4

Квартира Чейна находилась на четвертом этаже, на площадке которого он уже провел ремонт своими силами и все смотрелось прилично.

– О! А почему тут не так, как там? – спросила Эмма, которая не переставала удивляться всему, что видела.

– Заходи, – сказал Чейн открывая дверь своего жилья и Эмма, приволакивая тяжелую сумку, прошла внутрь.

Чейн зажег свет и начал демонстративно разуваться, надеясь, что гостья поймет, что здесь так принято.

Эмма поняла и разувшись, покорно приняла великоватые для нее тапочки и пошла по большой комнате, продолжая удивляться, видя на полках и в шкафах сверкавшие полированным металлом и пластиком спортивные кубки.

– Это все твое? – спросила она.

– Мое, – ответил Чейн, прикидывая, куда перенаправить гостью, чтобы можно было переодеться. – Ты иди пока на кухню, я тебе сделаю чай или какой нибудь сок. Ты пьешь соки или только крепкие напитки?

Эдди ожидал, что Эмма начнет оправдываться, что дескать, крепкие это не ее, а обычно она кушает лишь морковный сок и хлопья. Однако, гостья сказала:

– Я бы чего нибудь выпила. Согревающего.

– Ну пойдем, что-то для тебя поищем.

Чейн провел ее на кухню, пробежался глазами по полкам холодильного шкафа и выставил на стол некий минимальный набор из консервированных нарезок и две бутылки в которых еще оставалось какое-то спиртное.

Сам он не злоупотреблял и эти запасы у него расходовались очень медленно.

– Все, побудь пока здесь.

– А ты куда?

– Пойду душ приму, переоденусь. Я же целый день на работе был.

– Ну ладно, – согласилась гостья и уселась за стол. А Чейн направился в свою малую комнату, где у него находился «мистер Дик» – специальный тренажер, который ему переделали в мастерской под его нужды.

Чейн переоделся, встал на беговую дорожку и десять минут прогревался неторопливой монотонной рысцой, стараясь оставить все посторонние мысли.

После такого двадцати минутного прогрева, он перешел к «мистеру Дику» и включил первый режим.

Ничего особенного. Легкие удары, заученные комбинации, а тренажер, всего лишь мягко парировал учебные атаки Чейна.

Пять минут легкого режима, а потом автоматический переход на следующий уровень.

Блоки «мистера Дика» стали жестче. Чейну приходилось концентрироваться на ударе, чтобы пробить защиту.

Потом был еще один уровень, и еще. Чейн двигался, словно машина, такая же отлаженная, как и «мистер Дик». Он задерживал дыхание, ныряя в очередную стремительную комбинацию и со свистом резко выдыхал, чтобы не получить удар в расслабленный корпус.

Он уже почти не чувствовал рук от ладоней до локтей, уши горели от соскальзывающих ударов тренажера, однако Чейн ожидал очередного перехода на повышенный уровень, после чего, обычно, продержавшись еще секунд десять выходил из тренировки. Но неожиданно «мистер Дик» отключился раньше.

Тяжело дыша, Эдди сошел с подиума и взяв полотенце, промокнул лицо. Затем обошел тренажер вокруг и легонько коснулся ребер теплообменника – они были огненными.

– Все ясно, приятель, – подвел итог Чейн. Гидравлика «мистера Дика» давно нуждалась в чистке и вот теперь наступил момент, когда откладывать ее было нельзя и Чейн решил уже сегодня позвонить в службу сервиса.

Толкнув дверь, он услышал «ой!» своей гостьи и уже осторожнее открыв дверь, увидел Эмму с болезненно перекошенным лицом и потиравшей ушибленный лоб.

– Подслушивала?

– Нет. Ну, то есть было интересно, что там за звуки такие…

– Понятно.

Чейн вернулся на кухню и достал из шкафчика мазь – из его прошлых спортивных запасов.

– Возьми разотри мазью ушибленное место, иначе завтра будет шишка и фингалы под обеими глазами.

– Под обеими!? – испуганно воскликнула Эмма.

– Это будет тебе уроком – чтобы не подслушивала. Лечись, давай, а я в душ.

5

Спустя четверть часа он вышел из душа и переодевшись в домашнюю футболку и легкие пляжные штаны, обнаружил Эмму, которая прохаживалась вдоль полок со спортивными трофеями и приглядываясь к надписям на них, шевелила губами.

При этом, она уже и сама оказалась переодетой в некое подобие пижамы с картинками героев из детских мультиков.

– Послушай, ты ведь собиралась только посмотреть, как я живу.

– Я и смотрю, – ответила Эмма, игнорируя намек Чейна. – Ты, что же, был настоящим спортсменом?

– Был.

– А почему перестал?

– Потому что повзрослел.

– Как это?

– В школе и колледже был спортсменом, а потом пришлось выбирать – спорт или университет. На то и другое одновременно у меня бы не хватило времени.

– Круто! А я вот все никак не могу решить – учиться мне или нет. Я вроде и так все умею, – сообщила Эмма и Чейн посмотрел на нее, ожидая, что она улыбнется собственной шутке. Но нет, она говорила совершенно серьезно.

«Совершеннолетняя», – про себя усмехнулся Чейн и подойдя к окну глянул вниз, где под фонарями по-прежнему стояла большая серая машина.

– Расскажи мне о своих планах? – решил он начать издалека.

– Каких планах? – уточнила Эмма, отвлекаясь от коллекции спортивных трофеев.

– Ты переоделась в пижаму, а ведь всего-то хотела посмотреть, как я живу.

– Это не пижама, это скудж. Такой стиль одежды. И как мне это мешает смотреть, как ты живешь? Я, вон, с интересом читала надписи на твоих призах.

