Цитаты из книги «Три мушкетера»

подтвердить этого обвинения, то я свидетельствую о нем сам. Я все сказал. Д’Артаньян отошел на другой конец комнаты с Портосом и Арамисом. – Теперь ваша очередь, милорд, – сказал Атос. Барон подошел. – Перед Богом и людьми, – сказал он, – я обвиняю эту женщину в том, что она участвовала в убийстве герцога Бокингема. – Разве герцог Бокингем убит? – вскричали все присутствовавшие.

Варда и как никто из присутствующих не может подтвер

Мы хотим судить вас за ваши преступления, – сказал Атос; – вы можете защищаться; оправдывайтесь, если это возможно; д’Артаньян, вы первый обвинитель. Д’Артаньян вышел вперед. – Перед Богом и людьми, – сказал он, – я обвиняю эту женщину в том, что она вчера вечером отравила Констанцию Бонасьё. Он обратился к Портосу и Арамису. – Мы подтверждаем, – сказали оба мушкетера вместе. Д’Артаньян продолжал: – Перед Богом и людьми обвиняю эту женщину в том, что она хотела отравить меня самого вином, которое прислала из Вильроа с подложным письмом от имени моих друзей; Бог спас меня; но вместо меня умер другой, его звали Бриземон. – Мы подтверждаем, – сказали в один голос Портос и Арамис. – Перед Богом и людьми обвиняю эту женщину в том, что она убеждала меня убить графа де

– Нам нужно Шарлотту Бексон, – сказал Атос; – ее звали графиней де-ла-Фер, потом леди де Винтер, баронессою Шиффильд.

В первый раз чувство страха напомнило ей, что она женщина.

А, вот и последний акт трагедии, – сказал он; – видите, Фельтон, что драма шла, как я вам предсказывал; но будьте спокойны, кровь не будет пролита.

– О, я сделала еще не такой большой успех, как полагала, – подумала миледи, когда дверь затворилась. – Глупый Винтер сделался как будто умнее; вот что значит желание мщения, как оно изменяет человека! Что же касается до Фельтона, то он еще колеблется. О, это не такой человек, как проклятый д’Артаньян. Пуританин обожает только целомудренных дев, и любовь его робка и покорна. Мушкетер любит женщин, и любит их не очень церемонно.

А! – сказал лорд Винтер, – после комедии и трагедии мы принялись за меланхолию

сегодня в трагедию. Впрочем, через восемь дней вы будете там, где вам следует быть, а мое дело будет кончено

Если бы вы и не признавались в своем равнодушии к вере, то ваш разврат и ваши преступлении уже достаточно обнаруживают его. – А, вы говорите о разврате, госпожа Мессалина, Леди Макбет! или я не расслышал, или вы очень бесстыдны. – Вы говорите такие речи, потому что вы знаете, что наш разговор подслушивают, – сказала хладнокровно миледи, – и хотите вооружить против меня ваших тюремщиков и палачей. Тюремщиков! палачей! А, вы начинаете говорить как поэт, и вчерашняя комедия переходит