© Александр Станиславович Сих, 2020

ISBN 978-5-0050-1418-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

День К

Глава 1

Сегодня Первое апреля. Да, да, именно так – с большой буквы «П». Большой праздник. Годовщина! Нет. Ну что вы! Ну какой день смеха для дурака?! Это старый праздник, который празднуют, без отрыва от производства, давно. Так давно, что истоков его уже не помнит ни один дурак. А тут ясно и чётко написано – годовщина. Первый год празднуют. Потому что год назад было не до веселья. Не скажу, что всем, но очень многим. Даже не то что не до веселья, а дело, прямо скажем, доходило до драм и трагедий.

Но то год назад, а сегодня празднуют все, даже те, кому совсем не радостно. Очень многих терзает ностальгия по былым временам, гложет душу, покусывая её и пощипывая. Но вида они не подают, и свою грусть-печаль искусно прячут за напускным весельем, прилюдно переплёвывая эйфорией радости людей искренне веселящихся.

Нынче эти человеческие хамелеоны с удовольствием несут транспаранты, энергично выкрикивают лозунги, принимают активное участие в сожжении карикатурного чучела коррупционера. И только дома, уединившись, пускают горькую слезу сожаления в наполненный стакан с водкой и, с надрывом в душе и болью в сердце, поминают усопшие возможности могущественной карьерной лестницы. Потому что год назад, по какой-то злой иронии судьбы и по чьему-то шутливо-фантастическому умыслу, чиновникам была оставлена их карьерная лестница, но тех былых возможностей, которые она услужливо предоставляла по мере продвижения вверх, уже не стало. И не то чтобы не стало, а просто пользоваться этими самыми возможностями стало крайне небезопасно. Да что там небезопасно – страшно! Страшно до потери сознания от одной мысли, что вдруг случится то же самое, что и год назад. От подобных провидческих фантазий чиновников всех рангов и мастей била нервная дрожь, с рапирным покалыванием в область сердца. Вот такой был сегодня день. «Великий День Коррупционера»! Так его обозначили в календаре, и Президент, лёгким мановением воли, по значимости приравнял сей знаменательный день к самым большим гражданским праздникам. Вторым, естественно, после Дня Победы.

А начало этому невероятному празднику было положено год назад, в утро 31 марта. Именно в этот день произошла странная и роковая встреча, повлёкшая событие, взбудоражившее всё мировое сообщество. Итак, год назад.

В то солнечное утро Президента разбудил не кто иной, как некий незнакомец. Как он к нему попал, минуя незамеченным более чем многочисленную охрану, неизвестно. Даже самому Президенту. Описывать внешность незнакомца не станем, потому что она нам также не известна, а Президент скрывает не только его внешность, но и сам факт встречи.

– А, это ты, – сказал Президент, раскрыв глаза. У другого они, скорее всего, полезли бы из орбит, но у Президента лишь слегка округлились. – Не ожидал. Каким ветром занесло?

– Ветром может занести пыль в глаза, – серьёзно ответил гость, но после, хитро усмехнувшись, добавил. – Впрочем, пускать пыль в глаза ваш брат политик более искусный мастак, чем самый сильный ураган. Чем «сирокко» в Сахаре.

– Ну, до тебя, я думаю, в этом аспекте, нам вместе взятым так далеко, как последнему грешнику до рая.

– Оно может и так, но ты особо не дерзи, – шутливо погрозил пальцем незнакомец.

– Я хотел тебе польстить, – оправдался Президент.

– Не надо, – протяжно ответил тот. – Я не люблю лесть. Я очень хорошо знаю ей цену. Она колеблется, как курс акций, в зависимости от потребностей льстеца к возможностям объекта лести. Как первое, так и второе крайне нестабильно. А по сути – грош цена! Тем более, я зашёл в гости по собственной инициативе. Мимоходом. И в лести совершенно не нуждаюсь.

Президент сел на кровати и сунул ноги в тапочки.

– Мимоходом? – спросил он лишь для того, чтобы что-то сказать, а в это время успеть подумать.

Незнакомец это понял, но ответил:

– Да, я у тебя транзитом. Держу путь на Запад.

– Да?! – обрадованно воскликнул Президент. – Может, извини, поспособствуешь с кредитами? Тебе же раз плюнуть!

