Глава 6. Нападение шершней

Дневное Светило готовилось выглянуть из-за края земли. Вокруг стояли серые сумерки, но паломник не стал разжигать небольшой костерок. Путь впереди был очень неблизким. Следовало поторопиться, иначе Гир не успеет к нужному сроку для проведенья обряда.

Охотник привычно размялся и занялся завтракм. Он закусил вкусным вяленым мясом, и запил сухую еду остывшей за ночь водой. Пока жевал очень жёсткий кусок, с тоской вспоминал два прежних похода к древнему храму.

Тогда все паломники поочередно, просыпались чуть раньше, чем все остальные. Дежурные разводили костёр и готовили горячую пищу на всех. Благодать, да и только.

Перед самым рассветом, шестиног тихо встал и куда-то ушёл. Отсутствовал он, как всегда, достаточно долго. Вернулся лишь к тому времени, когда подросток собрался в дорогу.

Гир с одобреньем взглянул на довольно облизывающегося мохнатого друга, погладил его по жёсткой холке и бодро отправился в путь. Даг привычно двигался рядом и слева от молодого хозяина.

Около лиги, они шли вдоль самого края колючих кустарников. Затем, «мёртвые земли» круто свернули в правую сторону. Гир сразу решил, можно сойти со светлой опушки и идти сквозь густой лиственный лес. Ему нужно вернуться на малоприметную тропку паломников. Иначе, он не найдёт древний храм.

Шестиног уловил мысль паренька и застыл на границе пышной растительности. Даг насторожённо принюхался, потоптался на месте и только потом, устремился вперёд.

Подросток шёл вслед за мохнатым напарником. Они проломились сквозь очень густой красно-жёлтый подлесок и оказались между высоких стройных деревьев. Под пологом сомкнутых крон было достаточно сыро и мрачно.

Молодому паломнику не доводилось бывать в этих диких местах. Он на опыте знал, пробираться сквозь незнакомую чащу чрезвычайно опасно. Неизвестно, какие крупные твари здесь могут водиться? Вдруг, ему встретиться нечто ужасное?

Хорошо, что сейчас, с ним верный Даг. Он, словно огромный челнок, рыскал чуть впереди и дотошно осматривал встречные заросли и большие завалы сухого валежника.

Несмотря на присутствие друга, подросток не позволял себе даже немного расслабиться. Гир обращал всё внимание на каждый подозрительный звук, а, услышав не внушавший доверия шорох, замирал, словно пень. Лишь уловив одобрение, исходящее от шестинога, он трогался места и продолжал путь на юг.

Из-за множества таких остановок, продвиженье друзей очень сильно замедлилось. Находясь в ожидании какой-либо опасности, они упорно стремились вперёд. Дневное Светило быстро взошло. За спиною паломника, оставалась лига за лигой.

Относительно ровная местность, вдруг резко пошла под уклон. Скоро до слуха охотника донёсся монотонный размеренный рокот. Пройдя несколько сотен шагов, Гир натолкнулся на неширокую реку. Она с потрясающим рёвом летела по тесному скальному ложу.

Помня маршрут путешествия, подросток с радостью понял, им вовсе ненужно переходить через узкий, но очень бурный поток. Гир повернул чуточку влево и зашагал вдоль глубокого русла.

Шум воды по камням оказался на удивление громким. Ни юный паломник, ни шестиног не слышали, вообще ничего, кроме грохота больших перекатов. Успокаивало только одно, их продвижение, тоже никто не заметит.

Правда, существовала возможность, столкнуться нос к носу с очень опасным крупным врагом. Но здесь паренёк целиком положился на чутье шестинога. Гир сильно надеялся, что Даг обнаружит опасность хотя бы за десять шагов, и сообщит об этом хозяину.

Напарники шли вдоль узкой, но бурной реки ещё около лиги. Оглядевшись, Гир с облегчением понял, они далеко отошли от полянки, где встретили стайку летучих вампиров.

