«Ущипните меня, это мне мерещится?»

Вынесенная в подзаголовок прямая речь – еще одна реакция на Citroen 2CV. Эти слова, произнесенные у стенда Citroen кем-то из свиты президента Франции Винсена Ориоля, запомнились очевидцам первого показа Citroen 2CV во время 35-го Парижского автосалона.

Президенту, которому в тот день нездоровилось, и он наверняка пребывал не в лучшем расположении духа, в отличие от его высокопоставленного чиновника не изменила дипломатическая выдержка, когда перед высокими гостями предстали три совершенно необычных автомобиля.

Сказать «необычные» – значит ничего не сказать.

На исторических фото того памятного для мирового автомобилестроения дня – 7 октября 1948 года – хорошо видно, что происходило под сводами Большого дворца на Елисейских полях, где тогда проходили автосалоны Франции³.

Вот барон Петье, поддерживая под руку Винсена Ориоля, ведет его к ситроеновскому стенду, обещая показать новую модель фирмы. Барон, правда, еще ее не видел, но хоть знал, что она будет показана. Большинство же граждан были введены в заблуждение шефом Citroen Пьером Буланже, который утверждал, что на выставке не будет новинок от его компании.

Пьер-Жюль Буланже (1885—1950), шеф фирмы и «отец» новой модели не лукавил – он принял решение показать свое детище лишь накануне ночью. Погиб в автомобильной аварии (рок – заменил погибшего в автокатастрофе Пьера Мишлена на посту главы фирм Citroen).

Посетители, поняв, что скоро станут свидетелями премьерного показа, поспешили к зачехленным авто, один из которых был предусмотрительно огорожен цепью! Президенту и его свите пришлось целый час пробираться через взволнованное людское море к находящемуся недалеко от входа стенду. Что поделаешь – демократия.

Наконец брезент был снят.

Пока министры таращили глаза на то, что оказалось под ним, Винсен Ориоль внимательно выслушал Пьера Буланже, «отца» Citroen 2CV, спросил о себестоимости производства и пожал ему руку.

Уверен, окружение президента еле сдерживалось, чтобы не прыснуть от смеха, когда шеф «Ситроена» назвал «революционной моделью» то, что они увидели перед собой.

О том, что именно они увидели, чуть позже. Скажу лишь, что с таким же успехом можно было демонстрировать нашим думцам, ездящим на «Майбахах» и престижных сериях «Мерседесов», дешевую модификацию «Оки» или инвалидную мотоколяску.

Когда Винсен Ориоль и его команда покинули стенд, не подозревая о том, что уже вошли в автомобильную историю, тут-то, выражаясь словами известного персонажа анекдотов, все и началось.

Этот визит запечатлен не только на множестве фотографий, но даже на гравюрах.

Весть о новинке облетела Париж. Два часа народ выстаивал в длиннющей очереди, чтобы попасть на выставку, более нетерпеливые граждане покупали билеты с рук за бешеные деньги, как на чемпионаты мира по футболу.

Сгоравшим от нетерпения увидеть новый «Ситроен», а это были практически все посетители, приходилось вновь выстраиваться в очередь, чтобы получше рассмотреть машины, а если повезет, то и посидеть в них.

Напор любопытствующих был таким, что стендисты после снятия десятидневной осады падали от изнеможения, а двоих из них пришлось госпитализировать.

Чтобы деловые люди смогли оценить новый автомобиль без давки, его показ был организован в более интимной обстановке – в одном из огромных парижских ресторанов.

Рекордсмен по прозвищам

Уверен, ни один автомобиль за всю эпоху безлошадных экипажей не получил столько обидных кличек и прозвищ, как бедолага Citroen 2CV. Особенно в начале, когда любопытные могли лицезреть лишь непривычный внешний вид «самого некрасивого автомобиля в мире».

Над ним потешались, над ним издевались. Всякий норовил, выражаясь фигурально, ущипнуть и подколоть малыша.

Он был героем кинокомедий и многочисленных карикатур. На рисунках его обгоняла даже повозка с мулом – явный намек на максимальную скорость в 60 км/ч, и Буланже приходилось оправдываться – мол, это не спортивная машина.

Но страсти понемногу улеглись, и даже язвительная доселе пресса, в первую очередь местная⁴, встала на защиту объекта издевок, резонно напомнив, что Ford Т тоже не был красавцем, однако завоевал всеобщее признание благодаря доступности.

Когда же Citroen 2CV стал поистине «народным автомобилем», который могли позволить себе люди со скромным достатком, и выявились его незаурядные ходовые качества (о чем эта книга), прозвища стали менее ироничными, потом ласкательными, и в конце концов-концов «хилый уродец» стал культовым объектом самой большой европейской страны.

«Как вы яхту назовете, так она и поплывет!» не сработало в данном случае – Citroen 2CV поплыл, т. е. поехал. Да еще как! И заехал в такие дикие уголки нашей планеты, что просто диву даешься отваге ценителей этой несерьезной на первый взгляд машины, как и ее надежности и неприхотливости.

Но вспомним, как все начиналось.

А началось с едких словечек и замечаний, на которые не скупились французы в дни первого показа автомобиля.

Представляете, каково было сотрудникам Пьера Буланже, которые по заданию шефа инкогнито присутствовали в толпе и фиксировали замечания острых на язык земляков, передавать патрону следующие отзывы: «Уродина»⁵, «Сделанная из папье-маше», «Похожая на верблюда», «Сидячая ванна» и уже совсем неожиданное: «Дает ли Citroen в придачу к машине консервный нож?»

Наверняка сворачивающийся в «трубочку» тент крыши дал повод для сравнения с открывающейся спецключом банкой сардин. А может и тонкое кузовное железо.

Впрочем, Буланже не стоило удивляться такой реакции соотечественников, ведь именно он дал задание на разработку дешевого автомобиля с уточнением: «Эстетическая сторона не имеет значения».

Один глава семейства с пылом уверял окружающих, что если купит такую машину, его жена ни за что не сядет в нее. Мог ли он представить тогда, что первая леди Франции – супруга президента Шарля де Голля – станет обладательницей такого авто? А красавица Брижит Бардо? Она десять лет будет водить подобную «металлическую урну» (еще одно нелестное прозвище), хотя ей, несомненно, по карману были шикарные Rolls-Royce и Ferrari!

Неказистый «Ситроенчик» со временем пришелся по душе молодежи – студентам и хиппи, практичным рабочим и крестьянам, а также прожигающей жизнь богеме, став одновременно «народным» и культовым автомобилем. Редчайшее явление в автоистории.

Мало того, «застекленное кресло-качалка», благодаря которому нация села за руль, станет одним из символов Франции и на всемирном конкурсе будет оспаривать право называться «Автомобилем XX века»!

Были у машины и не столь обидные прозвища, причем почти в каждой стране ее называли по-своему. Но прежде, чем их перечислить, расшифруем официальный индекс – «2CV». Он незатейливый и означает, как многие знают, «две лошадиные силы».

Правда, не «обычные», их слишком мало для автомобильного двигателя, а налоговые.

У «обычных» л. с. французское обозначение – ch (cheval-vapeur – ш/е/валь вапёр, дословно «паровая лошадь»), у налоговых – CV (cheval fiscal – ш/е/валь фискаль), понятные и без перевода.

Налоговые лошадиные силы во Франции довольно сложно рассчитываются по специальным формулам. С июля 1998 года этот показатель зависит от мощности двигателя и… количества выброса им углекислого газа. С января 1978 года расчет проводился исходя из рабочего объема двигателя и довольно сложного трансмиссионного коэффициента. Ближе к времени нашего повествования – с декабря 1956 года в расчет брались число и диаметр цилиндров, ход поршня и обороты двигателя.

Как произносится официальное имя машинки? Хороший вопрос.

У нас обычно называют ее «два це-вэ», по-французски должно быть – «дё⁶ се-ве», но во Франции так не говорят, а именуют Citroen 2CV – «дё шво» (deux chevaux), «дёш» (deuche), «ля дёш» (La Deuche) и даже «дёдёш» (deudeuche).

Французское произношение скопировали и немцы – Döschwo. Итальянцы и испанцы тоже не мудрствовали лукаво: две налоговые лошадиные силы на их языках соответственно – due cavalli и dos caballos.

В нашей автолитературе, скорее всего, с легкой руки Юрия Долматовского за Citroen 2CV закрепилось «птичье» прозвище – «утенок» – из-за его валкой «походки» благодаря оригинальной подвеске. Впрочем, «уткой» окрестили Citroen 2CV и немцы (Ente), и голландцы (eend), и венгры (kacsa).

Такого бравого утенка можно было увидеть на дверях одного из редких в России Citroen 2CV (госномер р711кр50). Кстати, была малоизвестная спецсерия «утят» с таким рисунком, но не знаю, относится ли к ней авто на фото или это импровизация его хозяина

В качестве иллюстрации мягкости подвески «Де-шво» смотрите современный тест по перевозке корзины яиц в Citroen 2CV в начале восьмой минуты (7.36): https://www.youtube.com/watch?v=3ZCZ0Sa-cGE

Иногда в наших журналах и на сайтах можно встретить выражение «гадкий утенок», и в это уже вложен другой смысл – намек на внешность автомобиля. Но в зарубежной литературе мне пока не попадалось сравнение с известным персонажем сказки Андерсена.

И хотя Citroen 2CV так и не превратился в красавца-лебедя (несмотря на то, что его несколько раз пытались облагородить, слегка подправляя дизайн и впуская на его базе модификации с другими кузовами), к его неказистой внешности европейцы вскоре привыкли и даже нашли в ней особый шарм.

Вполне корректно подошли к вопросу испанцы, дав Citroen 2CV, кроме отмеченного ранее dos caballos («две лошадиные силы»), нейтральное имя от названия фирмы – citroneta. А их соседи португальцы вообще не заморачивались, назвав автомобильчик «пинча-пинча» по звуку, издаваемому подвеской.

Кстати, в Португалии машинку очень любили, и может неспроста ее век на тамошнем конвейере продлился дольше, чем на родине.

У французов в одно время в ходу были прозвища – deux pattes («две лапы/ноги») и даже deux pipes («две курительные трубки») – наверняка намек на 2-цилиндровый оппозитный двигатель.

А вот у вечных оппонентов – англичан – были какие-то извращенные ассоциации, они называли французский автомобиль Pussy Cat, т. е. «кошечкой» и Tin Snail, что можно перевести как «жестяная улитка» или «улитка-тихоход» (а ведь построят заводик по его производству).

Бельгийские фламандцы в своих представлениях о французском авто пошли еще дальше, назвав его «козой» (geit).

Но всех перещеголяли сенегальцы своей «авто-жабой». То ли месть бывшим колонизаторам, то ли жабы у них вылитые Citroen 2CV, науке это неизвестно, как говорил персонаж из «Карнавальной ночи».

Если хорошо покопаться в истории автомобиля, то можно встретить и неожиданное прозвище – «Циклоп». Так звали прототип (наверняка из-за наличия одной фары), который в 1942 году, в разгар Второй мировой войны, умудрились разрабатывать инженеры фирмы.

Французов с детства приучают к прекрасному