Незнакомец согласился:

– Мне действительно – раз плюнуть. Только делать этого я не стану. И не потому, что не хочу тебе помочь. Отнюдь. Тут вопрос в другом. Кто будет отдавать? Ты? Не смеши меня. Отдавать придётся народу, а ему и так не сладко. А твои сладкие слова всегда на деле отдают горечью.

– С каких это пор ты стал беспокоиться о народе? – с плохо скрываемой язвительностью спросил Президент.

– С недавних, – беззлобно отсёк незнакомец, но вдаваться в подробности не стал. А вместо этого пустил в ход лёгкую кавалерию. – Я ещё понимаю спортивные арены, но зачем понастроил столько дворцовых резиденций? Из злата и хрусталя! Спрашивается, из каких-таких средств?

– Эти деньги не из бюджета, – вяло огрызнулся Президент.

– Ну, конечно! – негромко воскликнул гость, саркастически ухмыльнувшись. – Честно заработал на продаже собственного урожая картошки?! – И, метнув яркий взгляд, сделал вывод. – Даже если бы ты засадил картошкой всю Европу, и то не хватило бы прибыли, чтобы оплатить все твои сооружения, средства передвижения и многочисленную охрану. Помнишь такой афоризм: «Бедному не хватает многого, алчному – решительно всего»? Не про тебя ли сказано?

– Нет, не про меня, – резким тоном возразил Президент. – Деньги мне нужны не ради самих денег, а чтобы…

– Насытить ненасытную гордыню, – закончил незнакомец. – Я знаю, что ты не дурак. А также мне понятно твоё желание войти в историю первым, а лучше – единственным, правителем, кардинально преобразившим страну. Ты прекрасно знаешь, что потомки оценивают не гуманные поступки, милосердие и добродетель правителя, а его дела. Его достижения. И плевать, какой ценой или какими жертвами эти достижения достигаются. Вот такой парадокс: современники хотят свобод и материальных благ, а потомки смотрят на искусство, культуру и технические достижения. Да, люди глупы, лицемерны и недальновидны. Вот поэтому они получают то, что заслуживают. Хотя, конечно, всегда ищут крайнего.

Президент недоуменно посмотрел на гостя.

– То ты мне устраиваешь разнос на пустом месте, – сказал он с лёгкой улыбкой, – то потом делаешь заключение, которое я трактую, как одобрение?! Что-то ты противоречишь сам себе?!

Чуть помолчав, гость, озорно посмотрев по сторонам, шёпотом ответил:

– В последнее время во мне происходят непонятные метаморфозы. Начинаю страдать раздвоением личности. – И, уже придав голосу громкости и твёрдости, заявил. – Ты прав, долой хилую сентиментальность. – И тут же поинтересовался. – Я так понимаю, что и дальше собираешься президенствовать?!

Президент подозрительно посмотрел на незнакомца.

– Я не могу бросить страну на произвол судьбы, – осторожно ответил он, а потом добавил. – Хотя за президентское кресло не держусь.

Незнакомец рассмеялся.

– Охотно верю! – воскликнул он. – Уже не ты за него держишься, а оно за тебя. Президентское кресло приросло к тебе намертво. Вы слились, пустили обоюдные корни, которые переплелись мёртвыми узлами. Видимо, теперь, чтобы вас разъединить, потребуется хирургическое вмешательство?!

– Что ты имеешь в виду? – подавшись вперёд, спросил хозяин.

– Ничего я не имею в виду, – как-то грустно ответил гость. – Ладно, достаточно разговоров на отвлечённые темы. Вернёмся к текущим делам.

Президент попытался вступить в дискуссию и полемику по данной, совсем для него не отвлечённой, теме, и даже для этого поднял руку, но был вежливо остановлен:

– Ты же знаешь, что я всё знаю, ну и зачем, скажи на милость, бурные потоки ненужных слов? Если бы твои потоки из интервью и водопады из выступлений превратить в настоящую воду, то уже давно был бы очередной потоп. У меня к тебе, по такому случаю, другое предложение. Ты же знаешь, если я к кому-либо захожу в гости, то, как и полагается, не с пустыми руками. Всегда найдётся какой-нибудь подарочек.