Подросток резко свернулся в левую сторону и углубился в дремучие заросли. Ему было нужно, как можно скорее, попасть на прекрасно знакомую тропку паломников. Рыскавший чуть впереди, Даг разобрал мысленную команду хозяина и помчался к верному другу. Догнав паренька, он пошёл рядом с ним.

Через несколько сотен шагов, шум реки постепенно пропал. Вокруг стало на удивление тихо. Лишь небольшой ветерок чуть шелестел в кронах деревьев. Гир остановился и услышал ужасающий звук. Жёсткие чёрные волосы поднялись дыбом у него на спине.

Из кустов на паломника вылетел рой невероятно огромных, ядовитейших ос. Каждая красно-чёрная тварь оказалась размером со средний палец руки. Три укуса таких насекомых, хватало на то, чтобы быстро убить молодого, крепкого триба.

Чаще всего, несчастный охотник умирал через несколько десятков шагов. Гир знал лишь несколько случаев, когда соплеменникам крупно везло, и они оставались в живых. Однако, и это нельзя называть, в полной мере, счастливым исходом.

В местах, куда проникали жала шершней, тотчас возникали багровые, невероятно болезненные, гнойные язвы. Тлетворно воняющий яд, разрушал поражённые ткани удивительно быстро. Точно так же, вода растворяла куски каменной соли.

Оставался единственный способ облегчить страданья несчастного. Требовалось, взять острый обсидиановый нож, дать его облизать шестиногу, и вырезать тот кусок тела, в который пришёлся укус.

Мало того, любая оса несла в себе несколько страшных зазубренных игл. Потеряв одно жало, мерзкая тварь спокойно взлетала, и нападала опять. И так до пяти раз подряд.

Растратив заряды, насекомое возвращалось в гнездо и, какое-то время, сидело там тихо. Через несколько дней, порождение демонов, опять приходило в боевую готовность. Без вреда для себя, оно нападало на всех существ, которых увидит поблизости.

Увидев ужасающий рой, шестиног взвизгнул, как новорождённый щенок и бросился вниз по длинному склону. Не раздумывая даже мгновения, Гир сломя голову, кинулся вслед.

Не обращая внимания на растущий кустарник, они дружно вломились в его плотную чащу. Упругие ветки отметили сотрясение воздуха и развернулись навстречу бегущим друзьям.

Края жёстких листьев больно впивались в шею, в лицо и руки паломника. Из глубоких царапин тотчас выступали тёмно-синие капельки крови. Не замечая глубоких порезов, подросток без устали рвался вперёд.

За спиною паломника, ветки тотчас распрямлялись и хлестали по рою больших насекомых, что летели за трибом. Часть злобных шершней, не могла увернуться и попадала под хлёсткий удар.

Десятки ужасающих тварей немедленно сбило на землю. Подыхая от ран, нанесённых им острыми кромками, они слабо возились в высокой траве. Остальные не снизили скорость полёта и продолжали преследовать намеченных жертв.

В несколько длинных прыжков Гир проскочил небольшую полянку. Прикрывая глаза, согнутой рукой, он с оглушающим треском, ворвался в другую куртину кустов. Даг продирался немного правее охотника.

Рой озлобленных ос летел по пятам за друзьями. С ощутимым трудом, Гир проломился сквозь переплетённые стебли, шагнул вперёд, опустил левую руку, что закрывала лицо, и побледнел от испуга. Он почти натолкнулся на здоровенного зверя.

Впереди находился крупный клыкач. Высота его холки чуть превышала рост взрослого триба. Матёрый самец сильно пыхтел. Его сильно стревожил шум необычной погони.

Пятнистая шерсть на загривке стояла торчком. Два длинных, изогнутых бивня, торчали из заострённой отвратительной морды. Раскрытую пасть украшали десятки острых зубов. Толстые лапы с большими когтями, рыли твёрдую землю и швыряли назад пласты лесного плотного дёрна.

Увидев бегущего триба, клыкач заревел от безудержной ярости, вспыхнувшей в крошечном мозге. Глубоко западавшие, буркала зверя мгновенно налились ужасающей злобой. Дыхание участилось в несколько раз. Из трепещущих от гнева ноздрей брызнули клочья фиолетовой пены.

