась, что нет. Не может такой арденит быть предателем. А может она просто ещё наивная девчонка? Чтож, она выполнит это задание, и сама узнает обо всём, первой.

– Ладно, кроха, не бери в голову, – махнул рукой Берс. – Рафф – жирный напыщенный индюк, но Шейда я уважаю. Он единственный адекватный арденит во всём штабе, так что, если он за тебя ручается, то ты получишь своё обучение.

После этого командир посылал за ней лишь дважды, чтобы рассказать о некоторых правилах и нормативах, а также ситуациях, при которых на эти нормативы можно и гвоздь забить.

– Когда ты выполняешь задания, всегда возникают спорные моменты, – говорил Берс. – Пожертвовать своими подчинёнными и выполнить задание, или пойти обратно и выжить? Выбор всегда будет за тобой. И все погибшие будут на твоей совести. Если не готова к этому, то лучше бы тебе отказаться от мысли стать командиром. Это не так уж и весело, как может показаться со стороны, кроха.

Она всё это уже слышала раньше от Шейда. Он рассказывал ей, как ему было сложно и, что, если она когда-нибудь пойдёт вверх по служебной лестнице, её будет ждать тоже самое. Если честно, после его рассказов, Аша раздумала становиться командиром. Её вполне устраивала её мелкая роль рядовой разведчицы-курьера. Она не хотела отягощать себя чужими жизнями. Ведь какая радость от работы, которая не приносит тебе радости?

Аша настояла на том, чтобы иметь личный шатёр недалеко от главного шатра. Берс с ней спорить не стал. Он пришёл к выводу, что раз она учится на командира, то отдельный шатёр рядом – это вполне приемлемая просьба.

Её новое прибежище было небольшим и стояло довольно далеко от конюшни, где ей пришлось отставить Маллу, но в нём она чувствовала себя в безопасности, как бы странно это ни звучало, и могла скрываться от чужих глаз и, самое главное, от запахов лагеря. Её одежда, всего за несколько часов пребывания в лагере, уже успела насквозь пропитаться запахом дыма и дерьма, и первым делом, после заселения в шатёр, девушка зажгла ароматические свечи, которые предусмотрительно взяла с собой, прекрасно зная, в какое место отправляется.

Было, правда, в лагере и кое-что хорошее. По её просьбе, двое солдат притащили в её шатёр крепко сколоченную лохань из дуба. Воду приходилось таскать самой, но зато она могла мыться каждый день, что не могло не радовать.

Пару раз, правда, особо ретивые солдаты помогли ей натаскать воды, но это обернулось конфликтом на третий день, когда двое из них подрались за право помочь Аше. Командир Берс наказал обоих, а девушке сказал, чтобы она больше не просила солдат о помощи.

– Ты ещё совсем зелёная и многого можешь не понимать, кроха, – сказал он ей совсем не рассерженно, а как-то даже устало. – Это солдаты. Они редко бывают дома, понимаешь?

Аша кивнула. Ей было стыдно за драку, хоть она в ней и не участвовала, и вовсе её не хотела. Она чувствовала вину и Берс не повышал голоса, видя это.

– У нас в лагере мало женщин, как ты могла заметить, – продолжал он. – И многие солдаты готовы поубивать друг друга за право посетить их шатёр, понимаешь меня?

Аша залилась краской, но кивнула.

– Эти пройдохи помогали тебе неспроста. И даже хорошо, что всё закончилось дракой. Кто-нибудь из них мог распознать в твоей улыбке или «спасибо» больше, чем ты туда вкладывала. Кто-нибудь из них мог посетить твой шатёр, не спросив твоего дозволения.

После того случая Аша отказывалась от помощи солдат и обходилась с ними сухо и грубо. Ей было неприятно так поступать с ними, но лучше так, чем… она даже думать об этом не хотела.

По вечерам весь лагерь освещали костры, за которыми собирались солдаты, разведчики и прочие сопровождающие любую армию личности. Аша не тешила себя грёзами. Когда-то она любила подобные посиделки у костров, но с тех пор прошло слишком много времени, да и её товарищами были такие же дети, как и она. Лагерные костры совсем иное дело. Ардениты собираются там, чтобы выпить, поболтать с друзьями, спеть пару песен и снять лагерную девку, если таковая найдётся.

В последние годы всё меньше и меньше девушек желали зарабатывать телом, хватало и другой работы, за которую порядочно платили. Но спрос никуда не девался, так что цены на девушек стали расти, в следствии чего участились случаи изнасилования. Не все солдаты готовы отдавать половину своего месячного жалования за одну ночь с лагерной девкой. Именно поэтому, особенно после третьего дня, Аша не желала выходить к кострам, предпочитая собственное общество. От греха подальше.

Аша всё чаще начинала задумываться, как девушка может быть командиром отряда, если её подчинённые только и будут думать, как бы её раздеть? Теперь-то она понимала, почему это всё так развеселило командира Берса.

Когда костры затухали, затухал и шум в лагере, погружая его в сон. Накрытый ночной тьмой сине-фиолетового неба, рассекаемой лишь серо-жёлтой луной и мерцанием разноцветных звёзд, лагерь становился неподвижным, до самого восхода солнца. Только тогда, по наступлении полной тишины, Аша укладывалась спать.

Обычно сны снятся ей постоянно, и она их, по большей части, помнит, но в лагере она запомнила лишь свой первый сон. Она видела огромную птицу, подобных которой не видела никогда. Птица эта не имела крыльев и плевалась огнём. Она выжигала лес Войфун, а Аша ничего не могла с этим сделать, она просто смотрела на пожар и плакала.