– Ты, вообще, кто?

– Я – человек, Эдди. Прежде всего – человек.

– Что за машина стоит у меня под окнами? Она, между прочим, преследовала нас по городу.

Эмма подошла к окну и посмотрев вниз, сказала:

– Их послали присматривать за мной.

– Кто послал?

– Папаша.

– Твой отец?

– Да.

– Ты от него прячешься, что ли?

– Разве от него спрячешься? Нет, просто я уехала из дома и не хочу возвращаться.

– Почему? Вы поругались?

– Не то чтобы поругались… Просто он меня достал.

– Слушай, у меня складывается впечатление, что ты можешь создать мне множество проблем. Эти люди уже непонятно что про меня думают, а я тебя сегодня первый раз увидел. Почему ты не едешь в гостиницу, ведь деньги у тебя имеются. Я прав?

– Ну-да, мои карты он не блокировал, – неохотно призналась Эмма.

– И что?

– Ну, во-первых, ты мне понравился…

– А во-вторых?! – начал терять терпение Чейн.

– Мне и «во-первых» достаточно.

– А тебе не приходило в головы, что ты мне можешь не понравиться?

– Нет, не приходило. Я всем нравлюсь. Мужики западают на малолеток, но я совершеннолетняя – ты же видел мое удостоверение личности.

Сказав это, Эмма отошла на несколько шагов и покрутилась, как на подиуме и даже приподняла край пижамной курточки, но на Чейна это не подействовало.

– Короче так, собирайся и вали в отель. Мне здесь проблемы не нужны. Я хочу нормально отдохнуть и завтра утром спокойно уйти на работу, не переживая о том, что меня у подъезда ждут какие-то громилы!

– Нет-нет, ну, пожалуйста, не прогоняй меня в отель! – взмолилась Эмма сложив на груди ладошки.

– Почему нет? Вызови себе своего парня или сними кого-то в баре. Ты же действительно милая – у тебя это легко получится!

Чейн готов был говорить все, что угодно, лишь бы избавиться от этой проблемы, потому что при виде этой Эммы, он явно видел образ той захватчицы, избавиться от которой ему стоило немалого труда.

С той, ведь тоже все начиналось совершенно безобидно и даже романтично. А уж тут-то с самого начала все выглядело, как какая-то провокация. Эта девушка в пижаме выглядела на пятнадцать лет, а удостоверение могли сделать и за деньги.

Это совсем просто, если ты ездишь на машине стоимостью в двадцать, а то и тридцать бюджетных малолитражек.

– Я не могу больше в отеле.

– Почему? Маловато «звезд»? Уже заняли «президентский номер»?

– Там… Там я чувствую себя незащищенной и не говори про телохранителей, которых я могу нанять. Это другое. Меня депрессуха доконает, если ты меня выгонишь. Это трудно объяснить, но когда я тебя встретила в баре, я почувствовала такое спокойствие и уверенность, какого никогда не испытывала. Ты на меня так действуешь, а может и не только на меня. Я уже две недели пью, ты же сам видел. Я все крепкие коктейли перепробовала – всё больше и дальше. Я сопьюсь, Эдди, не гони меня. Я побуду у тебя пару дней и этого будет достаточно.

Чейн вздохнул. Он видел эти полный слез глаза и понял, что сейчас Эмма разрыдается, а он будет чувствовать себя виноватым.

– Ладно, оставайся, но только на пару дней.

– Спасибо, Эдди! – воскликнул Эмма и попыталась обнять Чейна, но он остановил ее.

– Спать будешь на кухне.

– Почему на кухне?

– Там удобный диванчик. А здесь сплю я.

– Я никогда не спала на диванчике.

– Вот и прекрасная возможность узнать что-то новое. Все, иди спать.

– Прямо сейчас? Но еще рано!

– Я рано ложусь спать и рано встаю. Если хочешь, возьми планшет, поиграй во что-нибудь в сети.

Видно было, что Эмма была разочарована такими перспективами на вечер. Чейн достал из шкафа стопку белья, подушку и вручил это гостье.

– Вот, иди и постели себе на кухне. А мне еще нужно заказать на утро мастера.

– Какого мастера?

– Особого. Иди, не мешай.

Пока Чейн говорил под диспикеру с какой-то службой, Эмма со стопкой белья вышла на кухню и в растерянности остановилась перед столом, за которым располагался диванчик.

Ну, с подушкой – это просто. Нужно бросить ее на один конец дивана и все. А вот с остальным…

Эмма никогда не обращала внимание на все эти простыни и что-то еще. Дома постель перестилали в ее отсутствие, тогда же наводили порядок в ее комнате.

В отеле тоже все происходило примерно так же. Там даже спрашивали – когда удобно навести порядок или сменить белье.

Постояльцам оставалось лишь сообщить, когда они отправляются пообедать, погулять. Или просто сказать: сейчас уйду и до десяти меня не будет. Что-то в этом роде.

Эмма стала раскладывать простыни и они оказались просто огромными. Часть их даже поместилась на столе, среди чипсов и остатков на тарелке. Другая часть – на полу.

Эмма уже подумала посмотреть в сети, как это делается, там всегда хватало советов на все случаи жизни. Однако, с этим тоже был не все так просто, ведь следовало отделить действительно нужные советы от бреда мнящих себя экспертами сетевых идиотов.

К счастью, на помощь пришел Чейн, который перед тем, как лечь, пришел на кухню убедиться, что гостья справилась с постельным бельем.

Не говоря ни слова, он быстро поднял на диване спинку отчего тот стал значительно шире, заправил постель и взбив подушку и вспененное одеяло, сказал:

– Все, ложись. Завтра я уйду рано. Будешь уходить – просто захлопни дверь.