В этот же миг, из кустарника вырвался сильно взъерошенный пёс. Он не сумел затормозить и оказался на шаг перед Гиром. Клыкач заметил второго врага и молниеносно повернулся к нему.

Даг вильнул вправо и проскочил перед мордой взбешенного зверя. Сильно мотнув головой, гигант чуть не пробил ему бок. Загнутые кверху клыки скользнули по длинной шерсти мохнатого друга. К великому счастью паломника, они не поранили толстую шкуру.

Шестинога подбросило в воздух, словно пустую корзину для сбора грибов. Он взвизгнул от боли, упал на четыре ноги и стремглав бросился проч. Клыкач стал разворачиваться к удиравшему псу.

За это мгновение, Гир проскочил по инерции на два шага вперёд и оказался перед распахнутой пастью огромного зверя. Не отдавая отчёта в своих быстрых действиях, подросток резко свернул в левую сторону.

Разъяренный одной неудачей, зверь мотнул головой в противоположную сторону. Его нижняя челюсть попала в бедро молодого охотника. Бивень самца вспорол толстую кожу штанов. Причём, так же легко, как очень новый обсидиановый нож.

От такого толчка подросток споткнулся и не устоял на ногах. Он кубарем покатился по твёрдой земле, а на излёте движения, врезался в ствол огромного дерева. Клыкач стал разворачиваться вслед за паломником, что ускользнул из его поля зрения.

Распалённый погоней, рой крупных ос стремительно вылетел из-за кустов. С неистовой злобой, он устремился к первому встречному, который попался в пути. Мерзкие твари кинулись на огромного зверя и всадили длинные жала в его толстую шкуру.

Дальше каждая особь действовала сама по себе. Оставив в животном своё боевое оружие, она немедля взлетала, делала в воздухе небольшой пируэт и, по короткой дуге, бросалась в атаку. Раз за разом, все шершни остервенело терзали случайную жертву.

Яд тотчас прожигал очень прочную кожу и глубоко проникал в мощные мышцы. Клыкач взревел от ужасающей боли, развернулся на месте и ринулся в бурной реке, что находилась поблизости. Злобные осы помчались за ним. Они не могли успокоиться и наносили удар за ударом.

Рёв обречённого зверя быстро исчез в грохочущем шуме воды. Гир поднялся на ноги и, немного прихрамывая, стремительно ринулся в противоположную сторону. Промчавшись сотню шагов, он совсем обессилел и остановился на отдых у толстого дерева.

Паломник стоял, низко согнувшись, и дрожал от большого испуга. С натруженным хрипом, воздух вырывался из пылающих лёгких, запалённых быстрым рывком. Сердце колотилось о рёбра, как палка шамана о бубен, в ходе камланья. В голове громко стучало, во рту было горько и сухо.

Прошло какое-то время. Наконец, Гир успокоил сорванное бегом дыхание, и встать вертикально. Справа что-то вдруг зашуршало. Охотник повернулся туда и выставил перед собой острый охотничий дротик.

Из зарослей красного ягодника не спеша выбирался встревоженный Даг. Шестиног, как-то боком, медленно направлялся к хозяину. При каждом движении, он чуть приседал на мощные задние лапы. «Больная» походка и покаянная морда говорили о многом. Пёс очень униженно, просил прощения за своё поведение при стычке с врагом.

Паломник гордо выпрямил стан, опёрся на небольшое копьё и сурово взирал на покаяние мохнатого друга. Последнюю пару шагов, зверь полз на брюхе, словно беззубый щенок. Он мелко и часто, вилял длинным хвостом.

Даг несмело приблизился к молодому хозяину, виновато смотрел в его жёлтые, очень злые глаза и лизнул правую ногу, обутую в грубые грязные чоботы. Гир стоял неподвижно. Сильно трясущийся зверь тихо и жалко скулил.

Подросток резко нагнулся, схватил рукой, покрытое шерстью, острое ухо и сильно дёрнул к себе. Шестиног перевернулся на спину, раскинул мощные лапы в разные стороны и застыл неподвижно, ожидая других наказаний.