Президент сразу оживился, сразу плюнув на то, что гость имел в виду:

– Позволь, я хотя бы влезу в брюки, умоюсь и прикажу подать завтрак?! За чашкой горячего чая и беседа теплее становится.

Гость улыбнулся:

– Ух, хитёр, пройдоха! Давай, только быстро, мне недосуг.

– Я мигом!

И Президент тотчас умчался по кабинетам утренних процедур, предварительно озадачив камердинера, в лице личного секретаря, подачей завтрака. И ещё предупредил, что для всех, абсолютно, без всяких исключений, он, Президент, занят. На неопределённый срок.

Час действительно пролетел мигом, и камердинеру пришлось три раза заваривать свежий чай, тогда как незнакомец, молча и терпеливо, рассматривал в окно городской пейзаж.

– Прошу меня извинить, – сказал раскрасневшийся Президент, подходя к столу, – не мог не посетить спортзал. – Потом, с некоторой долей досады, добавил. – Прямо нездоровая мания оздоровления! Если с утра не потаскаю гирю или не промчусь на велотренажёре несколько десятков километров, потом целый день чувствую себя разбитым. Не могу без спорта.

У гостя скользнула лукавая усмешка:

– Я это знаю. Как, впрочем, и многое другое тоже.

– В таком случае, милости прошу составить мне компанию в скромной трапезе!

– Покорно благодарю, – гость слегка склонил голову. – Но чай я уже выпил, а от всего остального у меня изжога. Я и так у тебя задержался больше предполагаемого, поэтому, не мешкая, приступим к делу.

– К делу? – недоуменно переспросил Президент. – А подарок?

На этот раз незнакомец улыбнулся снисходительно.

– Экий ты смешной, – сказал он. – Подарок, это моё к тебе благоволение, которое я могу выразить в чём угодно. Вот какое твоё самое заветное желание? Вот чего тебе хотелось бы больше всего?

– Эх, – Президент с досадой махнул рукой, смахнув ненароком чашку, которая разбилась и, плюнув на которую, сказал. – Мой дорогой, если бы ты знал, как чертовски не хватает денег! – Секунду помедлив, добавил. – Стране. У меня столько задумок, планов…

– Знаешь такое выражение, – перебил гость, – хочешь рассмешить Бога, поделись своими планами? Не боишься… рассмешить?

Президент мгновенно перешёл на шёпот:

– Но я же никому. Ни-ни. Вот только тебе намекнул.

– Н-да, тонкий намёк. Я бы сказал – дипломатический. Ладно, не бойся, я никому даже не намекну. – И, задумавшись, повторил желание-жалобу Президента. – Денег, говоришь?

– Ага.

Незнакомец закрыл глаза, с минуту покачался на стуле, а затем, подавшись вперёд, сипло прошептал:

– Понимаешь, просто так денег я тебе дать не могу…

– А я не просто так, – бестактно перебил Президент. – Ты скажи, что надо сделать?

Гость оказался очень терпеливым субъектом:

– Ты меня не понял. Я не могу вот взять, да и завалить тебя валютной массой. Мне, в свою очередь, её также требуется откуда-то извлечь. Ничто не возникает из ничего и не превращается обратно в ничто. Предлагаешь кого-нибудь из мировых тузов ограбить на десяток-другой миллиардов?

Блеск глаз и мимика всего остального лица кричали трубным гласом за подобное рационализаторское предложение, но Президент, неимоверным усилием своей несгибаемой воли, заткнул глас, и негодующе воскликнул:

– Ну что ты! Что ты! Не надо никого грабить! Мы мирные люди… Вот если бы…

– Что? Не тяни кота за хвост!

Но Президент не торопился.

– Вот если бы, – наконец медленно заговорил он, устремив в дальний угол комнаты философско-отстранённый взгляд, – всех коррупционеров, от мало до велика, взять с поличным, да врезать им с конфискацией…

Незнакомец закончил:

– То все тюрьмы, а также военные казармы, окажутся переполненными.

Президент, как было это ни печально, вынужден был согласиться:

– Да, пожалуй, ты прав, – и сразу же воскликнул оптимистично.– Но идея-то хороша! Согласись? Тут надо поразмыслить, доработать.

И гость охотно согласился: