Мужчины поймали одну из тех девушек, что ехала со мной, и начали насиловать ее прямо перед всеми. Девушка кричала и просила о помощи истошным голосом, заливаясь слезами. Но никто даже не посмел подойти к этим мужикам, остановить их, и защитить жертву. А мне стало до того мерзко и страшно, что перед глазами всё поплыло, а к горлу подкатил горький ком. Ещё чуть-чуть и меня вырвет. Отвернулась и крепко закрыла руками уши, чтобы не слышать её страшных воплей.

Как же хорошо, что никто не понял, что я девушка! Иначе бы меня ждала такая же страшная участь.

***

Прошла уже неделя с тех пор, как меня поймали и не своей воле сделали рабыней. За эти дни я столько ужасного узрела, что с трудом сдерживаю слёзы от ненависти к этим подонкам. До сих пор кажется, что всё это всего лишь мой страшный кошмар. Но со временем поняла: это не сон, а реальность.

Девушек каждый день насиловали. Беременные женщины рожали прямо на пристани и бросали младенцев в холодное море. Мужчин, детей и стариков за непослушание избивали плетью или раскаленной кочергой. Каждый день… каждый час со всех сторон слышались крики и стоны. А я каждую секунду боялась, что меня раскроют и, так же как остальных девушек, жёстко изнасилуют у всех на виду.

За неделю нам дали всего лишь одну кружку воды и малюсенький кусочек хлеба с плесенью. Мои глаза чуть на лоб не полезли, когда я увидела, что все вокруг со зверским аппетитом едят эту гадость. А меня даже от его запаха воротило! И как это есть вообще?!

В итоге свой хлеб я отдала рядом сидящему ребёнку. Мальчик чуть ли не зубами выхватил у меня этот кусок и отбежал на метр, чтобы я не успела забрать его долгожданную еду. Он дрожал и еле-еле стоял на худеньких ножках. В глазах стояли слёзы, страх и тусклый огонёк надежды, что скоро его заберут из этого ужасного места. Я отвернулась, чтобы мальчик не увидел моих слёз. Бедные дети. Им отсюда живыми не выбраться…

Ближе к обеду, всех нас заставляли вставать в шеренгу, потому что приходили важные особы, покупатели, которые выбирали себе новых рабов. Здесь были как и сэры, так и влиятельные женщины. Они высокомерно смотрели на нас, показывая своё превосходство. Закрывали носы белоснежным платками и всем своим видом показывали, как им противно здесь находиться.

За неделю забрали около сотни людей. Девушек в бордели, а парней на шахты или поля. Перед глазами до сих пор стоят их испуганные лица, а в ушах – отчаянные крики о помощи. Матери отбивались как могли, чтобы защитить своих чад, но всё было бессмысленно. Их всех до смерти избивали и кидали в клетки, а потом увозили. Куда? Никто так и не узнал.

И я заметила, что каждый раз, после очередной такой продажи, люди замолкали, их голоса становились всё тише и тише. Все боялись, что следующей жертвой могут стать они. Я тоже этого боюсь, поэтому молчу. И стараюсь не привлекать к себе внимания. А внутри теплится надежда, что этот ад скоро закончится.

Через некоторое время

– Собери всех парней от двенадцати до двадцати пяти лет, – я проснулась от тяжёлого мужского голоса прямо над головой.

С каждым днём от голода сил становилось всё меньше, поэтому даже встать с земли было настоящим испытанием. Приоткрыла глаза и увидела в метре от себя богато одетого высокого мужчину. Сейчас же только рассвет показал себя, что он здесь делает? Всё это время, покупатели приходили только днём или вечером.

– Их тут почти полсотни! – зевая, ответил им хозяин этого рынка. – Зачем вам столько?

– А тебе какая разница? – мужчина злобно сверкнул на него глазами и недовольно фыркнул. – Твоя задача тебе не ясна? Тогда пойду на другой рынок.

– Нет-нет-нет! – сразу же встрепенулся этот ублюдок, схватил мою цепь и резко поднял меня на ноги. – Я сейчас всех соберу. Как вам этот юнец?

– Мне без разницы, как он выглядит, – даже не посмотрев в мою сторону, ответил мужчина и закурил сигару. – Просто-напросто собери всех перед выходом.

Меня потащили к выходу, где стояло несколько повозок.

– Держи этого, – отдав цепь другому мужику, грубым голосом сказал мерзкий ублюдок, – а я пойду соберу остальных.

Второй придурок странно посмотрел на меня, а потом провёл рукой по моей спине, а затем ещё ниже. Что он собирается делать? Я быстро увернулась от его наглого поцелуя и упала на колени. У меня нет сил, чтобы даже оттолкнуть его. Перед глазами всё плывёт, а тело дрожит от отвращения. Мужчина начал лапать меня по всему телу, а после приступил стягивать одежду. Ну вот и всё, сейчас все узнают, что я девушка и меня изнасилуют?

Закрыла глаза и уже мысленно попрощалась со своей жизнью. Как вдруг услышала громкий треск, а потом безобразную ругань.

– Как ты смеешь прикасаться к моему товару? – рассерженным голосом спросил тот самый покупатель. – Жизнь вообще ничему не научила?

– Да я всего лишь хотел убедиться, что в его одеждах ничего запрещенного нет!

Заикаясь, этот ублюдок придумал такое жалкое оправдание. За что получил ещё один удар тростью по своему горбу. Мужчина одним рывком поднял меня и передал своим людям, которые отвели меня в повозку и помогли забраться в неё. А я села в самый дальний угол и тяжело задышала, чуть ли не задыхаясь. Тело до сих пор дрожит от того страха, что я испытала всего лишь несколько минут назад! Сердце стучит настолько громко, что ничего кроме ничего не слышу.

Не знаю, сколько времени прошло, но как только я успела застегнуть все пуговицы на рубашке, в повозку начали заходить остальные парни. Молча садились и опускали голову. Как будто собирались на казнь. Да и зная, что творится на это рынке, то большинству, кажется, уже всё равно, куда ехать, лишь бы просто покинуть эту ужасную пристань.

И я была с ними согласна. Лучше пойду работать в шахту, чем проведу еще один день в этом мерзком и опасном месте.

– Здесь двадцать, – в повозку заглянул один из людей нашего покупателя и обвёл всех нас холодным взглядом. – Можно ещё троих сюда усадить.

– Давай быстрее, а то в других уже мест нет, – поторопил его незнакомый голос.

И скоро к нам в повозку запрыгнули ещё несколько мальчишек, они быстро сели на свободные места. И через минуту мы уже ехали по неизвестной дороге. Логично было бы на полпути выпрыгнуть и побежать в глубь леса подальше от всех этих людей. Но долго ли я пробегу в своём-то состоянии? У меня же от голода всё тело ломит, желудок сводит болью и перед глазами уже третий день серая пелена. И сил нет!

Тем более у меня нет золота или даже червонца. Что я буду делать в городе? Меня же никто даже на работу не возьмёт, а если усну на улице, то меня снова поймают и отправят на рынок. Поэтому я решила, что лучше поехать туда, куда нас везут. Возможно, хоть там накормят нормальной едой, а потом что-то уже придумаю. Вдруг всё не так плохо будет.

Через дыры в крыше в повозку проникают солнечные лучи, поэтому я смогла рассмотреть своих попутчиков. Мужчины, не стесняясь, улеглись друг на дружку и уже крепко спят. Мальчишки сделали то же самое и забавно друг друга пинали. А я хоть и хотела спать, но так и не смогла заставить себя.

Трясущимися руками сжимаю ткань порванных брюк и с отвращением вспоминаю сегодняшнее утро. А ведь если бы тот мужчина пришёл минутой позже, то все бы узнали, что я девушка. И тогда бы я здесь не сидела. Но что будет, если все узнают правду там? Что тогда меня ждет: спасение или погибель?

Тем не менее я надеюсь, что нас везут в чей-то особняк. Возможно, там смогу договориться хоть с дворецким и, быть может, стану служанкой или горничной. Господи, да я даже на прачку согласна, лишь бы не возвращаться в то место!

Глава 4

Спустя семь долгих часов повозка наконец-то остановилась.

