Глава 2. Повеленье Старейшины

– В этом году, ты снова отправишься к древнему храму. – сказал глава племени трибов. Он чуть помолчал и грустно добавил: – К сожаленью, в это паломничество пойдёшь ты один, только со своим шестиногом.

За минувшее время крепкий, всегда очень уверенный в собственных силах, вождь сильно сдал. Теперь он казался полной развалиной. Борода и усы поредели и стали совершенно седыми.

Многие передние зубы бесследно исчезли. Сильно иссохшие руки покрылись коричневатыми пятнами и начали мелко и часто трястись, словно увядающий лист на осеннем ветру.

– Но ведь я, не прошёл обряд посвящения. – воскликнул невысокий подросток, стоящий перед ветхим мужчиной: – Как я могу возжигать священный огонь без сопровождения взрослого воина? – потрясённо спросил паренёк.

– Гир, я не забыл, что тебе всего лишь четырнадцать зим. – закашлялся бледный старик: – На совете общины мы обсудили всех здоровых охотников, которые помнят дорогу к святилищу Небесной Блистающей Девы. К сожалению, никто не сможет отправиться вместе с тобой.

В этом году, дела в нашей деревне удивительно плохи. – словно бы каясь перед мальчишкой, хмуро продолжил Старейшина: – В прошлый период тёмных божеств, Транг находился в дальней разведке, на севере наших владений. На обратном пути, ему повстречался огромный клыкач. Зверь распорол мышцы так глубоко, что достал до кости бедра.

Знахарка уже долго возится с его страшной раной. Вчера она заявила, что едва ли удастся, спасти ногу мужчины. А если он станет калекой, то всем нам придётся несладко. – вождь наклонил лысую, словно валун, шишковатую голову и ненадолго умолк.

Протяжно вздохнув, он двинулся дальше: – Даже малолетних загонщиков, Спейна и Кренга, я и тех не могу, отправить с тобой. В последние месяцы, всё наше племя еле сводит концы. Все трибы сидят на очень скромном пайке. Старики и старухи, так они, вообще, перебиваются с травы на кору.

Тёплых солнечных дней осталось всего ничего. Совсем скоро наступит дождливая осень. За очень короткое время, нам нужно сделать, как можно больше всяких припасов.

Иначе, холодной зимой мы все умрём от отсутствия пищи и топлива. Как ты сам понимаешь, сейчас на счету каждый ребёнок, способный держать в руках лук или дротик. Ведь сегодня сгодиться даже мелкий зверёк, вроде луговых поскакушек.

Совет долго думал, и мы единогласно решили – для своих малых лет, ты достаточно крепкий, ловкий и очень умелый подросток. Ты достоин высокого званья охотника нашего племени. Поэтому, мы тебя так назовём, на праздник Осеннего сбора растений.

Как всем известно, до этого дня осталось одно путешествие Ночного Светила и две его неполные четверти. По древним законам выходит, ты почти полноправный член сообщества Гердора. Поэтому можешь, самостоятельно совершить поклонение Древним Богам.

– Насколько я знаю, за пять сотен лет никто никогда, не ходил туда в одиночку. – продолжил упорствовать Гир.

– Сейчас всё сложилось так плохо, что кроме тебя, нам некого больше послать. – снова вздохнул измученный спором Старейшина.

– Тогда зачем мне идти одному? Раз всё так ужасно, давайте пропустим паломничество в этом году? – спросил упрямый подросток.

Услышав святотатство от Гира, вождь даже вздрогнул от ужаса. Он несколько раз открыл рот так широко, что стали видны его роговые пластины. Они сильно стёрлись, почти до фиолетовых дёсен. Пытаясь, что-то сказать, седой ветхий триб вдруг засопел и возмущённо задвигал густыми бровями. Шерсть у него на спине встала дыбом.

Наконец, старик совладал с возмущением, что кипело у него на душе. Он шумно выдохнув воздух, гордо выпрямил согбенную временем спину и твёрдо сказал: – Много веков наши охотники совершали паломничество к Небесной Блистающей Деве и к могиле её дорогого Пророка.

Тебе ли не знать, благодаря столь важному действу наше скромное племя до сих пор существует на свете. Все ближайшие к нам, сообщества трибов уже очень давно бесследно исчезли. Только соседи ещё продержались какое-то время. К нашей печали, они бесславно пропали во мраке бездонного потустороннего мира.

Все рослые ханлеры вымерли из-за жуткой, чёрной напасти тринадцать вёсен назад. Все благоразумные дравы погибли в лютую зиму, четыре года спустя. Тем летом, четверорукие монки уничтожили стойбище отчаянных сайлов.

Только наше, хоть и не очень большое, но очень сплочённое племя – великое содружество Гердора, продолжает упорно бороться за жизнь. К счастью, оно ещё побеждает все обстоятельства жестокой судьбы.

Согласно всем предсказаниям, которые нам передали славные предки, скоро закончится срок страшных проклятий, что наслали на нас тёмные силы. Великий Пророк воспрянет он долгого сна. Он выйдет из холодного склепа и чарующим голосом воспоёт большую молитву к Дневному Светилу.

Блистающая Небесная Дева снова услышит любимого из своих многих чад. Она оторвётся от своих важных дел и обратит строгий взор на остальных обитателей тварного мира.

Однако, для того, чтобы Избранник Богини вновь возродился на свете, нужно каждую осень, совершать путешествие к священной могиле. Должно стоять перед ней всенощную службу и проводить ритуал поклонения, не упуская мелких деталей.

Так что, в этом году, ты в одиночку пойдёшь в древний храм. – завершил вождь свою гневную речь. Он произнёс её тем сильным голосом, который никогда не терпел никаких возражений. Отвернувшись к стене добротного дома, Старейшина дал Гиру понять, разговаривать с ним, никто больше не будет.

После такого окончанья беседы, парнишка мог выбирать, как же ему теперь поступить? Либо, он выполнит данный приказ и завтра отправится в путь. Либо, его послезавтра, с позором изгонят из великого сообщества Гердора.

Причём, выставят его за ворота селения, лишь с теми вещами, что он сможет с собой унести. Сородичи не позволят ему, забрать верного Дага. Шестинога объявят достоянием племени и заставят охотиться с кем-то другим.

Оказавшись за высокой оградой из брёвен, Гир окажется совершенно один. Никто из жителей небольшой деревеньки при встрече не будет разговаривать с ним. Все начнут делать вид, что не замечают его. Если он станет, умирать от голода, холода или болезней, то ему не дадут ни плошки с водой, ни куска плесневелой еды, ни старой шкуры, чтобы укрыться от снега.

Скоро придёт холодная, дождливая осень, а за сразу ней, начнётся зима. Очень возможно, всю местность покроют большие снега, как это случилось в прошлом, весьма неудачном году. Зверья станет так мало, что добыть свежее мясо удастся только при помощи, очень широкой, загонной охоты.

Без подмоги сородичей, подросток просто не выживет. У него же не будет хорошей избы, приличных запасов провизии, прочной и тёплой одежды. Да и оружия у него очень мало: кремнёвый нож и топор, охотничий дротик, лук и колчан с дюжиной стрел. С таким снаряжением он недолго протянет.

Придётся идти к другим селениям трибов и с низким поклоном просить, чтобы его взяли туда. Молодого охотника, конечно, примут к себе, но очень долгое время, он будет там совершенно чужим.

Через несколько лет, его, может быть, станут считать равноправным членом сообщества. Лишь после этого, ему удастся жениться и обзавестись, крепким хозяйством и своим тёплым домом.

Вот только, как знал подросток, других племён поблизости уже не осталось. Придётся ему, двигаться на юго-запад, либо на юго-восток. Как говорила Знахарка, где-то там, далеко, ещё сохранились большие деревни. Но возникает вопрос, сможет ли он добраться туда и кого-нибудь там отыскать?

Конечно, путь к древнему храму очень тяжёл и опасен. С другой стороны, он уже дважды бывал в тех местах. Хорошо знает приметы, по которым нужно идти, и с ним теперь будет, его верный Даг. С таким надёжным напарником он точно дойдёт до святилища, проведёт ритуал поклонения и, как можно скорее, вернётся обратно.

Обдумав все за и против, решения совета деревни, Гир печально вздохнул, и тихо сказал: – Я согласен идти в поклонение к нашей Небесной Блистающей Деве. Когда я должен отправиться в путь?

– Завтра, с утра. Возьми с собой Дага. – сухо ответил Старейшина. Вождь был очень рассержен на молодого охотника, и едва успокоил свой праведный гнев. Собрав волю в кулак, он произнёс ритуальные фразы, которыми всегда провожали паломников: – Счастливого путешествия вам. Возвращайтесь скорее обратно.

– Спасибо за пожелания. – вежливо откликнулся Гир. Он, как и положено, по всем ритуалам, до земли поклонился ветхому трибу, развернулся и вышел из тесного дома главы поселения.

Утром нового дня, подросток поднялся ещё до рассвета. Судя по тишине, царившей снаружи избушки, сообщество Гердера, ещё не проснулось. Почти полторы сотни трибов, сейчас отдыхали на жёстких полатях.

В углу небольшой деревеньки звонко запел главный вестник зари. Следом за ним началась перекличка всех остальных местных птиц и животных. Тут и там замычала, заблеяла и закудахтала разная живность.

Лишь семь шестиногов селения не подавали свой голос. Между собою, они все общались ментальными образами, которые таинственным образом передавали друг другу. Кроме того, необычные звери могли отсылать сообщения своим любимым хозяевам.

