Глава 2

Радам проснулся с первыми лучами солнца, хотя почти не спал ночью, слушая спокойное дыхание друзей. Он готовился взять всю вину на себя. Арул проснулся и зажмурился: лучи солнца слепили глаза. Возле потухшего костра сидел Радам и ждал, когда правительница позовёт его к себе. Спросонья Арул не узнал друга, ему померещилось, что это взрослый охотник…

– Пойдёшь со мной к правительнице? – улыбнулся Радам и протянул ему руку, помогая встать.

– Да, я иду с тобой! – всё ещё щурясь от солнца, с готовностью ответил Арул.

Однако в это день ни правительница Кана, ни её помощницы не стали разбираться с подростками, уходившими без разрешения из города: случились другие непредвиденные события. Лишь только первые лучи солнца коснулись крыш домов, с городских стен раздались крики, предупреждающие об опасности. Все жители, кто мог держать оружие, поспешили к укреплённым стенам. Старики уводили детей к середине города в крепкие бревенчатые дома с плоскими крышами.

Правительница Кана, молодая и красивая женщина, была ещё и сильной. Она первой, в сопровождении охотников, ловко взобралась на городскую стену, укреплённую заострёнными стволами деревьев. Стиснув копьё руками, Кана вслушивалась в лесной шум. С внутренней стороны стен находилась высокая земляная насыпь. Выходов из города было два – в противоположных концах закруглённой стены.

Одни ворота выходили к морскому заливу, другие – к широкой долине, отделяющей город от густого леса. В долине за пределами города паслись одомашненные травоядные динозавры. У самой стены жители города выращивали на длинных грядах различные полезные растения. Поляна у леса заканчивалась зарослями колючего кустарника, специально посаженного как дополнительное заграждение. И домашние животные никогда не преодолевали эту стену из кустарника и не уходили в лес. Опасность исходила от леса, где обитало немало различных хищников. Растительное изобилие служило кормом большому числу обитателей леса. Так процветала жизнь Старого мира.

Свой первый город на Земле люди строили в виде кругов, внешних и внутренних. Среди внутренних кругов располагались жилые кварталы, а за внешними – зеленели поля и паслись домашние динозавры. В городе жили охотники, ремесленники, строители и земледельцы. Этими занятиями, как и многими другими, занимались мужчины. Над ними были «надсмотрщики»-женщины, и только женщина могла стать правительницей города с чувственным названием Сойг, что означало «сердце».

На стенах города постоянно находились дозорные. На центральной площади обсуждались все проблемы и провозглашались новые распоряжения правительницы.

Город стоял недалеко от берега моря, и люди следили за тем, чтобы крупные хищные морские обитатели не приближались к городским стенам и не мешали рыболовам.

Почти все постройки были деревянными, с плоскими крышами. В городе поддерживали порядок, часто чистили каменные колодцы, где накапливалась пресная вода. Возле жилищ были посажены деревья, в тени которых можно было отдохнуть в знойные дни.

Правительница была требовательной и даже жёсткой с нарушителями уклада жизни города. Женщины во всём помогали ей, их она ласково называла – дочери, хотя многие из них были её ровесницами. Только по женскому роду передавались знания о лечении болезней травами и исцелении ран, нанесённых хищниками.

В этот день на городской стене взору правительницы Каны предстала зловещая картина: целая стая тираннозавров прорвалась через колючие кустарники заграждения и устремилась в дальний угол поля у городской стены. В лучах восходящего солнца она не смогла сразу разглядеть то место, куда так спешили гигантские хищники.

– Что там находится? – спросила Кана у стоящего рядом охотника Грако, указывая в дальний угол поля, скрывающегося за округлостью стены.

– Там наш динозавр, – глухо ответил Грако, сжимая в руке длинное копьё с каменным наконечником. При его росте – выше десяти метров, копьё было достаточной длины, чтобы поразить динозавра. Кана приложила ладонь ко лбу и всмотрелась в дальний угол поля: там прижимался к городской стене молодой травоядный динозавр. Это был ацеропсид – одомашненный рогатый динозавр, ещё только привыкающий к неволе. Вечером люди не смогли его загнать за ворота внешней стены – он остался один на пастбище, и это закончилось для него плачевно. Никаких шансов спастись у ацеропсида не было…

За несколько мгновений кровожадные хищники разорвали тело молодого динозавра, обильно окропив свои челюсти его кровью. Никто из тираннозавров не насытился, зато их аппетит разгулялся, они, принюхиваясь, двинулись вдоль городской стены в поисках добычи. Запахи, исходящие от жилищ, привлекали их, хищники поднимали вверх головы, словно оценивая прочность стен.

Кана, наблюдая за быстрой кровавой трапезой, с грустью проговорила:

– Эта стая тираннозавров растерзала всех животных в округе и теперь не прочь полакомиться людьми…

– Будет битва с ними, – подтвердил её мысли немногословный Грако.

– Пусть в этой схватке участвуют все охотники города, – распорядилась Кана, – но со стороны моря пусть останутся наблюдатели.

