Каждый человек - сам себе Адам. Первый человек на земле. Для себя первый. И единственный.
Возражения, что рядом с Адамом была Ева не принимаются, потому что Ева - всего лишь часть Адама. И всё на свете, весь мир является таким, каким его видит Адам, и никаким другим.
Адам принимает в свой мир впечатления от мира и людей, которых он сам выбрал, наполняет свою вселенную впечатлениями, сам оставаясь для себя первым и единственным, и мир вместе с его рождением для него появляется и вместе с его смертью исчезает.
У Первого человека нет отца. Он погиб на войне, когда нашему герою было совсем немного лет. Отец не передал ему свои премудрости, не научил жить, не рассказал об этом мире. Наш Адам-Жак сам решал для себя, что для него ценно, а что - нет, за что стыдно, а что - ерунда, не стоящая внимания.
Камю очень интересно показывает формирование человеческих качеств героя (или эти качества врожденные?). Так совесть не зависит от религии, законов светских и даже воспитания - эта мысль встречается у Камю не в первый раз.
У Первого человека нет родины. Вернее, он родился почти в дороге. На новом месте, едва приехали переселенцы из Франции в Алжир. Вот на новом месте и появился младенец. Сознание, что где-то есть его настоящая родина, рай Адама, куда непременно надо вернуться - оно в крови и в памяти героя, он ощущает свою чужеродность земле Алжира, и наоборот, чувствует себя носителем другой культуры, высшего положения в сравнении с коренным населением.
Дивные совершенно строчки о переселении французов в Алжир. О положении переселенцев и о приятии (вернее - неприятии) переселенцев арабами, о конфликтах коренных жителей и пришлых. Мог ли знать Камю, что стороны поменяются местами. И теперь алжирцы ведут себя на земле французов как право имеющие, как заброшенные обстоятельствами Первые люди на европейской земле, люди, покинувшие собственный рай - безмятежное место, где царили только их законы, созданные многими-многими поколениями алжирских предков.
Но вот захотелось сорвать с древа познания, пожинай жизнь трудную, за пределами рая безмятежности (а что делать, традиция пошла еще со времен Адама).
Не могу не остановиться еще на одном сильном эпизоде: осознание, принятие героем отца. Раньше отец был для него чем-то абстрактным: родитель, воин, герой, погибший за родину. Рядом с могилой отца Жак реально ощутил, что там похоронен человек, двадцати девяти лет от роду - моложе сорокалетнего на тот момент своего сына. Отец был когда-то человеком, не понятием.
Роман - это по сути черновик. Рукопись, опубликованная после гибели автора. Возможно, если бы Камю завершил эту книгу, она выглядела бы стройнее, но, в принципе, и то что есть - замечательная вещь. Именно вещь Камю. Хотя, читая уже последние страницы, я пошла искать рецензии на этот роман среди книг Сола Беллоу. Возможно они похожи.