После таких громких звуков, дети и взрослые начали подниматься с постелей, покрытых матрацами с сухою травой. Им было нужно, подоить домашних питомцев и выгнать их в общий гурт. Зверей поведут на сочное пастбище, что расположено недалеко от деревни.

Их сопроводит один шестиног и два древних триба. Старики не могли больше ходить на охоту, но замечательно видели всё, что происходит вокруг, и очень прилично стреляли из луков. Под надёжной охраной стадо ощущало себя в безопасности. Благодаря этому, были весьма неплохие удои.

Сегодня Гир был избавлен от подобных хлопот. Вчера, по приказу Старейшины, всю скотину и птицу парнишки разобрали соседи, живущие рядом. Они проследят за хозяйством паломника, пока тот не вернётся обратно. Ну, а коли, он пропадёт в путешествии, то всё достанется им. Пусть используют по своему усмотрению.

Гир быстро оделся и занялся завтраком. Он съел кусок чёрствого чёрного хлеба и выпил три сырых птичьих яйца, которые ему на дорогу, дал старый вождь. Паренёк взял те немногие вещи, что собрал накануне, закинул за спину мешок с кое-какими припасами и вышел из тесной деревянной избушки.

Лежавший возле порога, ручной шестиног тихонечко взвизгнул и стремительно вскинулся с жёсткой, плетёной подстилки. В тёплые летние ночи он всегда спал снаружи.

Внутрь пёс забирался лишь во время дождя или ближе к зиме, когда начинались морозы. На улице был свежий воздух, а ночью бегали небольшие зверьки, которых можно было поймать и с большим удовольствием съесть.

Гир с щенячьего возраста воспитывал пса и был для него старшим верным товарищем. Дружелюбно оскалившись, Даг приветливо завилял толстым лохматым хвостом. Скользящей походкой зверь устремился навстречу подростку, поднялся на мощные задние ноги и встал во весь свой немаленький рост.

Стараясь не ранить двуногого друга, он втянул в подушечки лап свои длинные очень острые когти. Пёс опёрся на плечи Гира передними стопами, разогнул небольшие конечности, растущие из широкой груди, и провёл тонкими пальчиками по лицу молодого охотника.

В голове Гира появилось ощущение неподдельной искренней радости. Её излучал мозг сильного мохнатого хищника. Лёгким движеньем подросток коснулся тыльных сторон верхних тоненьких лапок. Он осторожно погладил ладошки, очень похожие на четырёхпалые кисти ребёнка, и пробормотал короткую фразу: – Доброе утро, приятель.

Показав большие клыки, шестиног широко распахнул огромную пасть. Из тёмной глотки вылетел длинный чёрный язык и стремглав пробежался по лицу щуплого Гира.

Зверь радостно взвизгнул, оттолкнулся передними лапами от невысокого триба и игриво скакнул в левую сторону. Паломника сильно качнуло. Привыкший к таким проявлениям чувств шестинога, он устоял на ногах.

Даг аккуратно сложил слабые передние лапки на мохнатой груди, пристроил их прямо под горлом и заскакал возле друга на четырёх могучих ногах. Подросток поднял правую руку и тыльной частью ладони вытер обе щёки. Они были мокрыми от обильной слюны.

Чуть постояв, печально взглянул внутрь избушки, сложенной из хорошо ошкуренных бревён. В этот раз, никто не пошёл провожать в путь подростка. Ни родителей, ни сестёр и ни братьев у него уже не было.

Все они, как один, ушли в лучший Блистающий мир. Это случилось прошедшей, очень холодной зимой. Кто-то умер от голода, а кто-то, от никому неизвестных, страшных болезней.

– «Наверное, только поэтому, Старейшина и отправил меня в поклонение к древним святыням. Некому меня будет оплакивать, если я не вернусь». – грустно подумал малолетний охотник. Поправив мешок за спиной, он устремился к воротам высокой ограды деревни.

Зверь привычно пристроился рядом с подростком. Он бежал слева от молодого охотника. В правой руке, его любимый хозяин всегда нёс копьё с наконечником из обсидиана.

Гир не стал запирать на щеколду наружную дверь: – «Зачем пустовать хорошему и сухому жилищу? Пусть молодые соседи ночуют, пока я буду в походе. Приду назад, выгоню в шею». – размышлял паренёк на ходу

– «Если, конечно, мне так повезёт, что я уцелею во время похода к древнему храму. К тому же, мне ещё нужно, благополучно добраться домой. То есть, пройти одному туда и обратно.

Хорошо, что у меня имеется Даг. Ну, а коль не вернусь, то пусть туда вселиться тот, кому разрешит Старейшина племени. Ему гораздо видней, кто больше нуждается в тёплом, уютном жилье».