Грако согласно кивнул головой и поспешил оповестить охотников. Он больше изъяснялся жестами, не тратя время на слова, но мужчины его хорошо понимали. Охотники присели у заострённых концов деревьев, торчавших наружу на городской стене, и пристально следили за хищниками.

Динозавры редко приближались к городу, но иногда голод заставлял их пренебрегать опасностью, и они устремлялись к жилью людей, улавливая манящие незнакомые запахи. Эти гиганты не отличались сообразительностью, но имели свой «коллективный разум», который позволял им собираться в небольшие стаи и охотиться вместе.

Двигаясь цепью вдоль городских стен, хищники продолжали искать возможность проникнуть внутрь. Охотники укрепляли ворота, самое слабое место в ограждении. Мужчины ставили деревянные подпорки, учитывая, что через стену хищники вряд ли смогут перебраться, а сломать ворота им под силу.

Правительница оставалась на стене, с ней находилось больше половины охотников города. Кана рассчитывала, что кровожадные динозавры, увидев людей, устремятся к ним, минуя ворота. Головы гигантов достигали верхушек стен, их страшные челюсти были готовы схватить любого зазевавшегося защитника города. Охотники, вооружённые несколькими копьями, метали их в динозавров, но даже раненые хищники не оставляли попыток проникнуть в город, ни один из них не был убит. Толстая, как панцирь кожа тираннозавров надёжно их защищала, хотя охотники знали уязвимые места ящеров и метали копья в шею и голову.

Один из охотников смог достать ударом длинного копья шею динозавра и, упираясь ногами в стену, пытался вонзить его поглубже, но этим моментом воспользовался другой хищник, перехватив своей страшной челюстью человека поперёк туловища, и утащил его со стены вниз. Скоро всё было кончено, смерть охотника наступила мгновенно. Несколько хищников разрывали тело на части, оторвавшись от стены.

Раненный в шею, динозавр пытался вырваться из толпы сородичей, он пошатывался, кровь струёй хлестала из раны, окропляя сородичей и разжигая их аппетит. Не успел раненый динозавр рухнуть на землю, как к нему поспешили все тираннозавры и стали рвать его ещё живую плоть.

Воспользовавшись суетой за стеной города, Кана подозвала к себе трёх охотников. Вооружённые луками, они ещё несли с собой корзины, устланные шкурами. Из каждой корзины торчало около десятка длинных стрел с маленькими, но очень острыми наконечниками. Это были особые стрелы, с небольшими желобками в наконечниках. Охотники доставали по одной стреле из корзин, тщательно выбирая себе цель среди поглощающих свою добычу динозавров, находящихся неподалёку от стены. Каждый стрелок пустил стрелу точно в спину хищника. Однако никто из гигантов даже не оглянулся: раны были незначительными. Охотники вновь натянули тетиву и пустили стрелы, затем просвистели ещё три стрелы. Около шести динозавров после этого были поражены стрелами.

Затем охотники поспешили к воротам, где три динозавра пытались их сломать, несмотря на копья, летящие со стены. Голод гнал хищников вперёд – в город, где они ощущали запахи людей и животных.

Три стрелка с корзинами вновь метко выстрелили в динозавров. Охотники, не задерживаясь у ворот, поспешили вдоль стены, поражая хищников другими стрелами. В это время те тираннозавры, которые терзали тушу своего сородича, вдруг ощутили сильную жажду и жжение во всем теле. Пошатываясь, они направились к спасительному лесу, повинуясь каким-то инстинктам, но, не доходя до леса, рухнули один за другим в густую траву. То же самое произошло с динозаврами у ворот, они завалились прямо перед ними, перекрывая людям выход из города.

– Они заслуживали смерти, – как приговор произнесла правительница Кана. – А день выдался не таким уж плохим, как казалось вначале…

Кана вытерла руки о край своей накидки, словно хотела их очистить от тяжёлых воспоминаний.

Хищники умерли не сразу, их тела сотрясали судороги, из пасти каждого текла кровавая пена. Оставшиеся в живых динозавры отступили в лес, почувствовав исходящую от людей опасность. В лесу стало зловеще тихо…

Причиной быстрой гибели тираннозавров был яд растения, которое люди Старого мира называли «мёртва». Найдено оно было случайно: растение это красиво цвело, но каждый, кто срывал цветок или просто касался стебля с выступающими на нём капельками густого сока, в этот же день умирал. В середине каждого цветка блестела на солнце особо ядовитая капля, которая способна была умертвить даже гигантского зверя.

Люди Старого мира ценили знания о растениях, бережно передавая их по женской линии. Силу ядовитых растений они научились использовать и для защиты от хищников, и для лечения многих болезней. Охотники знали, что один и тот же яд может и убить, и спасти от тяжёлой раны, если его развести в большой ёмкости с водой и промыть рану. Яд на кончике стрелы убивал любого зверя, но есть мясо такого животного уже было нельзя. Поэтому люди использовали его больше для защиты, а сами обходили стороной яркий цветок со сверкающей на солнце каплей смертоносного вещества. Ядовитое растение «мёртва» находило свои жертвы среди насекомых, которые падали на её лепестки, и даже среди мелких птиц.