Нас привезли, как я и предполагала, к величественному особняку. Нас поставили в две длинные шеренги и рассказали, зачем нас выкупили и что нужно будет здесь делать. Большая часть парней пойдёт на рудники, а остальная останется здесь, чтобы помогать в постройке нового летнего дворца для любимой дочери здешнего графа.

Я мысленно молилась всем богам, чтобы меня оставили здесь! Не хочу работать на рудниках, там меня сразу же раскроют. Да я даже кирку не смогу оторвать от земли. Что говорить про работу?

– Так, этот слишком хилый… – ко мне подошёл статный мужчина, по форме явно дворецкий этого особняка. – Ни туда и ни сюда. Что же с ним делать?

– Может… – начал говорить его помощник, который что-то поспешно записывал на бумаге, – как и остальных мальчишек, в поля или сады?

– Нет, отправь его лучше на кухню, – обведя меня мимолётным взглядом, строго приказал дворецкий. – Будет помогать овощи чистить, да драить котлы. А то наш повар что-то в последнее время жалуется, что ему помощников не хватает.

– Записал, – быстро ответил мужчине его помощник, и они пошли дальше распределять работу.

А я не знала, выдохнуть ли мне с облегчением или, наоборот, затаить дыхание перед новыми проблемами. Ну, кухня… Звучит не так уж там и страшно. Вряд ли меня допустят до готовки, а прибраться я хоть сейчас готова! Хотя лучше сначала поесть, отдохнуть и набраться сил. Всё-таки я больше недели ничего кроме крошки хлеба и не ела.

– Запомните! – громким голосом произнёс повар этого особняка. Посмотрела на него: высокий и стройный мужчина средних лет. – Заходить на кухню без моего разрешения – запрещено! Воровать еду со стола и из склада – запрещено! Брать тарелки и другой инвентарь без моего ведома – тоже запрещено!

– А что тогда можно? – недовольно буркнул рядом стоящий мальчишка, шатаясь из стороны в сторону от голода.

– Молодец, что спросил, – мужчина широко улыбнулся. – Ваша работа – выполнять мои приказы. И тогда у вас будет и еда, и вода, и тёплый угол. Поняли?

Сил хватило, только чтобы кивнуть. Остальные же мальчишки продолжили расспрашивать нашего нового хозяина. А мой взгляд всё время падал на вкусную и ароматную булочку на столе, которая так и манила своим свежеиспеченным ароматом. Думала, что сорвусь и побегу за ней в ту же самую секунду. Сглотнула слюну и закрыла глаза, руки засунула в карманы и сжала ткань. С трудом сдерживаю себя, чтобы устоять на месте. Из живота доносятся громкие звуки, а желудок до слёз сводит тупой болью.

– Ну, если вы настолько голодные, что все прожигаете бедную одинокую булку своими жаждущими взглядами, то думаю, что пора вам поужинать, – добрым голосом сказал мужчина. – Полагаю, что вы сейчас не в силах даже обычную ложку поднять. Одни кости да кожа. Особенно самый высокий. Тебе сколько лет? Явно не двенадцать.

Я не сразу поняла, что речь идёт обо мне.

– Мне шестнадцать, – решила снова соврать ему.

– Ну, я так примерно и думал, – мужчина ещё раз посмотрел на меня, а потом повернулся в другую сторону.

Повар подошёл к большому котлу и начал раскладывать по тарелкам кашу. У меня от божественного аромата и размера порций уже завыл громкой песней живот. Нас быстренько усадили за длинный деревянный стол и накормили вкуснейшей пшеничной кашей.

Ночевать нас отправили в одну большую комнату, потому что мест на всех рабочих не хватало. Помимо нас, граф, выкупил ещё несколько сотен человек. Чтобы в срок успеть построить нужные особняки для будущего визита короля и его отпрысков. Оказывается, в следующем году на территории графского имения будет проводиться главное задание для отбора невест для наследного принца.

Сейчас мы находимся не в главном особняке, а всего лишь в летнем доме графа. Поэтому мне даже интересно, насколько величественно выглядит их дом. Понимаю, что принцессе удивляться негоже, но мой замок из-за постоянных войн, а потом и гнёта герцога Гриффина превратился в настоящие развалины.

В моей памяти до сих пор хранились тёплые воспоминания о том времени, когда мой дом был крепкой и красивой крепостью. Но после смерти отца, истинного хозяина, замок будто начал сам по себе увядать. Или же это из-за того, что герцог любил приводить своих «гостей» и раздавать им достояние королевской семьи.

Ночь прошла слишком тяжело. Начнём с того, что съесть много еды, после недельной голодовки, было ужасной идеей. Сначала живот несколько часов скручивало режущей болью, а потом посреди ночи ещё и в кустики приспичило. И не одну меня.

Мальчишки сразу же за мной побежали и заняли свои секретные позиции за деревьями. Так мы и пробегали всю ночь, совершенно не выспались. Хотя нам даже каждому дали по маленькой перинке, чтобы мы не спали на холодном деревянном полу.

– А чего мы такие хмурые? – спросил шеф-повар, наливая нам в кружки травяной чай. – Что, на новом месте было сложно уснуть?

– Можно и так сказать, – покраснев, ответил ему один из мальчишек. – Просто до сих пор не могу поверить, что мы теперь будем работать здесь.

– Вот только слёз тут не надо, – расхохотался наш командир. – Вы же мужчины! Мы должны быть сильными! Слёзы – это удел барышень.

Работа оказалась не слишком уж сложной. Меня как самую высокую отправили драить котёл, потому что к нему прилипла вчерашняя каша. А мальчишки были на побегушках. Кто-то носился за овощами, бегал в погреб или на склад, а кто-то чистил картошку и ощипывал птицу. Думаю, что завтра мы поменяемся своими должностями. А может и нет.

И всё же для меня это место словно глоток свежего воздуха. Особенно после того рынка рабов! До сих пор в голову приходят мысли, что те мужики выследят меня и вернут обратно. И сразу становится страшно… Хотя я и понимаю, что они не имеют права находиться на территории графского имения. А значит, что и я, и эти дети на некоторое время будут в безопасности.

Всю свою ярость, гнев, страх и боль я решила направить на выполнение работы. Потому через час чугунный котёл просто сиял и скрипел от чистоты. Самым сложным было вернуть его обратно на кухню. Всё же он весил не один килограмм, а два пуда, скорее всего. Чуть спину не надорвала, пока тащила его.

А шеф видел же, что мне тяжело, но помощников не позвал. Просто сказал:

– Давай! Ты же будущий защитник нашего города! С котлом не можешь справиться, что ли?

– Да он весит тонну! – пожаловалась я ему, когда остановилась, чтобы перевести дыхание.

– Неправда! Это у тебя просто силёнок не хватает, – рассмеялся мужчина. – А впереди тебя ждут ещё шесть котлов. Отмыть их нужно до полудня. Успеешь?

– Если мне кто-то их поможет дотащить до кухни, то да! – я недовольно надула щеки и пнула котёл.

Мужчина рассмеялся, подошёл к котлу и с лёгкостью поднял его, как будто он весил как пёрышко. Я даже глаза выпучила от удивления. Значит, что я реально слабачка? Да и раньше силой не блистала, но тут даже как-то обидно стало…

Оставшийся день прошёл незаметно. Я отмывала котлы, и с интересом наблюдала за людьми, которые работали в саду. Нужно же понять, кому лучше не доверять здесь. А то нарвусь на местного стукача, и потом меня попрут на шахту… Служанок и горничных почти не было. А если и появлялись, то только чтобы развесить постиранное бельё на сушку.

И как мне теперь поймать хоть одну девушку, чтобы поговорить? Всё же я не собираюсь всё время драить утварь поваров и притворяться парнем. Рано или поздно меня раскроют, а там кто знает, что за реакция у них будет. Лучше сразу найти обходную дорогу.

– Амель, ты идёшь? – позвал меня один из мальчишек, с которыми я за всё это время хорошо сдружилась. – А то нам сказали, что если мы хоть на минуту опоздаем, то нас в общую ванную не пустят.

– Я что-то плохо себя чувствую… – начала снова искать отговорки, чтобы не идти вместе с ними мыться. – Идите без меня.