Раздумывать дальше на невесёлую тему, парнишка не стал. Он повертел головой и оглядел на прощание небольшую родную деревню. Предки охотника хорошо позаботились о безопасности сообщества Гердора. Они возвели прочный, надёжный забор вокруг всего стойбища. Его высота, превысила рост четырёх взрослых охотников, поставленных один на другого.

Сплошной частокол состоял из внушительных бревён, толщиною в обхват. Массивные комли, просмолённых столбов, глубоко врыли в неподатливый грунт. Верхний конец хорошо заострили.

В углах прямоугольной деревни стояли квадратные башни со смотровыми площадками. Небольшие навесы, закрывали часового от солнца, дождя и от снега. От одной башни к другой вели переходы, тоже покрытые дранкой.

Самая крупная башня находилась в длинной южной стене. Она выступала за большой частокол и имела внизу два узких прохода: один снаружи и второй, со стороны поселения. Проёмы закрывались воротами с тяжёлыми створками.

Меж ними осталось небольшое пространство. На том пятачке умещалось тягловое животное с гружёной телегой. Ворота открывались наружу и работали поочерёдно. Пока одни отворяли, вторые всегда, были плотно закрыты на толстый запирающий брус. Так делали сколько, сколько Гир себя помнил.

Всю площадь тесного стойбища занимало множество срубов с низкими четырёхскатными крышами. Они все стояли вплотную друг к другу. Между скромными зданиями оставались проулки, где могли разойтись лишь два взрослых триба.

Большую часть тесных домиков занимали члены содружества Гердора. Все остальные постройки предназначались для кладовых, сараев, хлевов или птичников, в которых держали разную живность.

В центре свободной прямоугольной площадки находился глубокий колодец. Его стенки обложены короткими не гниющими брёвнами. Вода там сохранялась даже в самые жаркие месяцы.

Внутри городища не было растущих деревьев, кустов, травы и прочей растительности. За долгие годы, босые ноги селян хорошо утоптали голую землю. Так что, небесная влага быстро стекала по твёрдокаменной почве. Даже во время дождей она размокала лишь на пару вершков.

Печально вздохнув, Гир миновал деревенскую площадь, на которой Старейшина, иногда, проводил общий сход всех жителей стойбища. Подросток вышел на широкую улицу своего поселения и направился в башне с воротами.

Тесный и низкий проход всегда караулили два или три хорошо обученных воина. Это были те часовые, что отдыхали после длительной вахты, проведённой на верхних площадках стены.

Ведь им было нужно, чуть посидеть, обсушиться во время дождя или согреться лютой зимой. Даже сейчас, в ранний предутренний час они, как всегда, находились на страже.

Подросток приблизился к прочным воротам. Охранники знали, что Гир идёт на поклонение к древнему храму, и приготовились к встрече подростка. У подножия башни стоял крепкий мужчина лет тридцати. Увидев высокого триба, паломник поздоровался с ним.

Когда-то давно, при битве с четверорукими монками, Лон получил очень серьёзную травму. Каким-то удивительным образом, метко брошенный камень, влетел прямиком в небольшую бойницу. Тяжёлый снаряд угодил в голову защитника крепости. От такого удара, воин лишился сознания. Он рухнул на пол галереи, а оттуда скатился на землю.

При падении, Лон повредил правую ногу в голени, бедре и стопе. Несмотря на усилья Знахарки, кости срослись немного неправильно. Теперь мощный боец сильно хромал при ходьбе, а бегать, как раньше, и вовсе не мог.

С тех пор, он уже никогда не ходил на охоту, не загонял крупного зверя на равных с другими. Старейшина освободил бедолагу от каких-либо дел по деревне и назначил бессменным начальником стражи.

Охранник шагнул к стене укрепления и отодвинул мощный засов, тщательно вытесанный из очень прочного, негорючего дерева. Он немного напрягся и толкнул низкую дверцу внутрь большой башни.

Сколоченное из внушительных плах, полотно шевельнулось и без всякого скрипа чуть повернулось на больших деревянных петлях. Открылась узкая щель. Шестиног не стал долго мешкать. Он легко перепрыгнул высокий порог, достававший рослому трибу почти до колен.

Гир тотчас последовал за мохнатым товарищем. Паломник немного пригнулся и быстро скользнул в мрачный проём, чуть тесноватый для взрослого воина. Он оказался в маленьком внутреннем помещении башни и разглядел своего приятеля Кренга.

Знакомый охотник приветливо улыбнулся подростку и захлопнул тяжёлую дверцу, ведущую во внутренний двор. С той стороны прошуршал прочный засов, задвинутый бдительным Лоном. Стало очень темно.

Венцы мощной башни были тщательно сложены из толстых бревён почти негорючего дерева. Несмотря на такую особенность сооружения, огонь здесь никогда не держали. На это имелся особый запрет от Старейшины.