Когда девушка проснулась, она ещё долго не могла прийти в себя, настолько живым показался ей этот кошмар. Позже она лишь смеялась над собой. Чего только не выдумает разум глупой девчонки. Птица без крыльев. Пожалуй, она расскажет об этом сне Шейду, и они вместе над ним посмеются.

На второй день своего пребывания в лагере, Аша столкнулась ещё с одной проблемой. Сколько бы она не мнила себя храброй, она оставалась всего лишь молодой девчонкой. Которой было не чуждо стеснение.

Юная разведчица смотрела в сторону общего отхожего места и, понимая, что не сможет этого сделать, отправилась в лес. Благо, что никто не обратил на неё внимания. И как же она была благодарна природе, что месячные застали её в дороге, а не в лагере. Лучше уж терпеть боль в одиночестве, чем… одна только мысль о том, что её кровь мог заметить хоть кто-то из этих солдат бросала её в дрожь. Нет, такого бы она не пережила. Никто из них не увидит её слабой. Никогда она не заставит жалеть себя. Хватит.

Каждый раз отлучаясь куда-либо она боялась, что упустит что-то из виду. Ей казалось, что Берс знает о ней и ведёт свои тёмные делишки только тогда, когда она уходит в лес или принимает ванну. Так ли это было на самом деле она не знала, но сколько бы она не следила за командиром – тот ничем не занимался. Он просто сидел у себя в шатре и временами принимал гостей. Самых обычных сержантов и солдат в возрасте, каких можно было счесть ветеранами. Она пыталась, было, проследить за всеми теми солдатами, которых он к себе приглашал, но из этого ничего не вышло. Всё было чисто, или таковым казалось. В общем, слежка оказалась самым скучным её заданием за всё время службы.

Аша вспомнила фразу командира о Шейде: «Он единственный адекватный арденит во всём штабе, так что, если он за тебя ручается, то ты получишь своё обучение». Может ли арденит, настолько уважающий Шейда, быть плохим? Она верила в это всё меньше и меньше. С каждым новым днём и каждым новым разговором с Берсом, она всё больше убеждалась, что штаб ошибся. Но задание оставалось заданием. Она будет продолжать следить за командиром, чтобы доказать себе и штабу, что он невиновен.

На пятый день, позавчера, появились ещё проблемы. Казалось бы, с каждым новым днём она должна всё больше привыкать к этому вонючему лагерю, но всё происходило с точностью до наоборот. Чем дольше она здесь находилась, тем больше возникало проблем.

На этот раз проблемы возникли с едой. В лагере в основном подавали овощи и мясо. Но дело в том, что Аша не ела мяса, а переваренные безвкусные овощи вытерпела лишь первые пару дней, после чего переключилась на свои запасы сладкого, которые закончились слишком стремительно. На пятый день она решилась отправиться в лес, в надежде найти что-нибудь более привлекательное по вкусу, чем томаты и картофель, поданные на обед в тот день.

За остаток дня, кроме ягод и яблок, она больше ничего в лесу не обнаружила, зато в лагере обнаружили её пропажу. Командир Берс отчитал её, запретив покидать лагерь без его ведома. Она попыталась пожаловаться на здешнюю еду, отчего получила лишь дополнительную порцию криков.

– Если тебе не нравится то, что едят солдаты – можешь проваливать обратно в штаб! – закончил Берс, заставив её покраснеть и потупить взгляд.

На следующий день, однако, то бишь вчера, командир прислал ей груши и чёрные ягоды пава, видно посчитав, что перегнул палку и решив загладить свою вину. Аша его простила, с удовольствием насладившись вкусностями.

Весь сегодняшний день она провела в думах, доедая остатки ягод и последнюю грушу. К варёной капусте и мясному рулету, которые ей принесли поварята, она даже не притронулась. Выходить как будто и не хотелось, день обещал быть жарким, так что она завалилась в постель и скучала, с кислой миной глядя в потолок.

Поздно вечером за ней прислал Берс.

– Прости, кроха, но теперь твоим учителем будет Риз, – Берс указал на тощего парня за тридцать, с тремя рыжими хвостами. – В моё отсутствие он о тебе позаботится и научит тому, что знает. Из меня учитель всё равно никудышный.

Девушка нахмурилась и уже, было, открыла рот, как Берс продолжил:

– Он, конечно, не командир, а младший сержант, но сама понимаешь. – Он как бы извиняясь пожал плечами. – Я не могу оставить тебя на Малатара, старик уже далеко не молод, пусть себе спокойно командует, Риз справиться с обучением лучше.

Они стояли в шатре командира, и Аша непонимающе глазела на Берса в полной амуниции разведчика.

– Вы уходите на разведку? – задала она очевидный вопрос, как только командир затих.

– Да, – кивнул командир. – На севере Вола заметили отряд вайраков. Нужно проследить за ними, а по возможности уничтожить. Боюсь, это надолго, потому и передаю тебя…

– Возьмите меня с собой, – выпалила Аша, прервав Берса.

– Что? – улыбнулся командир. – Ты с ума сошла, кроха?

Возможно она и сошла с ума, но ей дали задание, и она не могла отпустить его одного.

– Как я могу хоть чему-то научиться, если целыми днями сижу в лагере и плюю в потолок? – серьёзно бросила девушка. – Возьмите меня в поле, только там я смогу научиться. Иначе в этом обучении нет никакого смысла.

Берс глядел на неё каким-то новым взглядом, будто только что её заметил. Риз ухмылялся, стреляя глазками в командира.

– У тебя пять минут на сборы, кроха, – сказал наконец Берс, и она стрелой вылетела из шатра, с улыбкой на лице.