– Опять?! – обеспокоенно вскрикнул мальчик. – Ты уже неделю по вечерам из комнаты не выходишь. Сэр Мартино же сказал, чтобы мы на его кухню заходили полностью чистыми. Сам же понимаешь, какой он чистюля!

– Ребята, я чуть позже сам схожу и помоюсь! – крикнула я им и накрылась одеялом. – Идите уже!

Мальчишки повозмущались немного, но всё же решили мне не докучать и отправились без меня. Ну вот и как им объяснить причину, по которой мне нельзя с ними вместе идти в ванную комнату? Да ещё и, как назло, начались тяжёлые для меня дни. Так что насчёт того, что плохо себя чувствую, я ни капельки не соврала.

Повезло, что несколько дней назад всё же смогла договориться с одной служанкой и та согласилась мне помочь. Конечно, не бесплатно, но хоть что-то. Молодая девушка уже неделю поздно ночью помогает мне добраться до ванной и иногда приносит сменное бельё.

Ронни же мне и рассказала, что служанкой, прачкой или горничной меня вряд ли примут в этом доме. Граф ещё в прошлом году нанял достаточное количество, и ещё никого не уволил. Поэтому лучше первое время мне скрываться под личиной парня, а потом при первой же возможности устроиться служанкой.

Но страх того, что, как только у меня закончатся деньги, она меня предаст, никак не проходил. Я чувствую, что хожу по лезвию ножа. Никак не могу понять, можно ли ей доверять или нет. Она всё же служит другим людям. И судя по тому, что Ронни работает здесь с раннего детства, девушке её хозяева по нраву. Поэтому, в случае чего, она с легкостью может меня сдать графу или тому же дворецкому. Кстати, их дворецкий – ужасный тип. Высокомерный, наглый и жадный.

Как-то я заблудилась в коридорах, увидела его и решила спросить дорогу на кухню. Так он меня не только послал, так ещё и пожаловался сэру Мартино, что я испачкала его одежды. И мне пришлось отрабатывать несколько дней за стиркой белья. До сих пор не понимаю, что я ему сделала… Всё же склоняюсь к мнению, что это из-за того, что меня привезли с рынка. Видите ли, ему противны такие «грязные» люди.

Уже прошло две недели с тех пор, как меня купили и отправили работать в графское имение. Сэр Мартино оказался не только превосходным поваром, но ещё и просто замечательным человеком. Отзывчивый и в меру строгий. Всегда поможет и объяснит, если что-то непонятно. И кажется, что ему совсем наплевать, что наша пятёрка – рабы. Он смотрит на нас так же, как и на остальных.

За всё время пребывания в графском особняке я поняла одно: лучше сидеть тихо в сторонке и не выделяться. Одно лишнее слово – и тебя могут сослать на рудники. Пожизненно. Наплевав на то, что у тебя есть семья и ты в принципе ничего ужасного не сделал. Дворецкий попросту отсылает всех, кто ему не нравится. Или тех, кто, по его мнению, «лишний» и не работает.

Судя по тому, как этот мужчина любит злоупотреблять властью, могу только представить, насколько жестока графская семья. О ней слухов здесь тоже достаточно. Особенно об их старшей дочери, которую как раз отправляют на отбор в невесты к принцу. Избалованная кукла, которая погубила жизни сотни своих служанок. Судя по тому, что мне довелось услышать, она их и из окон выбрасывала, и топила в озере…

Понимаю, что это всего лишь слухи, которые могли преувеличить, чтобы запугать новеньких. Но что, если это правда? Об этом же говорили не те, кто работает в этом месте несколько месяцев и вообще никогда не видел эту девушку в лицо, а люди, которые служат графу десятки лет! Они всё лицезрели собственными глазами. Но понять, правда это или ложь, я смогу только при личной встрече с их семьёй. И, если честно, хочется отодвинуть нашу встречу как можно дальше.

Наступила полночь.

Мальчишки радостно забежали в комнату, запрыгивая в свои кровати. Не прошло и минуты, как они засопели и крепко уснули. Я тихонько зажгла свечу и пошла к ванной. Хорошо, что ночью все в особняке крепко спят, и я спокойно могу сходить помыться, не боясь, что за мной будут подглядывать.